Бессонница в час ночной

Сушка упала со стола очень странно. Спикировав на ковёр она должна была разбиться, но вместо этого словно резиновый мячик отпрыгнула от пола и без звука упала где-то под кроватью Кажется впервые за сегодня я удивилась. Почему небыло звука от падения?.. В поисках ответа я заглянула под кровать. Там лежал носок, на котором расположилась эта самая сушка. Поломанная и жалкая, будто не она только что провернула этот «финт ушами». Я не брезгля, быстро засунула сушку в рот и вернулась за стол. «Мыслей нет» — гласила надпись на листке. Уже около месяца я не могла ничего придумать. Раньше песни складывались сами, а теперь даже строчку придумать не могу. На столе были разбросаны ручки, ноты, какие-то бумажки со стихами и кривыми рисунками Я сидела и смотрела на все свои прошлые труды. С каждой секундой становилось всё более и более тошно. Так хотелось поджечь всё к чертям. Сгореть со всем этим творчеством заживо и понять смертельную истину, подвластную лишь умирающим. Поджигать квартиру я не стала, лишь закурила, вытащив из ящика зелёную пепельницу. В соседней комнате мама орала на кошку, та видимо опять порвала шторы Докурив я скатилась под стол и вытянув свои костлявые ноги прилегла на ковёр. До боли жёсткий, но гипоаллергенный. В детстве я часто чихала от пыли, а мама тряслась, что от этого может начаться астма. Идиотизм, не правда ли.. Мой телефон зазвенел. Вызов от мамы. Трубку брать я как обычно не стала, встала и направилась в её комнату — Да — измученно изрекла я, облокотившись на дверной проём — Сходи погуляй — она сидела поглаживая кошку, словно говорила не со мной, а с ней — Это приказ или просьба? — Расценивай как хочешь — Тогда. — я взглянула на часы — сейчас девятнадцать пятнадцать, вернусь в пять — Утра или вечера? — Вечера. Послезавтра — Вернёшься в 5 вечера послезавтра — подытожила мама и как обычно спросила: — Сколько — на что я закатила глаза: — Деньги есть. Всё как всегда — ответом мне послужил кивок и скорее всего грустный взгляд, который я почувствовала уже спиной, ибо спешно ретировалась к себе, собирать вещи В ободраный рюкзак помещалось всё что нужно. Тетрадь, пачка сигарет, зарядка, запасная футболка, наушники и термо кружка Не особо большой набор, особенно для человека, который так внезапно собирается в другой город

***

Гатчина встретила меня как обычно. Пасмурный вокзал, серая погода. Почти десять, но на улице всё ещё светло. Я постояла чуть-чуть на платформе, проводила глазами уходящую электричку и не спеша пошла Панельки, панельки, панельки. Всё однообразно и скучно. Я дошла до конца улицы, крайняя пятиэтажка выглядела как и все остальные дома. Убито и серо Дверь в подъезд как всегда открыта. Взлетев на третий этаж я услышала жуткие вопли из нужной мне квартиры. Спокойно сев на лестнице, где-то между третьим и четвёртым этажом я закурила. Не думаю, что эта перепалка займёт много времени. Дверь распахнулась и на лестницу выбежала длинноногая блондинка в мини-юбке, вещая что-то жутким писклявым голосом — Кристина, вали уже — из-за двери послышался мужской голос — Мудак, ты мудак, Музыченко! — проорала мадам и побежала вниз по лестнице Я усмехнулась. Блондиночка во вкусе Юры. Секси такая, фигуристая, была б я парнем, словила бы стояк. Но до чего ж противный голос Резко встав я спустилась к квартире. В тот момент когда дверь начала закрываться я резко сунула в проём ногу. Дверь открылась и предо мной словно засветилась фигура моего названного братца — Ну что Юрец, не ждал? — улыбнулась я

***

— Ахринеть, просто Ахринеть! — я сидела на кухне, а Юра носился по квартире, искал бухлище и возмущался моим поведением: — Ахринеть, Анют, я не могу, башку тебе сейчас оторву! — на что я засмеялась: — С чего тебе отрывать мне башку, Юрк, могу конечно уехать, если ты занят и из-за этого так возмущён. — Да ты ёбу дала, Анька! — проорал он из самой дальней комнаты — Это ещё почему — в тон ему проорала я Музыченко вошёл в кухню с бутылкой ликёра и на серьёзных щах начал меня отчитывать: — Понимаешь, Ань, я очень рад, что ты приехала и даже не особо удивлён тому, что как всегда без предупреждения. Но ёперный трест, Аня, поздно уже, почти ночь на дворе! — Какая ночь, Юр, десять всего — запротестовала я — Поздно, Ань, для Гатчины поздно. Набрала бы хоть когда подъезжала, я бы встретил — Да до тебя идти два шага — Хоть два, хоть три — Ладно — я сдалась — впредь буду осмотрительна и если приеду поздней ночью, часов в семь вечера на пример, обязательно позвоню чтобы встретил — Юрка заулыбался: — Ловлю на слове

***

Мы выжрали бутылку ликера минут за пятнадцать. Либо бутылка была не целой, либо мы оказались хроническими алкашами. Потом ещё вспомнили про коньяк, осушили и его Уже хорошенькие завалились в комнату Юры. Я взяла гитару. Зазвучала какая-то заунывная мелодия. Вроде моя старая песня. Музыченко развалился на кресле. Уставший и немного грустный — Что это за баба была, Юр? Очередная «трахнул и аривидерчи» или что-то посерьёзней? — Не — Юра кое-как говорил — ничего серьёзного, я ей сразу сказал, но она как и остальные надеялась на какие-то привилегии — Ну, сам знаешь, бабы её типа такие. Не хочу конечно тебе нотации читать, но хорошо б тебе уже найти девушку. Милую и.. Благопристойную что-ли Музыченко покатился со смеху: — БЛАГОПРИСТОЙНУЮ, Аня, ты откуда таких словечек понахваталась. Ох ты боже мой. Благопристойную — повторил он «смешное» слово и опять заржал Я продолжать свой монолог не стала, сам всё прекрасно знает Доиграв слезливую мелодию я отложила гитару и села на диван — Юрка, что нам делать? Музыченко вопросительно посмотрел на меня: — В плане что делать? Хочешь в приставку поиграем? — я заулыбалась. Этот недотёпа всегда поражал меня своим непониманием очевидных вопросов — Я про жизнь имею ввиду. Ну вот закончится лето, мы вернёмся на учёбу в театралку. Закончим последний курс, дальше что? — Как что, Ань. Работать, жить, бухать, кайфовать — Я заулыбалась: — Это то понятно. я просто не понимаю как жить, когда учёба закончится. Мне страшно, Юр. Музыченко сел рядом со мной на диван и по-отечески приобнял — Не боись, Анька, прорвёмся — уверенным голосом сказал он — пока ты со мной тебе ничего не страшно, а я тебя не кину, честное братское — улыбнулся он и приподнял руку в нашем жесте «телефон» Я повторила жест и тоже улыбнулась: — Да, Юр, я очень рада, что у меня есть такой брательник как ты. С тобой и правда ничего не страшно Мы спокойно посидели минут пять, после чего Юра снова заговорил: — Кстати, Анют, я тут недавно шарил по Питерским театрам, ну, знаешь, знакомился, тусил и наткнулся на интересного такого паренька. Пашей зовут. Прикинь, на аккордеоне играет. И живёт кстати не особо далеко от тебя, как я понял. Надо вас познакомить — А чё — я посмотрела на Юру — я не против — Супер, значит днём погоним к нему — Опачаа, намечается движ — я несказанно обрадовалась, а Юрка снова заржал