Для медведя, для лисы, зайчик, кушать принеси

      Луна блистала. Серебристо-белый диск висел высоко в чистом небе, окружённый сотнями точками звёзд. Он светил прожектором, погружая округу в пастельно-синие оттенки. В его свете лес чернел - даже искрящееся полотно снега не могло осветить его силуэт. Он стоял чёрной стеной, уходящей за горизонт. Но было в этой черноте что-то особенное, привлекающее. Лес звал, манил к себе кривой веткой, аки старуха пальцем. Хотел подпустить к себе поближе, чтобы как, рыба-удильщик, наброситься и утащить в своё нутро, где ветви сплетаются в непостижимый, будоражащий сознание узор.       Антон лежал на кровати, подперев голову руками, и смотрел в потолок. На уме крутились разные мысли, но все они были об одном - о детях в животных масках. Кто они? Что им всем надо? Что за чудесные способности они имеют и кто им их дал? Почему дети пропадают и почему его "лесные друзья" так напоминают ему пропавших? И кто у них главный? Сова? Волк? Лиса?       Лиса... Её сладкий голос шёлковой прядью лился по телу даже в воспоминаниях, а игривый характер заставлял сердце трепетать. - Плутовка, - ухмыльнувшись хмыкнул самому себе Антон.       Каждый раз, вспоминая Лису, в голове вставал всё один и тот же образ, врезавшийся в память, будто его вдавили туда прессом: аккуратные сапожки, облепленные снегом, бежевое пальто с меховым воротником и маска... А маска ли это? А этот запах. Цитрусы, бенгальские огни, сладости, петарды... Запах... Он дурманит, по-доброму заводит, побуждает кинуться ей в объятья, уткнуться носом в её воротник и нюхать, нюхать её, вдыхать этот аромат, утонуть в нём, раствориться в бесконечном ощущении праздника и шаловливых забав.       За время, проведённое среди "лесных друзей", как он их называл, Антон понял, что у каждого свой запах: у Медведя это корица, мёд и молоко - самая лучшая смесь для ленивых вечеров в компании интересной книги; у Волка это сухая трава, костёр и свежеприготовленное мясо, а у Совы - это пыль, чай и... И что-то, что Антон ещё не успел понять. Какой-то сладко-перечный запах, будто его любимые конфеты. Или нет?       Из бессмысленных раздумий Антона вытянул внезапный глухой удар в окно. Он попервой подумал, что ему показалось, но когда стук повторился - настолько резкий, что стекло от него начинало дребезжать, - мальчик резко подорвался и в два прыжка преодолел расстояние между своей кроватью и окном и аккуратно выглянул из-за тёмно-синего тюля. В лунном свете стояла знакомая фигура. - Алиса, - на вдохе прошептал Антон.       Одевшись меньше, чем за минуту, он украдкой выскользнул наружу и вышел к незваной гостье во всю красоту зимней ночи. - Алиса. Что ты... - не успел Антон договорить, как девочка в лисьей маске его прервала, положив указательный палец на губы. - Идём. - её голос был не таким, как раньше, вся игривость куда-то улетучилась, появилась малая, едва заметная хрипотца, как будто к горлу подступил ком, а в чёрных провалах глаз ничего нельзя было разглядеть, словно ночь была и внутри неё самой.       Рука со рта плавно перетекла на плечо, а потом скользнула вниз, ухватив за ладонь. Антон ощутил её прикосновение в своей пунцовой от холода ладони. - "Перчатки. Дурак." - пронеслось у него в голове.        Лёгкая тяжесть чужой руки приятным грузом висела, тянула. Алиса вела его в сторону леса. Молча. Лишь хруст вчера выпавшего снега аккомпанировал биению сердца в груди. Это было странно. Где её игривость? Её звонкий смех? Что её опечалило? Забив голову мыслями, он и не заметил, как сам прервал тишину. - Что-то случилось? Почему ты молчишь? На удивление, Алиса ответила: - Ничего. - отчеканила она, а затем, словно размышляя о нужности дальнейших слов, всё-таки добавила. - Пока что. - Ты так и будешь говорить загадками?       В ответ тишина. Граница леса приближалась. Чёрная стена деревьев, казалось, обступила Антона и Алису нависшим полукругом, как будто бы толпа зевак в музее перед очередным древнеегипетским артефактом, о которых он читал в энциклопедии про древние цивилизации. Но на этот раз лес не казался враждебным или сводящим с ума. Просто куча деревьев, что отбрасывали тени.       Как вдруг в этой полнейшей тьме откуда ни возьмись материализовалась искра. Крохотный оранжево-жёлтый огонёк висел в полутора метрах над землёй. Антон огляделся, Алиса стояла, как вкопанная, сверля прорезями глаз то же самое место. - Я привела его. - ответила она.       Огонёк, спустя секунду качнулся и поплыл в её с Антоном сторону. Прищурившись, он различил силуэт человека, идущего к ним. - Молодец, Лиса. Молодец. - фигура вышла из тени, но бьющий сверху свет полностью народившейся луны мешала разглядеть её лицо.       Голос был чуждым для него, слишком грубым для двенадцатилетнего. Взрослый? Но разве "друзья" не считают их угрозой?       Тем временем парень был всё ближе. Антон уловил плавное движение в силуэте. Он что, сунул руку в карман? Антон неосознанно поёжился, представив блеск и характерный лязг в руках незнакомца. Представив, что силуэт вытащит до дрожи знакомую "бабочку" и начнёт измываться над ним. Поджилки машинально задрожали.       Шаг. Шаг. Шаг. Сердце, словно барабанщик на параде, отбивало ритм, под который Антон, как ему казалось, маршировал на верную погибель. Фигура с искрой становилась всё больше, пока она не нависла над ним. Она уже вынула руку из кармана и сжимала что-то в кулаке. В нос ударил табачный дым - плохой знак. - Ты же Антон, верно? - спросил мальчика грубый, но не до конца сломавшийся голос, сухой, как шелест тетрадных листов. - Д... Д-да. - Антон нервно закивал. - А я Андрей, - протянул кулак парень.       Антон застыл. Он не мог понять, что ему делать? Отбить его, как он видел в американских фильмах? Приготовиться к бою?       Пока Антон размышлял, кулак раскрылся, а в нём находились конфеты. Большая жменя сладостей в разных цветастых и блестящих фантиках: жёлтые, синие, сиреневые - все они блестели и искрились в голубоватом лунном свете.       Алиса с ребячьим восторгом взяла свою долю сладостей и принялась распихивать их по карманам. Антон, замявшись, тоже взял, но лишь одну. Маленький батончик Сникерс. Он уже и не помнил, когда последний раз ел его. Он взглянул на Андрея и на секунду замер даже не зная от чего в большей степени - от удивления или от смущения: Андрей обнимал Алису и чесал подбородок её карнавальной маски, а девочка, словно настоящая ручная лисица, урчала, фыркала, и куталась ему в грудь. Андрей, заметив удивление Антона, отстранился. - Ты меня звал? - более уверенно произнёс Антон. - Да. - Кивнул Андрей. - Разговор серьёзный, - он посмотрел на Алису и та, словно надула щёки, - оставишь нас?       Эти слова напугали Антона, он не хотел, чтобы Алиса бросала его, не в компании этого старшеклассника. Иначе, он труп. Но Лиса послушно потупилась, а затем исчезла в темноте деревьев, а Антон и Андрей молча смотрели ей вслед. - Не бойся, - парень вышел из полумрака и развернулся лицом к свету.        Он был просто одет: старый зеленоватый стёганый ватник, толстые пуховые штаны, заправленные в высокие бежевые валенки. А его лицо... Его лицо. Белое, словно вымазано в мелу, с практически чёрными кругами вокруг глаз, острые, как у заморенного голодом, скулы, длинный с горбинкой крючковатый нос, под которым тянулась тонкая нить практически белых губ. Сам по себе он напоминал больше скелет, обтянутый тонюсеньким слоем кожи. Но не это больше пугало. Он не ожидал увидеть лицо. Он думал, это очередное порождение леса, очередная маска. - Ты не далёк от истины. - сухо произнёс Андрей, будто прочёл его мысли. - К-кто ты? - Долго объяснять. Может, прогуляемся? Целая ночь впереди.       Ребёнок несколько помялся, но затем кивнул. На что Андрей протянул ему свою руку. Раскрытую. На удивление, она была другой по ощущениям, чем рука Алисы: ледяная, будто у мертвеца, но в то же время нежная, словно Андрей боялся раздавить его. - Ты, наверное, не знаешь, кто я? - Да. - Считай, я тут главный. Я страж и хранитель этих детей. - Страж? Где же тогда твоя маска? - не совладав со своим любопытством, спросил мальчик.       Андрей призадумался, будто меряя пацана взглядом, оценивая, а готов ли он к этой информации? - Ты же помнишь, что говорила Лиса? Все носят маски. Пока они не спадут. Будто старая змеиная кожа. - И ты её сбросил. - закончил мысль за собеседника Антон. - Да. Карнавал тем и примечателен, что по завершению маски спадают вниз. - А когда их маски спадут?       Андрей помрачнел. В нос ударил уже знакомый запах сигаретного дыма, но к нему добавился ещё солоноватый привкус жжёного пороха и... - Крови... - не заметив, еле слышно, мальчик начал произносить мысли в слух. - Значит чуешь, всё-таки? - без удивления, но с долькой грусти произнёс юноша. - Ох, как всё запущено... - Что? Что запущено? - Как пахнут они? - пропустив мимо ушей вопросительные возгласы, продолжил Андрей. - Как пахнет, - он замялся, гоняя слово во рту, будто леденец, - Лиса? - Алиса? Ну, - смущённо протянул парнишка, - от неё пахнет мандаринами, фейерверками и сладостями. - Новым годом? - Да! - Эх, это её особенность. Этот запах помогает ей одурачивать, зазывать туда, где живым места нет. Манит, играется, извивается, толкает на грех... - с нескрываемой грустью протянул он. - В каком смысле? - Считалочку помнишь? Раз, два - прилети, сова. Три, четыре, пять - время поиграть. Шесть да шесть - дыбом волчья шерсть. Семь, восемь - бьём копытом оземь... - Для медведя, для лисы, зайчик, кушать принеси. - закончил Антон. - Вот именно. А ты не замечал, что среди всех зверей травоядное только одно - заяц? И именно он должен принести угощения остальным? - К чему т-ты клонишь? - Ты парень смекалистый, начитанный. Сам-то как думаешь?       Антону не хотелось этого признавать, но мысль сама образовалась в его голове: угощение - это заяц и есть. - Чт.. Нет, - одёрнулся мальчишка, словно поднёс руку к кипятку, - о-они меня не тронут. Они меня оберегают. - До поры... - вздохнул Андрей, - это не дети, и не галлюцинации. Это духи. И питаются они душами. Но не простыми, а определёнными, потому и держаться в тени. Вынюхивают. Поджидают. А когда дело сделано и жертва в капкане, они перестаю так любезничать. Смекаешь?       Антон молчал. Думал. Это что же получается, его обманули? Он в очередной раз просто объект издевательств, а не друг? - Но, почему... Кто ты такой, раз мне это говоришь?       Парень посмотрел на Антона сверху вниз и положил одну руку на плечо, а вторую сунул ему в карман. - Те, кто уже обречён, тоже встают перед выбором: покориться судьбе или сбросить маску жертвы, но они всё равно остаются связаны с лесом.       Андрей отшатнулся и направился вглубь леса, оставив Антона одного посреди деревьев. - Но почему ты так дружишь с Алисой? - крикнул Антон ему вслед. - Я не имею права бросить тех, кого люблю. Мы в ответе за тех, кого приручили.       Последние слова заглушались поднявшимся воем ветра, но их было легко различить. Антон сунул руку в карман и нащупал там что-то мягкое и тёплое. Вынув руку из куртки, мальчик понял, что держал в руке осколок кроличьей маски.