Просто помни, что я всегда рядом

***

      Очередной майский денёк. В столице уже наступил вечер: солнце постепенно скрывалось за горизонтом, окрашивая огромные пушистые облака в ярко-оранжевый оттенок. Природа благоухала: деревья, по которым то и дело прыгали маленькие птички, напевая свои задушевные песни, уже украсились зелёными листьями, на небольших лужайках выросли весенние полевые цветочки.       На улице было достаточно народа. Кто-то просто прогулял, другие спешили по делам, подростки катались на скейтах и самокатах, некоторые, как и Паша, гуляли с детьми. Сегодня Ольга задерживалась на работе, поэтому Рыков решил совместить приятное с полезным, а именно погулять с Катей и встретить Ольгу.       Мужчина спокойно шёл по дорожкам, наслаждаясь замечательным днём. Одной рукой он вёз коляску, а другой — держал дочку, которой уже надоело лежать. Девочка с интересом рассматривала всё, что ей показывал папа. — Смотри, дочь, жёлтые цветочки — это одуванчики, — Паша присел на корточки и позволил дочке дотронуться до мягких бутонов.         Какое-то время девочка рассматривала цветы, хватая их ладошками, и лепетала что-то на своём языке. Когда ей это занятие наскучило, Рыков встал и, покрепче перехватив Катю, пошёл по тропинке дальше.   — Сирень зацвела уже… — вздохнул мужчина, подходя к огромному кусту лиловых цветков, — нравится? — Паша посмотрел на дочку, которую и это растение заметно заинтересовало, — давай маме сорвём веточку, порадуем? — Рыков выбрал наиболее пушистые соцветия и, оглянувшись по сторонам, осторожно отломил ветку.       Прошло около получаса. Солнце почти скрылось — на небе виднелось лишь алое зарево. На улице заметно похолодало, поэтому Рыков счёл нужным надеть на дочку ветровку, что удалось не с первого раза.         Так постепенно Паша подошёл к проезжей части. На соседней стороне дороги он уже видел подстанцию, только вот Ольги около выхода он не наблюдал.   — Мама у нас задерживается что-то, — мужчина посмотрел на часы, подходя к пешеходному, — любит она у тебя поработать… — Павел оглянулся по сторонам и перешёл дорогу, — сейчас поторопим, да? — Рыков подошёл к воротам.

***

      Около подстанции стояло несколько машин. На одной из них только что приехала с вызова бригада Ломагин, состоящая из двух человек. Медики вышли из скорой и, заметив Рыкова, пошли ему навстречу. — Пал Дмитрич к нам пожаловал, — усмехнулся Витя, — да ещё с такой прекрасной барышней. — Привет, Паш, — Ломагин пожал коллеге свободную руку, — наслаждаешься отцовством? — с улыбкой глядя на Катюшку, которая так и норовила оторвать пуговицу с рубашки Рыкова. — Как видишь, — мужчина осторожно освободил край рубашки из рук дочери и, предотвращая её возмущение, дал ей соску. — А вы за Ольгой что ли? — Ну да, что-то она заработалась сегодня, — Паша перевёл взгляд на дверь, но оттуда никто не вышел. — Да она злая такая, вообще. Ты бы как-то посодействовал, — Ушаков многозначно посмотрел на Рыкова. — Вить, вот сам доведёшь, а потом возмущаешься, — Ломагин осадил фельдшера и заметил вопросительный взгляд Паши, — да жалоба сегодня на него пришла — нахамил пациенту, ничего нового. — Вы что, хотите сказать, что я постоянно так что ли делаю? — возмутился Ушаков, — вон на Пашу тоже часто жалобы приходили и ничего. А тут Ольга Кирилловна прям… — Вить, я тут вообще-то, — мужчина выразительно посмотрел на фельдшера, — радуйся, что я с ребёнком. — Спасибо, Кать, — фельдшер легонько ударил кулачком по ладошке девочки. — А Ольга за тебя переживает вообще-то, — Ломагин с укором посмотрел на фельдшера. — Ладно, пойдем поторопим её, а то чувствую опять допоздна провозится, — Рыков попрощался с коллегами и вошёл в здание.

***

      Не успел Паша зайти на подстанцию, как тут же встретил у поста охраны Васильеву, которая как раз с документами направлялась к кабинету заведующей. — О, Лиз, приветствую, — улыбнулся Рыков, подойдя к женщине. — Привет, — Васильева остановилась и посмотрела на Катюшу, — какая девочка красивая к нам зашла. — Самая красивая, — мужчина улыбнулся ещё сильнее и поцеловал девочку в макушку, — есть в кого. — Рыков, ну тебя прям не узнать, — вздохнула Лиза, поглаживая девочку по плечику, — весь цветёшь. — Ну так смысл жизни появился, Лиз, — усмехнулся мужчина, посмотрев на дочку, — даже не представляю, как до её рождения жил. — Ну это хорошо. — Ты к Ольге? — поинтересовался Паша и, получив утвердительный ответ добавил, — поторопи её там, пожалуйста.

***

      Васильева вошла в кабинет начальницы, которая как раз планировала уже закончить работу. Лиза подошла к столу и подала заведующей документы на подпись, на что получила лишь её уставший взгляд. — До завтра нельзя было подождать? — последовал риторический вопрос начальницы, которая уже принялась изучать документацию. — Там Пал Дмитрич Вас ждёт около охраны, — сообщила Васильева. — Да, что-то я припозднилась сегодня. Он с Катей? — уточнила Арефьева, подписывая бумаги. — Ну куда же без неё? — по-доброму усмехнулсь Лиза и спустя мгновение добавила, — какие же вы с Рыковым всё-таки молодцы. На Пал Дмитрича прям посмотришь — душа радуется, — женщина была искренне рада за заведующую.       Эти слова, конечно, были приятны Ольге и подняли ей настроение. Но она не привыкла обсуждать личную жизнь с подчинёнными, поэтому ничего не ответила Васильевой и промолчала. — Всё? — женщина с улыбкой протянула помощнице бумаги. — Да, Ольга Кирилловна. — Тогда пойду, а то Рыков там уже заскучал, — улыбнулась брюнетка и, накинув лёгкий плащ, вышла из кабинета, вслед за Лизой.

***

      Паша уже около четверти часа ждал жену и даже думал пойти к ней в кабинет. Но вдруг на горизонте появился Кулыгин, который как раз шёл из раздевалки сдавать смену. Мужчины поздоровались и не упустили возможности перекинуться парой фраз. — Да тебе вообще грех жаловаться, Рыков, — усмехнулся Костя, — сидишь дома — свобода. — Ага, свобода, — Паша закатил глаза, — гуляю только вечером или утром, в поликлинику теперь не хожу… — Да у тебя там похлеще, чем на зоне, — Кулыгин засмеялся, глядя на друга. — Очень смешно, прям… — мужчина не успел закончить свою ответную речь. — Что это вы тут шепчитесь? — Арефьева подошла к посту охраны и посмотрела на мужа, — жалуешься? — Хвастаюсь, Оленька, хвастаюсь, — улыбнулся Рыков. — Ладно, давайте, я побежал, — Костя пожал Паше руку и покинул здание. — Оль, ну девятый час уже, — Рыковы последовали примеру Кулыгина и вышли на улицу, — что так долго-то? — Рыков, не рычи, — Ольга оставила на щеке мужа поцелуй и забрала дочку на руки, — я же работаю, да, моя девочка? — нежно провела рукой по мягким детским волосикам и поцеловала в носик. — Ну не допоздна же… — вздохнул Рыков, везя коляску. — Паш, ты как ребёнка-то одевал? — Арефьева принялась поправлять ветровку, которая почти сползла с Катюши, — всё повылезало, её же неудобно. — Ну как смог, — усмехнулся мужчина и достал из коляски ветку сирени, — кстати, это тебе. — Занимаешься вандализмом — портишь кусты? — улыбнулась брюнетка, наслаждаясь сладким запахом цветов. — Да я ради тебя и не на такое готов. Давай, уложу её, — Рыков забрал у Ольги Катю, которая уже засыпала и аккуратно положил в коляску, укрыв мягким пледом, — просто хотелось сделать тебе приятно. — А мне приятно, даже очень, — Арефьева обняла мужа за плечи и нежно поцеловала в губы, — спасибо, Паш. — На тебя весна так действует? — мужчина прищурившись, заглянул в голубые глаза, — мне коллега жаловался, говорит, к тебе подойти страшно, а сейчас вижу вообще другую картину… — Вот про Ушакова даже не напоминай, — настроение, которое было поднято Лизой, заметно упало, — бесит уже, если честно. — Вот теперь я узнаю свою жену, — засмеялся мужчина. — А что ты смеёшься? Витя — взрослый человек, а ведёт себя… Ему семью надо строить, как-то на ноги становиться. Давно ему все говорят, чтобы сдал экзамен на врача — голова-то у него неплохая, — Ольга тяжело вздохнула. — Оль, ну ты так не переживай, — Рыков приобнял свободной рукой жену за талию, — так никаких нервов не хватит. — Да я понимаю, а как тут не переживать? — брюнетка положила голову на плечо мужа, и семья спокойно продолжила прогулку до дома, попутно обсуждая насущные вопросы.       Для Оли подстанция была, как вторая семья, впрочем как и для Паши, поэтому мужчина понимал переживания жены по поводу коллеги, с которым они работают уже достаточно долго.

***

      Через некоторое время Рыковы были уже дома. Ольга уложила дочку, и Катя уже спала крепким детским сном. Паша заварил чай и жал жену на кухне, куда она в скором времени пришла. — Уснула? — поинтересовался мужчина, разливая по кружкам ароматный напиток. — Да, спит без задних ног, — улыбнулась брюнетка и присела за стол, — нагулялись вы сегодня от души. — Погода хорошая была, почему бы и нет? — Да гуляйте сколько влезет, — Арефьева сделала глоток чая, — а то уже строишь из меня какого-то монстра перед Кулыгиным. — Оль, да я же не в этом смысле… — замялся Рыков. — Ладно, проехали… — отмахнулась Ольга и ненадолго замолчала, — что-то у Катюшки зубки не режутся. Врач сказала, что это нормально, а я нервничаю, — поделилась переживаниями Ольга. — Да нормально, Оль. У всех же индивидуально всё. А зубки в среднем в шесть месяцев начинают резаться, тебе бы не знать. — Знаю, Паш, знаю… Просто так переживаю за неё всё время, — женщина не могла объяснить, но волнение за своего родного ребёнка присутствовало, часто на пустом месте. — Оль, ну ты же сама медик. У нас здоровый ребенок, не накручивай себя, а то тебя надолго не хватит, — Рыков убрал со стола посуду. — Я же её почти не вижу, с ней всё время ты, — вздохнула Ольга и закрыла лицо руками, — на подстанции сижу, о ней думаю, переживаю. — Оленька, девочка моя, — Паша подошёл к жене и присел перед ней на корточки, взяв её ладони в свои, — ну я же с ней, всё хорошо. И ты с ней проводишь достаточно времени, не волнуйся. — Пашка, родной мой, — брюнетка ласково посмотрела на мужа, — спасибо, что терпишь все мои закидоны. — Да мне только в радость, — улыбнулся мужчина и посмотрел на часы, — пойдем ложиться уже? — Пошли, — женщина допила чай и, поставив кружку в раковину, отправилась вместе с мужем в спальню.

***

      Следующим утром Арефьева спокойно работала в своем кабинете. Конец месяца — очередной отчёт. От этого никуда не деться. Лишь иногда брюнетка отвлекалась и давала себе небольшой отдых, чтобы глаза отдохнули от экрана ноутбука.       В очередной раз Ольга собралась передохнуть, и ей тут же поступил звонок на телефон. — Да, Паш, — ответила брюнетка и откинулась на спинку кресла. — Ну я тебя поздравляю, теперь ты можешь быть спокойна, — чувствовались нотки сарказма, а на фоне слышался тихий лепет дочери. — В смысле? — В том смысле, что ты накаркала… — Паша немного покачал кроватку с Катюшкой, чтобы успокоить малышку. — Рыков, — Арефьева не понимала, о чём говорит муж, поэтому эта ситуация начинала её немного раздражать. — Что Рыков? Зубки у нас резаться начали, — вздохнул мужчина, — тихо моя девочка, тихо, — подал дочке резиновый прорезыватель, который она выронила. — Ты как? Справляешься? Или мне приехать? — брюнетка заметно забеспокоилась за дочку. — Ну куда ты поедешь? Я гелем уже помазал — скоро полегче ей будет. Сейчас вон прорезыватель грызет, — улыбнулся Рыков, радуясь, что дочка хотя бы на время перестала плакать, — потом помассирую десна. — Точно всё нормально? — не унималась Ольга, ведь материнское сердце пережевало за Катюшку. — Точно, — усмехнулся Рыков, — я тебе позвонил просто сообщить. Работай спокойно. Потом домой будешь ехать, купи гель ещё.

***

      Волнение за своего ребёнка не отпускало Арефьеву, поэтому уже в семь часов она была дома. Зайдя в комнату, она увидела, как Рыков сидит с дочкой на диване и массирует ей десна. — Пашка, вы как? — спросила женщина присев рядом с супругом. — Уже получше, — улыбнулся Рыков, — правда не ест ничего, не спит. Еле-еле часа четыре назад покормил. — Зайчонок, мой, — Ольга погладила дочку по головке, — потерпи немного. Давай я с ней посижу, ты хоть передохнёшь. — Давай, — Паша без лишних разговоров передал жене Катюшку и, слегка размявшись, пошёл на кухню, чтобы быстро сообразить какой-то ужин, ведь и сам он все приёмы пищи сегодня пропустил, — мама, кстати, заходила. Я хоть часок вздремнул, — крикнул с кухни мужчина. — Ну это хорошо. А что она приходила? — уточнила Ольга, подходя вместе с дочкой к Рыкову. — Документы какие-то тебе передала. В коридоре лежат, на тумбочке. Сказала, что ты в курсе, — Паша включил плиту и поставил на неё сковороду. — А всё, я поняла, — кивнула Арефьева и присела на стул, — умотала ты папу сегодня, да? — Ольга слегка покачивала дочку, — ну ничего, скоро тебе полегче будет. — Ну трудновато было с утра: я как-то растерялся, не сразу сообразил что к чему. Потом уже гелем помазал, ей лучше стало. — Давай завтра дома останусь, — предложила Арефьева. — Я тебя не узнаю, Оль, — усмехнулся Рыков, повернувшись к жене. — Ну что вы все думаете, что я каменная что ли? Я же вижу, как тебе тяжело — взвалила на тебя весь дом, — вздохнула брюнетка. — Если считаешь нужным — останься, я буду только за. — Сейчас Васильевой позвоню, — с этими словами Ольга достала телефон и сообщила о своём спонтанном выходном Лизе.

***