Сонька

- Сонька, ты уверена, что справишься? Ведь этот Карась, говорят, ой, как не прост! - усмехнулся Лексей, одарив меня заинтригованным взглядом. Большие серые глаза с хитрым прищуром еще несколько минут изучали меня, словно пытались догадаться о моих дальнейших планах, а тонкие губы Леши отчего-то немного подрагивали. Вцепившись в спинку кресла пальцами правой руки, Лексей переминался с ноги на ногу и ждал моего ответа, который последовал практически сразу же: - Уверена. Я всегда уверена в себе, Алеша. С этими словами я тяжело вздохнула, а затем одарила укоризненным взглядом своего собеседника. - А, вот, твоя неуверенность, честно признаться, меня немного пугает. Или даже будет лучше сказать, обижает, - фыркнула я, повернувшись спиной к своему собеседнику. Он мне не доверят... Но почему? Чем я заслужила такое недоверие к себе и к собственной работе? Тем более со стороны Лексея, младшего брата Барина и по-совместительству моего любовника, который еще, казалось бы вчера, боготворил меня... А сегодня... Сегодня он просто не уверен во мне, или же просто не доверяет мне по каким-то своим надуманным причинам. Вскоре за спиной послышался голос Лексея: - Ну, Соня! С чего ты взяла такие глупости? Вмиг преодолев расстояние между нами, Алеша обвил мою талию руками, а затем прижал меня к себе. - Запомни: я никогда не сомневаюсь, не сомневался и сомневаться не буду в двух людях - в тебе и в самом себе, - проговорил шатен, обжигая мою шею своим горячим дыханием. Зарывшись носом в копну моих русых волос, Лексей издал едва слышимый стон, а затем прильнул губами к моей шее. От внезапных ласк любовника я издала едва слышимый смешок в надежде хоть немного остудить его горячий пыл. Но, увы, в тот момент это не представлялось возможным. - Но почему? Почему ты досталась Гаду, а не мне..., - сквозь зубы проговорил Лексей, а затем вновь коснулся губами, на этот раз моей ключицы. - Гаду? - нахмурившись, переспросила я, поворачиваясь лицом к мужчине. Обвив руками шею Алеши, я смерила его задумчивым взглядом, после чего чуть слышно спросила: - Зачем ты зовешь своего брата гадом? Не боишься, что он услышит? - Боюсь что услышит? - едва сдерживая смех, проговорил Лексей. С этими словами он так громко захохотал, что чуть было не выпустил меня из своих объятий. Вдоволь насмеявшись, Алеша нежно провел тыльной стороной ладони по моей щеке, отчего меня мгновенно бросило в жар, а затем взял мое лицо за подбородок и приблизил к себе. - Отнюдь. Куда больше я боюсь, что Барин может в любой момент застать нас в объятьях друг друга. С этими словами он впился в мои губы жадным поцелуем, а затем, наконец, выпустил меня из своих объятий и пересел в одно из кресел. Взяв все еще стоявшую на столе бутылку дорогого виски, мужчина до краев наполнил ею два фужера, а затем жестом предложил мне присоединиться, что я и сделала. Взяв фужер из рук своего любовника, я сделала из него пару глотков, после чего вернула фужер на стол. - И все-таки? - не унималась я, - Почему ты зовешь родного брата гадом? Неужели ты так зол на него? Закинув ногу за ногу, я одарила своего собеседника заинтригованным взглядом. Но мой вопрос отчего-то вновь рассмешил Лексея. Издав едва слышимый смешок, мужчина отставил свой фужер на стол, а затем, наконец, соизволил ответить на мой вопрос. - Почему зову? Пфф... Все просто! Ведь это его настоящее имя. Точнее сказать, моего братца так звали еще во времена гонений на евреев. Но потом мы переехали в Петербург, где нам и пришлось изменить наши имена на более благозвучные что ли... На этих словах Лексей задумчиво пожал плечами, а затем вновь обратился ко мне: - Если Барин узнает, что я тебе об этом рассказал... Алеша проглотил в горле невидимый ком и прикусил губу, дабы не ляпнуть лишнего. - Он мою кукушку, как следует, встряхнет. Поэтому прошу тебя, Соня, не сдавай меня! А то тебе придется хоронить меня раньше времени! С этими словами Лексей с мольбой во взгляде уставился на меня, а я в ответ на его немой вопрос молча кивнула. - Обещаю. Все будет хорошо. Сжав ладони мужчины в своих руках, я одарила Лексея пронизывающим взглядом, и в ту минуту у меня словно камень упал с души. В то мгновение я увидела то, чего никогда не замечала прежде. Лексей действительно доверял мне. Он верил каждому моему слову, он ловил каждый мой взгляд, каждую мою улыбку... И это было просто замечательно. Прервав мысленный диалог со своим любовником, я подошла к небольшому туалетному столику и, взглянув в зеркало, поправила свою высокую прическу. - "Самуил Лифшиц, психиатр", - задумчиво протянул Лексей, повертев в руках визитку, которая не так давно лежала на краю стола, - Стало быть, ты воистину считаешь меня умалишенным? Последнюю фразу Лексей произнес с саркастичной усмешкой на устах и с нотками издевки в голосе. - Отнюдь, - отрезала я, вырывая визитку из рук все еще хохочущего мужчины. Вытащив из шкафа небольшой ридикюль, я сложила туда визитку, а затем вновь обратилась к своему собеседнику: - Психиатр потребуется, только отнюдь не нам с тобой, - ухмыльнулась я, нежно касаясь губами губ Лексея, - Ну, а что же касается дела... С этими словами я провела ладонью по груди мужчины, а затем вновь одарила того взглядом. - Ты скоро и сам обо всем узнаешь. На этих словах я вновь улыбнулась, чмокнула отчего-то обескураженного Лексея в губы, а затем со всех ног поспешила в пролетку, которая меня уже дожидалась возле ворот отеля. "Как странно, Алеша не осмелился меня проводить", - подумала я, оглядываясь на дверь номера, которую Лексей любезно успел захлопнуть, аккурат в тот момент, когда я уже направлялась к выходу. В тот момент в моей голове крутилось множество мыслей и вопросов, на которые я при всем своем желании не могла найти вразумительных ответов. Петра раньше звали по-другому... Интересно, каким он был раньше, еще до своего переезда в Петербург... И почему Лексей не доверяет своему брату, ведь в первое же мгновение нашей встречи мне подумалось иное... Неужели он так сильно боится Петра? Или же я просто для них всего лишь обычных трофей, который два брата никак не могут поделить между собой? Увы, но в тот момент ответов на эти вопросы у меня не было... Да и нужно было ли мне обо всем этом знать? Или же нет? Спустившись вниз по золотистой винтовой лестнице, я уже было подходила к двери, как внезапно кто-то перехватил мою руку. От неожиданности я чуть было не вскрикнула, но в следующую минуту незнакомец одарил меня взглядом, и я безошибочно узнала в нем своего товарища. - Хилый! Как ты меня напугал! - хватаясь за сердце, проговорила я, - Только зачем ты пришел? Решил проводить меня или же просто переживаешь, что я не справлюсь со всем? Несколько секунд я прожигала товарища взглядом и ждала его ответа. Но Хилый, казалось бы, и вовсе не собирался отвечать на мой вопрос. Вместо ответа от галантно открыл мне дверь, а затем, последовал за мной на улицу. Все это время мужчина выглядел довольно встревоженным, и я никак не могла взять в толк, что с ним приключилось. Руки Хилого отчего-то подрагивали, а его сердце так бешено колотилось в груди, что даже я слышала его стук. И, стоило нам с товарищем только покинуть стены отеля, как тот внезапно заговорил: - Жандармы. Они следят за нами. С этими словами он бросил короткий взгляд куда-то в сторону, и я действительно заметила двух незнакомых господ, которые отчего-то косились на нас с Хилым. - Говорят, их крыса-осведомитель - это портье..., - задумчиво протянул мужчина, поглядывая в сторону отеля. Подойдя к пролетке, товарищ помог мне присесть в карету, а затем устроился напротив меня, шепнул что-то извозчику, после чего извозчик пришпорил лошадей и пролетка двинулась с места. Хилый все еще выглядел отчего-то грустным и напуганным, и я никак не могла понять, что стало причиной такого тревожного состояния моего товарища. Взяв мужчину за руку, я внимательно вгляделась в его светлые глаза, а затем осторожно спросила: - Что стало причиной твоей тревоги? Неужто ты так испугался из-за жандармов? Моих губ коснулась невольная улыбка, отчего Хилый помрачнел еще больше. Сжав мою ладонь в свои пальцах, он с укоризненным видом покачал головой, а затем с укором сказал: - Эх, Сонька-Сонька... Если бы все было так просто, я бы к тебе не пришел... С этими словами товарищ тяжело вздохнул, а затем выпустил мою ладонь из своих пальцев. - Ведь за нами уже давно идет охота, а теперь и за тобой тоже... Ведь ты одна из нас, ведь мы же одна семья... Он вновь вздохнул, а затем понурил взгляд. - Ты уж не серчай, но я, пожалуй, присмотрю за тобой, чтобы ничего плохого не приключилось. Ведь если с тобой хоть что-то случится, то Барин с меня три шкуры сдерет, и... - Постой! - догадалась я, - Так это Барин тебя ко мне подослал? Скрестив руки на груди, я одарила своего собеседника внимательным взглядом. И, как я и предполагала, Хилый подтвердил все мои опасения. - Он самый, - кивая, проговорил мужчина, - Поэтому прошу Вас, мадемуазель, довериться мне и ни о чем не беспокоиться... Последнюю фразу Хилый произнес с ужасным французским акцентом, от чего я громко захохотала. В ту минуту я была уверена лишь в одном - для Барина я действительно не трофей. Петр воистину любит меня, раз решился подослать ко мне своего человека, и одна только мысль об этом грела мне душу. В то мгновение я поняла, что вновь обрела ту семью, о которой так давно мечтала, и всем сердцем боялась ее потерять. Боже, если бы я тогда только знала, что это счастье недолговечно! Если бы я тогда только знала!