Разбивая зеркала

Пока я бесилась и истерила, кидаясь золотыми подносами, кубками и монетами в разные стороны (камушки мне трогать не позволяла совесть, так что над ними акт вандализма не совершался) и попадая по стенам, а иногда — по Смаугу, сам дракон сидел посередине сокровищницы с видом достигнувшего дзен. Как только я открыла глаза, ящер постарался что-то сказать, но получил увесистой монеткой в нос (не ожидала от себя такой меткости и, главное, силы броска, но блин, я недавно корень пинком отломала!) и заткнулся, ожидая, когда я стану способной к адекватному диалогу. Уверена, не будь я фактически неуязвимой для него — быть мне пеплом, затерянным в горе золота, но в связи с маленьким обстоятельством невозможности моего жестокого убиения, Смаугу пришлось потерпеть меня первое время, а потом ему стало интересно. Ну, в целом, неудивительно — действительно, вряд ли у него было много собеседников в жизни, которые бы не пытались им управлять (Мелькор, привет), не стремились бы пришибить (светлые расы Арды, здравствуйте) и не стелились бы перед ним от ужаса, заговаривая зубы (Бильбо, а как я о тебе, родимом, забыла-то?). А тут вся такая красивая и бесстрашная я. Хотя выпендривалась я перед огромной ящерицей исключительно потому, что он ничего не мог мне сделать. Да, шакалье поведение, согласна, но чего вы хотели? Я тут вообще в коме, мне страшно, я страдаю, хочу воды, попить и, желательно, на ручки в какому-нибудь эльфийскому принцу! Я икнула, вспомнив о том остром ушке, которое увидела в один из мгновений прояснения рассудка. С одной стороны, мне хотелось бы верить, что я попала на сходку ролевиков, с другой — грёбаный огромный дракон намекал, что я поехала головой и вижу глюки, и ушко то было вовсе не накладным, а весьма себе натуральным. Может, меня к эльфам занесло? А что, сознание считало потаённые желания и оформило мне того самого прынца, а? Да только бы не стали они со мной возиться. Ну… Наверное. Так что… Эльфы аль нет? Да какая, чёрт дери, разница! Всё это мне снится, точно снится, но это… Ни черта это не успокаивает. Я помнила некоторые события до того, как уснула в своей кровати беспокойным сном, всё ещё страдая от нескольких весьма неприятных увечий, нанесённых одной ретивой парочкой (свой феерический побег от них я тоже помнила, но очень размыто и без подробностей). Словно бы я несколько дней провела в полудрёме, почти ничего не запоминая. И вот сейчас я в этой чертовщине. Я бы сказала «совсем, как в тот раз», но проблема в том, что тот самый «раз», когда я чуть не отдала богу душу, я совершенно не помнила… Заметив, что я перестала пытаться разнести сокровищницу, Смауг приблизил ко мне уже пострадавшую морду и медленно моргнул. Я еле сдержалась, чтобы не показать ему красноречивый средний палец. А он всё глазел и глазел на меня, да так сосредоточенно, будто на мелочь хотел стрельнуть. — Прикурить не найдётся? — ехидно поинтересовалась я спустя несколько минут безрезультатных переглядок, за которые успела пару раз побыть в состоянии, близком к истерике, и столько же раз из него выбраться. Из носа ящера вырвались клубы дыма, как бы показывая, что он был бы очень рад поджарить меня до хрустящей корочки. Я же приметила, что поджечь что-нибудь дымом не выйдет, тем более, сигарету. Причём, приметила вслух. Дракон, понимая бессмысленность своих усилий, а оттого и не очень резво, угрожающе клацнул огромными зубами прямо передо мной. Я снова кинула в Смауга монетку. На этот раз попала в надбровную пластину чешуи. — Ты меня достала. — не слишком величественно, а вполне себе по-простому признался ящер, прищуривая глаза. Хмыкнув, я скрестила руки на груди. Действительно, а что мне будет? Слабая, беспомощная девчонка против магического чудовища — и совсем не боится. Сложно бояться плода своего больного воображения, раз уж понимаешь, что это всего лишь сон, не так ли? Правда, я была не уверена, действительно ли очутилась не в кошмаре. — А ты-то меня как достал, родной! — пропела я. — Я домой хочу, а меня, извините, пидорит с одного конца света в другой! Смауг обдал меня паром, и я громко матернулась, после чего со скоростью спринтера ломанулась через золотые горы в сторону. — Оставь меня, старуха, я в печали! — прокричала я, когда поняла, что поганый дракон, видимо, увидел во мне мышь и решил поймать (хотя, в нашем случае, лишь попытаться поймать) мою бренную тушку, как любой уважающий себя кот. — В чём секрет кота Бориса, млять! — я споткнулась об собственную ногу и покатилась по золотым монетам. Смауг пролавировал прямо надо мной. Когда он успел крылья-то раскрыть?! — Мур-мяу. — растеряв запал, флегматично произнесла я, когда дракон достаточно ловко для своих габаритов развернулся в воздухе и снова приблизил наглую и совершенно постную рожу ко мне. — Чё надо тебе? — Ты говоришь какие-то глупости, которые я не понимаю. — хмыкнул Смауг. — Это я тебе ещё формулы из физики зачитывать не начала, неуч. — я отвернулась, безуспешно пытаясь игнорировать стометровую тушу. Ага, конечно, аж два раза. Огромный хвост вынырнул (когда он успел его закопать?!) из золота прямо подо мной, и я завизжала, оказавшись поднятой в воздух. — Смелое существо. — рыкнул Смауг. — Смелое и глупое. — Слабоумие и отвага! Я итоговый проект за три дня до сдачи делала, мне до фени эти твои угрозы! — оскалилась я в ответ, прекрасно понимая, что это объективно бесполезно. Однако весьма понятное опасение навернуться с драконьего хвоста заставило меня вцепиться в рельефную чешую. Проверять, угроблюсь ли я от падения с высоты, не хотелось. Смауг же прищурился. Кажется, ему как раз-таки проверить хотелось. Я упрямо смотрела в жёлтые хищные глаза, не позволяя себе страха. Недавние побегушки немного остудили мой пыл и разрядили готовое взорваться сознание, поэтому я чуть-чуть успокоилась. Правда, я всё ещё не понимала, какого хрена со мной происходит и чем таким надо было укуриться, чтобы видеть такие сны в коме! Кома, да… Будто бы мне не хватило, что однажды у меня диагностировали летаргическую смерть. Да, я действительно не интересовалась тем, как чувствует себя человек в коме, хоть сама в ней, фактически, однажды была, но… Тот самый таинственный «раз», да. Я совсем ничего не помнила. Ощущала себя так, будто уснула в одном месте, спустя секунду проснулась в больнице и всё — даже пришла в себя быстро, чего быть не должно было. Разве что после этого я немного… изменилась, но не так, как меняется человек после летаргии! Врачи удивлялись, не понимая, что стало причиной «смерти» и как я от неё очухалась, хотя прогнозов не было, но пачка купюр, слетевшая с лёгкой руки моего «дражайшего» опекуна, как обычно, всем заткнула рты. В любом случае… Под какой же счастливой звездой я, чёрт побери, родилась, чтобы дважды за жизнь оказаться в коме?! Остаётся только надеяться, что выйду я из неё легко, как и в прошлый раз… Смауг тем временем всё смотрел на меня с философскими раздумьями, написанными на морде лица, будто выбирал, что сделать: шмякнуть об пол или всё-таки отпустить, не пытаясь проверить «призрачную» тушку на прочность? В итоге дракон тяжело вздохнул и медленно опустил хвост, до этого поднятый на уровень его здоровенной морды, на землю. Я настолько охренела, что замерла, не двигаясь, и Смауг раздражённо «стряхнул» меня со своей конечности, словно насекомое. Я с ором прогрохотала костями по золоту и замерла мордой в каком-то подносе, не подавая признаков жизни. — Всё, что-ли? — удивлённо и немного сконфуженно произнёс ящер. Ну да, тут он так торжественно сохраняет мне жизнь (хотя я всё ещё не уверена, что он способен её отнять…), а я беру, да помираю от его неаккуратного движения. — Не дождёшься, динозавр. — я приподнялась на локтях и отодвинула от себя поднос, чтобы снова в него не тюкнуться, а то золотая поверхность, оказывается, очень хорошо звенит. Как гонг. Я хмыкнула, потёрла лоб и поняла, что у меня ничего не болит. Видимо, по всё тому же принципу — не хочу покалечиться об золото, значит, не калечусь. Разве что не понятно, чего на «той стороне» он не работает… Кстати, об этом! Если уж я действительно шлёпнулась в обморок где-то рядом с разумными, значит, вероятно, они потребуют с меня оплаты своей помощи! Я задумчиво глянула на кольцо, всё ещё сверкающее на моём пальце, и расплылась в нервной улыбке. — Ты чего это? — по голосу Смауга я поняла, что он ждёт подставы. Страшно, непонятно, странно — ситуация топила меня в отчаянии, и всё, что я могла сделать, это лишь принять правила придуманной мной же игры, как если бы всё это было реальностью. Безумной реальностью, в которой я не могу понять, где я, чёрт побери, нахожусь. А действительно, когда я «проснусь» — окажусь ли я в том же лесу, где упала? Или, может, теперь моё место прописки тут, и никуда я больше «скакать» не стану? У меня не было гарантий ни на что. Мне действительно было страшно, и боялась я вовсе не Смауга. Я боялась неизвестности. Но ей было класть с прибором на мои страхи, и она приближалась ко мне бездушным цунами, так что я могла лишь метнуться к мелеющему берегу и собрать последние ракушки. Или, если менее прозаично — просто ухмыльнуться. Как и всегда. — Ой, да я тебя умоляю! — я встала на ноги и мазнула взглядом по золоту. От такого количества уже голова начинала болеть, но… Опа, вижу большой круглый рубин! — Не против, если я тут немного похозяйничаю? — Воришка. — уже без огонька рыкнул дракон, укладывая голову аккурат передо мной и тем самым отрезая мне путь к приглянувшесуся камню. Я скептически вздёрнула бровь. — Так мы ж вроде уже обсуждали, тебе золото надо, мне — камни. — хмыкнув, я подошла к огромной голове и, чувствуя себя Наруто в той серии, где он с Лисом пафосные беседы беседовал, заглянула в огромный глаз. Интересно, если постучать, мне откроют тараканы, обитающие в этой черепушке? Смауг иронично что-то пробурчал, и я вздохнула, поняв, что ящерица чисто из принципа не хочет меня так просто пускать. Можно было бы развернуться и пойти в другую сторону, но это было бы слишком умно для кого-то вроде меня. Я повернула голову влево. Длиннющая шея и огромная тушка, идти не вариант. Резко дёрнувшись с места, я начала было совершать марш-бросок, чтобы обойти драконью пасть, но Смауг издевательски переполз чуть дальше, снова отрезая мне путь. Да твою ж мать! Я на пробу постаралась сделать так ещё пару раз и в итоге обессиленно рухнула на пятую точку, прислоняясь спиной к твёрдой щеке ящера. Тот всё пытался втолковать мне о бесполезности моих действий и, в целом, никчёмности существования, а я даже не слушала, пытаясь отделаться от мысли, что вредный дракон действительно похож на огромного наглого кота, с которым давно никто не играл, и он, несмотря на свою показушную ненависть к «кожаным двуногим», ищет внимания. Ну и ассоциации у меня… Этот милый «котик», так-то, кучу народа поубивал, а ещё одну кучу — обрёк на медленную и мучительную смерть от голода. Так себе послужной список, а ведь это мы не рассматриваем его подвиги до Эребора, которых, я уверена, было немало… Хе-хей, чего мне бояться? Что он, доведёт меня до инсульта резким рыком или, не знаю, напугает до разрыва сердца, попытавшись придавить лапой? Всё равно ведь не умру, пока аппарат жизнеобеспечения фурычит. Ну, ладно, хватит о грустном… На самом деле, я совсем не устала, пытаясь обогнать голову Смауга, а сейчас лишь выжидала момента, когда наглый чешуйчатый субъект прикроет глаза, как бы позволяя мне отдохнуть до следующего забега до треклятого рубина, и, соответственно, немного расслабится. Я спиной почувствовала, как дракон выдыхает и слегка смещается, чтобы более комфортно улечься. Бинго! Я вскочила на ноги и, пока Смауг не очухался, зацепилась пальцами за выступающие твёрдые чешуйки и, используя их в качестве опоры, словно на скалолазанье, перемахнула через широченную голову, успев на лету щёлкнуть засранца промеж глаз (а расстояние было приличное в отношении моего тщедушного тельца. Не то, чтобы сквозь эту броню ощущались какие-то там щелчки, но приятно же). С рёвом подстреленного зверя я чуть ли не нырнула в кучу золота, почти встречая головой тот самый рубин. Смауг молчал. Со одной стороны, следовало бы испугаться скорой расправы, с другой же… Я засунула рубин за пазуху и начала распихивать более-менее маленькие камушки (поздно поняла, что какой-нибудь алмаз размером с куриное яйцо у странницы может вызвать ненужные вопросы…) по карманам, пока несчастная ящерица не придумала новую игру. Но карманы стали забиты под завязку, а Смауг всё молчал и молчал. Я развернулась и посмотрела на дракона. — Сдох, что-ли? — вслух спросила я, поняв, что ящер закрыл глаза и не подаёт признаков жизни. Хотела было подойти и подопнуть, но сочла это бесполезным. — Интересно, а такая махина может скончаться от инфаркта? — Ты собралась проверить? — приоткрыл один глаз Смауг. Я хмыкнула. — Рота подъём! — Я не спал. — дракон приподнял голову, разворачиваясь лицом (мордой… Короче, башкой своей громадной, тьфу) ко мне. — Я ждал, пока ты закончишь рыться в моих вещах. Я не стала ему напоминать о том, что драгоценности, вообще-то, не его вовсе. — Ты так быстро смирился с тем, что я собралась обнести сокровищницу? — ухмыльнулась я. — А до этого мне мешал. — Я? Мешал? — картинно изумился ящер. Его морда приобрела очень забавное выражение. — Я просто устраивался поудобнее, чтобы отдохнуть, глупое существо. — От чего?! И вообще, я — не «глупое существо»! У меня имя есть. — я вспомнила о том, что, вообще-то, собиралась представиться в прошлый раз, но меня прервали. Смауг заинтересованно приподнял надбровные пластины. — Меня зовут… Я представилась, но дракон никак не отреагировал. Ни кивка, ни хотя бы фырка от него не последовало, будто не имя это было, а пустой звук. Я почти оскорбилась. — Ну? — протянул Смауг, и я поперхнулась от негодования. — Да говорю же!.. — я снова представилась. — Говори громче! — начал раздражаться дракон, по всей видимости посчитав, что я издеваюсь. Я выругалась и максимально громко представилась уже в третий раз. А после этого с ужасом поняла, что не слышала собственного крика. Смауг открыл пасть, чтобы что-то сказать (вероятно, выразить сомнение в моих умственных способностях), но я прервала его, активно размахивая руками, словно мельница — лопостями. — Подожди! — чуть ли не взмолилась я, прекрасно себя слыша. — Меня зовут… А вот как только я пыталась назвать имя, голос будто пропадал. Охренев и, видимо, впав в состояние аффекта, я начала перебирать вообще все возможные имена, которые когда-либо слышала, но ни одно из них не звучало вслух. — Хо… — вдруг произнесла я, уже принявшись не просто вспоминать имена, а выговаривать какие-то совершенно непонятные звуки. Я замерла. Даже удивлённое «хомяк?!» не смогло сорваться с моих уст, пока всё ещё относилось к упомянутому мной имени. Смауг наблюдал за мной с каким-то странным интересом — как будто бы рассматривал странный старинный артефакт, скрытый под музейным стеклом. Этот взгляд мне совершенно не нравился, но сейчас мне было немного не до того. Я вдруг вспомнила тот несчастный листок, который нашла в своём рюкзаке. Рюкзак… Ко всему прочему, я осознала, что его у меня не было. То есть, одежда и прочее у меня с места на место прыгнуло, а рюкзак — нет?! Витьевато ругнувшись, я глубоко вздохнула и, чувствуя себя полной дурой, сказала, вспомнив те непонятные слова: — Хона Анго! Вокруг меня взвился сноп голубоватых искр и тут же потух, да так резко, что я было подумала, что мне показалось. Дракон феерично плюхнулся на задн- пардон, на хвост, разбрасывая в стороны золотые монеты. — Это что сейчас было? — на всякий случай аккуратно поинтересовалась я, видя его глаза-блюдца. — Ты… сотворила магию? — чуть ли не более удивлённо, чем я, скорее спросил, чем ответил Смауг. Я недовольно хмыкнула. — Ага, я тебе что, волшебник с вертолётом? — С чем?.. — Так, подожди, какую нахрен магию? — до меня, наконец, дошла ситуация. Быстро отойдя от шока, дракон усмехнулся и припал на передние лапы, вновь приближая ко мне свою голову. — Закрепила своё имя чуть ли не на уровне реальности. — как-то издевательски протянул он, прикрывая глаза. — Я одного понять не могу: тебя до этого припадок хватил, или?.. — Это не моё имя! — перебила я, мастерски проигнорировав вторую часть реплики, ведь сама не понимала, что это такое было. — Это какая-то словесная абракадабра, прости Господи! — Нет, это имя. — с усмешкой фыркнул Смауг, явно забавляясь. — И теперь, сколько бы ты ни представлялась другими, только оно будет настоящим. — То есть я, например, скажу, что меня Капитошкой зовут… — я прищурилась, глядя на веселящуюся рептилию. У, придушила бы! — И что с этого? — Тебе никто не поверит. — судя по интонации, если бы дракон умел пожимать плечами, он бы это сделал. Я не отказала себе в удовольствии снова кинуть в него монеткой. Смауг стоически проигнорировал покушение на его жизнь. — Да хрен с ним, с именем! — постановила я, взмахнув руками. Потом разберусь. — Какую магию?! — Да мне почём знать? — деланно оскорбился ящер. — Ты вообще самое странное существо, с которым мне доводилось встретиться! — Ой ли? — я хмыкнула. — Я сомневаюсь, что ты общался хотя бы с сотой частью всех созданий, что оказывались в непосредственной близости от твоей огнедышащей смертоносной морды! — на этом моменте Смауг гордо выгнул длинную шею, как бы говоря «да-да, огненной и смертоносной», а я закатила глаза. — А те, с которыми разговаривал, вряд ли были сильно рады. Так что сравнивать тебе не с чем! Дракон пару раз моргнул и фыркнул. — Может, ты и права. — неопределённо сказал он. — Но тем не менее, абсолютно все существа имеют запах! Ну, кроме призраков, но даже от них есть хоть какое-то ощущение присутствия, а от тебя — ничего! Ты грубишь мне, несёшь какой-то бред, неуязвима к моему огню, и ладно так, но ко всему прочему ты умеешь колдовать, хотя от тебя не чувствуется ни капли магии! — Да не умею я колдовать, вообще не понимаю, как это вышло! — огрызнулась я и вдруг вспомнила про Саурона и Моргота, которые, если мне не изменяет память, весьма резво тусили с драконами, которых Мелькор и слепил, собственно. — У всех есть запах, говоришь? А у Майар и Валар? Смауг задумался. — У них были физические тела… в каком-то смысле. — медленно произнёс дракон. — Так что да, я чувствовал их запах. Я порадовалась, что он не стал спрашивать, нахрена мне это знать и почему вообще какой-то недобитый дух интересуется местными богами. Хотя боги эти… Пофигисты все через одного! Вот как можно было так зафакапить вообще ВСЁ?! Ай, ладно, не моя это забота. — Мы с тобой, помнится, в прошлый раз обсуждали эту твою кликуху! — вдруг вспомнила я и улыбнулась, стараясь отвлечься. — Точно-точно своего имени нет? Дракон не ответил, но по его взгляду я поняла, что ему хочется меня пришибить. — Ну и ладно! — и уже тише. — Сама потом придумаю… Вздохнув, я подняла первую попавшуюся монетку (Смауг на этом моменте чуть-чуть напрягся, видимо, посчитав, что я использую кусок золота в качестве очередного метательного снаряда) и начала её рассматривать. — А красиво. — улыбнулась я, проводя пальцами по гравировке. — Не так красиво, как драгоценности, конечно, но всё-таки… Смауг несогласно что-то пробурчал. — Мне вообще больше светлые металлы нравятся. — я пожала плечами. — От такого количества золотого в глазах рябит… Ой, а это не рисунки, что-ли? Прищурившись (не то, чтобы я плохо видела — наоборот, в последнее время зрение у меня будто бы улучшилось, причём конкретно. Это было скорее старой привычкой, способом выразить работу мысли), я взглянула на резьбу на рёбрах крупной монеты. Чёрточки, собирающиеся в какие-то странные угловатые то ли цифры, то ли иероглифы, которые я сначала приняла за обычные схематичные узоры, оказались… — Гномий язык. — Смауг широко зевнул (драконы умеют зевать?..), оголяя колья белых клыков, и улёгся поудобнее, перекладывая хвост и словно бы запирая меня в своеобразный «Колизей» из своего собственного огромного тела. — Называется кхуздул. Я кивнула и более пристально уставилась на монетку. — Бракованная. — вынесла вердикт я. — Тут ничего не написано, это даже не буквы! То ли чёрточки поотламывались, то ли мастер пьяный был… Видишь? Я подняла монету, и Смауг усмехнулся. — Ты такая маленькая, что я боюсь неаккуратным движением раздавить тебя — а ты просишь меня разглядеть эту песчинку? — Тьфу на тебя. — ласково пожелала я и кинула монетку обратно в золотое море. Секунду. А откуда, простите пожалуйста, я в курсе, что там ничего не написано? Для этого же, наверное, надо понимать, КАК должны выглядеть фразы и буквы?.. С матом-перематом от внезапной мысли я ломанулась было за ещё одной монеткой, чтобы попробовать прочитать резьбу, но меня снова бесцеремонно подняли в воздух — на этот раз перепонкой крыла, которая, как и хвост раньше, буквально вынырнула у меня из-под ног. — Пусти! — зашипела я, пытаясь соскользнуть с крыла, на котором чешуя была гораздо более гибкой и мелкой, нежели на остальном драконьем теле. Смауг выглядел, как ребёнок, который поймал жука и не даёт ему вернуться обратно на матушку-землю, переставляя руки и не позволяя букашке убежать. — Хм… Нет. — он осклабился. — Вредная ящерица! — я скрестила руки на груди. — Глупое существо. — парировал Смауг. — А, кстати. — размышления о кхуздуле натолкнули меня на ещё одну мысль. — А на каком языке мы разговариваем? Может, как раз на нём — кхуздуле этом? — На вестроне. — несколько удивлённо ответил дракон, стараясь сильно не трясти крыльями, чтобы у меня позвоночник в трусы не выспался, но при этом всё ещё не давая мне спрыгнуть. — Всеобщий язык. Ты не в курсе? — Теперь — в курсе. — отстранённо кивнула я и замолчала. Если я не ошибаюсь, вестрон в Легендариуме был представлен в качестве английского языка. Английский язык… После того, как я очнулась от летаргической смерти, одним из моих изменений стало то, что я очень хорошо стала его понимать. Иногда даже невольно переходила на него в разговоре и не замечала этого — хотя раньше с иностранными языками у меня всё было не слишком хорошо. Но сейчас я точно понимала, что мы говорим на русском! Или… Или нет?.. Ну, это же всего лишь сон, пусть и коматозный. Неудивительно, что логика здесь хромает… Наверное?.. Смауг открыл пасть, чтобы, видимо, спросить что-то или высказать какой-нибудь едкий и несомненно важный комментарий, но мир вокруг вдруг словно бы закрутился и замерцал, расплываясь акварельными красками. — Ай бля-я-я!!! — от души высказалась я, чувствуя, как скудный обед (или это был завтрак?) просится наружу, встав комом в сжавшемся от тряски горле. Никогда не жаловалась на вестибулярный аппарат, но твою же ж маму! Я зажмурилась, приготовившись удариться башкой об твёрдое золото, так как мне казалось, что я всё-таки сверзнулась с перепонки, а Смауг не расстарался меня поймать, но… Я не почувствовала ни падения, ни удара — только что-то мягкое под спиной и какое-то тёплое покрывало сверху… Распахнув глаза, я уставилась в резной деревянный потолок. Выглядело уютненько… Если, конечно, можно судить комнату по одному только потолку. Я только что была в Эреборе. А сейчас я в чьём-то доме. Прекррррасно… Ладно, вдох-выдох, сохраняем спокойствие… — Вы очнулись? — обеспокоенно спросил меня чей-то голос. Я дёрнулась, постаравшись сесть на кровати, но чуть было не запуталась в одеяле и несколько отложила наполеоновские планы, вместо этого аккуратно и медленно приподнявшись. В животе оглушительно заурчало, но я мастерски не обратила на это внимание, во все глаза рассматривая сидящего передо мной… юношу? Хотя юношей данный субъект назвать было сложно, но меня сейчас волновал не его возраст. — Вы, видимо, голодны. — аккуратно и максимально доброжелательно заметил… он. Я не отреагировала, даже не моргнула. Так, проверка. Невысокий (я это вижу, даже сидя) рост — есть. Кудряшки — есть. Большие оленьи глазки — есть. Массивные ступни с шерстью на них — есть. И, конечно, заострённые ушки — тоже есть! Передо мной сидел самый настоящий хоббит! Тот хоббит, чью морду лица я имела честь лицезреть в трёх фильмах Пи Джея! Бильбо Бэггинс! Я еле сдержала нервный смешок. И почему я сразу не вспомнила, что такие красивые ушки не только у эльфов, но и у полуросликов? Хоббит уже начал волноваться из-за моего молчания, поэтому я всё-таки заговорила: — Да, поесть было бы неплохо. — кивнув, я услышала облегчённый вздох. Решив пожалеть чужую нежную психику, я старалась быть максимально вежливой и дружелюбной, хотя очень хотелось кричать и, возможно, даже рвать на себе волосы. Всего лишь сон, не забываем об этом. — Не подскажите, как я тут оказалась? — Ох, к-конечно! — Бильбо запнулся и тут же смутился. — Прошу простить моё волнение, мы редко встречаем столь почтенных гостей здесь, в Шире… Я не сдержалась и хохотнула. — Почтенный гость? Я? Он вылупился на меня с замешательством. — Вы, кажется, что-то напутали. — я покачала головой и ухмыльнулась. Бэггинс побледнел и как-то будто бы даже уменьшился. — Всё в порядке? — на всякий случай поинтересовалась я, боясь, что полурослик хлопнется в обморок, как в первой части. Там-то ладно — про дракона речь была. Неужели я такая же стрёмная, как и этот ехидный динозавр размером с гору? — Вы бледны. Бильбо замахал руками и нервно улыбнулся. — Просто п-понимаете, я ещё ни разу в жизни не встречал… — он глубоко вздохнул. — Не встречал эльфа! — С дебютом. — недоумённо ответила я, улыбаясь. Секунду… Улыбка померкла, как только я осознала, что он сказал. Что, блять, значит — «эльфа»?!