Против часовой стрелки

      - О, Северус! – расплылась в улыбке Гермиона.       Она понимала, что выглядит неподобающе, но сейчас ей это казалось скорее смешным. Масло в огонь подлила Ива, которая радостно заявила:       - А вот, видимо, тот самый студент. Ничего… мрачноват, но с другой стороны – кхм - ба… бай… байронический такой типаж.       Снейп изумленно уставился на них:       - О чем вы?       - Не обращай внимания, милый, мы о своём, о девичьем, - засмеялась Ива.       Северус, которого никто никогда не называл «милым», впал в легкое состояние ступора:       - Гермиона, кто это?       - Это Ива, - четко пояснила Грейнджер, а потом добавила: - Все-таки тебе охрененно идет магловская одежда!       Снейп поперхнулся и поспешно помог ей подняться:       - Она что, тоже волшебница? Или ты поосторожнее со словами.       Гермиона ласково погладила его по бледной щеке и задумчиво посмотрела на Иву:       - Волшебница ли – не знаю, но слушательница из неё восхитительная. Но ты прав, надо идти.       - Мир вам, - согласилась Ива и прижала к груди бутылку. - Сестричка, ты же оставишь мне её? У тебя ведь есть он.       - Конечно! – Гермиона наклонилась, и они обнялись.       Северус только обреченно вздохнул.              Солнце уже совсем село, и парк погрузился во тьму. Но набережная сияла огнями, их отражения множились и играли на ряби воды Темзы. Северус и Гермиона не дошли до моста, они уселись на пригорке, с которого открывался красочный вид на реку.       - Ты, наверное, разочарован во мне, - без особой горечи протянула Грейнджер: хмель еще не отпустил её, и всё вокруг казалось скорее забавным, нежели грустным.       - Нет, - Северус улыбнулся и, помедлив, взял её за руку, - я рад… если честно. Ты всегда выглядишь такой взрослой, такой идеальной… я думал, что мне никогда не догнать тебя.       Гермиона насмешливо хмыкнула и проскользила пальцами по его острой скуле, впалой щеке и подбородку. Когда она коснулась уголка его губ, Северус вздрогнул и невольно облизал их. Гермиона смотрела, словно завороженная:       - Глупый мальчишка, неужели ты всерьез думаешь, что не сумеешь меня догнать? Пройдет всего пара лет, и уже я буду отчаянно пытаться успеть за тобой. Ты станешь меняться и взрослеть быстрее, чем весеннее дерево. А я… а что я? Мне нравится мой возраст, я никогда не хотела быть моложе, чем есть. И никогда не чувствовала себя более гармоничной. Но я достигла своего пика – конечно, буду взрослеть тоже и набираться мудрости, но медленно… безумно медленно. И впереди у меня долгая жизнь, но это жизнь степенная, ровная. А тебе – тебе еще предстоит только подняться по этим ступеням. И видит Мерлин!.. – Она хрипло и горько рассмеялась. – Видит Мерлин, Северус, ты пролетишь их как птица. Ты даже не успеешь понять, когда обгонишь меня на пути и мы вдруг поменяемся местами…       Он ошеломленно глядел на неё, словно не веря:       - Ты правда так думаешь?..       Гермиона кивнула:       - Да. Я видела немало талантливых семнадцати-восемнадцатилетних юношей и отлично представляю, кто кем станет.       Северус вдруг резко, как-то неловко, дернулся вперед и стиснул её в лихорадочных, нелепых объятиях.       - Спасибо! – горячечно зашептал он ей на ухо. – Ты первая! Первая, кто действительно верит в меня!       Гермиона улыбнулась и зарылась пальцами в его длинные волосы – она вдруг в одночасье решилась.       - Я никогда не перестану восхищаться тобой! Даже не думай, – продолжал шептать Снейп, щекоча дыханием ей ухо и шею. – Я… я люблю тебя, Гермиона, правда!       Выпалив это, он вдруг замер в её объятиях, будто осознавая сказанное. Гермиона чувствовала под своими ладонями его костлявые напряженные плечи, его застывшую спину, он даже словно задержал дыхание.       - Я тоже люблю тебя, Северус, - спокойно ответила она.       На самом деле Гермиона не знала, правда ли это… но слова признания слетели с её губ удивительно легко, словно стайка воробьев вспорхнула с куста. Может …и впрямь любовь?       

***

      Лили, Джеймс и Сириус чинно сидели на диване в гостиной. Особенно старались парни, всячески демонстрируя благовоспитанность. Северус с самым мрачным видом устроился в своем любимом тёмном углу, однако ему хватило самообладания ограничиться сухим приветствием и не вступать сразу в перепалки. Блэк скривил красивые губы в злорадной ухмылке, но тут же получил локтем в бок от Джеймса и принялся с преувеличенным интересом разглядывать камин.       Зашла Чарити, волшебной палочкой левитировавшая большой поднос с чайным сервизом и бутербродами. Сириус немедленно скользнул к ней и подхватил тяжелый поднос, хотя явной необходимости в этом не было. Но Чарити смущенно и польщенно заулыбалась, и Гермиона сразу же насторожилась. Сириус не производил впечатление человека, готового к серьезным отношениям, зато Чарити как раз была именно той девушкой, у которой хватит ума по уши влюбиться в легкомысленного повесу.       - Угощайтесь, - суховатым тоном велела Гермиона, прерывая едва наметившийся флирт, напомнив тем самым себе профессора Макгонагалл.       Какое-то время под звон чашек текла неспешная беседа обо всем на свете. Но когда бутерброды были съедены, чай выпит, а темы для светских разговоров кончились, Джеймс гордо сказал:       - Теперь, думаю, можно поведать о цели нашего визита.       Из тёмного кресла Снейпа раздался саркастический смешок. Поттер дернулся, но Лили быстро сжала его руку, и он, помедлив, продолжил:       - Мы пришли по поручению профессора Дамблдора.       - Что, никаких комментариев с галерки? – ехидно бросил Сириус.       И Гермиона пожалела, что бутерброды закончились, из-за чего у некоторых оказался свободен рот.       Северус плавно поднялся и подошёл к ним, а потом с неожиданным для него спокойствием спросил у Поттера, игнорируя Блэка:       - И чего хочет профессор Дамблдор?       Гермиона с изумлением посмотрела на Северуса. Он, прямой, строгий, в чёрной наглухо застегнутой, несмотря на июль за окном, мантии не выглядел ни нелепым, ни смешным. Он казался очень уверенным и очень взрослым. Неужели… Неужели за несколько последних месяцев он так изменился?       Сириус и Лили тоже с изумлением уставились на Снейпа. И только Джеймс продолжал говорить:       - Дамблдор изобрел новый способ связи – при помощи Патронуса.       Гермиона вскинула брови – она отчего-то совершенно упустила из виду, что в этом времени Альбус еще не успел придумать подобное заклинание, а у неё самой не было случая применить его. Впрочем, Дамблдор прекрасно справился с задачей самостоятельно. Сие означало сразу две вещи. Во-первых, Гермиона теперь с возрастающей уверенностью могла предположить, что если прошлое не изменяется прямо, то с высокой долей вероятности оно пойдет по первоначальному сценарию. А во-вторых, ей следовало срочно сесть и серьезно подумать, вдруг она забыла сообщить еще что-то важное.       Тем временем Сириус встал, с небрежной грацией взмахнул волшебной палочкой и из неё вырвался огромный серебристый пёс.       - Вызываем патронуса, - пояснил Блэк, - потом делаем вот такое движение кистью, называем адресата и передаем короткое сообщение. Желательно не более двух-трех предложений.       Гермиона мысленно поаплодировала Дамблдору – он не только изобрел заклинание, но и сумел направить непомерный энтузиазм юных членов Ордена Феникса в конструктивное русло. Пусть Сириус и Джеймс лучше новым чарам обучают, чем, едва окончив школу, сразу кидаются в самое пекло.       А Блэк продолжил:       - Например: Ремус Люпин. «Привет, мы у профессора Грейнджер. Проверка связи».       Серебристый пес исчез. Окружающие смотрели на Сириуса с разной степенью восхищения, и только Снейп холодно процедил:       - Очень опасно называть имена. Вдруг рядом с адресатом будут те, кому не должно слышать.       Блэк вспыхнул:       - Это вокруг тебя вечно всякий сброд ошивается, а мы…       - А если ты будешь на задании? - брезгливо спросил Северус. Он был ростом значительно ниже Сириуса, но всё равно умудрялся смотреть сверху вниз.       - Снейп прав, Бродяга, - неожиданно сказал Джеймс, - надо стараться шифровать информацию так, чтобы посторонние не поняли.       Блэк возмущенно взглянул на друга, но спорить не стал. Зато чёрные глаза Северуса изумленно округлились, когда он осознал, что школьный враг согласился с ним.       Сияющий волк внезапно возник посреди гостиной и проговорил голосом Ремуса:       - Связь нормальная. Моё почтение профессору.       Далее все принялись отрабатывать необходимое добавочное движение к заклинанию. Хмурый Сириус предпочел обучать разрумянившуюся Чарити, Джеймс отвесил любезный поклон Гермионе, а Лили и Северус настороженно приблизились друг к другу, обмениваясь короткими фразами.       Гермиона вздрогнула и почувствовала, как неприятное, злое чувство ревности заскребло когтями по дну души. Снейп и Лили, наверное, впервые нормально разговаривают со времен той страшной ссоры на пятом курсе. И это хорошо – Гермиона была бы рада, если бы у Северуса вновь появились близкие люди. Но Лили… это же Лили! Что если его чувства к Эванс не угасли, а Гермиона оказалась всего лишь заменой? Но теперь…       - Профессор, - тихо сказал Джеймс, - ваш патронус погас.       - Что?.. Ох, извините меня, мистер Поттер. - Сконцентрироваться никак не получалось.       Счастливые воспоминания о Северусе. Его хриплый шёпот: «Я никогда не перестану восхищаться тобой! Я… я люблю тебя, Гермиона, правда!» Его страстные, лихорадочные поцелуи. Его худые проворные руки, его насмешливая улыбка, скользящая по тонким губам, его горящий взгляд. Но тут же радость этих воспоминаний разбилась о горькую ревность – Снейп и Лили склонились друг к другу и тихо разговаривали, явно забыв про необходимость отрабатывать заклинание.       Джеймс обескуражено смотрел на Гермиону, не понимая, в чем дело.       Она постаралась вспомнить Гарри и Рона, но тут же навалилось тяжелое осознание: их она больше никогда не увидит – во всяком случае своих Гарри и Рона. И тогда на память пришли родители…       Не только не помнящие ее Уилкинсы, мирно живущие в Австралии, но и молодые счастливые мистер и миссис Грейнджер, которые недавно поженились и переехали в свой новый дом.       Гермиона, оказавшись здесь, почти сразу отправилась именно туда. Она долго стояла и смотрела, как грузчики носят вещи, отец руководит переездом, а молоденькая мама носится с огромной розой в горшке… Эта роза так и стояла в их доме.       Гермионе всё же удалось сотворить патронус – выдра не стала весело скакать вокруг, а сочувствующе потерлась мордочкой о её руку. Проблем же с передачей сообщения у Грейнджер, которая неоднократно делала подобное прежде, не возникло.       - Всё в порядке, Джеймс, - мягко улыбнулась она, - просто это заклинание… одно из немногих, что не всегда мне удается.       И она заставила себя обернуться и спокойно посмотреть на Снейпа и Лили – те уже закончили разговор, и теперь Северус отрабатывал движение волшебной палочкой.       - А теперь попробуй все целиком, - радостно сказала Лили.       - Экспекто Патронум! – твёрдо произнес Северус, и из его волшебной палочки вырвался большой серебристый ворон.       Он легко облетел комнату и с очень независимым видом уселся под потолком. У него был крупный клюв и настолько суровый взгляд, насколько тот в принципе может быть таковым у патронуса.       Гермиона замерла в изумлении, так же шокировано смотрели на птицу Лили и сам Северус. Остальные явно не заметили ничего необычного – Джеймс взял из вазочки тянучку и теперь задумчиво жевал, Сириус и Чарити весело хихикали.       - Северус, - тихо сказала Гермиона и подошла к нему.       Лили задумчиво взглянула на них:       - Теперь понятны все странные намеки Бродяги, - и весело рассмеялась. – Тогда я могу называть вас Гермионой?       - Конечно.       Холодные тиски разжались – ревность вдруг показалась такой мелочной и глупой.       Северус поманил ворона, тот распахнул мощные крылья, спикировал со шкафа, но в последний момент заложил вираж и уселся на плечо к Гермионе.