Сломанные часы Экко

      Вай провела ладонью по вспотевшему лбу. Лёжа на краю тренировочного ринга, она взглянула на таблицу лидеров. — Первая, снова, — промелькнуло у неё в голове, и она ухмыльнулась сама себе: она непременно снимет эти перчатки с Вандера, даже если это будет последнее, что она сделает       Вай замечала, как Севика периодически поглядывала на эти перчатки, — и если бы ей пришлось проучить эту стерву, то она без сомнений бы это сделала. Перепалки, которые случались у Севики с Вандером, не могли оставаться без внимания и подобающего переживания. Но — пока что — Вай могла только наблюдать за тем, как Вандер терпит такое отношение к себе в своём же заведении, ведь её последняя инициатива проследить за обидчицей закончилась нравоучениями от Вандера: — Это не наше дело, чем она занимается. Захочет повозмущаться — пускай. Но она не глупая, и знает, кого лучше держаться здесь, — Вай поняла, что хоть это была и не вербальная, но очень прямая просьба прекратить свои игры.       Она осмотрела зал вокруг себя. Майло и Клаггор уже ушли заниматься тем, чем они обычно занимаются без Вай: слоняться по крышам Пилтовера и глазеть на людей. Девушку совсем не интересовали эти богатые снобы-пилтошки, но в те времена, когда становилось уже невыносимо скучно, она могла сделать исключение и присоединиться к парням.       Тягучий поток мыслей вдруг остановился — на пыльном полу Вай заметила какое-то пятно, отличающееся от остального десятка пятен здесь. Это было совсем небольшое, кровавое пятнышко, оставшееся, должно быть, после разборок Экко и Паудер.       Эта драка. Каким было её удивление, когда она открыла дверь в зал и увидела, как её маленькая Паудер изо всей силы ударяет растерявшегося Экко. И парень, секунду пробывший в шоке, наносит такой же контрудар: полный силы и озлобленности. Это было очевидно — между этими двумя произошло что-то посерьёзнее их обычных ссор, а они ведь были не разлей вода. И вот, время идёт, проходит неделя, а они всё так же не общаются. Что их заставило так взъесться друг на друга?       После этой драки с Паудер что-то случилось. Вай едва смогла отыскать её в районе доков: крошка разлеглась на ржавом гигантском пропеллере, то ли бубня, то ли напевая что-то себе под нос. Это было странно. Они никогда не бывали в этом месте. Почему она выбрала именно это место для того, чтобы спрятаться? Допустим, это могло быть случайностью. Однако, когда Вай вела Паудер за руку до дома, она не могла отделаться от чувства, что что-то не так.       Ночью, когда все уснули, Вай крепко обняла сестрёнку, но та отчего-то неспокойно спала и, кажется, встала гораздо раньше её. Обычно девушке приходилось изощряться по утрам, чтобы аккуратно выползти из объятий Пау-Пау, чтобы не потревожить её. Но всё изменилось после той драки.       Эта Паудер была куда активнее: она постоянно бубнила себе под нос, будто сама с собой, вечно засиживалась у себя, в окружении бомб, реагентов и ржавого хлама. В один момент ей как будто перестала быть нужна Вай, — и это не могло не беспокоить.       Раньше Паудер, как мартышка, висла на ней почти круглосуточно. Сейчас — только во сне. Раньше Паудер могла радостно трещать без умолку, пока Майло не фыркнет, и она становилась потише. Сейчас — она выглядела так, будто парень и его недовольство совсем её не трогают. Раньше Паудер всегда хотела ходить вместе с компанией и мечтать, только бы не влипнуть во что-нибудь. Сейчас — ей достаточно было смотреть на их передряги со стороны. Или устраивать их самостоятельно.       Дверь в игровой зал тихо скрипнула, и Вай резко обернулась. Это был Вандер. — О чём думаешь? — спросил он, подходя к краю ринга, на котором лежала девушка. В ответ она лишь помотала головой. Сложно было описать, о чём конкретно она думает. Вандер всё понял. — Такое бывает, дети растут. Они дерутся, знакомятся с новыми ощущениями — с теми же, с которыми знакомилась ты в своё время. — Но она моя Пау-Пау, — пробормотала Вай, поднявшись и тут же повиснув на канатах ринга. — Я должна уберегать её. — Ох, мне знакомо это чувство, — усмехнулся мужчина, поднимаясь на ринг. — То же самое я ощущал, когда вы появились в моей жизни. Это тяжело, когда твои девочки вырастают, но однажды ты должен понять и принять это. Пускай растут, учатся… даже на своих шишках. — А если шишка может быть очень болючей? — Ну, тут уж я постараюсь поймать и уберечь вас, — он улыбнулся и положил руку на плечо Вай. Его голос был таким тёплым и заботливым, что сердце девушки не могло не растаять.       Дверь в зал снова открылась, но теперь с сотрясающим всё грохотом. Вай и Вандер подумали было, что к ним ввалились Майло и Клоггер.       Ан-нет.       Это пришла Паудер. — Приветики! — она воодушевлённо помахала рукой. Учитывая, как безнадёжно была измазана её одежда и она сама, можно было сделать вывод, что она, наконец, разобралась со своими эффектными бомбами. — Посмотрите, что я сделала! — девочка подбежала к семье, взволнованно хихикая. — Вот, на, держи, — она пихнула бомбу в руки Вандера, — попробуй!       Вай рассмеялась от несдерживаемого энтузиазма крошки. Она взглянула на «поделку» сестры — эта выглядела гораздо больше и серьезнее остальных. — Ну, давай посмотрим, — с улыбкой сказал Вандер.       Бздынь!       Вандер дёрнул за чеку-булавку и отбросил её на несколько метров. Ни он, ни Вай не ожидали сильного взрыва — большинство поделок Паудер, в основном, взрывались только небольшим розовым облачком, не принося никакого ущерба окружающим.       Девочка как будто на секунду задумалась, глядя на бомбу, которая вот-вот взорвётся, и на край ринга: — Слишком близко…       Она уже не слышала этого «игрушечного» тиканья: быстрым движением Паудер рванула вперёд, пиная бомбу и отправляя её в дальний угол помещения.       Бум!       Вай и Вандер вздрогнули от оглушительного взрыва. Старые стены тренировочного зала вмиг окрасились в розовый и покрылись лёгкой копотью. — Ба-а-аумс! Да-да-да, получилось! — ликовала девчонка. — Охренеть, — тихо произнесла Вай, округлёнными глазами разглядывая стены. — Круто, да? — Паудер кивнула, разделяя искренний восторг.       Вай посмотрела на Вандера: он выглядел поражённым тем фактом, что его младшенькая, наконец, смогла воплотить свои труды в реальность — а ведь она работала над этим ещё с тех самых пор, как научилась правильно держать отвёртку. Мужчина провёл ладонью по бороде, улыбаясь и вздыхая: — Это что-то новенькое… Молодец, крошка. Хорошая работа.       Паудер нахмурилась, как будто бы распознав нотки опасения в голосе Вандера. — Ты врёшь, — прорычала она. Это было больше похоже на сердитого щеночка, нежели на что-то угрожающее, но именно выражение её лица, эта суровая хмурость, исказившиеся черты, заставили Вай задуматься. — Нет, правда, — по-доброму усмехнулся Вандер, убирая волосы от нахмурившегося личика. — Ты большая молодец. Могу предположить, что именно поэтому ты в последнее время не ужинала с нами? — Ага, — кивнула Пау, — я очень старалась! — сказала она и плюхнулась на пол, раскидывая руки в широком жесте. — И сейчас я могу сделать ещё больше! Надо только раздобыть ресурсы, чтобы снова это всё провернуть. — Я верю в тебя, — Вандер улыбнулся.       Паудер, казалось, уже извивалась от волнения, не зная, куда себя деть. Она вскочила и набросилась на Вай, хватаясь за её руки и прыгая вокруг. — Поможешь мне, Вай?       Этот взгляд. Было в нём что-то такое пугающее, будто отчаянное желание быть признанной в глазах семьи. Глядя на неё, Вай поймала себя на мысли, что её Паудер меняется быстрее, чем она могла себе предположить. Но это всё ещё была её маленькая сестрёнка, и навсегда ей останется. Совсем неважно, с какими ещё изменениями придётся встретиться и примириться, ведь Вай знала, что хочет разделить каждое из них вместе. Они семья. В семье каждый — друг за друга, и нет здесь места предательству, несмотря ни на что. — Конечно помогу, Пау.       Личико крохи расплылось в широкой улыбке.       Это было лучшее, что удалось повидать Вай за всю неделю.