Ночная философия

На следующий день необходимо было сдать отчёт… Ивану идея заходить в кабинет директора, которому вчера он немного переборщил правды, казалась с каждой секундой все более нелогичной. Проще было ещё пару отчётов написать, но дело не требовало отлагательств. Он постучался и зашёл аккуратно, медленно, робко стоя у порога. На конце длинного стола внутри просторного и уютно-светлого кабинета сидела равнодушная Ольга. Она мимолетно подняла глаза, посмотрев, кто вошёл, и тут же опустила их, погружаясь в купу бумаг. — Драсте… Я тут это… работу… — Вчера вы были смелее. Куда подевались хамство и буйство? — Вчера было шампанское… — А, это многое меняет. — все не поднимала взгляд Ковалева и заполняла папки. — Я не то хотел сказать. И вообще — не хотел… — Будько, вы уже определитесь. Вчера вы мне даже больше симпатизировали. — Симпати… — хмурил брови мужчина, выговаривая последнее слово. — Не запоминайте. — всплеснула руками Ковалева. — Ну это да… лучше не надо. Ольга подняла суровый и немного уставший взгляд на Будько, который вдруг испугался. — Чего вы… — тихо говорил он. — Вы отчёт принесли? — Д-да. — Ну так давайте. — легко предложила Ковалева, дабы разбавить неловкое положение подчинённого. Он подошёл к столу и положил отчёт рядом с другими документами. — Вот. Лучший вариант. Прочитаете — не пожалеете! И… — он вдруг развеселился, а потом вспомнил, что разговаривает не с тем человеком. Тем более, что этот человек напомнил о себе серьезными глазами. — Не включайте вчерашнего Буратино, пожалуйста. — Вы сказали «симпати…»… — Вы издеваетесь опять? — Почему сразу опять? Ольга округлила брови и ждала объяснения. — В смысле «издеваетесь»? — Иван Степанович, отчёт сдали? — Да. — Свободны. Она снова погрузилась в документы. — И все? Ольга сняла очки и дужкой уперлась о щеку, намеренно прищуривая глаза и пристально изучая Ивана. — А что ещё, Иван Степанович? — Так это… там вон… и вот так, получается. — По-моему, как раз сейчас у вас не получается. — Та… — Зачем вы тяните моё время? — Как тяну? — прикидывался Будько. — Иван Степанович… — Все-все. Ухожу. — Вы же что-то хотели? — Я? Та не — показалось. Он усмехнулся, открыл дверь и вышел. Ковалева задумалась, но вернулась к отчетам. Неожиданно скрипнула дверь. Снова Будько. Только голова и рука заходящего наполовину виднелись в кабинете. Он изучал Ковалеву, пока она не подняла голову в его сторону случайно. Иван испугался и резко выскочил в коридор. Ольга вздохнула и уверенно ждала второго нашествия. И она не ошиблась. Иван смело и быстро зашёл. — Знаете что? — М-да-да? — Из…вините. — удивленно протянул он. — За что? — За все… — вдруг будто расстроился Иван. — Извинения приняты. Все? Он немного кивнул головой. Ковалева жестом легкой руки указала ему равнодушно на дверь, даже никак особо не отреагировав на искренность слов мужчины. Иван в задумчивости вышел на улицу и закурил сигару. Дым расходился в разные стороны из-за неустойчивого ветра. Кажется, вот-вот должен был блеснуть во всей красе осени дождь. На следующий день Будько вызвала Ольга к себе, чтобы обсудить отчет, о котором он так волновался в последние дни. Хотя больше его беспокоило суровое отношение начальницы к делам рабочих. Но в этот раз он не боялся заходить, что-то подсказывало ему, что все должно пройти отлично — «Чуйка у меня нечеловеческая!». В кабинете снова было тихо. Как всегда погруженная работой Ольга в строгом костюме, с немного небрежным пучком на голове и спускающимися локонами впереди, которые украшали весь образ, сидела и рассматривала бумаги. — Доброго здоровечка! Можно? — Да, Иван Степанович, проходите. — Как там моя ласточка? Не кашляет больше? — Что, простите? — почему-то без настроения отвечала Ольга. — Эм… Отчет как? — Как раз по поводу отчета — немного хромает. — В каком смысле? — Иван Степанович, вы зачем мне наполовину идеальный принесли, а остальное оставили прежним? Зачем вы опять отнимаете мое время? — Как — прежний? — Ну, уж это ваша проблема. Вам ее и решать. Она поднялась и подошла к Будько, отдавая в руки отчет и хватая ключи со стола. — Так а это… — Срок у вас — еще день. И это только потому, — она остановилась перед непонимающим Будько и уставилась прямо в глаза, — что когда вы хотите, то можете прекрасно работать. Но безответственность и не дает вам подняться. — Это вы сейчас так намекаете на то, что у меня есть шанс того… подняться? — М-да… вам бы сначала еще и речь подтянуть. Вы свободны. Мне нужно кабинет закрыть, у меня совещание скоро, — проговорила скучно Ковалева с тенью легкой улыбки и направилась за пальто. — А так это… — он посмотрел на Ольгу, которая только что говорила про безответственность и моментально снова напомнила молча взглядом о том же, отчего Иван решил реабилитироваться, — все будет сделано. Радостный Будько вышел от начальницы. И хотя на улице шел дождь, в душе мужчины появилась надежда, перемешанная с другим чувством — странным волнением. Не капкан ли это для него? Вдруг Ковалева что-то задумала? И почему она была такая спокойная, грустная? — Ну что? — поинтересовался вдруг Митяй, заметив задумчивого Ивана. — Походу ласточка полетит. — А? — Хм, а она поняла. — Ты о чем? — Митяй, слушай… Как только Иван пытался продолжить беседу, на улице раздался какой-то шум, и рабочие неожиданно покинули свои места. Испуг пробежался по всем. Хотя кто-то выдумывал новые шутки. А кто-то скрылся, совершив местное преступление против Мымры. Но разве можно было назвать это преступлением?