46. Гроза
2 мая 2022 г. в 22:01
Примечания:
Самое время немного передохнуть и начать писать другие работы! Всех обняла!
Местные окружили стены замка с вилами, факелами, у кого-то даже были мечи и револьверы.
— Они по всему периметру, — Лионель закрыл шторы.
— Неужели, — нервно сглатываю, — солдаты при дворе не смогут угомонить народ?
— Их слишком мало, — рыкнул Сильвестр, — практически вся армия отправлена на защиту границ.
— Серьёзно? — обомлела, — то есть, вы хотите сказать, что отправили всю силу на границы, а нас оставили с десятком стражников и двумя десятками будущих оруженосцев?
— Во дворце имеются и другие мужчины, — Рокэ.
— Которые ужраны в салат, — бросаю ненавистный взгляд, — твоя была идея?
— Да, — кивнул, — я же не знал!
— Думать головой надо, хоть иногда.
— Если тебе что-то не нравится, — прошипел, — оружие в руки и вперёд!
— С радостью.
— Нет, — прошептал Эстебан, — вы останетесь в замке и это не обсуждается. В случае чего, покинете его пределы.
Что-то он мне уже не нравится. А обратно можно, ну или поменять на другого?
— Соглашусь с сыном, — герцог одобрительно кивнул.
Ты мне уже тоже не нравишься. Не надо так делать.
Я передумала быть Колиньяр. Как оформить возврат?
– Мы подготовили всех тех, кто в состоянии. Ждем вашего приказа.
— Сколько мятежников?
— Около четырёх сотен, — Савиньяк устало потёр глаза, — может, чуть меньше.
— У них взрывные коктейли, — слышу взрыв.
— Давайте попробуем решить конфликт мирно, но, — посмотрел на Лиона, — будьте добры, укрепите все входы и выходы, в том числе, — вздохнул, — главные ворота.
— Будет сделано.
— Тогда, по позициям.
Мятеж застал нас врасплох. Как это и бывает, но сегодня, всё хуже, чем обычно.
Воинов нет, люди пьяны.
Удобный момент выбрали.
— Иди в комнату и жди там, — Колиньяр подошел сзади, — я вернусь.
— Не ходи, — прикрываю глаза.
Из головы не выходило пророчество Маркуса.
— Понимаешь, — отвел взгляд, — некоторые люди созданы для выполнения определенной цели. Выполнив её, в них больше нет надобности и всё. Помянем.
— Что за цель?
— Удивишься, но, — цокнул, — не знаю. Знаю лишь то, что Эстебан умрёт и не доживёт до девятнадцатилетия. При том условии, что выполнит поставленную задачу, а если нет, то желаю вам побольше детишек и седых волос.
— Я обязан быть там, — притянул к себе, — всё будет хорошо. Вот увидишь.
— Это опасно.
— Как будущий король, — одними губами, — я должен защищать свою страну, корону, подданных и королеву, — поправил кольчугу, — мне пора.
— Ты только, — бросаюсь на шею, — аккуратнее будь, ладно?
— Посмотрим.
Как и велел Эстебан, я вернулась в комнату.
Не знаю когда, но он перетащил свои вещи обратно, при этом повесив портрет.
— Мне остаться или спуститься вниз? — Кутх.
— Если не сложно, — выдыхаю, — будь там. Присмотри за Колиньяром и остальными.
— Он должен знать правду.
— Узнает, когда наступит время. Тем более, подобные вещи говорят родители.
— А если герцог умолчит?
— Мне Эстебан не поверит, понимаешь?
— Да, — фыркает, — пойду.
— Осторожнее.
С ехидной улыбкой, он подошёл ко мне и провел пальцами по глазам.
— Спокойной ночи.
— Не смей меня, — рухнула на кровать.
— Уже, — накрыл пледом.
И так каждый раз! Буквально через несколько секунд, я уже сладко спала.
За окном лил дождь и сверкала молния. Мне всегда это нравилось, особенно, наблюдать за этим гневом небес. Есть что-то притягательное.
— Тебе не страшно? — Сэмюэль подошёл ко мне.
— Нет, — подхватываю его и усаживаю на колени, — а тебе?
— Не знаю, — серо-зелёные глаза наблюдали за черным небом, — красиво.
— Говорят, что дождь — хороший знак, — потрепала по густым чёрным волосам, — приносящий людям удачу.
— А папа говорил, что дождь приносит очищение и покой тем, кто его просит.
— Это я папе говорила, — смеюсь, — кстати, а он где?
— С дедушкой в мастерской, — потёр глаза.
Для своих почти трех лет, Сэмюэль был крайне умным и смышлёным мальчиком. Хорошо разговаривал, мыслил, интересовался тем же, чем и взрослые. Умел считать, учился читать. Любовь к искусству ему досталась от Эстебана.
Даже взгляд у него был осознанным.
Принц Талига отличался от сверстников.
— Песочница промокла, — вздохнул, — опять.
— Осень — сезон дождей.
— Скоро день моего рождения.
— Что тебе подарить? — прижимаю сына к себе.
— Дядю Лионеля, — с радостной улыбкой посмотрел на меня, — и Ричарда, и Арно с Валентином.
— Савиньяки сейчас в Агарисе, милый. А вот Окделл вполне может приехать на праздник.
Сэмюэль всегда с визгом встречал дорогих нам людей. Мальчишка не отлипал от них, постоянно любопытничал и просил Ричарда что-нибудь ему рассказать.
Парням нравилось нянчиться с юным принцем, брать его с собой на прогулки, даря возможность нам с Эстебаном побыть вдвоём.
— Сэмми, — Колиньяр появился в комнате, — а не пора ли вам, Ваше Высочество, уже пойти спать?
— Пора, — зевает, — и папа, я — Сэмюэль, а не Сэмми.
— Сэмми, — потрепал по волосам.
— Хочешь, уложу тебя спать или почитаю сказку на ночь?
— Мама, — улыбается, — я же уже взрослый. Ты устала сегодня, тебе надо отдохнуть.
Поцеловав меня в щёку, он соскочил с колен и обняв Эстебана за ногу, пожелал нам спокойной ночи, отправляясь в свою комнату.
— Ему всего три года, — в шоке.
— Будет три, — усмехнулась, — быстро время пролетело.
— Слушай, — игриво дернул бровью, — может, второго?
— Ой, — смеюсь, — нет, спасибо. Если хочешь, то пожалуйста.
— С радостью бы, да и тем более, это будет проблематично.
— Почему?
— Тебе ни одно из предложенных имен не понравилось. Из-за чего ты решила назвать сына в честь своего деда.
— Вообще-то, — подхожу к нему, — моего деда звали Самуил, но в Талиге эту форму имени произносили с трудом, изменив её на Сэмюэль. Официально, по документам, он Самуил.
— Сэмюэль Колиньяр, — почесал бороду, — красиво, так-то… Слушай, — прищурил глаза, — если бы тогда, ещё в Лаик, ты бы меня отшила.
— Началось, — закатила глаза.
— Мир бы лишился такого красавца как он, — улыбается, — весь в отца… Весь в отца. А все благодаря моей настойчивости!
— Конечно-конечно, — киваю.
— Я спас империю!
— Лимон надо?
— Зачем? — удивился.
— Рожа у тебя больно довольная.
— Ой, — фыркнул, — я не мог налюбоваться тобой, когда ты была беременна, — прикоснулся к животу, — это было чудесно.
— Ты часто разговаривал с ним.
— Признаться честно, — облизнул губы, — мне было всё равно, кто родится. Мальчик или девочка. Главное то, что ты будешь матерью этого ребёнка. Остальное — пустяки.
— Удивительно, но Колиньяры плодовиты на мальчиков.
— Я бы ещё девочку хотел, — поджал губы, — маленькую принцессу, которой достанется твой характер и она будет строить всех подряд, — усмехнулся.
— Эсми, — раздался знакомый голос, — красавица моя, просыпайся.
Открыв глаза, увидела перед собой Эстебана. На лице множество царапин, рассечена бровь, в волосах листья.
— Уже утро?
— Да, — кивнул.
— Мятеж! — соскочила, — сколько жертв?
— Тише, — смеется, — все закончилось хорошо. Жертв нет. Лишь побитые и раненые. Мятеж подняли люди Чести, которые проникли в Олларию.
— Как ты себя, — коснулась его щёки, — чувствуешь? Что-то сломал?
— Нет, — улыбается, — лишь пара ссадин. Ничего серьёзного. Я рад, что ты уснула.
Кутх целенаправленно вывел меня из игры. Вот гад!
— Вырубило. Что было?
— Из серьёзного ничего, — присел на край кровати, — нападавшие и их организатор схвачены. Сильвестр желает тебя видеть на допросе.
— Да, — киваю, — а придворные?
— Ну, — закатил глаза, — некоторые прятались в покоях, а некоторые мешали. Пьяный воин — хуже врага.
— Тебе надо принять ванну и обработать раны.
— Хорошая идея, — кивает.
Пока Колиньяр смывал всю грязь и кровь, я скинула свадебное платье, сменив его на черное с длинным рукавом и расшитым золотом плечами. Причесалась, смыла весь макияж и выпила валерьянки.
— Я готов, — вытирает голову полотенцем.
— Боже, — прикрыла рот рукой, — на тебе живого места нет.
Весь торс в синяках, кровоподтёках и ушибах.
— Кольчуга не сильно спасает, когда тебя сносят бревном.
— Садись.
В основном, он молча сидел и чуть ли не засыпал, но вот когда дело дошло до брови, Эстебан заматерился.
— Да блять, — шипит, — больно!
— Конечно больно, — дую, — я же зашиваю!
— Что? — обомлел.
— То.
— Эсмилир, — зашёл Савиньяк, — мы ждем тебя.
— Минуту, — оборачиваюсь, — Господи…
Лионель выглядел ещё хуже. Даже приём ванны ему не помог.
Очевидно, что сломан нос, из-за чего тот отек.
— Вообще дышать не могу.
— Овёс замочу, потом воду эту выпьешь и сельдереем зажуешь.
— Фу, — скривился, — гадость.
— Отек быстрее спадёт. Все.
— Спать, — рухнул на кровать.
По пути к кабинету кардинала, спросила у Лионеля, как ему нос сломали.
— Они ворота вынесли, — дышит ртом, — и по десять человек на каждого налетели. Думал, убьют…
Легким движением руки, вправила Савиньяку нос и протянула платок, чтобы вытереть кровь.
Тот даже понять не успел, что произошло, но понял, что надо орать.
— Дышит?
Кивает, схватившись за стену.
— Не благодари.
— Кто по живому вправляет? — возмущается, — невыносимая боль!
— Он бы сросся неправильно, — пожимаю плечами.
Сильвестр и Джонатан уже ждали нас.
Герцог Колиньяр выглядел вполне нормально. Нормальный фингал.
— Идём?
— Идем.
Спустившись в подвал, зашли в одну из камер, в которой сидел знакомый мне мужчина.
Сразу в пот бросило.
— Ты чего? — прошептал Лион.
— Он был в деревне, — взглотнула, — когда родителей убили…
Высокий, здоровый, с лысой головой, которую пересекает огромный красный шрам и с глазами убийцы. Такое тяжело не запомнить.
— Её знаю, — сплюнул кровь, — девчонка Кольта.
— Я — графиня Эсмилир Колиньяр, а ваше имя?
Джонатан удивился и довольно сложил руки на груди.
— Зови меня Зверем.
— Отлично, — Савиньяк поставил перед ним табуретку и сел на нее, — кто вас послал?
— Создатель.
— Очень смешно.
— Он ничего не скажет, — отошла в сторону, — побои ему не приносят особой боли, которая способна развязать язык. Будет только ёрничать, а мы потеряем время.
— Девка умная.
— У нас есть фляга с водой?
— Да, — кивнул герцог, — вам для чего?
— Вы можете положить её на перекладину и слегка приоткрыть? Чтобы капало прямо на голову.
Он выполнил мою просьбу.
— И что? — смеется, — меня водой не напугать.
— Воды хватит на несколько часов, — улыбаюсь, — все это время она будет капать на вашу голову. Мозг не выдержит такого однообразия: камера, капля, одиночество, руки и ноги связаны. Вы сами скажите нам то, что требуется. Господа, — смотрю на мужчин, — не хотите ли отдохнуть?
— Это бесполезно, — кардинал.
— Посмотрим вместе.
Под зловещий смех убийцы, мы поднялись в столовую.
Я взяла для Эстебана овощной суп-пюре, запечённое куриное филе и свежий хлеб.
— Ты есть хочешь? — глажу по влажным волосам.
— Угу, — сонно кивнул.
— На столе стоит поднос. Поешь что-нибудь, пока не остыло.
— Эсми, — открыл глаза, — прости меня.
— За что?
— За испорченный вечер нашей свадьбы, — поднялся, — у меня были другие планы на это время.
— Твоей вины в этом нет, Эстебан, — наклонилась к нему и поцеловала в висок, — отдыхай.
— Спасибо, — зевнул.
— И приятного аппетита.
Гости начали разъезжаться, восхваляя кардинала за оперативность и силу нашей армии. Создавалось впечатление, будто Сильвестр лично взял оружие в руки и пошел подавлять мятеж. На самом деле, он был в храме и молился.
Я хотела найти Кутха и задать ему трёпку за то, что отключил меня от мира, но передумала.
Сон мне понравился. Он был наполнен любовью и счастьем. Надеюсь, будущее будет именно таким. Хочу запомнить его в мельчайших деталях.
Так, кажется, кто-то размяк и поплыл? Что за милые мысли? Эсми, я тебя не узнаю.
— Итак, — кардинал, — есть предположения о том, что, как и почему?
— Сговор с местными жителями? — Рокэ.
Первый маршал Талига был в прекрасном состоянии, будто ничего не произошло.
— Может, они давненько затаились в Олларии и ждали подходящего момента? — Лио.
— Август Штанцлер, — осенило, — он же был на свадьбе!
— Я его не видел, — Алва.
— Мы с Эсмилир его заметили, — Савиньяк потер глаза, — после церемонии он ушел.
— Крыса сутулая, — прорычал Джонатан, — я то думал, что он с благими намерениями приехал!
— Это лишь догадки.
— Сильвестр! — взревел, — сам подумай. Август мстительная и расчётливая скотина, которая пытается добраться до Окделла.
Мы все замерли.
— Где Ричард?
— В комнате, — ответил Лионель.
— Не смейте его трогать, — оглядела всех присутствующих, — даже мысли себе такой не допускайте.
— Почему? — удивился Алва.
— Прежде, чем принять какое-то решение, он просчитывает не только варианты, как его принять, но и последствия, которые у него будут. Не думаю, что он как-либо повлиял на Ричарда. Слишком рискованно, учитывая то, что юный герцог сейчас в Олларии и хорошо общается с людьми нового дворянства.
— Замечательный оратор, способный заговорить любого, — продолжает со мной спорить, — способен перевернуть значения слов так, что черное станет белым и наоборот.
— Ричард — умный парень, который всё понимает.
— И его хотят поставить на место Эгмонта, — не унимается.
— Он не похож на своего отца! — ударила по подоконнику, — дети не должны отвечать за грехи своих родителей! Окделл другой.
— Почему вы так яро его защищаете? — удивился кардинал.
— Потому что, — выдыхаю, — вы готовы повесить на парнишку все смертные грехи и обвинить в том, чего он не делал. Для начала, надо разобраться в ситуации, а потом уже обвинять. Ответьте мне, Ричард хоть раз заставил в себе сомневаться?
— Нет, — Лионель.
— Нет, — кардинал.
— Я на него даже не смотрю, — Алва закатил глаза.
— Твоя ненависть к людям Чести слепит, мой дорогой друг.
— Да, — кивает, — я их ненавижу. Гадкие и бесполезные пережитки прошлого.
— Спасибо, — хором с Лионелем.
— А разве, я сказал что-то обидное? Вы не можете смириться с тем, что власть вам больше не принадлежит и пытаетесь вернуть все обратно. Смотреть противно.
— Не говорите так обо всех, Рокэ, — Джонатан скривился, — на стороне людей Чести есть и ваши люди.
— Давайте перестанем делить людей на «ваших» и «наших», — Сильвестр, — на чем мы остановились?
Желание проломить голову Первого маршала было очень сильным.
— Штанцлер, — напоминаю.
— Я считаю, что свадьба была лишь предлогом, для того, чтобы посмотреть на ситуацию в Олларии. Август явно с кем-то разговаривал, что-то видел, что-то слышал и уже, — смотрит на меня, — сообщил сообщникам о том, что дочь Александра Кольта и сын Джонатана Колиньяра заключили брак. Первый законный брак человека из рода людей Чести и человека из нового дворянства.
— Главное, чтобы никто не прознал про Эстебана, — Колиньяр, — они не должны узнать про это. Необходимо тянуть время до последнего.
Заметив то, как Алва смутился, я прямо спросила:
— Ты что, идиот, проболтался?!
— Нет! — округлил глаза, — но думаю, он все понял.
— Сука, — прошипел Джонатан.
— Нам нужны великие потрясения! — закинула ногу на ногу, — нам нужен великий Талиг! — тру нос.
— Благодарим вас, — Лионель поклонился перед другом, — Первый маршал Талига.
— Я ничего такого не сказал! — орет, — он спросил про отставку Фердинанда, а я спросил про то, похож ли Колиньяр на короля.
— То есть, — вздохнул Сильвестр, — своим вопросом, вы подтвердили слухи?
Не хватает картофельных чипсов и пива. Цирк какой-то.
— Об этом все говорили! — защищается.
— Теперь, мне понятно, — поправил рубашку, — почему мятежники всем скопом напали на моего сына.
— Скорее всего, — задумалась, — они пришли именно за ним. Если Август понял все правильно, то отдал приказ об убийстве Эстебана. Фердинанд уйдёт, преемника нет, выбор регента затянется, а следовательно, Талиг ослаблен. Была бы королева, но, — вздыхаю, — увы.
— Нам необходимо дождаться дня святого Иоанна. Всего лишь две недели.
— А если, — Лионель, — король выберет кого-то другого?
— Кого?
— Савиньяков, — подсказываю, — например. Лион показал себя благородным, храбрым и честным воином, как и Арно.
— Не подставляй нас, — прошипел.
— Или Валентина Придда? Интеллигентный юноша с хитрым умом и сообразительностью. Даже вы, кардинал Сильвестр, можете стать преемником.
— Я? — смеется, — старый дядька?
— Всем известно, кто правит Талигом, — Джонатан.
— Давайте лучше чаю попьём, — отпил из кружки.
— Вода отравлена?
Кардинал поперхнулся и закашлялся.
— Это был вопрос! — мне стало стыдно.
— Без чая, — вытирается.
По истечению времени, мы вновь спустились в подвал и насладились криками.
— Прекратите! Это невыносимо!
— А я говорила, — ехидно улыбаюсь.
— Как всегда, — кивнул, — какая гуманная и изящная пытка, Эсмилир. Кто вам про нее поведал?
— Папа.
Зверя всего трясло. Он буквально готов был сорвать с себя верёвки.
— А теперь, — Колиньяр, — поболтаем?
— Это Август! — срывает голос, — он уже встретился с Эпинэ, Альдо Раканом и его бабкой.
— Что они обсуждали?
— Какой-то план, но, — опустил голову, — я не знаю конкретики. Что-то про девчонку Окделла.
— Айрис?
— Да, — кивает, — они хотят через нее подействовать на парнишку. Потому что, только за ним пойдут люди. Он сын Эгмонта. Кажется, она совсем не против, наоборот, горит этой идеей.
— Ларак не позволит, — прошептал Сильвестр.
— Девка хочет отомстить, ее подпихивает на это мамаша.
— Полумёртвая синица рвется в бой, — усмехнулся Джонатан, — что-то ещё?
— Они собирают армию.
— А перемирие? — бросила взгляд на кардинала.
— Видимо, ему не быть.
— Как вам удалось пересечь границу?
— Прикинулись музыкантами, которые едут на свадьбу, — усмехнулся, — проще простого. Больше я ничего не знаю. Я лишь простой наемник. Так, — замялся, — мелкая сошка.
— Отлично, — киваю.
— Отпустите?
— Нет, — улыбаюсь, — убьём.
— Что? — хором.
— Мелкие сошки не участвуют в таких делах, как убийство семьи Кольтов, например. Слежка, допрос. Знаете, — смотрю в глаза, — я вспомнила ваше настоящее имя, Рой Раут.
— Мразь.
— Приятно познакомиться. Вы не просто наёмник, вы правая рука Августа.
— А ты постарел, — захлопал Колиньяр, — браво, Эсмилир. Удивляете.
— Хорошо помню тот день.
— Жаль, что тебя не добили, — облизнул губы.
— Поверьте, я тоже иногда жалею об этом.
Некоторые мои догадки подтвердились.
Сильвестр с восхищением наблюдал за этим.
— Что делать с заключёнными? — спросил стражник.
— Остальных отправьте на каторгу в горы, а этого, — махнул рукой, — убейте.
— Так точно.
Неужели, Август и люди Чести причастны к смерти моих родителей? Огонь по своим. Кардинал сказал, что он отдал приказ об убийстве, а что, если он сказал это специально? Зачем?
Пробудить во мне ненависть, которая станет двигателем?
Еще одна загадка. Прекрасно.
Обсудив все услышанное, пришли к тому выводу, что на все посты будут отправлены письма.
— Без распоряжения никого не впускать и никого не выпускать, — ставит печати, — надо объявить местным жителям, что перед выездом за границу, необходимо получить разрешение.
— И предупредить запас о ситуации.
Перед тем, как вернуться в комнату, зашла к Ричарду. На руке гипс.
— Скоро заживёт.
— Надеюсь, — улыбается, — как твои дела?
— Потянет, — сажусь, — ты разговаривал с Августом Штанцлером?
— Нет.
— Правду.
— Да, — опустил голову, — немного.
— Именно он организовал ночное нападение на дворец. Его правая рука во всем признался.
— Это было очевидно.
— О чем вы разговаривали?
— Он уговаривал меня сбежать с ним, — взглотнул, — обещал, что воссоединюсь с семьёй.
— А ты?
— Сказал, что не верю ему. Я скучаю по сестре и матушке, скучаю по Надору, но, — осёкся, — дядюшка Рэндж говорит, что не стоит лезть в конфликт. Больше потеряю.
— А каково твое мнение?
— Если Эстебан станет королём и начнётся война, то я пойду за ним, Эсмилир. Мама сказала, что я должен отомстить за отца и всех людей Чести, стать их главарём. Я не вижу в этом смысла. Не хочу проливать кровь.
— Ричард, — прошептала.
— Понимаешь, впервые за всю жизнь, у меня появились друзья. Да, Колиньяр постоянно меня называет «сыном предателя», но если это делает кто-то другой, то Эстебан ломает ему пальцы, — смеется, — я стал близок с Йоханом, Норбертом, Арно и Валентином. Мне это дало понять, что ненависть — глупость. Обо всем можно договориться. Конечно, — вздохнул, — матушка такого не одобрит, но я сам хочу решить, какую сторону принять.
— Решил? — улыбаюсь.
— Приму сторону друзей. А у тебя есть подруги?
— Только Катари, — вздыхаю.
— И всё?
— И всё.
Мне всегда хотелось иметь подруг, с которыми можно посмеяться, посплетничать про мужчин, женщин, обсудить какие-то платья или украшения, поплакать. Просто побыть в женском кругу.
Дети в Агарисе были ко мне жестоки из-за алопеции, постоянно дразнили, говорили, что я вшивая и избегали моего общения. Книги мне заменили ребят.
Конечно же, мама старалась делать так, чтобы я не расстраивалась.
— Как не расстраиваться, мам? Даже Оливия смеется надо мной.
— Детка, — гладит по голове, — это же шутки.
— Очень обидные.
В конечном итоге, подруга у меня появилась лишь в Олларии.
— Ричард, — вздыхаю, — лично я, приму любое твоё решение. Более того, пойму его. Главное, если спрошу, будь честен. Договорились?
— Я честен, — улыбнулся, — договорились.
— Ты завтракал?
— Да. Суп был вкусным.
— Хорошо, — поднимаюсь, — как Арно и Валентин?
— Попало меньше остальных, — закатил глаза.
— Это же хорошо, — мотнула головой, — отдыхай.
— Спасибо.
Аккуратно, подобно мышке, пробралась в комнату и взяла полотенца.
Что-то утомилась сегодня, чуть было в ванне не заснула.
— Благодарю за потрясающий завтрак, — отношу пустые тарелки на кухню, — как всегда вкусно.
— Госпожа, — поклон.
Кухарки тепло ко мне относились, но слегка побаивались.
Добрые женщины дали мне свежую булочку с сахаром. Вкус детства…
Жуя ее, устроилась на подоконнике, глядя на горизонт.
— Простынешь, — прохрипел Эстебан.
— Не, — наслаждаюсь, — хочешь?
— Можно, — кивнул.
— Хоти дальше, — показала язык, — это моя булочка.
— На здоровье, — откинулся на подушки, — как же все болит.
— Обезболивающее надо?
— Потом.
— Кстати, когда ты успел перетащить все обратно?
— Во время твоего нападения на торт, — смеется.
— Было вкусно, — слезла, — ты сильно рисковал сегодня. Ты был целью мятежников.
— Да?
Я рассказала ему все произошедшее за то время, пока он спал.
— Ну, — шокировано смотрит, — этого стоило ожидать. А если ты права и Фердинанд не назначит меня своим преемником?
Ох, милый Эстебан, поверь, у него нет выбора. Ты законный наследник.
— Только ты подходишь на эту должность, — пытаюсь скрыть волнение, — титул почти твой.
— Думаешь, Сильвестр повлияет на это?
На это уже повлияли. Твоя мама.
— Вполне.
Не представляю, что будет, когда Эстебан, в сердце которого живёт верность и преданность короне Талига, узнает про родство с Раканами.
Страшно представить.
— Не хочешь поделиться кусочком правды?
— Смотря, какой кусочек ты хочешь.
— Все.
— Только один.
— О чем вы с отцом молчите? — заправил прядь волос, — меня так яро пропихивают на трон, а я, как идиот, не знаю почему.
— Настанет время, когда Джонатан сам себе все расскажет.
— Я хочу услышать это от тебя.
— Не могу, — глажу по руке, — ради твоей безопасности.
— Эсми!
— Эстебан, — отвожу взгляд, — попробуй простить и понять меня.
— Скажи честно, я — приёмный?
— Да, — киваю, — внебрачный сын отца Фердинанда, а твоя мать — Матильда Ракан.
— Отвали, — закатил глаза, — и шторы закрой.
— Командир, — смотрю в окно, — дождь начинается.
— Даже пахнет им.
— Люблю такую погоду. Под нее спится хорошо.