Просто помни, что я всегда рядом

***

      С того момента, как вся подстанция дружно вышла расчищать территорию от снега, прошло около трёх недель. Теперь такое событие сможет повториться только следующей зимой, ведь наступил март. Сугробы потихоньку таяли, лёд на дорогах сменился небольшими лужицами, а солнце с каждым днём грело всё больше и больше.       Паша наконец-то вышел с больничного, ссадины на лице полностью зажили, остался лишь небольшой, почти незаметный для окружающих шрам на брови, напоминавший о непростых днях.

***

      В один из таких ясных мартовских дней Арефьева сидела в своём кабинете, разбиралась с документами и жалобой, которая сегодня поступила на мужа. Наступила весна, значит скоро нужно будет задумываться о смене зимней формы на летнюю: уточнять размеры, заказывать новые вещи, если чего-то не будет хватать. Да и насчёт автопарка надо подумать — договориться о прохождении техосмотра машин. Половину дел из этого списка Ольга, скорее всего, поручит Сан Санычу. Уж очень хорошо у него всё это получается, благодаря его кропотливости и въедливости. Ну а пока начальница наслаждается более менее спокойными днями, которые в последнее время были редкостью и ждёт приезда Рыкова с вызова, чтобы разобраться насчёт жалобы.       Брюнетка налила себе чашку кофе, чтобы немного передохнуть от работы. Женщина откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Но спустя минуту в кабинет заведующей постучали.       «Да что ж это такое? Я могу отдохнуть хотя бы пять минут?», — пронеслось в голове у Арефьевой. — Ольга Кирилловна, я к Вам, — дверь открылась и Ольга увидела женщину, с такими родными чертами лица. На пороге стояла Аверина. — Марина Леонидовна, проходите. Какими судьбами? — несмотря на усталость, заведующая была рада видеть свекровь. — Да я ненадолго. В общем на счёт Ковалькова, — женщина села на стул перед столом невестки, — мне вчера позвонил Орлов. — И какие новости? — Примерно через неделю будет суд. Андрей Вадимович уверен, что Геннадия Сергеевича посадят. Слишком серьезные обвинения, — сказала Марина Леонидовна с каким-то облегчением. Хотя бы сейчас она смогла как-то помочь сыну и повлиять на эту ситуацию. — Ну, значит так всё и должно быть, — Ольга тяжело вздохнула. — Кстати, там ещё адвокату вашему нужно подъехать к следователю, передать какие-то бумаги. Я так поняла, что он должен быть в курсе. — Да, хорошо. Я Эдику ещё позвоню, — Арефьева записала информацию для бывшего одноклассника на листочке. — Ты извини, что я тебе вообще напоминаю обо всём этом. Просто думаю, что вы должны знать, — Аверина отвела взгляд в сторону, — Паша вообще меня слушать не станет, хоть ты ему передашь. — Да ничего страшного, всё хорошо. А Паше я всё передам, конечно, — Оля понимала, что женщина переживает за сына, но зная его характер, боится сделать что-то не так и усугубить ситуацию. — Как он? — спустя несколько минут поинтересовалась Аверина. — Нормально. Все синяки и ссадины зажили. Вот на работу уже вышел, даже больничный полностью не отсидел, — с некоторым трепетом рассказывала о муже Ольга. — Он всегда был таким. Не может сидеть без дела, — Аверина улыбнулась, вспоминая маленького Пашку.       Казалось, Марина Леонидовна хотела спросить что-то ещё, но дверь открылась и Рыков влетел в кабинет.       «Лёгок на помине», — пронеслось в голове у обеих женщин. — Стучаться не пробовал? — брюнетка серьёзно посмотрела на мужа. — Оль, я… — Паша хотел что-то сказать, но вдруг заметил мать и изменился в лице, — ладно, попозже зайду. — Рыков, — Арефьева попыталась остановить мужчину, но тот вышел из кабинета, так же быстро, как и вошёл. — Ну в общем, Оль, — Марина Леонидовна тяжело вздохнула, — я наверное пойду. — Спасибо Вам, что сказали про Ковалькова. — Да не за что, — Аверина улыбнулась и пошла к двери. — До свидания.

***

      Спустя полчаса Паша, приехал с очередного вызова и направился в кабинет заведующей. Подойдя, мужчина постучал, аккуратно открыл дверь и зашёл. Он прекрасно понимал, что Ольга сейчас будет не в настроении из-за его выходки. Ещё и жалоба должна была прийти. — Ничего себе, — не поднимая головы, протянула Арефьева. — В чём дело? — Рыков закрыл за собой дверь и медленно начал приближаться к столу жены. — Ты решил постучать? — Ольга наконец-то одарила мужа своим стальным взглядом, от которого у многих подкашивались ноги. — Ну Оль, — Рыков подошёл к жене и обнял ее со спины за плечи, — не обижайся, — мужчина попытался оставить поцелуй на щеке супруги, но она увернулась. — Да нет, Паш, всё нормально, — брюнетка делала вид, что сильно увлечена документами, — если не считать того, что на тебя опять пришла жалоба, то вообще отлично. — Оленька, ну прости, пожалуйста, — Паша сел на корточки и взял руки жены в свои ладони, — ну я правда не мог по-другому. Там просто не было выбора. — Рыков, выбор есть всегда. Зачем нужно было бить отца этого мальчика? Тебе мало того, что тебя чуть не посадили месяц назад? Ты решил мне ещё нервы потрепать? — глядя в глаза супруга, серьезно сказала заведующая. — Ну не будут же они заявление на меня из-за этого подавать… — неуверенно произнёс Рыков и потупил взгляд. — Да? На счёт тех родственников ты тоже был уверен. Заметь, они даже не писали на тебя жалобу. Поэтому я уже ничему не удивлюсь, — Арефьева вздохнула и откинулась на спинку кресла. — Ну прости, — Паша поднёс ладошки жены к своим губам и начал нежно целовать каждый пальчик. — Рыков, ну вот как на тебя можно обижаться? — Оля немного остыла. — Никак, — улыбнулся мужчина, — а зачем мама приходила? — спустя некоторое время поинтересовался Рыков. — Не уходи с темы. Объяснительную мне потом ещё напишешь, — Ольга указала на пустой листок бумаги, — а Марине Леонидовне звонил Орлов, говорит, что через неделю будет суд над Ковальковым. — Понятно, — Паша встал и подошёл к дивану, на который тут же вальяжно сел, — хотя я удивлён, что его не посадили раньше. — Ну, Паш, у каждого своим секреты. Ковальков долгое время был на хорошем счету, многие закрывали глаза на его мелкие косяки. Плюс у него и в прокуратуре есть связи, — Ольга сняла очки и положила их на стол, — а потом он стал наглеть, почувствовал свою власть что ли. Один раз даже чуть как-то не подставил Орлова. Ну с тех пор Андрей Вадимович, так сказать, поглядывал за ним, но не увольнял, ведь руководитель-то Геннадий Сергеевич хороший. — А вся эта ситуация с моим делом стала последней каплей, — закончил мысль супруги Паша. — Можно сказать и так. — Понятно, — протянул Рыков и о чём-то задумался. — Ты сегодня один был, да? — Арефьева решила перевести тему. — Да, Арашик же к экзамену готовится. Завтра отпустишь меня? Поедем с Костиком поддержим его, — вставая с дивана, спросил мужчина. — А работать кто будет? — Ну Оль, — Рыков подошёл к жене и умоляюще посмотрел в её голубые глаза. — Ладно поезжайте. — Спасибо, — протянул Рыков, целуя брюнетку в шею. — Угу, — Ольга отстранилась и встала из-за стола. — Оль, ну что такое? Ты до сих пор обижаешься? — Нет, — Арефьева подошла к графину и налила себе стакан воды. — Ну мы кажется что-то на счёт ребенка думали, — Паша подошёл сзади, обнял женщину за талию и положил голову ей на плечо. — Рыков, ну не здесь же. Устала сегодня, как не знаю кто… — Поехали тогда домой.

***

      Весь вечер Оля была какая-то грустная. Паша понимал, что это никак не было связано ни с Ковальковым, ни с жалобой. Тут было что-то другое. — Оль, ну что с тобой такое? — Рыков подошёл к жене, которая стояла около стола и заваривала чай. — А что со мной? У меня всё в порядке, — Арефьева попыталась натянуть улыбку. — Ну это ты кому-то другому будешь рассказывать, — мужчина серьёзно посмотрел на жену, которая так ничего ему и не ответила, — ну Оля, девочка моя, что стряслось? — Паша сел стул и усадил жену к себе на колени. — Да я всё на счёт беременности… Может зря вообще мы это все затеяли… — с болью в голосе произнесла Ольга. — Ну что такое? Мы же уже были у врача. С анализами у нас всё отлично. Да и прошло только три недели. Это же ещё ничего не значит. — Я понимаю, но всё равно на душе как-то неспокойно, — Арефьева обняла мужа за шею и уткнулась лицом в его плечо. — Ты во мне сомневаешься? — тихо спросил Паша, гладя жену по голове, — кажется я тебе уже говорил, что я тебя никогда и ни при каких обстоятельствах не брошу. Слышишь? — Пашка, господи, да конечно дело вообще не в тебе, — брюнетка отстранилась от мужа и заглянула в его глаза, — просто я все время вспоминаю свой выкидыш и… — на голубые глаза навернулись непрошенные слёзы. — Тихо, тихо… — мужчина крепко обнял жену, — в этот раз всё будет по-другому. У тебя есть я, — шептал Рыков на ухо Ольге, — я никого никогда не любил так, как тебя. — Пашенька, — женщина трепетно поцеловала мужа в губы, — пошли спать? — Пошли, — Паша взял Олю на руки, как ребёнка, и понёс в спальню.

***

      Паша нисколько не лгал. Он действительно любил Олю больше жизни. После того, как Рыков окончательно рассорился с матерью, потом развелся с женой он начал переосмысливать свою жизнь.       «Что я за урод такой, почему у меня всё никак у людей», — когда-то Рыков сказал эту фразу Косте.       И тут он имел ввиду всё: и полный разрыв отношений с матерью, и два неудачных брака, и смерть отца… А ему хотелось простого человеческого счастья: иметь семью, ребёнка, ощущать себя любимым и нужным.       И тут в его жизни появилась Арефьева. После того, как она выхаживала его, носилась с ним по врачам, приютила у себя дома, мужчина ощутил, что он ещё кому-то нужен. Она хвалила его за вкусный ужин, за починенный кран или розетку. Кто-то скажет, что это мелочь. Но для Рыкова на тот момент, всё это было подобно глотку свежего воздуха. Он как будто снова почувствовал себя живым. Благодаря ей, его Олечке.       Она стала единственным, кто не оттолкнул его, кто принял его таким, какой он есть. Да и он в свою очередь никогда не проявлял свой характер по поводу того, что Ольга выше его по должности, или что она частенько задерживается допоздна, и поэтому большинство обязанностей по дому лежит на Паше.       С тех пор он действительно окончательно и бесповоротно влюбился в Ольгу и не представлял своей жизни без неё.       «Да я к тебе давно приклеен суперклеем…»

***

      Длинный коридор, где стоят только двое человек, глядя на массивную дубовую дверь, за которой сейчас решается судьба их друга. Конечно, ни Паша ни Костя не сомневаются в знаниях Араша, но всё-таки волнение присутствует. — Что он так долго? — Рыков нервно мерил шагами коридор. — Паш, ты что волнуешься? — улыбнулся Кулыгин, глядя на друга. — Кто? Я? Да причём тут это. Просто… — Паша пытался придумать оправдание, но это плохо получалось. — Ну да, да, я так и подумал, — улыбка мужчины стала ещё сильнее. — Хорош… — Рыков толкнул Кулыгина в плечо, — нет ну правда долго. Уже полчаса там торчит. — Ну мало ли…

***

      Спустя пять минут, дверь распахнулась и оттуда вышел радостный Араш. — Сдал? — Паша тут же подошёл к другу. — Да, — улыбаясь, ответил мужчина. — Ну слава богу, — проведя рукой по лицу, прошептал Рыков. — А кто-то говорил, что не волнуется, — ухмыльнулся Костя, на что Паша лишь закатил глаза, — поздравляю, Араш, — Кулыгин пожал другу руку. — Спасибо Кость, Паш. Мне действительно приятно, что вы сейчас здесь. — Да ладно тебе, Арашик, — Рыков похлопал бывшего фельдшера по плечу. — Поехали на подстанцию. Отпразднуем, — предложил Араш. — Вот так бы сразу.

***

      В комнате отдыха собрались все, кто был на подстанции. Кто-то постепенно уезжал на вызовы, а кто-то наоборот приезжал. Сейчас здесь находились только люди с бывшей 58-й подстанции. На огонек зашла и заведующая. — Араш, поздравляю, — радостно произнесла брюнетка, заходя в помещение. — Спасибо, Ольга Кирилловна. Кстати, ещё хотел вас поблагодарить за то, что помогли договориться, чтобы я досрочно сдал. — Да не за что, — улыбнулась заведующая, наливая себе сок. — Так, ну это всё конечно замечательно. А что на счёт распределения бригад? — поинтересовался Рыков. — А что не так? Всё как и раньше. Будет и с тобой иногда ездить, и сам, с фельдшером, — Арефьева сделала глоток напитка. — Так это что получается? Я один теперь в фельдшерах? Ну Райка не в счёт, — сказал Ушаков. — Ну Витя, сдавай экзамен и тоже будешь врачом. У тебя всё получится, — подбодрил парня Ломагин. — Ну я подумаю над этим предложением, — улыбнулся фельдшер. — Так, давайте закругляйтесь, больные ждать не будут, — Арефьева посмотрела на часы. — Вот именно, — поддержал жену Рыков. — Кстати, Пал Дмитрич, — Ольга посмотрела на мужа, — особо тоже не засиживайтесь, Вам завтра на смену. Араш, ещё раз поздравляю, — с этими словами брюнетка покинула комнату. — Что-то Ольга Кирилловна не в духе. Поссорились что-ли? Накосячил, Паш? — спросил Ушаков. — Витя, я могу и по морде дать.

*Бригада Ломагина на вызов*

— Ну вот, — воздохнул Ушаков, — пойдёмте доктор Юрьич. — Давайте ребят, — Ломагин пожал коллегам руку, и бригада покинула комнату. — Вот у Ушакова язык без костей. — Да ладно тебе, Паш. А что на счёт твоего экзамена-то? — поинтересовался Кулыгин. — В смысле? — Когда на права пойдёшь сдавать? — А ты про это… — Паша взъерошил волосы, — ну Ольга с кем-то договорилась, на следующей неделе экзамен будет. Что-то у меня предчувствие нехорошее. — Гони эти мысли. За недельку мы ещё с тобой практику подтянем. — Ну надеюсь.

***

      В течение трёх дней Рыков каждый вечер уезжал за город и вместе с Костей практиковался в вождении по сельским дорогам. Домой Паша приходил очень уставший. Сил хватало лишь на то, чтобы дойти до кровати. В эти дни мужчина почти не высыпался. Оля всё понимала, хотя и видела его усталость. До определённого момента.

      Рыков как всегда пришёл поздно. Ольга уже лежала в постели, но ещё не спала. Сон как-то не шёл. Мужчина лёг рядом и почти сразу уснул. Но сон его был не спокойным. Рыков всё время крутился, не мог найти себе места. И в этот момент ему кое-что приснилось.

***

      Бескрайнее поле. Такое Паша видел очень давно, наверное только в детстве, когда семья переехала в очередной богом забытый гарнизон. Рыков не понимает, как он тут оказался. Мужчина осторожно идёт, оглядываясь по сторонам. Вокруг ни души. Лишь в небе кружат несколько черных, как ночь, воронов, издающих истошные крики. Рыков решает не обращать на них внимания и идёт дальше.       Решив посмотреть под ноги, мужчина понимает, что всё поле, которое мгновение назад было покрыто колосьями ржи, просто-напросто выжжено. От этого Паше становится не по себе. Вглядевшись вдаль Рыков понимает, что пожар ещё не закончился и огонь продолжает распространяться по всей местности. Клубы темного дыма заполнили всё пространство. Крик воронов становится всё громче. Резко ощущается запах гари, из-за которого почти невозможно дышать. У мужчины начинают слезиться глаза. Из-за нехватки сил он падает на колени. Последнее, что слышит Паша — чей-то крик.

***

      Рыков проснулся в холодном поту. Он сел на кровати, пытаясь отдышаться и осмыслить увиденное. — Паш, что случилось? — Оля так и не смогла уснуть, поэтому видела, каким напуганным проснулся муж. — Ничего, Оль, спи, — Рыков попытался успокоить жену. — Когда всё нормально, то люди не кричат во сне. — Я кричал? — удивился Паша. — Перед тем как проснулся.       «Значит я слышал свой же крик…» — Сон просто плохой приснился, — Паша провел рукой по лицу, пытаясь отогнать дурные мысли. Хоть это и был всего лишь сон, но он был настолько реалистичным, что мужчине было по-прежнему тяжело дышать — И неудивительно. Приходишь поздно, почти не спишь. И днём постоянно в напряжении, — сказала Арефьева и тоже села рядом с мужем. — Может ты и права. — Давай завтра дома побудешь. Я тебе отгул дам, — брюнетка погладила мужа по щеке. — Да ладно, ничего страшного. — Паш, да на тебя последние три дня вообще смотреть страшно. Лицо бледное, синяки под глазами. Завтра ты останешься дома и выспишься. Никаких возражений не принимается. — Как скажешь. Давай спать, — Паша лёг обратно на кровать и приобнял Олю, пытаясь уснуть. Но вот только сделать этого у него так и не получилось.

***