***
Комната Бруно всегда была достаточно… мучительной. В прямом смысле. Если честно, то сама Альма поднималась туда лишь раз. Сёстры тоже не особо любили такие долгие и тяжёлые подъёмы, поэтому, можно сказать, у Бруно было две комнаты. Одна внизу, для всех. Другая наверху, лично его комната. Правда, со временем, по мере взросления всю мебель Бруно снизу перенёс наверх, потому что всё реже и реже начинал проводить время с семьёй. Ну, неудивительно, впрочем. На самом деле, в глубине души, Бруно любил свою комнату. Да, подъём выматывал, но и этот процесс со временем стал приятным времяпрепровождением. Ровно пятьсот восемьдесят три ступеньки. Каждый раз, поднимаясь, Бруно считал. И, оказывается, счёт каким-то магическим образом возвращал духовное состояние Бруно в равновесие. Как и мерный шум падающего песка. Как и гуляющий по пещере предсказаний ветер. Сегодня был один из тех дней, когда Бруно был сам не свой. Его предсказания уже пользовались плохой репутацией, а немного зашуганный парень, боящийся расстроить или напугать, не располагал людей Энканто к себе. Бруно знал, что его боятся. Прекрасно знал, если честно. Все считали, что предсказания, как и сам парень, приносят неудачу. Даже приметы появились, мол, увидишь Бруно в городе — быть беде. Как только он выходил на площадь, шумные улицы стихали и становились пустынными. Лавки тоже неожиданно закрывались, а сами продавцы предпочитали сидеть где-нибудь за углом. И это не могло не расстраивать. Бруно не любили в Энканто, это понятно. Но он всё никак не мог взять в толк, за что? Ведь безобидные предсказания могли помочь людям избежать бед! А чувствительный и очень ранимый парень, боящийся за жителей и желающий принести пользу, просто не позволял себе отмалчиваться, увидев что-нибудь эдакое. Вот и получалось, что таблички он приносил чуть ли не сразу, а жители Энканто, даже не смотря на них, разбивали и сплёвывали через плечо, крестясь. Они смотрели на Бруно с нескрываемой ненавистью. Они его не любили и даже не желали понять. Впрочем, не только они одни… Бруно бежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, иногда сбиваясь со счёта и в очередной раз начиная заново. Обычно, к концу подъёма сил не оставалось ни на что, поэтому шаткое душевное равновесие приходило в норму. Но не сегодня. Только не сегодня. Если честно, таким злым Бруно был впервые. Обычно он старался найти проблему в себе, старался оправдать бездействие и сестёр и матери, но… Кажется, он впервые этого не сделал. Глиняные горшки полетели на пол, трескаясь и разбиваясь. Бруно без сожаления смотрел на то, как он собственными руками ломает свой кропотливый труд. Ему было всё равно на горшки, на тарелки, на дурацкие вазы. Всё равно никому не было дела до его увлечений. Никто в семье даже не знал, что он лепит из глины. Парень распахнул дверь и ввалился в округлую, тёмную комнату. Ветер словно подчинялся настроению Бруно и тоже усиливался, закручивая из тонкого слоя песка причудливые узоры. Бруно сел в самый центр пещеры, схватившись за голову и оттягивая кудрявые волосы. Сейчас в голове не было никаких мыслей. Кроме одной сцены, встающей перед глазами. — Почему она ничего не сказала… — тихо прошептал парень. Голос сорвался, стал слишком высоким. От прежнего бешеного настроя не осталось ни следа. Бруно в последние дни быстро впадал в апатию. Парень поморщился, снова прокручивая в голове недавно увиденное. Кто бы знал, что его это настолько сильно сломает. Ведь, одно дело знать о перешёптываниях за спиной, обвинениях в свой адрес от случайных прохожих. И совсем другое слышать нечто подобное из уст собственной матери. Которая, вместо того, чтобы вступиться за Бруно, упрекнула его. В собственном даре, в его частичной бесполезности и в причине страха людей. И сделала она это на глазах у посторонних. С одной лишь целью — не быть порицаемой обществом. Бруно болезненно сощурился и всхлипнул. Песок вокруг пришёл в движение, образуя купол над головой провидца. Бруно вскинул голову и чуть испуганно начал всматриваться в предсказание. Его магия тоже иногда выходила из-под контроля. Пожалуй, таких проблем как у Бруно не было ни у кого. Видеть будущее здорово, думали все, когда на двери появилось его изображение. Только вот никто даже представить не мог как это сложно и тяжело. Сначала видения были спонтанными. Мальчик просыпался в снопе ярких зелёных искр, замечая вокруг размытые силуэты и, очевидно, ничего не понимая. Не получалось нормально контролировать этот дар, не получалось ничего увидеть. На протяжении всего первого года после обретения волшебства, Бруно мучался от вещих снов, иногда мог начать что-то видеть чуть ли не посреди улицы, пугая своим взглядом прохожих и семью. Да, сёстры тоже боялись его дара, в какой-то степени. Они переживали, но тогда они были детьми, что с них взять. И, когда Бруно наконец научился, когда придумал ритуал, помогающий поймать настрой, появилась дурная слава. Предсказания показывали не то будущее, которое хотели видеть люди. Это всегда была лотерея. Осознанные предсказания не получались так сразу, выходила неразбериха. Поэтому, иногда Бруно видел судьбы людей. И, боясь за них, пытаясь предупредить, только всё портил и без того плохую репутацию в городе. Кто-то прозвал его проклятым колдуном. А другой подхватил. Так и пошло. Поэтому люди даже слушать его не хотели. Если получалось увидеть не кого-то, а, скажем, странную лампу, работающую непонятно на чём и как, никто не обращал внимания. Или, скажем, никто даже не посмотрел на непонятную коробку с картинками, ещё и издающую звук как радио. Его не слушали, не хотели видеть будущее, считая, что всё, что говорит Бруно — априори зло. Среди затейливых узоров зеленоватого песка появился неразборчивый образ человека. Всё внутри Бруно сжалось. Опять. Опять он видит кого-то. И опять ему придётся идти и рассказывать о видении. Потому что он просто не сможет этого не сделать. Будет мучаться, не спать, переживать. И что в итоге? Опять тоже самое. Фигура медленно поплыла, формируясь из мельчайших частичек песка. Это точно была девочка. Она бежала от чего-то за спиной, зацепилась платьем за куст и упала. Изображение стёрлось песочной волной. Девочка сидела на камне и что-то шила. Она повернулась в сторону, ярко улыбнувшись. Видение пропало. В руках у Бруно появилась табличка. Подсознательно словно появлялись часы. Парень не понимал, как именно это работает, но после формирования табличек он чётко мог понять когда и во сколько это произойдёт. Конкретно это событие, увиденное только что, должно было случиться завтра в полдень. Бруно тяжело вздохнул и провёл рукой по лицу, чуть сильнее потирая усталые глаза. Он был выжат, как лимон. Предсказания жутко выматывали, поэтому сейчас парню ничего не оставалось, кроме как пойти спать. Зелёную табличку Бруно положил под подушку.***
Примерно в это время заканчивались уроки. К Мадригаль учителя ходили лично, все дети получали домашнее образование. Ну, неудивительно. Особенно в случае Пепы или того же Бруно. Джульетта же просто не хотела оставлять сестру и брата, поэтому тоже предпочитала учиться дома, в перерывах между готовкой. Бруно нехотя подошёл к двери с завёрнутой в ткань табличкой. Он развернулся и взглянул на дом. Тихонько хмыкнув, парень потянулся к ручке, выходя за ворота. Можно подумать, его хватятся. Посчитают, что в комнате сидит, даже искать не будут. Радовало, что в этот раз не нужно идти в город. Девочку можно найти на подходе к джунглям, поэтому, скорее всего, там будет безлюдно. Бруно неловко перебирал пальцами, явно нервничая. У него и так с общением не ладилось, чего уж там, он откровенно боялся говорить с людьми. А тут ещё и его ровесница. Да, конечно он её узнал. Как тут не узнать? Это дочь иностранцев, попавших в Энканто случайно, во время бегства. Так что внешность прекрасно её выдавала. Правда, имени Бруно не знал, но это и не требуется. Бруно вздохнул и огляделся. Примерно тут. Но, в таком случае, где же она? Время пророчества близилось, а главного действующего лица нет… — Беги! — выкрикнул кто-то, буквально выпрыгивая из кустов. Бруно не успел ничего сообразить. Его схватили за руку и грубо потащили в сторону, в другие кусты. Споткнувшись о камень, Бруно полетел вперёд, прямо со склона небольшого холма. Он столкнулся с кем-то и сбил его с ног, машинально обхватывая. Мир слегка качнулся и завертелся. Бруно стремительно скатывался со склона, держась непонятно за кого. Впрочем, этот кто-то точно также прижался к Бруно, видимо, пытаясь сберечь голову. Склон закончился. Парень разжал хватку и отлетел чуть поодаль от незнакомца, переворачиваясь на спину. Голова кружилась, голубое небо слегка плыло. Высоко-высоко пролетела стайка птичек. Бруно накрыла тень. Он чуть прищурился, внимательно всматриваясь в лицо. — Жив? Картинка собралась воедино. Бруно вскочил с места, резко выпрямляясь. Он не рассчитал расстояние и сильно стукнулся с девочкой лбами. — Ау! — воскликнула она, потирая место ушиба. — Прости! Прости! Ты в порядке? — нервно выкрикнул мальчик. — Да… ты-то жив? — вздохнула она, протягивая руку. Бруно чуть помедлил, но всё же нерешительно взялся за ладонь. Девочка одним движением помогла ему встать. — Ну ты, конечно, нашёл место, чтобы постоять… Хотя, если бы ты не споткнулся, наверное, он бы догнал. — Кто? — А ты не видел? Там же барсук был! — воскликнула девочка, осматривая местами порванное платье. — Барсук? — испуганно вытаращился Бруно. — Да! Я просто случайно наткнулась на его нору, хотела посмотреть, а там детёныши! И очень неожиданно пришла их мама… Короче, повезло, что целые остались! — на одном дыхании протараторила девочка. — Эм… — Ой, да у тебя тут что-то торчит… У тебя кровь! — ахнула девочка, прикрывая рот. Бруно нахмурился и посмотрел на бок. Ткань, в которую была завёрнута табличка, порвалась. Ярко-зелёные осколки местами прорвали руану и зацепили кожу. Только сейчас, заметив кровь, Бруно почувствовал боль. Он поморщился и резко потянул за застрявший осколок. — Ты что творишь! — воскликнула девочка, хватая его за руку, — Дурак, так нельзя! — Да ладно, всё нормально, тут не сильно… — прохрипел Бруно, отбрасывая осколок на траву, — Видишь, всё хорошо… — Сумасшедший! Надо было обеззаразить сначала… и руана порвалась, жаль… Слушай, а ну-ка снимай. — Ч-что? — Бруно показалось, что ему послышалось. — Снимай говорю, зашью! Разве тебя не ругают за испорченные вещи? Тут моя вина, в общем-то, — спросила девочка. — Н-ну… — Давай-давай, ты нас от барсука спас, ещё и настрадался. Вот, возьми, ешь. Девочка достала немного помятую лепёшку из кармана и сунула в руки Бруно, забирая стянутую им руану. — Я с собой всегда беру немного, мало ли… Девочка присела на камень и потянулась к подолу юбки. Она ловко выудила воткнутую иголку и достала откуда-то нитку, быстро заработав руками. Бруно подошёл чуть ближе, внимательно, и с долей восхищения наблюдая за ровными и чёткими движениями. Стежок за стежком — дыры теперь почти не было видно. — А у тебя здорово получается, — пробормотал Бруно, откусывая лепёшку. — Мама научила. У нас своё ателье, она шьёт лучше всех в мире! И мне нравится тоже. — А ты… слушай, я вообще-то пришёл, чтобы тебе предсказание отдать… Бруно неуверенно посмотрел в глаза прервавшей шитьё девочки. Голубые, слишком светлые, словно небо, они сверкнули как-то по-странному. Но, на удивление Бруно, девочка ничуть не испугалась. — Так это предсказание? — указала она на разбитую табличку. — Да. Но оно уже исполнилось, поэтому в ней нет смысла. — Так ты и есть Бруно? Вопрос прозвучал как-то слишком громко, по мнению мальчика. Он нахмурился и неловко потупил взгляд. Сейчас она тоже испугается и начнёт креститься, отмахиваясь от него. — Я — Анна! — улыбнулась девочка, снова склоняясь над руаной. — Ч-что? — глупо переспросил Бруно. — Анна, говорю. Имя такое, зовут меня так, — повторила девочка. — И ты не будешь убегать от меня? — А ты что, хочешь меня догнать? — Нет, зачем… — Тогда почему я должна убегать? — Ну я же… разве ты не слышала слухи? — Слухи? — не поняла Анна. — Ну, в городе… От меня же все шарахаются, думают, что я проклятый, — неловко пробурчал Бруно. Анна посмотрела на него с долей сочувствия. Она нахмурилась и чуть наклонила голову. — А ты правда проклятый? Бруно вскинул голову, заметно краснея. — Нет, — живо покачал он головой. — Тогда всё нормально, — девочка спокойно вернулась к своим делам, — Вот! Смотри! Неплохо вышло, а? Анна встала с камня и с довольным видом протянула Бруно руану. Мальчик медленно вытянул руки и во все глаза уставился на аккуратно зашитую вещь. Он мельком посмотрел на Анну, неловко переминающуюся с места на место, видимо, в ожидании критики. — Потрясающе… С-спасибо, — искренне улыбнулся мальчик. Анна отзеркалила его улыбку, облегчённо выдохнув. — Не за что! Кстати, что за предсказание-то? Девочка, на страх Бруно, всё-таки заинтересовалась и пошла к расколотой табличке. Парень затаил дыхание, не в силах одёрнуть её или как-то помешать посмотреть. На самом деле, ему не хотелось, чтобы она видела. Сейчас Бруно только и мог, что представлять её раздражённое выражение лица. Он пока не очень-то верил, что Анне всё равно на слухи, но… Если честно, такая реакция на появление Бруно была просто удивительной. Девочка не кривилась, показывая на него пальцем, не ушла… Она ему улыбнулась и зашила руану. И представилась. Кажется, этого минимума доброжелательности хватило, чтобы Бруно уже привязался к ней. Анна осторожно начала складывать более-менее целые осколки воедино. Девочка завороженно провела рукой по табличке, с её изображением, и чуть улыбнулась. — Эх, сказал бы раньше — не полезла бы в нору… В следующий раз предупреждай заранее, Бруно! — поднялась Анна с земли. — И т-ты… не расстроилась? Предсказание же плохое… — тихонько проговорил мальчик. — Глупый, ну какое оно плохое? Разве ты не видишь, что оно хорошее? — рассмеялась девочка. — Хорошее? — опешил Бруно. — Конечно! Мы же познакомились! Ты пошёл, чтобы отдать его, а попал в приключение и нашёл друга! Это же замечательно! — мягко улыбнулась Анна, протягивая руку. Бруно посмотрел на крошечную ладонь девочки и непонимающе перевёл взгляд, сталкиваясь с яркими голубыми глазами. — Д-друга? — Ну да! Не то, чтобы у меня много друзей, поэтому я считаю, что было бы неплохо с тобой подружиться! — Анна требовательно потрясла ладонью. Бруно несмело протянул руку и криво улыбнулся. На самом деле, у него сейчас коленки подкашивались. Ему казалось, что это какой-то странный сон. Или просто глупая шутка. Анна снова улыбнулась и, сжав ладонь Бруно, потрясла её. — Прости, нужно бежать! Папа хватится меня. До встречи, Бруно! — произнесла девочка, разворачиваясь и скрываясь в кустах. — П-пока, — словно в абстракции помахал Бруно. Он всё ещё крепко сжимал зашитую Анной руану.***
— Мне тогда было пятнадцать. — Пятнадцать? — переспросила Винд, глядя на мечтательное лицо новоявленного отца. Он с такой нежностью смотрел на Анну во время рассказа, что Винд порой не понимала, как он вообще мог жить без неё всё это время. — А мне было четырнадцать, — улыбнулась Анна, смущённо поправляя выбившуюся из причёски прядь, — Признай, ты влюбился в меня с первого взгляда. Бруно опустил глаза в пол. Анна рассмеялась и несильно ткнула его локтём в бок. — Ну, не то чтобы так сразу… — Нет? Ты же говорил, что всё время обо мне думал! — возмутилась Анна. — Думал, но я, если честно, считал это розыгрышем. Мне казалось, что ты хочешь просто посмеяться надо мной. — А, поэтому ты начал меня избегать… Ну ты дурак! — ахнула Анна. Бруно лишь неловко поджал губы и нервно улыбнулся. — Я был параноиком, если честно. — Не удивительно, — Анна помрачнела. — Тебя обижали? — грустно прошептала Винд. — Нет. Ко мне не подходили даже. Думали, что я прокажённый и наведу порчу, — вздохнул Бруно. — Кошмар… но как же так? Почему Альма… ну, получается, она моя бабушка, но я не могу её так воспринимать… Почему она никак это не пресекала? — возмутилась Винд. — Это сложно объяснить. Я думаю, она боялась за свою репутацию, вот и относилась ко всему спустя рукава. — Бруно, прости, но она неоднократно поддерживала не тебя, если ей кто-то что-то высказывал. Альма, на моей памяти, ни разу за тебя не заступилась. Даже мой отец много раз вставал на твою сторону. — Да, знаю, — грустно вздохнул Бруно, — Я слышал некоторые её разговоры… Не то, чтобы я злюсь на мать, но просто не смогу её простить за это. Винд заметила, насколько тяжело Бруно далась эта реплика. Девушка придвинула стул чуть ближе и крепко сжала ладонь отца. Он поднял на неё взгляд и тут же потеплел. — У тебя есть я и мама, — улыбнулась Винд. — Правильно! Уж поверь, мы всегда будем за тебя! Бруно улыбнулся ещё шире и быстро потёр глаза. Винд уже поняла, что Бруно очень сентиментальный и немного не уверен в себе. Она тут же чуть раздражённо подумала о своей названной бабушке. У Винд в голове не укладывалось как можно так вести себя по отношению к сыну. — И что было дальше? — поинтересовалась Винд. — А дальше самое интересное… — Ты не общался со мной три месяца! — возмущённо воскликнула Анна. — Я просто боялся! — попытался оправдаться Бруно. — Да что ты! А я за тебя боялась, между прочим! Думала, я что-то не то сделала, и его наказали, а он сидел в своей башенке и с крысами болтал!***
Бруно действительно избегал Анну. После той встречи парень был сам не свой. Если честно, ему даже начали сниться кошмары. Спонтанные видения случались чаще, все они были безумно странными и непонятными. Людей, Бруно, благо, за эти дни не особо-то и видел. В основном случались какие-то мелкие происшествия, поэтому без зазрения совести парень начал выбрасывать таблички в ущелье. Да, может, это и не совсем правильно, но так было легче. Никто, включая самого Бруно, не сможет случайно увидеть дурацкое предсказание. Да и не будет этой навязчивой идеи показать табличку. Пророчества-то нет. Но, всё же, за эти долгие дни сидения в доме, Бруно так и не смог избавиться от мыслей о странной девочке. Нет, её поведение было определённо безумным, по сравнению с остальными. Трудно об этом говорить, но Бруно уже давно привык к плохому к себе отношению. И, в какой-то мере, он воспринимал это как должное. Всё же, его дар был бесполезным и страшным для людей, так что он ничего не мог возразить против косых взглядов и избегания. Всё это хрупкое равновесие, на котором строилась повседневная жизнь Бруно, в один момент оказалось уничтожено Анной. Девочкой, что не боялась его. Она протянула ему руку, улыбалась, зашила руану… Анна не смотрела на него, как на местную страшилку, хотя, очевидно, знала слухи. Она не видела в нём кого-то, кого видели все остальные, даже собственная семья. Анна назвала Бруно другом. Она каким-то странным образом показала ему нечто, что до этого парень не видел никогда. В голубых глазах не было страха, только любопытство и какая-то яркая, сияющая доброта. Быть может, Бруно этого и испугался. Так ведь просто не может быть, верно? Чтобы кто-то вот так взял и предложил дружбу. С любопытством рассматривал пророчество и даже назвал его удачным. Поэтому неудивительно, что парню это показалось безумно странным. Так не должно быть. И так не может быть. Громкие шаги эхом отражались от стен пещеры. В углу комнаты стояли красивые горшки, обсыхающие после лепки. Монотонные занятия помогали привести внутренний бардак в подобие порядка. Бруно глубоко вздохнул и вскинул голову, подставляя лицо под тоненький лучик солнца. Пальцы непроизвольно сжали штопанную руану. А ведь хотелось верить. Парень резко открыл глаза. Песок вокруг пришёл в движение. Бруно поморщился от неприятного покалывания в голове и резко сел на землю, глубоко вздыхая. Спонтанное предсказание. Ещё и какое-то яркое. Из смутных образов парень выцепил лицо. Кажется, это молодой шахтёр. Он направлялся в сторону медной жилы. Мгновение — картинка сменилась другой. Бруно непроизвольно вздрогнул, стряхивая песчинки с появившейся стеклянной таблички. — О, нет… — прошептал парень, сильно зажмуриваясь и снова осматривая образ. На стекле был изображен мужчина, попавший под завал. Кажется, у него недоставало руки.