¿Amor?

Я здесь не так много, а белые стены уже давят на голову. На улице была прекрасная погода, а мне оставалось лишь смотреть в окно на проходящих рядом с больницей людей. Нет ничего ужаснее в самый разгар лета попасть в больницу, особенно когда все твоё тело ломит, а в горло кусок не лезет. Радовало лишь одно, и оно влетело в мою палату, радостно приветствуя: — Доброго утра! — увидев Олли, я сразу же заулыбалась. Парень подошёл к кровати и, наклонившись надо мной, он положил руку на мою щеку и спросил: — Как самочувствие? Не ответив ничего, я притянула его за воротник и примкнула к его губам, таким родным и манящим. Его губы накрыли мои, заставляя мое тело покрыться мурашками, а мозг будто вовсе забыл о том, где мы находимся. — Я так понимаю, прекрасное? — мягко отстранившись, Матела улыбнулся. — Теперь точно да, — я игриво облизнула губы. — Ты не перестаёшь меня удивлять, — Олли пододвинул стул ближе к кровати и присел, наклонив голову вбок, он смотрел на меня. — И чем же на этот раз? — Ты очень быстро идёшь на поправку, хотя когда тебя только привезли, ты была в очень плохом состоянии. — Может быть, потому что в вашей больнице есть один замечательный медбрат, — я ухмыльнулась. — Тебе, кстати, так идёт синий… На тебя, наверное, все пациентки заглядываются? — Без понятия, меня в этом плане интересует только одна, которая сейчас так старательно заигрывает со мной. — Это ещё не старательно! — Знаю, — он хохотнул и, прикусив губу, отвернулся в окно. — Там, на улице, так хорошо… За окном была прекраснейшая погода, стояла жара, но, на мое счастье, в палате был кондиционер. Мимо больницы проходили люди, которые просто беззаботно гуляли и смеялись. И завидовала я им ужасно… Несмотря на то, что я больше люблю холод, сейчас меня неимоверно сильно тянуло на улицу. — Погулять хочется? — Олли снова посмотрел на меня. — Ты не представляешь насколько сильно! — Судя по тому, что ты очень быстро выздоравливаешь, совсем скоро и погулять сможешь сходить. — Ну, с таким сексуальным медбратом рядом…— я подмигнула. — Ммм, тогда мне следует заходить к тебе почаще, — Матела наклонился прямо над моим лицом, облизывая губы. Я потянулась к его губам и почти коснулась их, как одна мысль заставила меня засмеяться: — Правда медбрат сексуальный, а пациентка не очень, — я запустила руку в свои запутанные от подушки волосы. — Даже так выглядишь шикарно, — Матела провёл большим пальцем по моей нижней губе. — Ты мне льстишь, — я прищурилась,— Кстати, когда ты успел выучить испанский? Он вчера на чистом испанском признался мне в любви, причём такой красивой фразой. Это все не давало мне покоя, неужели, он специально раздобыл эту фразу в интернете и выучил? — Помнишь, когда мы только приехали, ты повела нас есть мороженое? В памяти сразу всплыл тот самый момент, когда на следующий день после приезда парней мы отправились на прогулку по Мадриду. Тогда мы обошли много магазинов и решили передохнуть в моем излюбленном кафе, где подавалось, однозначно, самое вкусное мороженое, которое я когда-либо пробовала. Помню, как ещё измазала нос Порко в нем. — Такое я точно никогда не забуду! — Так вот, ты, возможно, видела, рядом с нашим столиком сидела пара. Выглядели они, прямо будто из испанского красивого сериала. Я мимолётом подслушал их разговор, и одна фраза врезалась мне в память. Мужчина сказал ее девушке, держа за руку, а та настолько лучезарно заулыбалась после неё! — от рассказа у самого Олли улыбка натянулась до ушей. — Я запомнил эту фразу и потом посмотрел ее значение. На испанском, конечно, звучит намного красивее, чем на финском. Но с моим акцентом… — Да ты сказал так, будто говоришь на испанском с рождения! Ты даже не представляешь, насколько ты меня шокировал, когда сказал это! Я даже на секунду подумала, что мои галлюцинации до сих пор не закончились. — Ты что-то видела, пока была без сознания? — Я видела фрагменты своей жизни. Жизнь пролетала перед глазами, я уже подумала, что умираю, — я поёжилась от воспоминания ощущения страха, который я тогда испытывала, — И я видела тебя. Матела удивленно вскинул брови. — Ты стоял передо мной и улыбался. А мне было настолько страшно, что моя смерть близко. Я плакала, обещала, что буду оберегать тебя… Затем ты повёл меня к свету и рассеялся в нем, тогда я испугалась ещё сильнее. Было ужасное чувство, что это всё, конец. Дальше уже ничего не исправить и я навсегда останусь там,— мурашки нахлынули на меня с новой силой. — А дальше я открыла глаза и увидела тебя. — Я не думал, что ты вообще захочешь поговорить со мной, — вздохнул Матела, проводя большим пальцем по моей щеке, — Думал, закричишь и выгонишь меня из палаты. — Скорее этого следовало бояться мне. За дверью послышались быстрые шаги, громкие голоса, а также звук проезжающих колесиков каталки по кафелю. Мы с Олли одновременно обернулись в сторону двери. — Я проверю, что там, — взволнованно сказал Олли и покинул палату. Видимо, что-то случилось… Может, привезли нового пациента? Голоса и шум в коридоре потихоньку стих, а парень все никак не возвращался. Собрав все силы, которые во мне остались, я поднялась с кровати, отчего в глазах помутнело и мне пришлось сесть обратно. Плохое состояние меня совсем губит! Ещё одна попытка, медленно поднявшись, я смогла удержаться на ногах. Открепив от себя датчики, я потихоньку направилась к двери. Открыв её совсем на немного и выглянув из неё, совсем у моей двери, в светлом коридоре я увидела Олли, который присел перед девочкой, сидящей на скамейке. По щекам девочки одна за другой катились слёзы, она рвано дышала, пытаясь успокоиться. Матела хоть, видно, и пытался успокоить девочку, но в его глазах царила паника. Заметив меня, он удивился: — Ты чего подскочила? — Ты долго не возвращался, я вот и решила проверить… Девочка подняла на меня свои серые глаза, полные слез, отчего у меня самой в горле встал ком. Она выглядела настолько печальной, что все внутри сжалось. — Нереа, я могу тебя попросить о… — Иди, я останусь, — поняв парня с полуслова, кивнула я. Поблагодарив меня, Олли чуть ли не бегом направился в сторону реанимации. — Ну что ж, — я улыбнулась девчонке, стараясь настроить ее на позитивный лад, — Будем знакомиться? Меня зовут Нереа. — Я Алиса, — хныкнула она, вытирая рукавом слезы. Я понимала, что худшее, что можно сделать сейчас — это начать расспрашивать, почему она плачет. Поэтому, я решила ее немного отвлечь: — А ты любишь рисовать? — Да… Я хожу на кружок по рисованию! — Отлично, покажешь, что умеешь рисовать? Алиса кивнула, наконец, улыбаясь мне в ответ. — Минутку, — попросила я и подошла к медсестринскому посту. Думаю, они будут не сильно против, если я стащу у них два чистых листочка и карандаши. Вернувшись к Алисе, я вручила ей листик и карандаш и сама принялась рисовать. Рисовала я неплохо, всё-таки, ходила в художественную школу в подростковом возрасте. Мы сидели в коридоре и, рисуя, я расспрашивала Алису о её увлечениях. Вскоре девочка совсем успокоилась. Она с радостью рассказывала мне о том, что у них дома есть хомяк по кличке Мармеладка, который обожает бегать в колесе. По моим предположениям, у этой девочки здесь лежит кто-то из родственников. — А вы подруга Олли? — Да, если это можно так назвать, — я засмеялась. — Он грустил без вас. После этих слов рисование ушло на второй план. Я подняла карандаш от листа и посмотрела на Алису: — Правда? — Очень! Вы же сюда попали несколько дней назад? — не отрывая взгляд от её листа, на котором уже вырисовывался красивый кот, она рассказывала мне, — Я видела, как вас завозили в эту палату, а Олли плакал… — О боже… — я вздохнула и опустила взор в пол, что-то внутри остро заныло. — Его успокаивала Лаура, он очень беспокоился за вас. Потом к нему подошла девушка и мужчина, а у девушки были ярко-красные волосы. Прямо как у русалки! — Мэдлин,— кивнула я. — Дальше я, к сожалению, ничего не видела, меня забрал папа домой. Но до вашего приезда сюда Олли был совсем расстроенный, а сейчас прямо светится, — Алиса отложила карандаш в сторону и, наклонив голову вбок, осмотрела свою работу. — Вот какой получился! На листе красовался большой кот. У девочки явно талант! Несмотря на ее малый возраст, рисовать у неё и вправду получалось просто превосходно. — Какая красота, — я взяла рисунок, тщательно разглядывая его. — У тебя так хорошо получается рисовать! — Алиса, надо ехать, — за моей спиной послышался низкий мужской голос. Повернув голову, я увидела высокого мужчину, который поглядывал то на меня, то на девочку. По внешности они с Алисой были на одно лицо. Я протянула рисунок поднявшейся со скамейки девочке. — Оставьте его себе, — сказав это, Алиса взялась за руку папы и вместе с ним направилась к выходу из отделения. А я смотрела им вслед, держа в руках рисунок Алисы. Наверное, что-то случилось с её мамой… Надо будет аккуратно спросить об этом Олли. Снова опустив взгляд на рисунок, я улыбнулась. По возвращении домой я обязана повесить его в рамку! — Подскажите, пожалуйста, Нереа Виртанен в какой палате находится? — услышала я откуда-то издалека. Голос был знаком мне, и я точно не могла его спутать с чьим-либо. Голос человека, который являлся моей опорой и поддержкой во всем. У дверей на отделение я увидела папу, который разговаривал с медсестрой, а рядом с ним маму, которая беспокойно осматривалась по сторонам. — Мама! — я помахала ей рукой, чтобы она меня заметила. Увидев меня, мама сразу изменилась в лице, взяла папу за руку и повела в мою сторону. Аккуратно оперевшись об стенку, я с трудом поднялась со скамейки. Родители подошли ко мне, и мама первым делом крепко обняла меня. Находясь в объятиях матери, чувствуя как сильно она меня прижимает к сердцу, я поняла, насколько я соскучилась по ним. Частые папины разъезды, мой переезд в Испанию, и вот мы не виделись больше года. — Мы так волновались за тебя, — мамины руки легли на мои плечи. — Простите, что заставила вас переживать. — Ты не виновата в этом, — покачал головой папа. — Иди ко мне. В объятиях папы было настолько уютно, такое даже не описать словами! Мне стало стыдно за то, что они так беспокоились за меня. — Пойдём к тебе в палату, приляжешь, — папа аккуратно взял меня под руку, явно заметив, что мне тяжело долго стоять на ногах. Запустив их в свою палату, я зашла следом за ними и сразу устроилась на кровати. — Ты прости, мы только с самолёта, совсем не успели ничего тебе купить, — виновато сказала мама, садясь рядом с папой на стул. — Не бери в голову! — махнула рукой я. — Главное, что вы здесь, — я смотрела на родителей и, точно, вся сверкала от счастья. — Я так рада вас видеть! — Как ты себя чувствуешь? — Однозначно, лучше всех! — Мы как только получили звонок от Мэдлин и Олли, чуть с ума не сошли! Взяли самый ближайший билет. Родная, знали бы мы сразу, что из себя представляет Альваро… — мне было больно смотреть на то, как мама винила себя в этом. — Мамочка, — я пододвинулась ближе к ней, — никто не знал, какой он на самом деле. Сейчас его нет рядом… и не будет. — Не будем о плохом, — сказал папа, накрывая руку рядом сидящей мамы. — Всё позади, да и сейчас о Нереи есть кому позаботится, — смекнул он. — А где твой Олли? — Работает пока, заглянет, может, чуть позже. — Ты расскажи нам о нем хоть немного, — мама подмигнула. Я слегка замялась. Безусловно, Олли замечательный парень, и он точно понравится родителям. Но после Альваро мои родители точно будут относиться к нему с недоверием, будут бояться, что и он со мной поступит так же. Но я-то знаю, что он совсем не такой! Поэтому я должна сделать все, чтобы заверить родителей, что у Олли добрейшая душа, и он точно тот, кто никогда не разобьёт мое сердце, а наоборот — соберёт его по малейшим осколкам. — Ну… даже не знаю с чего начать. Он… Дверь в палату скрипнула, из-за чего все одновременно обернулись на неё. В палату влетел, а затем заметив, кто в ней находится кроме меня, замедлил шаг Олли, держа в руках пакет из супермаркета. Матела немного растерянно произнёс: — Здравствуйте…