Парень с нашего кладбища.

       Вечер. Теплый осенний ветер гуляет по улицам, унося золотистые листья в дальние дали, где они истлеют среди себе подобных. Небольшой домик на самой окраине городка был мрачен, тих, и лишь легкий еле видимый свет в окне твердил, что он не заброшен. У больших окон появилась фигура, подсвеченная небольшой потолочной лампой. По фигуре это была молодая стройная девушка с собранными в хвост волосами, одетая в легкую маечку и шортики. Она задумчиво глядела куда-то вдаль, изредка хмуря бровки.        — Ты чего, девочка? — мужской силуэт появился сзади. Неизвестный был выше ее на голову, одетый в черные брюки и нежно-фиалковую рубашку, подчеркивающую стройность и подтянутость фигуры. Взлохматив уложенные короткие темные волосы, мужчина обнял девушку перед собой за талию, положив руку ей на животик, и прижав спиной к своей груди. — Гермиона? — он напряжено наклонил голову на бок. — Ты сегодня тревожнее обычного, — осторожно коснувшись тыльной стороной свободной руки ее щеки, спросил мужчина.        — Мне не спокойно, — слегка подрагивающим голосом, отстраненно сообщила Гермиона, ластясь к руке. — У меня весь вечер складывается впечатление, что за нами кто-то следит через окно, — более тревожно и строго добавила она.        — Ох, малышка, — промурлыкал мужчина. — У кого-то паранойя развивается, — гортанно произнес он у самого ее ушка. — Но, я знаю, как это можно исправить… Хочешь, покажу? — Гермиона повернула голову к мужчине, в глазах ее блестел неизведанный огонек.        — И что же вы покажете на этот раз, мистер Реддл? Надеюсь, что это намного приятнее предыдущего предложения, — она слегка замялась, с хитрецой уставившись на Реддла.        — Конечно, — почти что прошептал он, поворачивая девочку к себе, хватая за подбородок аккуратными аристократическими длинными пальцами, припадая к пухлым манящим губкам. Нежный, сладкий, медленный поцелуй. Язык мужчины прошелся по мягкой нижней губе, проникая в ротик, переплетая ее язык со своим в страстном танце. Гермиона не раз утопала в переполняющем ощущение, что каждый миг дарил Реддл одним лишь поцелуем.        Переместившись, не прекращая танец языков, с легкой ношей ближе к креслу, мужчина уселся, притянув на свои колени молодую девушку, наконец оторвав губы. Дыхание Гермионы было прерывистым, а ее лицо, напротив его, было покрасневшим, невинным и совсем молоденьким, со своей неповторимой улыбкой.        Притянув ее поближе, Реддл опустил дорожку из поцелуев к ключице по тонкой нежной молочной шее, осторожно прикусывая бьющуюся жилку. Девушка с кудрявыми запутанными волосами издала тихий стон в ответ, что вызвало довольное лицо ее компаньона. И он стал опускаться все ниже, к груди, но издал недовольное бормотание, когда оказалось, что майка на девушке не имела застежки.        — Я же предупреждал тебя, — просипел было мужчина, но его заткнули пухлые губки, прерывая на полуслове.        — Мне нельзя поиграть? — невинная девушка Гермиона промурлыкала слегка осипшим голосом. — Позвольте же мне, мистер Реддл…пожалуйста, — прошипела она почти у самого его уха, проводя пальчиками по плечам к пуговичкам рубашки… Одна. Вторая. Третья. Четвертая. Пятая… Ничего больше не мешало наблюдать красивую, крепкую, жилистую мужскую грудь с легкой проседью волосков. Не теряя более ни минуты, словно дикая кошка, она прильнула сначала к его шее, а после к самой груди, целуя каждый миллиметр кожи.        — Какая хорошенькая кошечка, — простонал Реддл, ощущая с каким трепетом губки исследуют тело. — Я сегодня добрый. Делай, что хочешь, Гермиона, — еще большим энтузиазмом засветились глаза Гермионы, пока пальчики уничтожали остатки его рубашки, наровясь поскорее приступить к ремню брюк.        — Нетерпеливая какая, — схватив ее подбородок пальцами, он впился в слегка приоткрытые губы, стараясь поглотить ее своими эмоциями, но Гермиона вздрогнула и почти сразу отстранилась, поворачивая голову в сторону окна. Ее взгляд вновь стал тревожным: — Т-там кто-то был…я видела…и…        — Ус-по-кой-ся, — страстным, приглушенным, словно бархат, голосом воззвал мужчина. — Тебе показалось. Уже темно и совсем поздно…просто померещилось… Вернув девушку к начатому, он стащил с нее футболку, открывая своим глазам вид прекрасных сочных грудей. Откинув куда подальше одежду, Реддл вцепился в один из персиковых сосков губами, захватывая в плен длинных пальцев вторую грудь, получая сорванный с губ стон эйфории.        — Я т-точно в-ви-де-ла си-лу-эт, — в очередной раз повторила Гермиона в перемешку со сладкими стонами, пока мужчина целуя грудь, опускался все ниже и ниже к ее естеству.        — Расслабься, — вновь прошептал он, но девушка вздрогнула, заметив отчетливый силуэт прямо на улице напротив их кресла. Скидывая очередную ненужную одержу на пол, незваного наблюдателя заметил и мистер Риддл.        — Э-э-э… Том, — задыхаясь произнесла Гермиона, прикрывая руками собственную грудь.        — Да? — осипшим голосом, словно в пьяном бреду, мужчина уставился на силуэт за стеклом.        — П-похоже, мы его плохо закопали, — пропищала девушка, совсем не заметив, как оказалась на самом кресле. Том еще никогда не был так зол, как сейчас. Кто-то посмел прервать их на самом интересном, — это одно, но никто не смеет, кроме него, смотреть на обнаженную Гермиону, которая теперь мило похихикивала, укутавшись в его рубашку, в ожидании развития дальнейших событий, покусывая нижнюю губу.