* * *
Да, в то время Шарлотта представляла себе любовь чем-то расплывчатым. Непонятным и полностью недосягаемым ею объектом. Сквозь многочисленные сражения и битвы фразы, произнесенные в тот день, стирались из памяти. Лишь спустя столько лет Шарлотта вспомнила о них… Девушка приняла сидячее положение и замерла. Её взгляд был опущен вниз, туда, где тонкие пальцы сминали края одеяла. Сон, что Шарлотта стала часто видеть, обрывался на одном и том же месте. Эта ситуация все больше начинала казаться сломанной пластинкой, что заедала, а после возвращалась к исходной точке. Но сейчас слова учителя переставали казаться ей странными и непонятными. Особенно сейчас, когда Шарлотта прибыла в столовую к завтраку. Стоило только ей отворить дверь, как пара опустошенных глаз устремлялась в сторону девушки, провожала до самого стола и замирала всего на секунду, прежде чем потерять интерес. Чувство вины сжимало горло бывшего мага холодными лапами и не останавливалось на этом. Проникая в неё с каждым днем все больше и больше, оно червем поселилось в сердце, пожирая внутренний орган кусок за куском. Шарлотта сдерживалась, чтобы не сжать грудь ладонью. Эта боль казалась невыносимой пыткой, которую девушка принимала как наказание за грех. Именно она была виновата в произошедшем… Мир уже успел вернуться в привычное русло. Всего несколько месяцев минуло, как архимаг навсегда изгнала душу Погибели, окончательно лишившись способности использовать ману. Разговор с учениками прошёл слишком гладко даже для Шарлотты, поскольку ни один из них не стал оспаривать её решение. Она желала, чтобы каждый из них пошёл своим путем, храня в сердце то, чему бывшая архимаг их учила. Скрипя зубами, они вернулись к привычным делам, больше не тревожа учителя и не ища с ней частых встреч. Да, мир постепенно вернулся в прежнее русло… За исключением для одного человека. Эрцгерцог Клауса, некогда смотрящий на неё с теплотой и беспокоящийся о её безопасности, сидел напротив, полностью игнорируя присутствие девушки. Давно не стриженные локоны доходили до середины его лица, скрывая взгляд. Но Шарлотта и так знала, что он опустошенный, немигающий, направленный в никуда… — Джеффри, это я, Шарлотта. — Шарлотта? — Ты меня не помнишь? — А должен? Лотти помнила каждую секунду их встречи после её победы над Погибелью. Невозможно забыть отрешенное выражение лица. Холодное молчание. И абсолютно пустые глаза. А ведь Джеффри никогда не смотрел на неё подобным взглядом… И в этом была лишь её вина, ничья больше. Если бы она только не пришла к нему малышкой за помощью. Если бы не втягивала в свои проблемы, точно магнит. Если бы протянула свою руку на секунду раньше… Могло все сложиться по-другому? Или такова была их участь? Нынешнее состояние эрцгерцога отзывалось ноющей болью в области сердца, не давая Шарлотте собраться с мыслями. Она перепробовала все. Но память Джеффри словно перезагрузили, возвращая первоначальные настройки. Находясь в своём поместье, он бросал испуганные и не понимающие взгляды на предметы мебели, людей… И на Шарлотту тоже. Бывшая архимаг могла лишь находиться рядом и наблюдать, как её дорогой друг медленно терял рассудок и угасал… — Тебе стоит поесть, Джеффри, — заговорила Шарлотта, стараясь придать голосу мягкость. Но реакции эрцгерцога не последовало — он напрочь отказывался есть еду, приготовленную незнакомцами. Лотти издала еле слышный вздох, поднимаясь из-за стола. Она осторожно подошла к Джеффри и коснулась его руки. Резко дернувшись, эрцгерцог сжал хрупкое запястье до хруста костей. Шарлотта поморщилась от боли и медленно провела второй ладонью по сжатому кулаку. Это действие, похожее на поглаживание, заставило мужчину ослабить хватку. — Сегодня хорошая погода. Давай пройдёмся? Шарлотта старалась не дышать, чтобы голос не сорвался на крик. А после улыбнулась как можно естественнее. Джеффри лишь смотрел на неё немигающим взглядом, все также удерживая тонкое женское запястье.* * *
Почему? Почему все именно так? Безоблачное небо распростерлось над Клаусом, давая возможность солнечным лучам проникать в каждый уголок и дарить всем тепло и свет. Но тогда почему эрцгерцог ничего этого не чувствовал? Он лишь шёл немного позади своей спутницы, не зная куда и не имея никакой цели. Весь мир предстал перед ним расплывчатым серым бликом. Весь, кроме неё. Мужчина не сводил глаз с хрупкой фигуры девушки, которая и послужила причиной для его выхода с территории поместья. Почему она? Кто эта девушка? Джеффри видел её каждый божий день рядом. Слышал её голос. Но в мыслях было так пусто, что ему хотелось иной раз устранить незнакомку из своей жизни. Чтобы только не видеть эти глаза каждое утро, не слышать тихие вздохи, когда он игнорировал её присутствие. Но мужчина не мог этого сделать. Что-то, неведомое ему самому, останавливало, не давало причинить девушке вред. Эрцгерцога раздражал этот факт настолько, что иной раз мужчина беспощадно счесывал кулаки до крови об одну из многочисленных стен поместья. И она всегда приходила к нему. Тихо произносила его имя. Никогда не кричала, не называла самым последним идиотом в мире. Нет, в эти моменты Шарлотта всегда молчала, опускалась перед ним на колени и осторожно перевязывала свежие раны. Заговорила девушка лишь однажды, и этот тихий женский шёпот на мгновение смог заставить эрцгерцога вздрогнуть. — Прости меня, Джеффри… То тихое извинение пустило глубокие корни в сознание мужчины, который с каждым днем терял остатки рассудка. Её шёпот, её искренность… Джеффри не понимал, что связывало его с этой девушкой, но упорно желал узнать ответ. Возможно, после этого он сможет понять, кто она? Шарлотта шла всего в паре шагов от него, ловя своими локонами солнечные блики. Волосы, что казались белыми эрцгерцогу, сейчас сверкали серебром и манили к себе всеобщие взгляды. Джеффри видел, что многие смотрят на Шарлотту, пока она кивала на приветствия и отвечала на них, но ничего не собирался с этим делать. Бесполезно дорожить вещью, которая даже неизвестна ему. Но незнакомое чувство, возникшее из ниоткуда, заставило мужчину остановиться и схватиться за голову. Да что с ним происходит, черт подери?! — Джеффри? Джеффри, тебе больно? — Шарлотта быстро обернулась и подошла к нему. Но вот её попытка коснуться ладонью его лба не увенчалась успехом. Перехватив тонкие пальцы, эрцгерцог посмотрел на неё затуманенным болью взглядом. А затем резким движением бросил её ладонь и развернулся. — Здесь слишком много солнца. И снова эта девушка последовала за ним, не задавая лишних вопросов. Почему? Почему какая-то девчонка посвящена в тайну, неизвестную даже ему, эрцгерцогу Клауса? Шарлотта Элеанор. Кто ты?* * *
Дни вместе с Шарлоттой тянулись бесконечными долгими часами, наполненными болью. И были чем-то схожими с тоской… Джеффри был уверен, что эта девушка когда-то для него много значила, но сейчас её присутствие отзывалось лишь головной болью. Которая не поддавалась исцелению… Привыкая к своей новой жизни, эрцгерцог легко устранял незнакомцев. Отсылал прочь с глаз, не откликаясь на их слезы и слова. Но с Шарлоттой было все не так. Джеффри много раз пытался прогнать девушку, чтобы стены поместья полностью опустели и стали его панцирем. Местом, которое сможет спрятать от незнакомцев. Но каждый раз слова словно застревали в горле, а голос и вовсе бесследно пропадал. А по своей воле Шарлотта уходить не собиралась, нянчилась с ним, словно с ребёнком, упорно добиваясь чего-то. Но чего именно? — Я — твоя подруга, Лотти. Архимаг Марвэла, помнишь? Мы были знакомы ещё с моей прошлой жизни… Она упорно рассказывала об этом тысячу раз, пока не начала понимать всю тщетность. Джеффри не верил ее словам. Невозможно забыть человека, с которым знаком так много лет… Эрцгерцог сидел в кресле, глубоко погрузившись в свои мысли. Пальцы мужчины медленно покручивали небольшое кольцо. Он нашёл совсем случайно коробочку, которая скрывала в себе пару ювелирных украшений. Одно было большим — мужское. То, что поменьше — женское. Неужели он когда-то задумывался о женитьбе? Если бы только Джеффри мог вспомнить… Неожиданно взгляд мужчины зацепился на камне. Ювелирно обработанный топаз, усыпанный цитриновой крошкой. Такой же, как и солнечные глаза Шарлотты. — Что это? — Я подумал, что ты, когда соскучаешься, захочешь поговорить со мной… Комната на мгновение померкла перед эрцгерцогом. Мужчина схватился за голову руками, сдерживая крик. Боль разрывала его изнутри, а размытые обрывки голосов, словно иглы, пронзали мозг. Как же это невыносимо! Что это за чувство?! Джеффри сжал кольцо ладонью, пока камни не оставили глубокие отпечатки на коже. Новая волна боли притупила прошлую вспышку. Мужчина бросил злосчастное украшение в стену и быстрыми шагами покинул поместье. Там, где находилась Шарлотта, была боль, сводившая его с ума…* * *
Лишь только вечерний воздух смог немного остудить раздражение эрцгерцога. Он остановился в центре улицы, закрыл глаза. Открыл их вновь. Холодная маска на его лице не дрогнула, когда Джеффри в очередной раз разочаровался. Улицы по-прежнему казались ему незнакомыми. Этот не тот Клаус, что он помнил… Мужчина медленно побрел вперёд, ощущая опустошенность в своей душе и твёрдую поверхность под ногами. Лишь сейчас дорога, мощенная камнем, давала понять, что он ещё не на самом дне. Но надолго ли? Приступы боли с каждым днем становились все чаще и невыносимей, и Джеффри не знал, как долго продержится. Он замер, остановившись напротив старого здания. Единственного — которое помнил Джеффри. Ладонь осторожно легла на стену. Эрцгерцог наклонил голову, коснувшись лбом о ледяной камень, и закрыл глаза. Воспоминания о учёбе были короткие, но они приносили лишь умиротворение. Джеффри чувствовал холодное спокойствие, пока не прозвучала одна фраза, полностью окрасившая мир кроваво-красной вспышкой. — …Не знаю, я бы хотела двоих детей… Почему ему было так больно? Он же даже не понимал, кем сказаны эти слова… Какой смысл имела эта фраза, раз она заставила замереть сердце? Джеффри так устал от подобного существования. — Дядя эрцгерцог, — тихо позвал его детский голос. Джеффри обернулся, заметив, как маленькие пальчики сжимали край его пиджака, а большие глаза смотрели с мольбой. — Пожалуйста, помогите мне! Девочка всхлипнула, сжав сильнее ткань одежды мужчины, боясь, что он уйдёт. Эрцгерцог опустился на корточки, но даже так все ещё продолжал возвышаться над малышкой на добрые пару сантиметров. — Что случилось? — Я бежала домой, но подул ветер и унёс мою шляпку туда, — она осторожно указала пальчиком на ветку дерева, что находилась почти у самой верхушки, — без неё я не могу вернуться домой, но и лезть на дерево боюсь. Помогите, дядя эрцгерцог! Для Джеффри помощь в этом деле ни имела никакой выгоды, да и малышка приходилась ему никем, но он не ушёл. Мужчина осторожно поднял девочку, посадила к себе на плечи, а после подошёл к дереву. Крошечные ручки потянулись вверх в попытках достать шляпку. Громкий радостный крик послужил Джеффри знаком, что девочку можно опустить. Малышка, оказавшись на земле, покрутилась вокруг себя, показывая эрцгерцогу их победу и громко смеясь. — Спасибо вам, вы очень хороший! — Крошка лучезарно улыбнулась и побежала домой. А Джеффри в тишине провожал взглядом белую шляпку, что исчезла в одном из переулков. Но новый приступ боли заставил мужчину согнуться пополам. Испарина пота мгновенно заблестела на его лице, пока он сквозь алую дымку нащупал рукой ствол дерева и облокотился о него. Джеффри часто задышал в надежде восполнить количество кислорода, которое боль выбила прямо из лёгких. — Перестань, Джеффри. Ты не король и не Бог, чтобы карать людей из-за каких-то слов. — … — Угу. Новый отрывок воспоминаний снова обрушился на него огненной лавиной, полностью лишая сил и понимания. Что же он забыл? Кто все так отчаянно хочет разбудить его память? — Нашла, — женский голос заставил эрцгерцога вздрогнуть и с трудом поднять голову. То, от чего он бежал, настигло его. — Джеффри… Мужчина смотрел в её сторону, уже не понимая, где реальность, а где искаженное восприятие. Шарлотта стояла в нескольких метрах от него и тяжело дышала. Она бежала? Искала его? Девушка собиралась сделать шаг навстречу к нему, но выставленная вперёд ладонь заставила её замереть. — Не приближайся ко мне. Прочь. Уходи прочь! Слова, казалось, вообще не причинили боль Шарлотте — девушка не изменилась в лице и не дрогнула. Лишь продолжала стоять на месте и смотреть на друга глазами, в которых запечатлелась вся её боль. — Хорошо, я не сдвинусь с места. Но никуда не уйду. Неожиданно поднявшийся ветер пригнал полотно облаков, которое полностью заслонило собой закатное солнце. На их отдалённые фигуры опустилась тень. Эрцгерцог выпрямился, в упор посмотрев на девушку, но та в свою очередь одарила его упрямым взглядом. — Почему? Да кто ты вообще такая?! Верхушка дерева предательски покачнулась, сопротивляясь природной стихии и роняя ещё крепкую листву. Зелёные пластинки насыщенного цвета устремились в сторону Шарлотты, застревая в длинных прядях, путаясь в кружевных оборках платья. Где-то мужчина подобное видел. А ветер тем временем приносил все новые и новые предметы, помимо листвы. Сухие ветви. Смятые бумажные листы. И одинокий бутон алой розы… Взгляд эрцгерцога дрогнул. Цветок, пролетая в миллиметре от её щеки, оставил царапину на коже и упал на женское плечо. Карета… Девушка… Букет роз… Смятение… Боль… Любимый человек. Эта вспышка оказалась гораздо сильнее всех предыдущих, полностью лишая Джеффри опоры и сознания. В последнюю секунду до того, как его глаза закрылись, он видел девушку в золотом сиянии. Таким же цветом, как и её взгляд… А затем чёрная пустота полностью поглотила его.* * *
Эрцгерцог мог не оглядываться, он знал, что это пространство бесконечно и не имеет ни начала, ни конца. Джеффри не двигался, не сопротивлялся, позволяя темноте окутывать свое тело, поглощать его. Борьба полностью вымотала, и мужчина лишь желал одного — обрести покой в ледяных объятьях смерти. Тусклый золотой свет привлек измотанного эрцгерцога. Джеффри перевёл взгляд в сторону приближающейся фигуры и не двигался. Даже если бы имел желание, все равно не смог. — Лотти… Это ты?.. Очертания девушки стали более чёткими, стоило её имени сорваться с губ мужчины. Шарлотта остановилась перед ним и протянула раскрытую ладонь. Глаза, цвета солнца, поднялись на него, одаривая укором и грустью. — Ты действительно хочешь, чтобы так закончилась твоя история? Собираешься сдаться? — Прости меня, Лотти, — прошептал одними губами Джеффри, закрывая глаза. — Я пытался, но эта боль невыносима. Девушка замолчала на секунду, собираясь с мыслями, а после сделала ещё один шаг к нему. Если он желал сдаться, то Шарлотта всеми силами хотела обратного. Тем более сейчас… — Возвращайся со мной, Джеффри, ты нужен всем, — произнесла она, а после добавила тише, — и нужен мне. Ее шёпот коснулся его сердца тихим весенним ветерком, оживляя погибающее сердце. Глаза, что уже не хотели открываться, снова взглянули на это место. Но уже не замечая окружающей тьмы. Взгляд глубоких голубых глаз смотрел лишь на Шарлотту. На её умиротворенное лицо. Блестящие золотые глаза. На протянутую руку. — Вернёмся, Джеффри. Потерпи немного, тебе больше не будет больно, я обещаю. — Лотти… Эрцгерцог слабо пошевелил пальцами, постепенно возвращая телу контроль. Руки разрывали склизкие чёрные нити, удерживающие его в этом месте. А освободившись, мужчина протянул одну из них Шарлотте. Дрожащие пальцы осторожно сжали маленькую ладошку, чувствуя слабое тепло. То самое родное тепло. Они стояли друг напротив друга, не расцепляя руки, пока темнота вокруг медленно рассыпалась на осколки, уступая место золотому сиянию. — Ты — моё спасение, Лотти.* * *
Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как он дышал этим воздухом. Влажным, прохладным и таким родным. Веки мужчины дрогнули и медленно поднялись. По его щеке скользила слеза. Слеза Шарлотты. Девушка склонилась над ним, плача и осторожно поглаживая его волосы. Джеффри только мог мечтать о том, что наступит момент, когда он будет лежать на коленях Лотти. Только эрцгерцог всегда представлял солнце и её ослепительную улыбку, а не заплаканное лицо… Но даже так Шарлотта Элеанор оставалась самой прекрасной. Его возлюбленной и единственной. Его светом, способным разогнать любую тьму. — Не плачь… Лотти, — тихо прошептал Джеффри, коснувшись ослабщей ладонью её лица. Пальцы осторожно провели по царапине, смешивая кровь со слезами. Девушка открыла глаза, встречаясь с тёплым взглядом родных голубых глаз. Её сердце дрогнуло, разливая по телу приятное тепло, которое вернуло на лицо девушки улыбку. — Я задержался, извини меня, Лотти. Девушка помотала головой из стороны в сторону, не переставая улыбаться. Шарлотта накрыла его руку своей ладонью, высвобождая лицо, а затем наклонилась, позволяя их лбам соприкоснуться. — Не извиняйся. Сейчас я по-настоящему счастлива, — девушка сделала небольшую паузу, а после произнесла те слова, которые эрцгерцог мечтал слушать каждый день своей жизни. — С возвращением, Джеффри. Плотная пелена облаков отступила, освещая мир последними лучами закатного солнца. Крупные капли редкого дождя падали на землю, впитывая алую окраску. Цвета любви, что зажглась между ними подобно фейверку. Лишь из крохотной искры смогли родиться прекрасные цветы. Шарлотта не поднимала головы, наслаждаясь его теплом и чувствуя, как груз, что камнем висел на её сердце, испарился, оставив после себя лёгкость. Улыбка Джеффри стала для девушки самым дорогим сокровищем. Только её личной драгоценностью. — Я люблю тебя, Лотти, — прошептал эрцгерцог, опаляя губы девушки своим дыханием. — Люблю больше этой жизни! Девушка закрыла глаза, прокручивая в голове его слова. Люблю… Шарлотта пыталась распробовать его на вкус, и оно ассоциировалось у неё с теплом, бескрайностью неба, яркостью цветов. И магией, которую почувствовала бывшая архимаг в этот самый момент.Когда-нибудь ты встретишь человека, чьи страдания отразятся болью в твоём сердце, а улыбка — станет дороже всех наград…
Лишь спустя столько лет Шарлотта могла сказать наверняка, что поняла смысл сказанных учителем слов. — Я тоже люблю тебя, Джеффри.