Сердце мое

Пальцы в перчатке скользят по гладким темным волосам девушки. На сгибе локтя он уютно устроил Рей, стараясь не бередить раны, не шевелиться. Не тревожить её. Полевой медик уже показал за её спиной Снейку: девчонка не жилец. И судорожно сжав руки крепче, он попытался совладать с собой в который раз, чтобы не напугать Рей. — Зачем только нужны эти броники, — шепнула она сипло. Снаружи стрекотала автоматная стрельба, слышались крики и звуки выстрелов. Не всё ещё было закончено для военных, выполняющих свой долг. Просто всё закончилось для них двоих. Как быстро угасает человек. Только час назад она сидела напротив него. Она улыбалась ему розовыми, а не бледными, губами. Только прошлой ночью она обнимала его за талию тёплой рукой. Слабея, она понимала, как и он, что у них осталось так мало времени. И так много невыполненных желаний. — Я обещала, что мы вместе съездим на побережье, — тихо сказала Рей и вдруг крепко зажмурилась, отворачиваясь от него. — Так жалко… Снейк сгорбился. Устало и медленно наклонился над Рей, прижался визором к её лбу, покачиваясь легонько. Что он мог ещё сделать, чтобы её утешить? Что мог сделать, чтобы поддержать? Она тихонько приткнулась крылом носа к подбородку шлема, обняла рукой за спину, поглаживая и словно утешая в ответ… потому что Снейк Айз знал. Тяжело не тому, кто уходит. Невыносимо тому, кто остаётся. В какой-то момент он почувствовал, что её рука ослабла и упала. Медленно склонив голову ниже, посмотрел в спокойное лицо и провёл ладонью по векам, навсегда закрывая её глаза.

***

На базу летели молча. Снейк, снова в своём шлеме, как и положено было по уставу помог спрятать тело Рей в специальный транспортировочный мешок, но абсолютно все его боевые товарищи видели, как тяжело ему это давалось. А там ждала малышка… что она скажет, когда узнает, что её подруги больше не стало? Снейк ещё не знал, что его впереди ждет самое страшное: одиночество. Он догадывался, предполагал, готовил себя к этому, но старался держаться, чтобы никто не заметил, что с ним происходит. Скарлетт замечала. Она догадывалась. Смотрела со стороны с болью в глазах, словно сама переживала эту смерть, хотя она и не любила Рей по понятным причинам. Рей — нет, а вот его… Похороны были стандартными, как для любого солдата из отряда. Снейк никогда не думал, что происходит с теми, кто пал в бою: он конечно же знал, что дальше они попадают в морг, затем в крематорий, а уж после урны торжественно хоронят возле мемориала на кладбище — если как в случае с Рей личность павшего нужно было скрыть. Но одно дело — знать, а другое — пережить всё это. На кремацию пришёл его отряд, и Снейк был им за это благодарен, хоть и не говорил. Он делал вид, что относится к гибели Рей как и другие. Но все прекрасно понимали, что это не так. Он смотрел на то, как в большой дюрасталевой печи загорается огонь. Не решился подойти и взглянуть, как пламя сжирает тело женщины, которую он любил и которой обладал. Досидел до конца, устало осунувшись и глядя на прах в белой стандартной урне с выбитым номером, позывным и именем, и понимая, что всё, что осталось от неё — это только горстка пепла. Хотелось кричать, но он не мог. Хотелось плакать, но он разучился ещё в детстве. Пустота выела каждую ночь и каждый день, его жизнь доходила до автоматизма — и вот теперь всё внутри оборвалось в вакуум. Рука опустилась ему на плечо, и он посмотрел вверх. Изумлённо замер. — Прими мои соболезнования… — растерянно промямлил Рипкорд, опускаясь на стул рядом с ним в зале для кремации. Снейк медленно кивнул, опустил шлем, блеснувший визором. Непроницаемый всегда и для всех, сейчас он был очень прост и понятен для Рипа. И впервые он мог ему сочувствовать. Снейк хотел бы сказать ему спасибо — за тот выстрел, за то, что помогал. Но говорить он не мог, дав обет. В зале кроме них двоих никого не было. Стояла тишина, такая звенящая, что впервые Снейк Айз не выдержал. Медленно подцепил шлем, сорвал его с головы, положив рядом на стул, и вдруг закрыл лицо обеими ладонями и горько, совсем как в детстве, пока его не принял на воспитание клан — очень горько и отчаянно заплакал. Это было неожиданно. Рип удивленно вскинул брови. Он всегда интересовался личностью таинственного ниндзя, но это было не то время, чтобы задумываться об этом. Сейчас он видел в нём просто мужчину, который потерял кого-то очень близкого. Положил руку на плечо, покрытое тактической бронёй. Крепко сжал его. — Другого способа это пережить нет, — проронил он, глядя на согнувшегося — но казавшегося всегда таким несгибаемым — Снейка. — Это просто нужно принять, мне ли тебе рассказывать. Я говорю просто, но сам понимаешь, сколько твоих сил это потребует, друг. Хотя я в тебе не сомневаюсь. Он взглянул на смолкшую печь, думая о своём. — Потому что когда другие пасуют, ты всегда шёл до конца.