- Я - Хартфилия! - Нет, ты - Эвклиф!

Из кладовой послышались женский визг и обеспокоенный голос парня, а виной тому был маленький паучок, принявший блондинку за неживой предмет, который станет для него новой помощью в поимке пищи. Какого же было потрясение несчастного членистоногого, когда новый субъект завизжал и как-то быстро начал двигаться. Хаотично перебегая с места на место по неизвестному ему субъекту, он боялся, что ему придется попрощаться со своей жизнью, но с чего-то тёплого он перебрался на более твёрдую и холодную поверхность. Нацу просто не мог оставить визжащую девушку, которая уже собиралась бить сама себя, дабы избавиться от ни в чём не повинного паучка. Драгнил также не хотел гибели паука, поэтому и поспешил снять его с Люси. – Я думал, ты пауков не боишься, - хохотнул Нацу, разглядывая потрёпанную Эвклиф, которая пыталась в данный момент нормализовать дыхание и привести себя в чувство. – Одно дело, когда я на них смотрю и сама прикасаюсь к ним. И совсем другое, когда они без спроса на меня залазят, - девушку передёрнуло в последний раз от воспоминаний того, как паук ползал по ней. – Странная ты, Люси, - пожал плечами парень и начал стучать кулаками в дверь. - Лисаннааааа, я уже поговорил с Люси. Открывай! С Люси я уже поговорил. С Люси. С Люси я уже поговорил, - повторял он. – Зачем ты так много произносишь моё имя? – Потому что оно мне нравится, - Нацу перестал шуметь и широко улыбнулся. В этот момент послышался щелчок замка и дверь открылась. Лисанна, довольная тем, что её друг всё рассказал Люси, с любопытством рассматривала лица влюблённых. – Извини, Люси, другого выхода не нашлось, ты не хотела его слушать, - девушка пожала плечами, поджав губы. Ей было немного стыдно за этот поступок перед блондинкой, всё-таки запихать человека вот так, против воли, было не особо приятно. Что ж, теперь она утешала себя мыслью о том, что это помирило ребят. Люси же только сейчас в полной мере осознала, кто виноват в произошедшем. Решительно направившись в сторону класса, она на ходу придумывала слова, которые готова была высказать Минерве. Подлетев к однокласснице, она, дрожащей от злости рукой, несильно толкнула брюнетку в плечо. – Кто ты такая, чтобы лезть в чужую жизнь?! Кем ты себя возомнила, чтобы делать такое? - Люси кричала, не обращая внимание на то, что было довольно много свидетелей в классе. Как только до её ушей долетел вопрос о том, чего же такого сделала Минерва, то блондинка стала ещё больше притеснять одноклассницу к стене. - Да, Нацу наивный, но больше не смей пользоваться им! Зачем? Зачем ты уговорила его поцеловать Юкино? Зачем тебе потребовалось наше с ним расставание?! - продолжала кричать Эвклиф. Пришедшая в себя Минерва выпрямилась и больше не отступала от одноклассницы, давая ей отпор. – Во-первых, я осуществила в какой-то мере мечту своей подруги. Юкино давно влюблена в этого идиота Драгнила. Во-вторых... - Тут она немного запнулась, но быстро развернулась на девяносто градусов и посмотрела на брата-близнеца Люси. - Мне нравится Стинг. А он, как многим уже известно, влюблён в Юкино. Безответно. Стинг Эвклиф, ты мне нравишься, - серьёзно произнесла брюнетка, чем вызвала немалое удивление окружающих. Однако звонок всегда не вовремя, да и после уроков все только это и обсуждали, не зная ещё ответа парня. Для всех Минерва была последней стервой. Они считали, что она не способна на что-то вроде любви. Что за глупость... Минерва - это шкатулка. Маленькая, красивая шкатулочка для украшений. Вот только вместо маленького замочка на ней большой амбарный замок. Старый, ржавый и уродливый. Она сама его нацепила уже очень давно. От того он и такой старый. Но действительно ли ей нравится с ним жить? Не велика ли его тяжесть? Всё может быть, но ничего не вечно. Вот и Минерва чувствует, что ещё чуть-чуть и он сломается. Он слишком стар, чтобы держаться дольше. Он невыносим. Да и девушка для себя ещё не решила, что для неё страшнее: навечно таскать с собой замок или же выкинуть его. Несомненно, в нём собраны все её худшие качества, но сейчас она живёт этими качествами, умудряясь не позволить этой грязи и ржавчине перейти на саму шкатулку. Вы ведь не считаете, что это просто? Когда-нибудь замок обязан упасть со шкатулки и показать всю его красоту. Это прекрасно и одновременно ужасно. Девушка все эти годы старательно хранила на шкатулке замок, не позволяя никому посмотреть даже капельку на шкатулку. Теперь это стало её страхом. Боязнью того, что все могут увидеть её с другой, хорошей стороны. Она не сразу решилась ответить на звонок. Человек, который ей звонил, был тем, кого она по-настоящему любила. Его ответ она боялась услышать, предчувствуя отказ. Она уже представляла, как он отказывает ей, называя не особо лестными словами и формулируя из этого причину отказа. Она ошибалась. Стинг не так низок, чтобы поливать грязью человека, который открыл ему свои чувства. Как только девушка взяла трубку, он извинился перед ней и сказал, что не может принять её чувства. Хотелось закричать, но, кажется, голос куда-то пропал. Пара длинных гудков в трубке и телефон летит на кровать. Она ненавидела, когда что-то шло не по её плану. А так происходило всё время. Всё это грёбанное время! Всегда что-то шло не так, руша её прекрасные задумки. Вот и сейчас точно также. Она считала, что Стинг так просто будет принадлежать ей. Восхитится её планом, вспомнит их поцелуй, поймёт, что она та, кто ему нужен. Смешно. До слёз. Какая же она глупая. Нервно кусая свои губы, она тихо покачивалась на кровати, обхватив себя руками и пытаясь унять слёзы и то паршивое чувство внутри. Её уже конкретно заебало строить из себя сильную, надменную и гордую девушку. Разве она не имеет право быть слабой? Она ведь тоже девушка и вовсе не стальная. Минерва винит только себя. Это она создала себе подобный статус. Она не подпускала к себе никого близко. К чему это привело? Она страдает в одиночестве. Она даже не уверена в том, что сможет рассказать кому-нибудь обо всём. Просто не знает как, не умеет. Слёзы красят девушек, делая их более милыми и беззащитными? Брехня подстать слащавым мелодрамам. Минерва ужаснулась, увидев своё лицо в зеркале. Красное и распухшее. Ей сегодня нужно ещё идти на вечер с отцом и его компаньонами. Набрав в ладони прохладной воды, она принялась тереть руками лицо, пытаясь смыть высохшие слёзы с лица. Периодически она забывалась, начиная тереть своё лицо с такой силой, будто хотела содрать с него кожу. Высморкавшись, она вновь решилась посмотреться в зеркало. Хах, видел бы её сейчас Стинг. Всё ещё красные от слёз глаза, припухшие верхние веки, красные пятна на щеках от рук самой Минервы... Достав свою косметичку, она протяжно выдохнула. Сколько же косметики придётся потратить, чтобы выглядеть нормально? Не жалея консилера и тонального крема, она скрыла все покраснения на лице, завершив всё слоем пудры. Толстые стрелки на глазах скрыли припухлость верхних век. Завершила Минерва всё бледной помадой, которая почти не отличалась от натурального цвета губ девушки. Повседневная Минерва Орланд, которая нужна отцу на сегодняшнем вечере. Добавить высокомерный взгляд и готова Минерва, которая привычна абсолютно для всех. Прекрасная кукла. Чем отличается званый вечер от дружеского? Всем. Нужно строить из себя леди, периодически кокетливо улыбаться смазливому глупому сыночку важного бизнесмена и нахваливать не только поваров, но и компанию, которой владеет дядечка. Ничего удивительного и непривычного для Минервы. Она в этом лицемерном мире с самого детства и не считает это чем-то неправильным. Ведь так было всегда и, вероятно, останется ещё и после них надолго. Она привыкла и к тому, что её отец дома, на работе и на таких вечерах всегда разный. Стоило ужину подойти к концу, а родителям удалиться для переговоров в кабинет, как девушка тут же решила покинуть особняк, в котором всё и происходило. Как бы не упрашивал её этот парнишка, она добилась своего. Вызывать такси не стала, предпочитая прогуляться пешком, если не весь путь, то хотя бы его часть. Она не боялась позднего вечера. Она одна из лучших боксёров города, чего ей бояться? Однако она недооценила судьбу, которая явно решила над ней поиздеваться. Кто-то на мотоцикле остановился прямо перед ней, вызвав у девушки недоверие и готовность себя защищать. Но как только незнакомец снял шлем, Минерва поняла, что, в принципе, он никакой угрозы не представляет. Физически. Она ни капли не расслабилась, а наоборот напряглась ещё больше. Мысли путались, от чего брюнетка даже слова выговорить не смогла. – Что ты так поздно делаешь на дороге? Девушка хотела думать, что он беспокоится за неё и в то же время отчаянно себя убеждала в обратном. Как Стинг Эвклиф мог за неё волноваться? Нужно было что-то ответить на вопрос. Вот только стоит ли ей показывать, что она страдает? Или, может, стоит показать, что ей уже плевать? Она понятия не имела, как вести себя в сложившейся ситуации. – Гуляю. - Коротко отвечает девушка. Парень в свою очередь хоть и понимает, что своим поведением может якобы дать ей шанс, протягивает только что снятый с головы шлем удивлённой однокласснице. – Садись, - он кивает на место позади себя, продолжая протягивать защиту девушке. Помявшись с полминуты, она решается надеть шлем и перекидывает свою ногу через сиденье. Платье до колена позволяет это сделать. Усевшись позади Стинга, она растерялась. Она кучу раз видела в фильмах, как парень говорит девушке обхватить его за пояс. Кажется, Стинг думает об этом же, потому что тут же говорит: – Как будто фильмов не смотрела. Хватайся уже. Это лучше, чем если ты упадёшь. - Послушно брюнетка выполняет требуемое, повернув голову в бок. Ей невероятно неловко в этот момент. Пока они ехали до дома одноклассницы, Стингу пришла в голову мысль о том, что он никогда не видел в Минерве девушку. Что уж там, он в ней даже человека не видел. Такая идеальная железная леди, которая не даёт никому поблажек и не умеет прощать. Похоже, пора всё переосмыслить и причиной этому стало то, что Стинг сам видел. Та неловкость и растерянность, которые отобразились на лице девушки в тот момент, когда он протянул ей шлем. Он как будто убедился в том, что она действительно человек, а не робот. Стоило парню остановиться у нужного дома, как темноглазая, замёрзшая от езды, быстро расцепила руки и соскочила с мотоцикла, возвращая шлем хозяину. Бросив неуверенное: "Спасибо", - она поспешила к дому, но оказалась остановлена рукой парня, который схватил её за локоть. В голове опять промелькнула мысль о глупом романтическом сериале. – Не подумай ничего такого, просто мне кажется, что тебе не стоит так поздно гулять одной. Какой бы сильной ты ни была, ты остаёшься девушкой и против трёх сильных мужиков вряд ли выстоишь. Сама понимаешь, не глупая. - После этих слов Стинг кивает на прощание и, надевая шлем, уезжает от дома одноклассницы. Она не провожает его взглядом, а молча заходит домой. Растерянная, она не понимает, как воспринимать его поступок. Он даёт ей шанс? Надежду? Нет, наверняка он просто чувствует свою вину перед ней и пытается это как-то загладить. Потому что Стинг Эвклиф на самом деле хороший. А какая на самом деле она? Чёрт его знает. Она сама запуталась в себе. Она в последнее время очень часто путает то, как она себя преподносит окружающим и то, какая она есть на самом деле. Пусть она не такая сентиментальная, как многие девушки её возраста, которые ревут над мелодрамами. Пусть она не так хороша в романах и то, какими они должны быть. Она даже не представляет, как должна вести себя на первом свидании. Но это не значит, что она ничего не чувствует. Вовсе нет, просто эти чувства жалости и сострадания не так глубоко трогают её. Она ложилась спать опустошённой. Минерва прекрасно знала то, что завтра вся школа будет галдеть из-за её гадкого поступка, из-за её признания Стингу Эвклифу. Готова ли она к этому? Она просто будет вести себя холодно и высокомерно со всеми. Как всегда. Стинг же, пока ехал до дома, то, как минимум, понял то, что его однокласснице стоит пользоваться чуточку меньше духами. Дело в том, что всю дорогу он чувствовал её аромат. Романтично? Вполне возможно, но не когда это отвлекает от вождения появлением кучи мыслей. Как максимум, он понял, что она вовсе не плохой человек. Просто она запуталась прежде всего сама в себе. В нём проснулось желание ей помочь, но осознание того, что она поймёт всё не так, останавливало его. Уже дома, встретив свою сестру, он задал только один вопрос: – Ты ненавидишь Минерву? – Да. - Люси даже думать сейчас не стала. Она обдумывала всё до этого. - Любовь - это, конечно, хорошо, но отпускаться до таких грязных методов... Блондинка чувствовала неимоверное отвращение по отношению к однокласснице, даже не допуская ни малейшей мысли о жалости к ней.