Не его профиль

Осматривая этого пациента, Главный диагност отделения хирургии, доктор Конвей, испытывал уже подзабытое чувство разброда личности. Худларианский, тралтанский, илленсианский и мельфианский компоненты сознания – то есть те, что при жизни донора мнемограммы были оснащены либо панцирем, либо непробиваемой, непрогрызаемой, а то и вовсе неподдающейся любому давлению кожей - выражали сдержанный интерес к внутреннему строению больного, но дальше этого дело не заходило. Гоглесианский, при случайном контакте позаимствованный у сверхъестественно пугливой инопланетянки по имени Коун, реагировал со смесью страха и жалости. Причем, к чести Конвея, первого было гораздо меньше. Кельгианский, принадлежащий существу, внешне похожему на многоногую пушистую гусеницу, щетинился и отпускал едкие замечания, опасаясь идеально гладкой, металлической «кожи» пациента. Сам же Конвей, сквозь дымку из восхищения и головной боли, был готов разразиться гневной тирадой в адрес расхлябанных практикантов, госпиталя и Вселенной в целом: наплевав на все законы приличия, к нему на осмотр притащили робота. Именно притащили, связав по рукам и ногам, причем эти самые руки и ноги несли в отдельных коробках. Доставкой занялись две медсестры-кельгианки, серебристая шерсть которых стояла дыбом, выражая целый ряд эмоций. Отрицательных, в основном. И было от чего. Сопротивлялся пациент отчаянно и буйно: дергался, ругался, угрожал, причем все это - в разобранном виде. Сопровождавшая робота команда, во избежание травм, не иначе, открутила ему все конечности, и к Конвею пациент прибыл в виде металлического корпуса и колпака, под которым расположилась металлическая голова с чуть косящими глазами. Глазами, кстати, ну совсем невменяемыми. Промучившись около получаса и заработав стойкое жужжание шести компонентов сознания сразу, Конвей сделал все, что мог. Даже с коллективным разумом в лице крохотных зеленых инопланетян пообщался – прямо как в старые-добрые до-диагностические времена. Человечки являлись местным аналогом тельфиан. Разве что радиацией не питались… хотя кто их знает, без анализов-то. Вот только добиться от них ничего не удалось. Создавшие робота инопланетяне заявили, что все детали – читай, внутренности – у пациента в норме, износа металла не обнаружено, а значит, все в полном порядке. Только – вот незадача! - не узнает зверушка никого и на коллег своих кидается. Сломалась машинка, ай-яй-яй. Машинка, да. Наблюдая за тем, как правая клешня робота пытается ущипнуть медсестру-кельгианку за… за шерсть пониже предполагаемой поясницы, Конвей потер виски. Ха! Кем бы ни было сидящее перед ним существо, оно явно умело думать и чувствовать. А еще проявляло все признаки маразма, о чем и нужно было в самом скором времени сообщить команде. Команда. Конвей спиною чувствовал на себе их требовательные, внимательные взгляды, и оборачиваться не торопился. Эти ребята называли себя Звездными Рейнджерами и занимались тем, чем занимался корпус Мониторов в не самые лучшие для Федерации времена – да в ту же войну, едва не разрушившую Госпиталь. За порядком следили, злодеев по мере сил отлавливали – вот и переработали, видимо. За Конвеем наблюдали двое из четверых, включая робота, прибывших – наблюдали упорно и внимательно, затаив дыхание. Над классификациями диагност старался не задумываться, однако педантичный тралтанин в его голове то и дело к ним возвращался. Тип капитана, серьезного, несколько задерганного выходца из земных колоний, что сразу по прибытию ушел к Мониторам, Конвей определил без труда: типичный ДБДГ, кислорододышащий, как и все служащие Командования. С классификацией второго существа проблем тоже не возникло. Благо, помог доктор Приликла – тот, второй, огромный, уже успел сбегать в основную столовую в сопровождении бесконечно терпеливого цинрусскийца. А вот с третьей гостьей возникли сложности. Что-то беспокоило Конвея, и беспокоило сильно – что-то помимо спятившего робота. Интересный экземпляр: девушка ходила сквозь стены и, судя по всему, обладала зачатками телепатии… Все потом. Звонить О`Маре на глазах у любопытных кельгианок было немного неуютно: не стажер ведь, далеко не стажер, а выслушивать свежие сплетни от слоноподобного шестиногого Торннастора – то еще удовольствие. Однако деваться было некуда. Пусть с металлическим маразматиком разбирается Главный психолог – он-то как раз любит странные штуки. Перед мысленным взором Конвея на миг предстало вытянувшееся лицо майора. Как же тот будет орать! Или не будет. Скорее, не будет. Просто… начнет говорить тихо, спокойно и подчеркнуто вежливо. И не поймешь ведь, что хуже. Выдохнув, а затем в последний раз щелкнув ногтем по железному лбу пациента, Главный диагност отделения хирургии нажал кнопку вызова. На мониторе проявилось несколько сонное лицо правой руки О`Мары, лейтенанта Брейтвейта. За его плечом возвышалась стажер Ча Трат. Робот затих, сосредоточив взгляд на многочисленных верхних конечностях саммарадванки; рейнджеры за смотровым стеклом напряглись, переглянувшись. Конвей закатил глаза. Ну вот, опять. - Сэр? – осторожно начал Блейтвейт. - Соедините меня с майором О`Марой.