***
Подорвавшись в постели, я ещё долгое время не могла прийти в себя: сердце будто подскочило до самого горла и отбивало барабанную дробь, вызывая тем самым тошноту. Казалось, монстр ещё был рядом, не давая возможности вырваться из этого кошмара. Лишь спустя некоторое время руки перестали трястись, и я наконец смогла встать с кровати. Единственное, что могло помочь вернуть мыслям ясность — душ. Холодный душ. Вода всегда приносила успокоение, смывая грязь не только с тела, но и с мыслей. Вот и в этот раз верное, проверенное средство меня не подвело. — Надо меньше ужастиков смотреть перед сном, — бурча себе под нос, я укуталась в пушистое полотенце. Наконец, приведя себя в порядок, я вернулась в постель. Поскольку уснуть мне всё равно не удастся, то стоит занять мозг чем-нибудь полезным. В конце концов, местный канал культуры не повредит моим нервам. Хотя, зная историю Румынии, стоит задуматься над… Резко открывшаяся дверь не дала мне закончить мысль. На пороге стояла не менее взбудораженная Милли: — Лайя, тебе опять приснился тот монстр? — неожиданное появление сестры заставило вздрогнуть. — Черт, Милли, — чувствую, как неосознанно хмурю брови, — да. Эти сны снова меня преследуют. — Ох, Лайя… Может… — сестра немного замялась, — Может, стоит обратиться к врачу? — Нет, это всего лишь проделки подсознания, не переживай, — потрепав малышку по голове, я ощущаю, как приятное тепло разливается в груди. Что бы в жизни ни случилось, как сильно бы мы не ругались, я уверена, что, если мне понадобится помощь, на Милли можно рассчитывать. — Попытайся уснуть, Лайя, — сестра легла рядом, приобняв меня. И как только я услышала её равномерное сопение, то смогла сама закрыть глаза и отправиться в объятия Морфея. Не зря моя любимая Скарлетт О’Хара всегда повторяла: «Я подумаю об этом завтра».***
Музыка🎵: 1 глава (Наше время)
Солнечные лучи, прокравшиеся в комнату, не дали в полной мере насладиться сном. Поэтому я потянулась, открывая глаза, и тут же наткнулась на клочок бумаги, лежащий на подушке:«Лайя, я ушла за завтраком. Не хотела тебя будить.
Люблю.»
Улыбнувшись, я с хорошим настроением пошла в душ. Вдоволь испытав удовольствие от горячей ванны, я принялась перебирать многочисленные наряды, как вдруг от размышлений отвлёк телефонный звонок. Винсент. Этот прохиндей никогда не даст полностью насладиться заслуженным отдыхом. — Здравствуйте, Винсент, — мой голос звучал несколько недовольно. Всё же отпуск только начался, а босс уже звонит. — Как отдых? — голос начальника был необычайно весел, что меня совершенно не обрадовало. — Всё отлично, спасибо. — Лайя, тебе придётся прервать свой отпуск, — то, с каким легкомыслием это было произнесено, возмутило меня до глубины души. И впервые за долгое время я высказала всё, что думаю об этом человеке: — В каком это смысле? Мало того, что я и так работала не покладая рук, забыв про само понятие «выходные», так ещё… — Calmati , Laya! — возмущённый оклик руководителя заставил меня ненадолго замолкнуть. — Тебе не придется возвращаться в Лондон. Нужно лишь забрать картины из музея и незамедлительно приступить к реставрации. Пара часов работы в день никоим образом не испортят твою поездку. Я хотела что-то ответить на столь безапелляционное заявление, но Винсент уже отключился. И вскоре после разговора на телефон пришло сообщение с адресом музея. Я бы так и продолжала стоять с телефоном в руке, как безмолвная кукла, но появившаяся на пороге Милли вывела меня из ступора. Видимо, эмоции на моём лице так ярко играли, что сестра осторожно поинтересовалась: — У нас проблемы? — она аккуратно поставила на стол кофе и пакет с выпечкой. — Не совсем, — тяжёлый вздох вырвался из моей груди, — просто мой отпуск немного переносится. — Что? Лайя, мы же только приехали, — в уголках глаз девочки начали скапливаться слёзы. — Хэй, милая, — я рванула к сестре и крепко сжала в объятиях, — мы остаёмся. Просто работа будет в Румынии, — кончиками пальцев стираю со щеки упавшие слезинки. Вид расстроенной сестры разбивает мне сердце, но иначе я не могу поступить. — Я понимаю: это не тот отдых, о котором ты мечтала. Но пойми, это моё начальство, и я не могу поступить иначе, — я потрепала малышку по голове. И хоть внешне она больше похожа на распустившийся бутон, для меня она навсегда останется малышкой Милли. — Мне нужно заехать в музей. Но, если хочешь, можем поехать вместе. Совместим приятное с полезным. — Я лучше останусь в номере, — девушка робко улыбнулась, — сегодня я совершенно не прочь посвятить время ничегонеделанью. Я уже сделала на сегодня подборку крутых фильмов. — Фильмы, — старательно пытаюсь скрыть веселье в голосе, — и без меня? И после этого вы, юная леди, смеете называться моей сестрой? — Ты променяла их на работу, так что страдай, — показав язык, Милли скрылась за дверьми своей спальни. — Я тебе это припомню! — крикнула я ей вслед. На моих губах заиграла широкая улыбка. Как бы я не проклинала Винсента с его картинами, но он всегда щедро платит. Поэтому, быстро переодевшись, вызвала такси и отправилась в назначенное место.***
Машина привезла меня в какой-то заброшенный район города. Сверившись с картой, я поняла, что нахожусь в нужном месте. Но если быть честной, то меня посетили сомнения, так ли сильно данный музей пользуется популярностью. Подойдя к хлипкой деревянной двери, я осторожно постучала. Спустя мгновение она отворилась, и из щелки показалась голова старого мужчины: — Выходной! — он презрительно скривил губы, будто ему подсунули мешок с навозом. — Добрый день, сэр, — старательно тяну губы в приветливой улыбке. Ещё со времён учёбы в университете я уяснила простую истину: ни один человек не достоин твоего испорченного настроения. — Я от Винсента за картинами. Лицо незнакомца не выражало ничего: казалось, что напротив стояла бездушная кукла, и лишь внимательный взгляд, блуждающий по моей фигуре, выдавал живость старика. Откашлявшись, он просипел: — Проходите, — и в тот же миг скрылся в глубине здания. Первое, что я ощутила, переступив порог музея — ядовитый запах краски. Не прошло и секунды, как голова закружилась, а к горлу подступил тошнотворный ком. От встречи со старым паркетом меня отвлёк скрипучий голос: — Держите, — в морщинистых руках были три тубуса. Вытащив одно из полотен, я поднесла его к свету: на холсте тут и там были крупные пятна от краски, словно кто-то старательно пытался скрыть рисунок. Но всё было не так печально: при должном мастерстве полотну реально вернуть первозданный вид. — Извините, я могу поинтересоваться причиной продажи полотен? — Старость берёт своё, милая, — губы мужчины дрогнули в настоящей искренней и немного грустной улыбке. — Содержание музея требует как физических, так и финансовых затрат. Сейчас распродаю картины, а потом и само здание, — он окинул стены печальным взглядом. — Ладно, ты пока осматривай картины, а я принесу нужные бумаги. Кивнув в знак согласия, я вернулась к обследованию картин. Как вдруг сердце начало отбивать барабанную дробь; руки задрожали как у алкоголика, а содержимое желудка подскочило к самому горлу, так и норовя опустошить орган. В следующий миг наступила темнота.1442 год. Османская Империя.
Музыка🎵: 1 часть (Прошлое)
— Лале-хатун, какой ответ на вопрос? — учитель сверлил суровым взглядом девушку. Лале тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли. — Извините, я не услышала вопрос, — она не поднимала глаза, чувствуя, как щёки начинают пылать от стыда. — Ходжам Мустафа, девичий ум не так гибок и остр, — за спиной раздался смешок. — Мы лишь украшение этого мира, которым управляют мужчины. И на этих уроках в том числе. — Не судите по себе, Нурай-хатун, урок окончен, — преподаватель горько вздохнул. Девушки стремительно покидали комнату, не желая задерживаться и секунды в храме знаний. — Лале, — на дне глаз учителя плескалось беспокойство, — не думайте, что я ничего не понимаю. Мне тоже не хватает шехзаде Хасана. Но вы должны понимать, что вы и Нурай — первые ученицы, и от вас зависит, смогут ли девушки получать образование. Не все родители считают это нужным, — мужчина скрестил руки на груди, — я хочу, чтобы вы приняли участие в конкурсе молодёжи. Лале была ошеломлена подобным предложением. В комнате воцарилось молчание, пока девушка пыталась найти в душе правильный ответ: — Извините, но я не смогу. Я не могу дать вам обещание, а потом не выполнить его. — Очень жаль, но это ваш выбор, — кивнув, Ходжам вышел из класса, оставив ученицу в одиночестве.***
Урок рисования был самым любимым предметом Лале. Пока другие ученики со скучающим видом переговаривались между собой, новый учитель Димитрис рассказывал главные правила рисования. Распахнувшаяся дверь привлекла к себе внимание — Ходжам Мустафа проследовал к учителю рисования, а следом за ним шёл юноша. — Дети, у нас новый ученик, — ладонью он указал на незваного гостя, который явно чувствовал себя не в своей тарелке. — Влад Дракула, сын короля Валахии. — У него такой устрашающий взгляд, — Лале тихо прошептала Аслану. Пока все рассматривали нового ученика, словно диковинную зверушку, сердце девушки затопила горечь: она прекрасно осознавала, что ждёт его в будущем. Учитель объявил об окончании урока, но девушка не торопилась вставать из-за мольберта. Оставалось несколько штрихов, и портрет будет завершён. За спиной раздался испуганный вздох: — Лале… — Ах! — девушка вскочила, пытаясь прикрыть холст. Но Димитрис был более проворным. Он накрыл мольберт тканью и воровато оглянулся: — Лале-хатун, ты же знаешь, что с тобой будет, если кто-то узнает, что ты рисуешь портрет? — Вы расскажете кому-то? — она испуганно смотрела на учителя в ожидании вердикта. — Нет, но я должен уничтожить рисунок. — Стойте, не нужно! — брюнетка замахала руками, пытаясь спасти полотно от неминуемой гибели. — Я обещаю, я спрячу, его никто не найдёт!Наше Время. Румыния.
Музыка🎵: 1 глава (Наше время)
Возвращение в реальность было сравнимо с глотком свежего воздуха. — Что это такое? — руки тряслись, продолжая сжимать холст. За спиной раздались шаркающие звуки — в комнату вошёл директор музея, протягивая бумаги. Желая как можно скорее покинуть это место, я подписала их не глядя. Внезапно лицо мужчины застыло в уродливой маске, глаза закатились, а из груди раздались клокочущие звуки: — De îndată ce le vei lua în mâinile tale, întunericul te va găsi, trebuie să te lupți cu el, acesta este destinul tău. — Простите, я не понимаю румынский, — мой голос дрожал и был готов сорваться на крик. — Ai încredere în purtătorul întunericului! Не желая слушать этот бред, я прыгнула в такси, унёсшее меня отсюда. Несмотря на странное и пугающее поведение старика, мой мозг всё-таки смог запомнить единственное знакомое слово. — Насколько я помню, întunericului — это тьма. — Что? — таксист кинул на меня непонимающий взгляд. Послав извиняющую улыбку, я лишь сильнее прижала к себе тубусы.***
Зайдя в номер, первое, что я увидела — это мужскую фигуру, стоящую ко мне спиной. И лишь ярко-рыжая шевелюра не дала мне кинуть в гостя чем-то тяжёлым: — Лео! Что ты забыл в Румынии? — Очень радушно с твоей стороны так меня встречать, — парень покачал головой, хотя улыбка не покидала его лицо. — Я тут по работе, тебе разве Милли не говорила, что мы приедем? — Подожди, «Мы»? — Да, я с Сандрой приехал, она захотела к себе на родину. А это что? — парень кивнул на тубусы. — Неожиданная работа, — раздражение, долго копившееся в груди, наконец выплеснулось. — Можно посмотреть? — и, дождавшись согласия, Лео аккуратно извлёк полотно из тубуса. Он с интересом разглядывал пятна. — Какая-то странная краска. Ответить мне не дал звук открывающейся двери. Мы с Лео синхронно развернулись — на пороге стояли смеющиеся Милли и Сандра. — Милли! — это прозвучало немного строже, чем хотелось. — Почему ты не сказала, что Лео с Сандрой приедут? Моя реакция немного удивила и обидела сестру, отчего она поджала губы и тихо прошипела: — Забыла. Что теперь, расстрелять меня за это? Обстановку разрядила Сандра, кинувшаяся на меня с объятиями. Когда с приветствиями было покончено, мы все уселись на балконе, смакуя ароматный чай. — Лайя! — Милли уже позабыла о своих обидах и радостно подпрыгивала в кресле. — Покажи картины! Я махнула рукой в сторону комнаты. — Они на столе, можешь посмотреть, — сестра кинулась в указанную сторону и спустя секунду раздался её разочарованный стон. — Полностью с тобой согласна! — и мы с друзьями одновременно рассмеялись. Милли вышла на балкон, держа в руках одно из полотен. — Оно странное, — она аккуратно водрузила холст на середину стола. — Такое ощущение, что её ещё и воском вскрыли, — Сандра аккуратным наманикюренным пальчиком провела по изображению. — Странное ощущение, будто под этим слоем есть ещё что-то, — её брови в удивлении поползли вверх. Мы ещё несколько минут посетовали на то, что просто так защитное покрытие не удалить. Как вдруг Сандра хлопнула себя по лбу и, бормоча под нос возмущения, вытащила из сумочки два конверта: — Через несколько дней будет выставка в национальном музее Румынии. Вы просто должны там побывать! Спустя пару часов Сандра с Лео покинули нас. Я же решила наконец посвятить время изучению полотен. Как тихий голос сестры меня отвлёк: — Может, поужинаем в городе? — Прости, Милли… — но погрустневшая мордашка сестры заставила меня передумать. — А знаешь, давай! Только нужно зайти в лавку художника. — Конечно! — сестра радостно воскликнула и убежала к себе переодеваться. Переступив порог гостиницы, мы двинулись по узким улочкам города, с наслаждением вдыхая ароматы выпечки, трав и чего-то неизвестного, но до ужаса приятного. От мирной болтовни меня отвлёк телефонный звонок. Подавив желание отключить аппарат, я призвала на помощь всю имеющуюся выдержку: — Да, Винсент, добрый вечер. — Buona giornata, Лайя, — голос мужчины был необычайно весел, несмотря на то, что наш предыдущий разговор закончился далеко не на положительной ноте. — У меня для тебя отличные новости, милая. Я терпеливо ожидала, пока он продолжит. И стоит отметить, что моя ответная реакция не сильно волновала его. — Покупатель найден, поэтому тебе следует срочно вернуться в Лондон, чтобы немедленно приступить к работе. — Винсент, — моему шипению позавидовала бы анаконда, — уж простите за резкость, но смею напомнить, что я нахожусь в отпуске. — Лайя, — веселье в его голосе исчезло в ту же секунду, — а я позволю себе напомнить, что ты — наёмный работник, и никто тебя не держит. Но в таком случае, будь так любезна вернуть полотна мне. Завтра же. И в следующий миг он бросил трубку, даже не дав возможности ответить. Уставившись на умолкший телефон, я пыталась собрать мысли воедино, которые словно беспокойные тараканы мельтешили. Из ступора меня вывел взволнованный голос Милли: — Лайя? Что случилось? — Винсент нашёл покупателя на картины и теперь требует, чтобы или я приехала с полотнами, или передала их. — Я не думаю, что он всё-таки готов тебя уволить, — маленькая ладонь сестры опустилась на моё плечо в успокаивающем жесте, — ты одна из лучших реставраторов в городе. В конце концов, это лишь какие-то старые картины, чего он так в них уцепился? А уж тем более, что на полотнах много клякс. — Дело не только в рисунке, что-то скрыто под слоями краски. А цена холста напрямую зависит от его истории, — мой тон был несколько поучительным. — В любом случае, зачем кому-то покупать картины вслепую? — К сожалению, на этот вопрос у меня нет ответа, малышка. У богатых свои причуды, — потрепав по голове девушку, я подхватила её под руку. — Ладно, к чёрту Винсента, пошли ужинать. И хоть я и старалась не показывать своего волнения, но эмоции брали верх над разумом.