Слишком по-домашнему

Это был обычный, ещё по-летнему тёплый вечер, который близился к своему эпическому завершению, когда в лучах последнего за этот летний знойный сезон солнца утонет вся Магнолия. Они сидели втроём у неё дома, ожидали заката, когда на город опустится таящая в себе уличную романтику темнота. Она хотела единения, слышать его дыхание, чувствовать его ближе; он хотел видеть её рядом с собой, мельтешащей с тарелками, пледами и подушками. Они никогда не говорили о своих отношениях, о любви. Он знал, что она бы была не прочь это обсудить, поговорить. Но он не такой, ему эти разговоры противны, это не для него. Однажды, он просто прижал её к стенке поцеловал так, что у бедняжки искры из глаз посыпались. Особой причины делать это не было. Просто он не видел её ни с кем другим, только с собой. Его тянуло к этой маленькой, но такой шумной девушке. Он любил её запах и хотел быть рядом. Людишки называют совокупность этих желаний любовью. Она тоже называет это любовью. Никаких особых проблем он не видел и согласился. Ведь нет ничего плохого в том, чтобы интересоваться жизнью и судьбой одного, всего лишь одного человека. Она любила, до глубины души, с замиранием сердца. Любила его глаза, его волосы, его скулы, его волевой подбородок, его мускулы, его силу, его характер, его жестокость и смелость. Любила всё, без исключения. Отрицала, но любила, и ничего тут не попишешь. Глупо было обманывать себя, говоря, что любовь к этому убийце драконов не изменила её. Нет, сделала ещё более эмоциональной, буквально вынудила читать пресловутые романтические, сопливые книжки. Первое время она отрицала, не верила. Но каждый раз, глядя на него, понимала, насколько же она глупая, пусть и носит очки. Полюбить такого болвана. А чёрный кот наблюдал. За их судьбой, за их любовью. Он видел этот цветок их трепетных, пусть и немного неловких чувств друг к другу ещё в зародыше. Когда он игнорировал, но постоянно наблюдал издалека, и когда она раздражалась, злилась, кричала, рвала и метала, но что бы ни происходило, всегда и везде отдавала своему дракону большее предпочтение, всегда была на его стороне, всегда переживала за него. Он видел эти моменты неловкости. Их взгляды и молчание, которое только для них было на вес золота, они были настолько жадные, что даже время считали только своим. « Это наше время,» - говорил он и как-то слишком небрежно целовал её в макушку, словно его заставили, словно ему это не нужно. Но он Металлический драгонслаер, его никто не может заставить сделать что-то. Он сделал это по своей воле, потому что хотел. Кот был лишь сторонним наблюдателем, что-то вроде домашнего питомца, только дающий дельный советы. К примеру, что именно НЕ стоит дарить девушке на день рождения, и под каким соусом ему больше понравится сервиз столовых и десертных ложечек. - Леви, я дома, - грубо пробасил хозяин дома. Они не договаривались жить вместе, это вышло случайно, без той слащавой романтики, о которой мечтала она. Это произошло слишком обычно. Стоило Леви купить себе новый дом, как ей вернули часть суммы - стоит заметить, большую часть - и оповестили мисс МакГарден о том, что те самые возвращенные деньги были уже доплачены господином Редфоксом. Эта информация воистину повергла девушку в шок. В день заезда он беспардонно ввалился в дом со своим немногочисленным багажом и котом, а та уже ждала его, не то на серьёзный разговор, не то на жаркую ночь. А сейчас они уже год как вместе. Привыкли, уже не смогут жить по-другому. Это привычка, а возможно искренняя любовь. Ему будет тяжело, если он не почувствует её прикосновение к очередному новому шраму, ему будет до боли одиноко, если она не поинтересуется, как прошло задание. А она будет волком выть, если её любимый не притащит цветы, что нарвал на ближайшем поле в честь даты, которую он, конечно же, перепутал. Ей будет непривычно, тоскливо, если он не потащится с ней в большую, специально подобранную по размеру драгонслаера ванну. - Иди, ужин готов. После ужина в душ, срочно, я не пущу тебя грязного в кровать, я только постирала постельное бельё, - послышался голос девушки, звучащий в унисон с водой из крана. Она привыкла готовить ему после задания, что надо больше сидеть дома, уделять время семье. Уговор был негласный, его не обсуждали, о нем не вспоминали, но знали оба. Он мужчина в доме, его дело быть стеной, опорой, головой. А её задача - быть хозяйкой, мамой, домашней девочкой. В первые месяцы их совместного проживания её жутко коробила мысль о том, что Редфокс пытается её одомашнить, но после ей даже понравилось. Нет, совершенно честно. Она смогла больше отдыхать, читать, девушка даже выглядеть стала здоровее и свежее. А он был спокоен за неё, ведь она дома, в спокойствии и безопасности. Поужинав, мужчина оставил Макарден в гордом одиночестве с горой грязной посуды и отправился в душ. Холодный. Как он любил. Сама же девушка предпочитала холодному душу горячую и душистую ванну. Объятьям - поцелуи, горькому – сладкое, а фильмам – книги. Но они же вместе. И плевать на подобные мелочи. Это лишь увлечения, гораздо интереснее находить не различия, а сходства. Так они и делали. Нет, не открыто, чисто подсознательно, интуитивно. Совпадений было много, великое множество, столько же, столько и отличий, но их значимость была бесценной. Самое великое, что их объединяло, - это время, бесценное сокровище. Они провели вместе слишком много времени, чтобы забыть это просто так, оставить, уйти. Он не могли. Оба были слишком импульсивны, слишком горделивы, и они оба ценили своё время. Выйдя из душа, он примостился на небольшой диванчик, к своей уже уснувшей миледи. Конечно же, стоило ему попытаться аккуратно отодвинуть девушку, как та открыла свои карие глаза и устало взглянула на Редфокса. Прикоснувшись к его шраму на руке та перевела взгляд на глаза любимого. Тот, поняв суть немого вопроса, монотонно проговорил: - Это старый. Неуверенно кивнув, девушка сонно повертелась на месте, помогая им обоим устроиться на диване как можно удобнее и уставиться в магический TV. Они даже не заметят, как рядом окажется Лили и как-то аккуратно, по-домашнему устроится рядом с ними, словно желая не отрываться от коллектива, взять себе их тепло и поделиться своим. - Леви, как ты себя чувствуешь? – обыденном тоном проговорит он. - Как обычно. Гажил, успокойся, я же не при смерти, а всего лишь беременна! Немного сбросив дрёму с глаз, девушка уверенно отодвинет руки парня, поглаживающие уже выпирающий животик волшебницы. Конечно, она попытается встать. Но он ведь не позволит, это всего лишь гормоны, скоро успокоится, он уже запомнил этот чисто женский алгоритм действий.