***
Паша с Олей просидели в обнимку некоторое время. Сейчас не нужно была лишних слов — они просто наслаждались моментом. Брюнетка каждой клеточкой ощущала любовь и поддержку мужа. В этих уютных объятиях она чувствовала себя защищённой. — Оль, ты себя как чувствуешь? — спустя некоторое время тихо спросил Паша. — Да всё нормально. Врач сказала, что угрозы выкидыша нет, — также негромко ответила Арефьева, уткнувшись носом в крепкую мужскую грудь. — Как же я рад… — протянул Рыков, целуя жену в макушку. Мужчина вдохнул такой родной запах её волос. «Как же этого не хватало…», — подумал Паша и обнял жену ещё сильнее. — А Хлынина так и не нашли? — через несколько минут спросил мужчина. — Вот умеешь ты испортить момент, — Ольга тяжело вздохнула, — не нашли… — Этого подонка должны посадить, — твёрдо произнёс Рыков. — Да чёрт с ним, Паш… — Нет, Оль, нет, — Рыков прикрыл глаза, — ты понимаешь, что это ты должна была быть в тот день вместо меня? — Не нервничай, пожалуйста, тебе сейчас нужен покой, — Ольга и сама понимала всё то, что сказал муж, но всё-таки переживала за его состояние. — А если бы тогда ты села за руль… Господи, я уже два раза чуть не потерял вас, — мужчина положил руку на живот жены, — какой же я дурак. — Теперь всё будет хорошо, — Арефьева положила ладонь поверх руки мужа. Идиллию прервал звонок телефона. Оля нехотя отстранилась от мужа и достала мобильный из сумки. — Кто там? — спросил Рыков. — Марина Леонидовна, — брюнетка перевела взгляд на мужа. — Ответь, — спокойно произнес мужчина. — Да, — Ольга приняла вызов. — Оль, здравствуй. Ты дома? — Аверина ехала в такси с совещания и уже хотела заехать к Арефьевой, чтобы обсудить диагноз Рыкова. — Нет, я у Паши сейчас, — брюнетка улыбнулась, глянув на мужчину, — а что такое? — Да нет, ничего, — Аверина, конечно, понимала, что, скорее всего, Ольга уже обо всём знает, но всё-таки побоялась поднимать эту тему, — я сейчас подъеду тогда, нужно с тобой поговорить. — Да, конечно, — на этой ноте вызов завершился.***
Через полчаса Марина Леонидовна уже подходила к палате. Так как в больнице в это время было уже достаточно тихо, Ольга без труда услышала шаги свекрови и решила выйти к ней в коридор, так как понимала, что разговор касается только их двоих. — Добрый вечер, — Арефьева присела на лавочку около двери и указала рукой на соседнее место. — Добрый, — женщина села рядом, — Оль, я сегодня разговаривала с врачом Паши и… — Я знаю, — брюнетка положила свою ладонь на руку свекрови. — Он согласен на реабилитацию? — с надеждой в глазах Аверина посмотрела на невестку. — Конечно не сразу, но он согласился. — Это на него похоже… — протянула женщина, — но хорошо, что согласился. У меня есть очень хороший знакомый, который обещал помочь. Поверь мне, он лучший. — Спасибо… — Да это мелочь по сравнению с тем, что я могу для него сделать, — Аверина тяжело вздохнула, — как он? — Ну для первого дня после комы достаточно бодрый, даже я такая не была. — Ну хорошо. Иди к нему, — женщина опустила глаза в пол. — А Вы не хотите зайти? — спросила брюнетка. — Оль, ты же его знаешь… Паша даже не захочет меня видеть, а ему сейчас нельзя нервничать, поэтому… — Я Вас поняла, — Ольга медленно вошла в палату. Она не хотела заставлять свекровь заходить к сыну, ведь понимала, что в словах женщины была доля правды. Марина Леонидовна присела около палаты, чтобы позвонить врачу. — Ну что там? — Рыков посмотрел на жену. — Да ничего серьёзного, — Арефьева немного улыбнулась и подошла к Павлу. — Что, даже не зашла? — Паша произнёс это с некой горечью, хотя пытался скрыть всё это за улыбкой. — Она думала, что ты не захочешь её видеть… — Понятно, — протянул мужчина, — она ещё там? — Да… — Ольга обернулась и посмотрела на свекровь, которую хорошо было видно через приоткрытую дверь. — Мам, — достаточно громко, насколько позволяло его состояние, крикнул Рыков, после чего тут же зажмурил глаза — слишком сильная нагрузка, — зайди, пожалуйста, — более тихим голосом добавил мужчина. Марина Леонидовна не поверила своим ушам… Чтобы Паша сам позвал её, да ещё и назвав мамой. Конечно она знала, что после комы люди меняются. Но не так же кардинально.***
Недолго думая, Аверина быстро вошла в палату, а Ольга тут же вышла, так как поняла, что маме и сыну есть, что обсудить. — Привет, — глядя на мать, произнёс Паша. — Ну привет, — женщина присела на край кровати, — как ты? — разглаживая складки на одеяле, спросила Аверина. — Ну а как я могу быть… — Рыков внимательно следил за каждым действием Марины Леонидовны, — пока держусь. — Даже не выгонишь меня? — женщина перевела взгляд на сына. — Мам, — Паша взял хрупкую ладонь матери в свои большие ладони, — прости меня, пожалуйста. — За что? — Марина Леонидовна заглянула в глаза Рыкова. — Да за всё… Видимо судьба у меня такая — просить у всех прощения за свою глупость. Знаешь, — Рыков ненадолго задумался, — когда я сегодня понял, что мог бы никогда не узнать о своём ребёнке, никогда его не увидеть… — Паша немного перевёл дыхание, — как будто что-то перемкнуло. Первый раз я осознал, насколько делал тебе больно, когда отталкивал тебя. — Пашка, — по щекам уже катились жгучие слёзы. — Да и после этой аварии, — продолжал речь мужчина, глядя куда-то в сторону, — я понял, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на все вот эти обиды. Если мне дали ещё один шанс, значит что-то нужно менять, — Паша наконец-то перевёл взгляд на мать, — мам, ну ты чего? — Рыков легонько смахнул слёзы с лица женщины. — Ты уже такой взрослый, — Аверина слегка улыбнулась и провела рукой по таким родным ямочкам на щеках сына, — знал бы ты, как я сожалею о том, что не нашла к тебе тогда подход, не объяснила всё… — Перестань. У тебя бы всё-равно этого не получилось. Я должен был сам всё понять.***
Арефьева прекрасно слышала весь разговор Авериной и Рыкова. Она была очень рада, что они наконец помирились. Ей вспомнилась фраза Паши: «Я не знаю, что должно случиться, чтобы мы с тобой помирились…» Неосторожно брошенные слова сыграли с мужчиной злую шутку. Только тогда, когда его жизнь висела на волоске, когда он рисковал потерять всё, что ему дорого, он понял самое главное — нет ничего такого, что было бы важнее жизни. Даже в тот раз, когда Паша был на шаг от смерти, он понял, что нужно что-то менять. Тогда судьба подарила ему Олю и он не упустил этот шанс на счастливую жизнь. И сейчас происходит тоже самое. Ведь человек начинает задумываться о всех важных проблемах лишь тогда, когда что-то менять может быть уже поздно. Но сейчас у Паши ещё есть возможность всё исправить.***
— Я пойду тогда, — Аверина посмотрела на часы, — поздно уже, тебе сейчас нужно отдыхать. Завтра приедет доктор, посмотрит тебя и назначит курс. — Хорошо, спасибо, — Рыков с искренней благодарностью посмотрел на мать, первый раз за несколько лет, — спокойной ночи. — И тебе, — Марина Леонидовна вышла из палаты, тихонько прикрыв за собой дверь. — Я очень рада за вас, — Арефьева встала и подошла к свекрови. — Ты не представляешь, какой камень упал у меня с души… — Аверина тяжело выдохнула, — давай-ка уже по домам, тебе сейчас тоже нужно больше отдыхать. — Давайте, — женщины направились к выходу из больницы.***
Прошёл месяц. Уже была середина мая — замечательная пора. Солнце уже сильнее начинает прогревать землю, всё больше птиц прилетает в столицу, радуя окружающих своими душевными песнями. Зацвела сирень. Тысячи белых, сиреневых и лиловых цветков, опьяняя и одурманивая своим сладким запахом, по-настоящему вдохновляют и дарят весеннее настроение. Легкий теплый ветерок развевает волосы брюнетки. Ольга летящей походкой идёт по цветущей аллее, наслаждаясь природой. В приподнятом настроении она направляется в больницу к Паше, который уже некоторое время проходит курс реабилитации. И некоторые улучшения уже есть, что не может не радовать.***
— Ну что, Пал Дмитрич, как наши успехи? — в палату Рыкова вошёл мужчина солидного возраста. Это был доктор Михайленко, тот самый знакомый Авериной. — Ну уже лучше, конечно, Ярослав Сергеевич, — поглаживая ноги ответил Паша, — вот только массаж был. — Отлично, одеяло приподнимем-ка, — мужчина стал проводить осмотр, иногда надавливая на определенные участки конечностей, — так… — Всё плохо? — усмехнулся Рыков. — Откуда такой пессимизм? М? — мужчина, улыбаясь посмотрел на Пашу, — к тебе вон какие красавицы каждый день ходят, переживают. А тут такой настрой… — Ярослав Сергеевич сделал некоторые пометки. — Да ради них и держусь. — Ну и правильно, — доктор встал с кровати, — так, дружок, — Михайленко достал из кармана небольшую иглу, — проверим болевую чувствительность? — Давайте, — вздохнув, ответил Рыков и отвёл взгляд. Ему было действительно страшно, ведь он боялся, что снова ничего не получилось и он опять ничего не почувствует. — Ну не переживай ты так. Вообще что ли ни в себя, ни в меня не веришь? — подбадривал Пашу мужчина, — давай, прикрой глаза. Мужчина начал достаточно сильно, но не травмируя кожу, надавливать на ноги. Сначала Рыков никак не реагировал на эти действия, но в один момент он почувствовал прикосновение. — Ой, — Паша нахмурил лоб, не до конца поняв, что произошло. — Чувствуешь? — оживился доктор, надавив иглой ещё раз, — какая боль? — Да, острая, — резко произнёс Рыков и тут же открыл глаза, — подождите… — Я тебя поздравляю, — Михайленко искренне улыбнулся и положил руку на плечо Паши, — процесс восстановления пошёл. — Это что, я ходить скоро смогу? — ещё немного находясь в шоке, спросил Паша. — И ходить, и бегать и с ребёнком своим ещё гонять на велосипеде будешь, — доктор был искренне рад, — конечно, не всё сразу. Сейчас тебе ещё больше работы предстоит, понимаешь? — Конечно, я всё понимаю. Спасибо Вам огромное, — Рыков пожал руку врача. — Да мне-то за что? Я только наблюдаю, назначаю… А всё остальное — уже ты сам. Ну и конечно жена и мать, — мужчина услышал шорох за спиной и обернулся, — вот и Ольга Кирилловна к тебе пришла. — Здравствуйте, Ярослав Сергеевич, — Арефьева вошла в палату, — как он? — А я думаю, что Паша сам тебе всё расскажет, — улыбка не сходила с лица мужчины, — я чуть позже подойду тогда. Пообщайтесь, — Михайленко вышел из палаты. — Ты как? — брюнетка присела на край кровати. — Оленька, — Паша взял ладони жены в свои, — всё получается… — А поподробнее, — Арефьева понимала, что произошло что-то хорошее. — Я сегодня первый раз почувствовал ноги… Понимаешь? — Рыков поднёс ладонь Ольги к губам, — теперь всё будет хорошо. — Пашка, — глаза наполнились слезами, — правда? — Конечно. Сегодня, когда опять он решил чувствительность проверить, я думал, что всё… Ничего не почувствую и опять буду ждать у моря погоды. А потом резко знаешь… такое уже забытое чувство. Я даже сначала не понял. А затем четко ощутил боль от этой небольшой иглы, - Паша просто сиял от счастья. — Я так рада… — тихо произнесла Ольга. — Вот как получается… Вроде боль, но приносит столько радости, — начал размышлять Рыков. — Ты прям философ, Пал Дмитрич, — усмехнулась женщина. — Да уж… Ты мне лучше скажи, как ты себя чувствуешь? — Паша серьёзно посмотрел на Олю. — Да нормально, — брюнетка отвела взгляд. — Так, — Рыков тяжело вздохнул, — Арефьева, я тебя столько лет знаю и уже прекрасно понимаю, когда ты врёшь. Рассказывай. — Ничего серьёзного. Просто живот подтягивает иногда. — И это ты называешь «ничего серьёзного»? — передразнил мужчина. — Рыков, ну что ты завелся? — Да ничего, Оль. Я же переживаю… — Паша с нежностью посмотрел на жену, — а ты вообще по-моему рада, что я здесь, да? Никто тебе не читает нотации, ничего не запрещает, — по-доброму произнёс мужчина. — Рыков, ты дурак? — улыбнулась Арефьева, хотя понимала, что доля правды в словах мужа есть. — Пообещай, что ты сходишь к врачу. — Хорошо, — вздохнула Ольга и тихонько добавила, — что ты так переживаешь… — А ты не понимаешь? Ты беременная, одна, да ещё и плохо себя чувствуешь. Где-то гуляет Хлынин, который как-то умудряется сбегать от полиции, как какой-то крутой бандит из этих сериалов. И ты ещё спрашиваешь… — Ладно, я тебя поняла. Буду осторожнее и к врачу схожу. Ты лучше Кулыгину скажи, чтобы не ходил за мной по пятам, а то достал уже. Всё время спрашивает, как я, что я… — Так это я его попросил же, — улыбнулся Рыков и тут же получил от жены лёгкий удар в грудь, — ничего, ничего, пускай. Лишним это не будет. А ему я доверяю. — Неужели? — Ольга с недоверием посмотрела на Пашу. — Ну, может не до конца… — задумался Рыков, — но со стороны медицины точно. Ты к нему не приставай там, а то там Райка вышла, мало ли. — Рыков, — Арефьева выразительно посмотрела на мужа. — Да шучу я, шучу, — засмеялся мужчина и приобнял брюнетку, — надо же тебе как-то настроение поднять. — Дошутишься когда-то… — Ты мне лучше скажи, когда мама с командировки приезжает? Вроде через неделю должна была? — уточнил Паша. — Да её еще на две недели задерживают, какие-то ещё дела появились. Ты бы сам позвонил. — А я звонил, — мужчина указал рукой на стакан, намекая на то, что он хочет пить, — она трубку не берёт. — Ну ты когда звонил-то, — брюнетка взяла стакан и подошла к тумбочке, — у неё сейчас работы выше крыши, да и не забывай про разницу во времени. — Точно… — усмехнулся Рыков, — это я ей посреди ночи трезвонил, получается. — Ну хоть не разбудил, — улыбнулась Ольга, подав стакан. — Ну да, — мужчина быстро выпил всё содержимое, — спасибо. — Не за что. — Да есть за что… Возишься со мной, да и мама тоже. Никогда бы не подумал, что она так будет переживать, — Паша отвёл взгляд к окну. — Ну она же мать. Конечно же она переживает. Ты у неё единственный родной человек, — Ольга проследила за взглядом мужа. — Наверное ты права… — задумчиво произнёс Рыков, — как там на улице? — Отлично, — улыбнулась Ольга, — хочешь прогуляться? — Хочу своими ногами прогуляться… — вздохнул Паша. — И очень скоро у тебя это получится, — Арефьева погладила мужа по щеке. — Обещаешь? — улыбнулся мужчина. — Обещаю… — брюнетка нагнулась и нежно поцеловала Рыкова. Паша в эту же секунду ответил, обняв жену, прижимая её ещё ближе к себе. Сейчас они были по-настоящему счастливы, ведь жизнь действительно начала налаживаться. Их любовь преодолеет все преграды и очень скоро получит своё продолжение.***