Не со мной

7

      В миг ей удалось растопить его ледяную самозащиту. Кейт поняла это по ответным прикосновениям ладоней мужчины к ее спине. Она лишь успела подумать, что прижимается к нему в одном белье, как почувствовала его тяжелое дыхание на макушке своих волос.       Пакт молчания был объявлен: обе стороны следовали своим ощущениям, не зная, что делать дальше. Но так или иначе каждый из них метался между двумя крайностями. Джек выбирал между тем, чтобы вновь впустить ее в свою душу и сожалеть об этом, или оттолкнуть и сожалеть вдвойне. Кейт питала надежду вымолить у него прощение за недавние события, и одновременно понять насколько она ещё нужна ему, и нужна ли вообще… В этом в последнее время она сильно сомневалась, наблюдая за уютной идиллией между Джеком и Джульетт. Осознавая, что в этом виновата она сама, девушка сожалела обо всем и не видела способа исправить свою ошибку.       Говорят, когда бросаешь монетку, уже знаешь, какую ее сторону хочешь увидеть. Когда он коснулся ее лица и отстранился, чтобы посмотреть в глаза, предполагал увидеть в них долю сожалений, но вместо этого Джек лицезрел глаза этой женщины полные слез, готовых пролиться прямо в эту минуту. Теперь как честный человек свою крайность он должен был разделить с ее. Сожаление легче пережить на пару с кем-то: что он и стремился сделать, проведя подушечками больших пальцев по ее щекам, собирая влагу.       Джек был лишён не только врачебного такта, но и умения утешать. Но изо всех сил желал научиться, как тогда, когда впервые заставил эту женщину заплакать, насильно влезая ее душу и заставляя говорить правду. Заурядный самолётик стал камнем преткновения. Он намеревался извиниться перед ней тогда, но не знал как это сделать. Ещё одна неудачная попытка Джека утешить Кейт произошла в джунглях у бункера, когда он попытался привести ее в чувства: она поняла это по-своему и поцеловала его. Джек столь же страстно ответил, но после не придумал ничего лучше, как впасть в ступор и отпустить ее, и никогда больше не вспоминать об этом.       Теперь же девушка и не думала отстраняться от него, ожидая ответных действий. Расслабив ладони по обе стороны его бёдер, она боялась потерять контакт его глаз с ее и готова была утонуть сейчас в этом взгляде, который теперь не обвинял ее ни в чем, а выражал лишь нежную преданность, ни смотря ни на что.       Джек желал чувствовать ее рядом, даже несмотря на то, что знал — присутствие кого-то третьего между ними всегда будет спутником их близости.       Коснувшись щетины его правой щеки, она почти ощутила как он прильнул своей кожей к ее руке, и одновременно веки его сомкнулись. Невольно девушка потянулась ощутить дыхание ещё ближе и почувствовала его жадные губы на своих. Вторжению его языка в ее рот вторили собственнические касания ладоней к спине. Джек спустился ниже, прижимая к себе эту женщину. Она и не пыталась отстраниться, не стесняясь, касалась его спины под футболкой.       Этот поцелуй не был похож на тот из джунглей… он и на поцелуй-то едва ли был похож. Эти двое были готовы впитать друг друга. Джек желал эту женщину прямо сейчас, несмотря на недавнее публичное предательство и все остальное. Все это было сейчас не важно. Черно-белые кадры из монитора пункта наблюдения станции «Гидра»медленно таяли: тот третий, чьё присутствие они так остро ощущали в начале, спешил покинуть кулисы.       Центр сюжета в этой мизансцене заключался теперь в ее ласковых касаниях, вкусе ее губ и взаимному желанию стать одним целым прямо сейчас. Ее движения, запах, дыхание этой женщины сводили с ума. Доказательством тому стала вскоре возникшая эрекция. Его зрачки расширились, а ладони спустились к ее ягодицам. Прижимая к себе Кейт, Джек хотел, чтобы она ощутила его желание в полной мере.       Слишком смело, но он всеми силами хотел окончательно избавиться от присутствия незваного гостя, который доселе незримо сопровождал их своим присутствием. И он уходил. С каждым взаимным вздохом. Пути назад не было: Кейт помогла Джеку стянуть через голову футболку, которая изрядно пропахла потом и влажностью тропического леса.       Сейчас они оба хотели оказаться на мягкой еврокровати с белоснежным бельём, где бы он неторопливо снял с неё все детали одежды, осыпая каждый сантиметр ее тела поцелуями. Последними он бы снял с неё трусики, вдыхая их запах, и добрался до узелка ее самого чувствительного места. Он так хотел попробовать ее там, подвести ее к краю, внимая стоны этой женщины, видя как она сжимает простыни в кулаки и двигается навстречу движениям его языка.       Условия места, где они оказались теперь не были столь же комфортабельны. Ближайшее, на что он мог уложить свою любовницу — была кушетка для УЗИ исследований. По сравнению со столешницами стоек, она хотя бы была мягкой. Не прерывая поцелуй, оказалось сложным переместиться обратно к креслу. По пути они успели задеть несколько углов мебели и толкнуть передвижную этажерку с медицинскими инструментами, которую Джек отпихнул ногой куда-то в угол. По звону содержимого им обоим показалось будто она уехала довольно далеко.       Джека это не остановило. Усадив Кейт на комфортабельное кресло, он помог девушке скинуть ботинки, чтобы она могла согнуть ноги в коленях и удобно расположиться. Мужчина невольно приоткрыл рот в немом порыве страсти, когда она расстегнула его ремень и молнию брюк. Настойчивым взглядом он приказывал ей не останавливаться. На ее щеках появился румянец, от слез не осталось и следа, а учащенное дыхание заполнило звуками помещение. Вскоре пришла очередь Джека издавать первобытные звуки, когда она добралась до его эрегированного члена. От тесноты одежды, мужчина ощущал болезненные ощущения в паху и острое желание поскорее избавиться от сковывающих деталей одежды. Он спешно выдохнул, когда она взяла его в руку, приспустив брюки и боксеры.       Джек намеревался спешно отблагодарить ее за помощь, укладывая на продолговатую кушетку ещё одним жадным поцелуем. В таком положении ему было удобнее снять с неё брюки и трусики. Влажность ее белья давала ему понять, что отступать некуда. Девушка с нетерпением ждала, когда он снизойдёт соединиться с ней. А Джек нарочно медлил…       Обхватив за бёдра, он приблизил ее податливое тело к своему восставшему органу. Когда она направила его в себя, Джек желал увидеть лицо своей любовницы, а именно ее желание, ее твёрдое решение не останавливаться. Потому он снова слился с ней в поцелуе, направив головку члена в промежность, но так и не одарил ее лоно своим крепким органом. Проведя по клитору, второй ладонью он коснулся ее лица. Увидев удовольствие в выражении, Джек продолжил манипуляции. Кейт стала постанывать и закусила губу, а он вожделел ни сколько от ее и своего удовольствия, сколько от власти, которую сейчас имел над этой женщиной.       После он провёл по основанию промежности ещё, и ещё раз… Он больше не мог мучить себя так. И в очередной раз коснувшись ее лона, вошёл в неё резким движением. Глаза девушки раскрылись от ощущений. Она обхватила его талию ногами, пытаясь стать ещё ближе.       Утопая в своих движениях, Джек снова приоткрыл рот, жадно вдыхая воздух. Боже… он мог кончить от одного только вида ее удовольствия, предоргазменного пламени на щеках, от звуков и касаний ее ладоней.       Когда движения стали хаотичными, быстрыми и беспорядочными, Джек осознал что долго не сможет сдерживать свою страсть. Он коснулся двумя пальцами ее клитора и умелыми манипуляциями заставил Кейт догнать его в этой гонке за удовольствием. Но не столько касания его рук подвели девушку к краю, сколько контакт ее взгляда с его. В порыве страсти, на самом пике экстаза она попыталась что-то произнести:       — Джек, я… — он решил, что это признание или благодарность или что-то ещё, что сейчас он не был готов услышать, а потому успел коснуться ее губ двумя пальцами, что все ещё источали ее запах, чтобы запретить ей говорить. А после его влажные пальцы скользнули по ее подбородку, шее, спустились к груди и вернулись к ее клитору. После нескольких движений по узелку ее чувствительной плоти по внутренним конвульсиям ее лона и блаженству в выражении лица, он понял, что смог доставить ей удовольствие.       Внутри стало ещё более влажно, стенки ее лона постепенно расслаблялись и с ещё большим вожделением принимали его. В один миг Джек будто изменился, перестал внимать ее ощущениям и сосредоточился на своих. Он взял ее за бёдра и подтянул к краю кресла так, чтобы Кейт приняла полностью лежачее положение и ещё сильнее обхватила его ногами. Он сделал это, чтобы избежать ее взгляда и сменить угол проникновения. Джек не считал себя слишком опытным любовником, но знал как порадовать женщину в постели.       Потеряв зрительный контакт, вниманию его теперь был предан ее плоский живот. Джек положил на него ладонь, второй рукой сжимая ее талию. В таком положении он чувствовал власть над ней и мысль об этом пьянила больше, чем стоны этой женщины.       Кейт снова закусила губу, приготовившись к новой волне удовольствия, когда он ускорил движения, и вскоре напрягся и на самом пике оргазма резко отстранился от неё, чтобы привести себя к завершению самостоятельно. Джек опустил голову, приоткрыв рот и на последних вздохах кончил, обильно испачкав ладонь и обивку кресла.       Восстанавливая дыхание, он отвернулся, чтобы привести себя в порядок, снова избегая ее взгляда. А после опустился на пол, оперев голову на эту самую кушетку, где ещё пару минут назад впервые занимался любовью с любимой женщиной.       Сейчас Джек предпочёл сидеть на полу с расстёгнутой ширинкой брюк, склонив голову и положив левую руку на согнутое колено. Кейт не должна была видеть его отчаяние, но она и не стремилась сейчас встретится с ним взглядом. Девушка расположилась на кушетке, свесив ноги с кресла в противоположную сторону от сидящего на полу Джека.       Вместо посткоитальных разговоров их ожидал новый пакт молчания, за время которого он успел окунуться в другую противоположную крайность. Джек прекрасно осознавал как все это выглядит теперь. Случайная близость с Кейт сделала пропасть между ними ещё больше. Ничего не изменилось от смены слагаемых: раньше она предавала его в объятьях другого, теперь в сладкой пытке отдаётся ему, чтобы предавать этого мужчину. Джеку стало противно и дурно, и казалось, что это никогда не закончится.