Триггер (Фокус)

— В папках вы можете увидеть положительный баланс и копии документов о прекращении судебного процесса Ника-моды против Зималетто, — Зорькин заметно волновался, выступая на собрании акционеров, хотя им до него особо дела не было. Их больше интересовали разложенные перед ними документы. Андрей тоже слушал неохотно, с удовольствием отметил недовольное лицо Александра и, пнув Малиновского в бок, тихо рассмеялся: — Ему проще фирму потерять, чем смириться с моими успехами. Роман хохотнул, сосредоточив своё внимание на Воропаеве, а Андрей переключился на отца. Сегодня тому предстояло принять непростое решение. Теперь, когда фирма ни от кого не зависела, выбор президента оставался за ним. Эти три месяца пролетели для Андрея незаметно. Работа с утра до ночи, командировки для заключения контрактов с найденными Малиновским франчайзи, выпуск новой коллекции и долгожданное открытие магазина в Праге. Андрею казалось, что он только моргнуть успел — и вот уже новый совет. — Спасибо, Николай Антонович, — Павел плавно закрыл свою папку и осмотрел изучающим взглядом акционеров. — Ну, что ж. Результаты у Зималетто хорошие, но оно только-только становится на ноги. Сейчас очень важно не допустить ошибок, двигаться чётко в нужном направлении. Андрей отвёл взгляд и печально усмехнулся. Вот и настал момент прощания с постом президента. Грустно, жалко, но зато с чистой совестью. Он готовил себя к этому каждый день, поэтому сейчас был спокоен. — Голосования сегодня не будет, — тем временем продолжил Павел и посмотрел на сына. — Я уже принял решение. *** Катя стояла у окна на кухне и следила за тем, как отец нервно стучит пальцами по столу. Совсем по-другому ей виделась их первая встреча. Надеялась, что он успокоился, пожалел о своих словах, а тут. — Вот посмотришь, как быстро он тебя бросит. Компанию вернул, так что, — Пушкарёв сдвинул рукав и раздражённо указал на часы. — Засекай! — Ты приехал позлорадствовать? — разочаровано поинтересовалась Катя. — Образумить тебя! Если это, конечно, ещё возможно, — он вскочил из-за стола и принялся нервно выхаживать. — Это чем он тебя таким держит, стесняюсь спросить, что ради него ты семью забросила?! От этих слов Катя растерянно усмехнулась: — Ты думаешь, что причина в Андрее? — Я в этом уверен! Раньше ты никогда, — он взмахнул указательным пальцем и жёстче повторил, — никогда не позволяла себе устраивать забастовки! В последнее время Кате казалось, что она смогла отпустить обиду. Смогла спокойно позволить родителям думать по-своему, ошибаться. Но оказалось, что ошиблась она. — А я ничего себе не позволяла, — тихо, но зло проговорила Катя. — Жила так, как вам нравилось. Носила вещи, которые вы выбирали, ходила туда, — она сбилась на этом слове и рассмеялась, — да никуда я не ходила, потому что вы держали меня взаперти! Пушкарёв активно закивал и напомнил: — До постели Жданова ты всё-таки как-то дошла. Значит, не такие уж родители и изверги. От таких слов Катя опешила. В груди всё сжалось, а горький комок начал подкатывать к горлу. Так хотелось не показать свою уязвимость, но предательская слеза всё равно скатилась по щеке: — Зачем ты приехал? — Забрать тебя домой. — Мой дом здесь. — Это ты сейчас так думаешь. А выкинет тебя твой Жданов, сразу прибежишь плакаться. — Я никогда к вам не обращусь, — Катя сжала кулак, изо всех сил сдерживая рыдания. — Даже если мне придётся жить на улице и питаться на помойке. Папа, ты меня слышишь?! Пушкарёв занервничал. Катя заметила это даже сквозь мокрую пелену на глазах, но остановиться уже не могла: — Я не знаю, что с тобой случилось. Всю свою жизнь я любила тебя и так тобой гордилась, — она замолчала, тихо всхлипнув. — Но теперь ты мне никто. Закрой за собой дверь. Спрятавшись на полу в ванной, Катя смогла разрыдаться. Боль сдавила все органы, не позволяя ей глубоко вдохнуть, но с каждой минутой слёз становилось легче. Она справится, переживёт. Понимала, что избавиться от камня на сердце никогда не сможет, но она научится с ним жить. До этого ведь получалось. Катя смахнула слёзы и взявшись за ванну, поднялась. Нужно было умыться перед приходом Андрея, иначе он испугается. Она задумалась и горько усмехнулась от пришедшей мысли: испугается и бросит её. Отцу удалось взрастить в ней этот страх. Вместо того, чтобы вселить в неё, девочку, и так считающую себя гадким утёнком, хоть немного уверенности, он уничтожает даже ту, что она сама собирала по капле. Снова захотелось разреветься, но в этот раз, Катя справилась. Умылась холодной водой и, наконец-то, вышла из ванной. И от неожиданности вздрогнула — на полу около двери сидел Пушкарёв. Он прислонился к стене и перевёл опустошенный взгляд на Катю. — Пап, тебе плохо? — испугалась она, мгновенно забыв о ссоре. Присела рядом с ним и только тогда заметила на его щеках слёзы. Пушкарёв покачал головой и, взяв со своего плеча Катину ладонь, прижал к губам.