Это была любовь

***

Школьные будни — не самые лучшие деньки у наших ребят. Особенно когда узнаешь, что два дня подряд будут контрольные по нелюбимым предметам. Но эти дни точно останутся в памяти главных героев. Почему? Сейчас узнаете…

***

Сегодня необычный день — сегодня в школе будет дискотека. Кабинет математики: все девочки девятого класса готовились к этому мероприятию. Все, кроме Кристины. После экскурсии, как вы понимаете, рассадка в классе сильно поменялась. Марк стал сидеть с Эрикой, Ваня и Виолетта теперь сидели вместе, Соня с Толиком, чтобы не привлекать внимание окружающих к её отношениям с Арсением, а Крис и Глеб сидели по одному. Конечно, отличница могла подсесть к своему лучшему другу, но видя, что ему сегодня ни до кого нет дела, решила воздержаться. Неожиданно к Кристине подошёл Сеня, который только что пришёл. — Крис… Девушка посмотрела на Арса, а он — на неё. — Арс? — Привет. — При…вет. — Здесь не занято? — Не… занято. — Я подсяду? — К-конечно. Она была в шоке. Между тем молодой человек Быстровой снял с плеча рюкзак, повесил его на крючок. Он сел за парту. — А твоё место что ли… заняли? — Как видишь. — Ясно… — Кстати, классно выглядишь. Крис засмущалась. — Спасибо. — Ты сегодня идёшь на дискотеку? — Конечно. — Там же Виолетта выступать будет. — Пусть выступает, — заявила юная леди. — Мне-то какая разница? — Я думал, что тебе будет больно на это смотреть, — ответил юноша, — она ведь будет исполнять серенады не для нас всех, а только для своего любимого Вани Шмелёва. — Глупости не говори, Сеня. — Л-ладно. Ваня, который случайно услышал краем уха эти слова, решил послушать, о чём они будут говорить дальше. Но дальше они просто разговаривали на тему предстоящей контрольной. Что-то ёкнуло в груди Шмелёва. Он не понял, что это было, но решил понаблюдать за ними. В это время Светлана решила серьёзно поговорить с мужем по поводу случившегося. — Серёжа… — Что случилось, Светочка? — спросил мужчина. — У наших детей проблемы. — В смысле? Их взгляды встретились. — После того, как твой сын и Серебрянкина Виолетта начали встречаться, я предложила Кристине поехать без вас в Санкт-Петербург, чтобы отдохнуть чисто женской компанией и собраться мыслями… — И? — И теперь она не только на длинные выходные поехать хочет… — ответила жена, — она хочет уехать навсегда. — Охренеть… — Я не знаю, что теперь делать. — Нужно поговорить с Ваней на эту тему. — Тогда этим займёшься ты. — А? — Вы должны это обсудить чисто мужской компанией. Понял? — Конечно. — Заранее благодарю тебя, любимый. Она чмокнула его в щёчку. — Я пойду готовить актовый зал к школьной дискотеке. Всё-таки это была инициатива моего класса. — Удачи. — Спасибо.

***

На одной из перемен Кристина и Арсений отдалились от одноклассников и пошли гулять по школьному коридору. Шмелёв решил не терять времени и пойти за ними. Они общались абсолютно на разные темы. Ваня следил за всем происходящим, и ему это не нравилось. — Ваня! — вдруг раздался голос из-за его спины. Он посмотрел назад и увидел Соню. — Соня? — Ваня, ты обещал мне, что покажешь кое-что интересное. — Попозже… — Шмелёв, я ждать не буду, — заявила девушка. — Либо сейчас, либо о своей любовной репутации можешь забыть раз и навсегда. — Шантажистка ты, Быстрова. Она хитро улыбнулась. — Пойдём в класс — здесь небезопасно. Они ушли, а отличница и Арс между тем начали общаться на более интересную тему. — А почему ты сегодня со мной проводишь время, а не с Соней? — спросила она. — Вы что ли больше не общаетесь? — Общаемся, она просто к дискотеке готовится. — Ревнует? — Не-а, — ответил Сеня и добавил шёпотом, — хоть повод для ревности есть. — Какой? — Забей. Вдруг они услышали, что кто-то играл на гитаре и пел. Они подошли к столбу и посмотрели вдаль. Там ребята увидели Виолетту, которая была увлечена музыкальным процессом, сидя на подоконнике. Вокруг неё даже собрались младшеклассники. — До чего же мы несчастные царевны? Нам законом запрещается любить. В царских семьях, уж таков порядок древний: по-расчёту надо замуж выходить. А я, не хочу, не хочу по-расчёту. А я, по-любви, по-любви хочу. Свободу-свободу, мне дайте свободу — Я птицею ввысь улечу. Нам, царевнам, жить приходится в неволе. Пропадают молодые годы зря. Нам всё время надо думать о престоле, Исполняя волю батюшки-царя. А я, не хочу, не хочу о престоле. А я, о любви, о любви хочу. На волю, на волю, хочу я на волю. Я птицею ввысь улечу. — Необычная аранжировка, — вдруг заявил Арс. — Аранжировка обычная. Он взглянул на неё. — Ревнуешь? — Я? — Ты. — Кого к кому? — Ваню к Виолетте? — Конечно нет, — ответила дочь учительницы по литературе. — Своим поступком он разбил мне сердце. Такое не прощают. Из-за такого любовь превращается в ненависть. — Кристина… — Всё, закрыли тему. Кстати, тебе же не нужны новые варианты ОГЭ по литературе? — Нужны. — Тогда пошли к моей маме, пока урок не начался. — Ты… иди, а я… тебя догоню. — Хорошо. Она ушла, а к толпе первоклассников, второклассников, которая образовалась вокруг Вио-Ники, решил подойти Сеня. — Виолетта, а у тебя есть мальчик? — кто-то спросил из толпы. — У меня? Конечно есть. — А у вас прям любовь-морковь? — Прям любовь-морковь, — ответила Серебрянкина и заулыбалась. — А можешь исполнить «Луч солнца золотого»? — Ну… можно попробовать. Она продолжила играть на своём музыкальном инструменте и петь. — Луч солнца золотого Тьмы скрыла пелена, И между нами снова Вдруг выросла стена. Ночь пройдёт, — наступит утро ясное. Знаю, счастье нас с тобой ждёт. Ночь пройдёт, пройдёт пора ненастная, Солнце взойдёт… Солнце взойдёт… Арсений, услышав пение, сам заулыбался в тридцать два зуба. Почему? Он не понимал.

***

Наступил вечер. Все старшеклассники продолжали готовиться к дискотеке. Девушки 9 «А» были в своём кабинете и общались между собой. Но в кабинете литературы были не все ученицы данного класса. Не было Виолетты Серебрянкиной, так как она готовилась к выступлению в другом месте. — Как думаете, во что будет одета наша новенькая? — поинтересовалась Быстрова. Сама Быстрова была одета в короткое, красное платье и на ногах — белые туфли. — Вангую, что это будет серебряное платье, — ответила одна из её одноклассниц. — Она же Серебрянкина. Её фамилия произошла от слова «серебро», поэтому всё логично. — Короткое или длинное? — Конечно короткое, — ответила ещё одна ученица 9 «А». — Шмелёв же у нас любит короткие платья, а Кристина всегда носит только то, что ниже колена. — Я вообще-то всё слышу, — неожиданно сказала дочь учительницы, которая была одета в оранжевое платье с жёлтыми и белыми полосками ниже колена, на ногах — чёрные балетки. — Кристина, ты что ли всё это время была здесь? Крис закатила глаза и пошла в актовый зал. Зайдя в него, она начала искать место для уединения. Сначала она хотела подойти к окну, но дорогу ей перекрыл Шмелёв. Молодая особа с ним столкнулась, и их взгляды пересеклись. Он был одет в белую футболку, чёрные джинсы, на ногах — ботинки такого же цвета. — Шмелёв? — Может, поздороваешься хотя бы со мной? — спросил молодой человек, которому явно не нравилось такое отношение к себе. — Дома игноришь меня, хоть мы друг другу не чужие, а в школе — тем более; проводишь время либо с Еновским, либо с Арсением. — Я тебя всё сказала ещё на экскурсии. — Я думал, что ты просто так это сказала, чтобы позлить меня. — Всё серьёзно, Ваня, меня и вправду всё достало. Ты поступил по-свински, — заявила отличница. — Ты… играл со мной всё это время. Я была в твоих руках как кукла. Всё, тема закрыта. Я лучше пойду пообщаюсь с теми, которые не предают. И она ушла. — Да уж… Между тем Кристина подошла к Арсению. — Ещё раз привет, Сеня. — Привет… — поздоровался Арс и, увидев внешний вид молодой особы, заулыбался. — Твой образ — сказка. Ты… сияешь в нём. Ты — наша жар-птица. Она засмущалась. — А Быстрова знает, что ты делаешь комплименты другим девушкам? — Грех не сделать такой девушке, как ты, комплимент. В это время Виолетта была за кулисами. Она была одета в наряд, который ей когда-то подарил Марк: кожаная куртка с цепями, футболка «Skillet», чёрные лосины с цепями и ботинки на огромной подошве. Рядом со стулом стояла её электрогитара. В данный момент ей не хватало слов поддержки близких людей — Ивана, Марка, даже Еновского. — Ты уверена, что Ваня любит тебя? — Конечно. — А мне кажется, что нет. — Замолкни. Вио-Ника посмотрела назад и увидела своё второе я, которое появляется только тогда, когда возникают проблемы. Его можно было назвать некой совестью юной леди. «Второе я» не было похоже на настоящую Виолетту. — Костя, Глеб, Марк, теперь Ваня, — заявила вторая Серебрянкина. — Ты парней как перчатки менять будешь? — Не твоё дело. — Ещё как моё. Она подошла к своей копией. — Что тебе нужно? — Я пришла тебя предупредить, что любовь — опасная штучка. Открываешься для него, а он потом тебя на три весёлых буквы посылает. Говорит, что ты для него — мимолётное увлечение. — Я сейчас тебя на три весёлых буквы пошлю, если ты не отстанешь. « На сцену приглашается Виолетта Серебрянкина! » — Мы ещё поговорим, — заявила Виолетта и, взяв гитару, пошла на сцену. — Не поговорим, — также заявила её совесть и исчезла навсегда. Она вышла на сцену и, посмотрев на публику, начала играть на электрогитаре, петь: — Ты помнишь, как я убежала ранним утром Из твоей постели, пока ты спал. Я так привыкла в этом мире никому уже не верить, но ты попал. Прямо в сердце, ну как, скажи, Ты раздел меня до души? Если все будут против нас, То давай сбежим. И всё, что было до тебя, пусть летит к чёрту. Всё, что было до тебя, уже давно не в счёт всё. Эти недопарни, недочувства, просто недо, Их как будто не было Это фальш, это сон, пустота, белый шум, А с тобой мне даже молчать по кайфу, но прошу: Давай всё сохраним, как первый наш фотоснимок, Со мной ты непобедим, с тобой я непобедима. Я так хочу до конца, как раньше уже не болит, но Я так просила творца, и он услышал мою молитву. Давай, мы сбережём, все чувства и красоту. Ты вылечил мой ожог, а я твою пустоту, Но если ты вдруг предашь, то знаешь, просто ни дня Я не поверю в любовь больше, слышишь, Ведь сейчас я так сильно верю в тебя. Мы так осторожно переходили на личное, Боялись сделать движение лишнее. Сжимая крепко чувства в кулак, Но нас друг к другу тянуло, тянуло. Ты мой глоток кислорода, в мире, где углекислый, Где вокруг лишь один дым. Ну, как ты стал мне таким близким? Ну, как ты стал мне таким родным? Всё, что было до тебя, пусть летит в бездну. Всё, что было до тебя, сейчас не вспомню, честно. Эти недопарни, недочувства, просто недо, Их как будто не было Это фальш, это сон, пустота, белый шум, А с тобой мне даже молчать по кайфу, но прошу: Давай всё сохраним… Давай всё сохраним, как первый наш фотоснимок, Со мной ты непобедим, с тобой я непобедима. Я так хочу до конца, как раньше уже не болит, но Я так просила творца, и он услышал мою молитву. Давай, мы сбережём, все чувства и красоту. Ты вылечил мой ожог, а я твою пустоту, Но если ты вдруг предашь, то знаешь, просто ни дня Я не поверю в любовь больше, слышишь, Ведь сейчас я так сильно верю в тебя… Все захлопали. — Спасибо! — воскликнула исполнительница и закрыла лицо руками, чтоб никто не видел её слёзы. К сцене подошёл друг Эрики с огромным букетом цветов. — Это тебе от мальчишек нашего небольшого коллектива. Серебрянкина присела и забрала у Марка букет. — Я вас всех… обожаю, вы — лучшие одноклассники на всём белом свете. — А это тебе от тайного поклонника. Он протянул молодой особе корзинку, которой она была очень удивлена. — Я не мог оставить тебя без ещё одного букета… так сказать, на память о себе; твой тайный поклонник, — прочитала она. Кто это? Она забрала все подаренные цветы и пошла переодеваться за сцену. — Твой тайный поклонник… — повторяла она, пока переодевалась. — И кто это может быть? Константин? Он должен был уже уехать странствовать со своей любимой. Ланни? Он — мой брат. Тогда кто? У меня больше нет людей, которые могут любить меня или быть со мной как-то связаны. Может, Глеб? Неожиданно за кулисы заглянул сам Глеб. Увидев, что девушка переодевалась, он отвернулся и просто решил послушать. — Нет, Еновский не может быть моим тайным поклонником, он — мой лучший друг, — заявила она. Слова Серебрянкиной, в какой-то степени, ранили сына Владислава. Поэтому он всё-таки решил не признаваться в содеянном и уйти.

***

— Глеб. Это был Ваня Шмелёв. Что ему нужно? — Ты случайно не знаешь, где Виолетта? — Случайно не знаю. — Можешь помочь мне её найти? — Ты серьёзно сейчас? — спросил Еновский. — Глеб, давай забудем все наши обиды, и ты просто мне поможешь её найти. — Ладно. — Спасибо, — заранее поблагодарил одноклассника Шмелёв. — Я, если что, у окна. Он ушёл, а Глеб пошёл за Серебрянкиной. И, подходя к двери, он встретил девушку в коротком серебристом платье и туфлях на высоких каблуках. Это была Вио-Ника. — О! Глеб. — Привет, Вио-Ника. — Привет… а ты случайно не знаешь, где Ваня Шмелёв? — Знаю, он сам тебя ищет. — Покажешь? — Пошли. И они пошли к Ване. Он и вправду стоял около окна. И тут к ним подошли Еновский и Серебрянкина. Они посмотрели друг на друга. — Ванечка! — Виолетточка! Они обнялись. — Твоё выступление — на пять звёзд. — Спасибо. — Я лучше пойду. — Стой, Глеб. — Что не так? — А оставайся с нами, будем вместе зажигать. — Я… не буду мешать вам проводить время вместе, — произнёс сын Владислава. — Мне пора. И он куда-то ушёл. Все танцевали кроме Еновского. Глеб наблюдал за парой Ваней и Виолеттой. Неожиданно к нему подошла сначала Крис. — Как я понимаю, Виолетта ничего не поняла. — В точку. — Ты-то… в порядке? — Сам не знаю, Крис, всё очень сложно. Вдруг к ним подошёл Сеня. — Сеня? А ты что здесь делаешь? — спросила отличница. — А где твоя… Сонечка? — также спросил Еновский и скрестил руки на груди. — Ушла по делам. — Впервые вижу, чтобы она с медляка уходила. — Ага. — Кристина… Арсений протянул девушке руку. — Я могу пригласить Вас на медленный танец? Крис покраснела и засмущалась. Сын Влада посмотрел на неё и улыбнулся. — Сеня… — Соглашайся, — произнёс молодой человек по имени Глеб. — Другого шанса может не быть. — Ну… хорошо. Дочь Светланы взяла его за руку — они начали танцевать. — Я лучше пойду. — Эрика без пары, так как Марк уехал — можешь её пригласить. — Я либо с одной единственной танцую, либо ни с кем, Сеня. — Чего? — Всем пока. И он ушёл. — В последнее время я его не узнаю — как из резвого и бойкого юноши он превратился в… очень ранимого мальчика? — Всё из-за любви, Сеня, всё из-за любви. Ваня вовремя танца смотрел на них и злился. — Всё хорошо? — Всё… замечательно.

***

После дискотеки все собирались расходиться. Попрощавшись с друзьями, Кристина уже собиралась уходить, как вдруг к ней подбежал Ваня Шмелёв. — Кристина! Они взглянули друг на друга. — Что тебе надо? — Ты сейчас куда? — Домой, а куда же ещё? — спросила дочь учительницы литературы. — Можешь мои вещи занести? — Сам не можешь? — Не могу, я с Виолеттой договорился погулять по ВДНХ, песни под гитару попеть. — А я могу что ли? Он молчал. — Я пойду. И она ушла. — Ваня, ты готов? — Готов, Виолетта. Тем временем к Крис снова подошёл Арсений, и за ними снова решил понаблюдать Иван. — Что он хотел? — спросил парень. — Догадайся. — Что-то связано с Серебрянкиной? — Да, — ответила молодая особа. — Ясно… тебя проводить до дома? — Даже не знаю… — сказала Кристина. — Соня точно тебя ревновать не будет? — Не будет. — Давай лучше завтра, а то я вспомнила, что мне нужно ещё в магазин зайти — хлеба купить. — Хорошо. — Тогда пока. — Пока. Они легонько обнялись и разошлись. Спустя пятнадцать минут Ваня и Вио приехали в парк. Они сидели на бортике фонтана, а девушка играла и пела. — Где-то мы расстались, не помню в каких городах, Словно это было в похмелье. Через мои песни идут и идут поезда, Исчезая в тёмном тоннеле. Лишь бы мы проснулись в одной постели. Скоро рассвет, выхода нет. Ключ поверни и полетели. Нужно писать в чью-то тетрадь, Кровью, как в метрополитене. Выхода нет, Выхода нет. В этот момент Шмелёв вспоминал, как эту же песню исполняла ему на гитаре Крис на одном из свиданий.

***

Несколько месяцев тому назад: ВДНХ, вечер. Иван и Кристина также сидели на бортике фонтана. В руках юная леди держала гитару. — Сейчас я попытаюсь исполнить песню, которой научил меня Еновский. — А ну-ка… Она начала играть на гитаре и петь. — Сколько лет прошло, всё о том же гудят провода, Всё того же ждут самолёты. Девочка с глазами из самого синего льда, Тает под огнём пулемёта. Должен же растаять хоть кто-то. Скоро рассвет, выхода нет. Ключ поверни и полетели. Нужно писать в чью-то тетрадь, Кровью, как в метрополитене. Выхода нет, Выхода нет. — Умница ты моя. Она засмущалась, и их взгляды пересеклись. — Ты всегда будешь со мной? — Всегда. — Ты никогда меня не бросишь? — Крис… — Просто ответить. — Никогда.

***

Сейчас: — Никогда… — Что «никогда»? — А… я просто вспомнил случай из жизни. — Расскажешь? — Ничего интересного, — ответил юноша. — Кстати, давай перейдём на лавочку. Я думаю, что мы мешаем туристам любоваться красотами парка. — Они могут и подождать. — Вио… — Ладно-ладно, это шутка была, — сказала Вио-Ника. — Я сама хотела тебе это предложить, а то моя пятая точка уже отмёрзла. Он улыбнулся и приобнял её. — Ты никогда меня ни на кого не променяешь? — Никогда…

***

За новый учебный день взаимодействия между Арсом и Крис только усилились. Помимо того, что герои снова сидели за одной партой и общались на разные темы, они обедали вместе. — Кристина, можешь передать мне кусочек хлеба? — спросил молодой человек. — Конечно. Отличница взяла с тарелки последний кусочек чёрного хлеба и отдала его парню Сони Быстровой. — Спасибо, — поблагодарил её Сеня. — Кстати, а вы знали, что сегодня отмечается день бывшего прощения? — Не-а. — А что это за день? — неожиданно спросил Шмелёв, который обедал вместе с ними и Серебрянкиной. — Это день, когда бывшие извиняются перед теми, кому причинили боль своим ужасным поступком или кошмарным поведением, — ответил Арс. — Моя совершеннолетняя знакомая из Санкт-Петербурга каждый год отмечает этот день и остальных подталкивает. — А у неё что ли… бывших много было? — спросила Виолетта. — Один только, но она столько боли ему причинила. Она и целовалась с другими парнями на его глазах, и обжималась с кем попало. Он ей всё это прощал до одного момента. Я думаю, понятно какого. В горле Ивана ком встал. Он даже чаем поперхнулся. Спасибо Вио, которая вовремя похлопала его по спине. — Благодарю. Дочь учительницы литературы смотрела на них. Ей было немного не по себе в этот момент. Это заметил её одноклассник, Арсений, но решил не говорить… Потом Кристина сидела на подоконнике, а Сеня стоял рядом и рассказывал ей различные случаи из своей жизни. Они смеялись. — А вот ещё… может, эта история будет не такая смешная, как прошлая, но всё же, — начал юноша. — Мне тогда было лет… восемь-девять, я точно уже не вспомню. Меня любили все. Да и сейчас тоже. И была в меня влюблена девочка с одного учебного заведения, которое в данный момент времени нельзя называть. Я её зацепил игрой на гитаре. — Любая девушка не устоит перед тобой и твоей игрой на гитаре. — Спасибо за комплимент. И в один прекрасный вечер она попросила меня научить её играть. Я конечно согласился. Она привела меня к себе и откуда-то достала гитару. Родители, видимо, купили. И когда я учил с ней аккорды, без стука в комнату зашли её родители. Они ничего не знали, и тогда… будем называть её Эльвира представила меня им как будущего мужа. Я чуть не подавился. Для мальчика восьми-девяти лет это был шок. Родители её, конечно, посмеялись над этой ситуацией, но не я. Они пошли заваривать нам чай, а я открыл окно и выпрыгнул. Это был самый настоящий звездец, так как для начала я должен был выяснить какой это был этаж, а потом прыгать. — Так всё-таки… какой это был этаж? — Первый. Я отделался лёгким испугом, пару ссадинами и кровью из носа. Но из-за этих кровавых ссадин мне такой выговор родственники моих родителей устроили. Чуть дело до ремня не дошло, — ответил он, — но так как они увидели, что меня жизнь и так помотала, решили просто избавиться от меня, отдать знаешь куда, но это уже другая история. — Да уж… Шмелёв Ваня наблюдал за ними. Такое ощущение, что он ревновал отличницу. — Может быть, если бы я это не сделал, то жил бы в Санкт-Петербурге с комфортом. — Если так, то ты бы никогда не повстречал нас. — В этом ты права… тебя же сегодня проводить? — Конечно. Когда учебный день закончился, с ребятами попрощались, Сеня и Крис пошли в сторону дома Шмелёвых. Они спокойно шли по улице, и пока самого Шмелёва рядом не было. — Крис… — Что случилось, Сеня? — Я вот думаю… Она взглянула на него. — Ты до сих пор не можешь смириться с тем, что у Шмелёва теперь другая. — Арсений… — Я же вижу, что ты всё равно его любишь даже несмотря на то, что он причинил тебе боль. — Да что ты пристал ко мне со своими разговорами про Ваню и Вио, — с недовольством ответила она. — Я не хочу разговаривать на эту тему ни с кем. Даже с самыми близкими друзьями или родственниками. — Ты просто пытаешься уйти от проблемы, но не замечаешь, как уходишь в себя. — Да ты достал… если ты думаешь, что я люблю его, то тогда бы я в Санкт-Петербург не уезжала, понимаешь? — К-как? — заикаясь, спросил парень. — Не навсегда же? Крис вздохнула. — Всё-таки навсегда… — Арс, ты — отличный парень, — заявила девушка. — Мне кажется, что ты специально меня выводишь из себя, чтобы я с тобой была. Но ты для меня только друг, не больше. Я — не твоя судьба. — Я и не претендую на роль твоего парня, так как у меня самого девушка недавно появилась. Она, конечно, любит меня из себя выводить, но, видимо, я за это её и полюбил. — И кто она? — Не спрашивай. Они дошли до дома. — Вот мы и пришли. — Тогда до завтра. — Пока. Они легонько обнялись и разошлись, кто куда: Крис — домой, Арс — к Быстровой. Вдруг, откуда ни возьмись появился Ваня, который прижал молодого человека Сони к стене. — Не лезь к Кристине. — Оу-оу, полегче, Ваня, — сказал Арсений, — ты же знаешь, у меня Соня есть. — Ты думаешь, я не видел тебя с другой? Как вы обнимались. Ты её чуть в губы не целовал, — ответил сын Сергея. — У меня складывается такое ощущение, что ты… просто бабник. — Во-первых — я не виноват, что я так популярен, во-вторых — я ещё до конца не определился со своей симпатией и в-третьих — не бабник я… — заявил парень Быстровой. — Я просто хочу, чтобы некоторые люди, как ты, например, стали на пути истины. Кстати, Крис переезжает жить в серверную столицу нашей родины. — Что? Я… тебе не верю. — Если не веришь, то узнай лично у неё. — Ну и узнаю. — Если ты закончил, я пойду, — произнёс Арсений, — только отпусти. Он отпустил Арса. — Пока, Ваня. И одноклассник ребят ушёл, а Ваня ринулся домой.

***

Между тем Крис собиралась на танцы. Неожиданно в комнату ворвалась Шмелёв. — Кристина! — Твою дивизию, Шмелёв, — произнесла юная леди, — зачем так пугать? — Ты и вправду навсегда в Питер уезжаешь? — Ну… пока не навсегда, но это правда, Ваня. — А ты могла раньше мне это сказать? — Могла… Они посмотрели друг на друга. — Но ты не захотел слушать из-за своей… элиточки, — сказала Кристина. — Я на танцы. Хоть один человек за меня. — Ты опять про Еновского? — А про кого же ещё? — Хватит его сюда приплетать, — заявил сын Серёжи. — Тогда хватит приплетать в наши разговоры Серебрянкину, — заявила дочь Светланы. — Всё, я побежала. — Крис. — Мне некогда. Кристина взяла сумку и ушла. А Ваня разозлился и кулаком ударил в стену. — Ай… Глеб и Крис вместе ходили на тренировки по бальным танцам. Сейчас они репетировали номер на соревнования под кавер на песню «Иностранец» в исполнении Nansi & Sidorov. Но почему-то у них не получалось. — Ты не так ногу поставила. — А ты руку не туда положил. Они отошли друг от друга. — Мы не выиграем эти соревнования, если будем так тренироваться. — Мне уже на них безразлично. Парень сел на пол и спину прижал к зеркалу. — Всё из-за Виолетты? — Стопроцентное попадание. Они посмотрели друг на друга, а девушка села рядом. — Ты же тоже не можешь тренироваться из-за этого. — Я больше не могу слышать разговоры Вани. Он только и говорит о ней, — сказала дочь учительницы. — Прям бесит уже. Она прижала ноги к себе. — А Сеня прав… уходя от проблемы, я также ухожу в себя. Нужно сначала разобраться в себе и только потом на кого-то гнать. Он положил руку на её плечо. — Давай сейчас, хоть на две минуты, забудем эту тему и станцуем. — Давай, — согласилась молодая особа, — успеем ещё выговориться. Они подняли свои пятые точки с пола и встали в позиции; Еновский перемотал песню назад, и они начали танцевать… Когда песня подошла к концу, Глеб и Крис легли на пол и, посмотрев друг на друга, засмеялись не понятно из-за чего. Но это был неискренний смех. Это был истерический смех. Между тем Виолетта Серебрянкина и Ваня Шмелёв гуляли по городу. На руке юноши красовалась повязка. Чтобы она сильно не ломила во время прогулки. И вдруг на противоположной стороне девочка увидела парня. Рядом с ним стояла леди возраста Вио. Они обнимались, целовались. Тогда Иван был погружён в мысли, поэтому не видел всего этого. Неожиданно у Вио-Ники разболелось сердце. У неё подкосились ноги, и она чуть не грохнулась на асфальт. Сын Серёжи успел поймать свою девушку. — Что случилось, Вио? — спросил он. — Долгая история. Они взглянули друг на друга. — Давай сядем. « Первая любовь — это необыкновенное чувство. И если говорить честно, оно захватило меня ещё в тринадцать лет. Совсем недавно. В лагере. Тогда я думала сердцем, а не головой. Мальчика, которого я сейчас увидела, зовут Витя. Классный паренёк. Ну… или был таким. Всё-таки года два точно прошло. Мы познакомились в лагере и сразу в друг друга влюбились. Но в тот момент, как ты понимаешь, я думала не разумом, поэтому произошло вот что… Ребята готовились к прощальной дискотеке перед разъездом. Виолетта была у себя. Она общалась со своими подружками по поводу своего любимого. Вдруг они услышали стук в дверь. — Открыто! Дверь открылась, и в комнату зашёл сам Виктор. Они посмотрели на него. — О! Привет, Витя. — Привет-привет, — поздоровался в ответ юноша. — Вио, я могу поговорить с тобой наедине? — К-конечно. — Мы вас в коридоре подождём. Подружки ушли, а Витя и Вио остались наедине. — Что случилось, Витя? — спросила молодая особа, встала и подошла к нему. — Вио, нам нужно расстаться. — В-в… смысле? — Я тут подумал, — начал парень, — мне ещё рано думать о любви… Он сжал руки в кулаки. — И тебе тоже, — закончил он предложение. — Этого не может быть, — заявила Серебрянкина. — Ты… просто меня разлюбил. Тот молчал. — Молчание — знак согласия. — Я люблю тебя. — Тогда почему нам нужно расстаться? — спросила девушка. — Рано нам ещё о любви думать. Их взгляды пересеклись. — Прости. Неожиданно Виолетта упала на колени, и её глаза наполнились слезами. — Не… бросай меня. — Так будет лучше. Девочка заревела. — Не реви. Но она не могла успокоиться. — Не позорься, — заявил Виктор. — Только хуже себе делаешь. — В-Витя… — Всё, я ухожу. — Н-не уходи, — сквозь слёзы сказала дочь Александра. — Отстань. Он хотел уже уходить, но Серебрянкина не дала ему это сделать. Она схватила его за ногу. — Н-не уходи, — повторила сквозь слёзы Виолетта. Витя не хотел больше ничего слушать. Он отпихнул её, и она упала на пол, глубоко поцарапав свою щеку о гвоздь. Увидев царапину, молодой человек спросил: — Довольна? Она ему не ответила. — А теперь прощай, — произнёс парень и ушёл. А девочка закрыла лицо руками и завыла… » — В тот вечер я не пошла на дискотеку, как и мои подруги, — продолжила Серебрянкина, сидя вместе с Шмелёвым на скамейке. — Потом мы узнали, что Витю с дискотеки забрали родители и увезли домой. Они взглянули друг на друга. — Славу Богу, всё обошлось, но осадок и маленький шрам остались. — Тебе нужно с ним поговорить, — неожиданно произнёс сын Сергея. — Он мне уже давно всё сказал. — Попробуй, — настаивал он. — Вы должны поставить точку. — Но… — Вместе должны поставить. Вио снова посмотрела на Виктора и встала. Она перешла дорогу и подошла к этой парочке. — Привет, Витя. Их взгляды встретились. — Ты… помнишь меня? — спросила Виолетта. — Н-нет. Вдруг он заметил шрам. — То есть… помню. — Витя, кто это? — Витя, нам нужно поговорить… наедине, — заявила Вио. — Амина, ты… иди, я тебя догоню. — Окей. Амина ушла, а Витя и Вио-Ника сели на скамейку и начали свой разговор по душам. — А ты изменилась, — начал юноша, — не только внешне, но и внутренне. — Ты тоже… как я вижу, ты уже свою любовь нашёл. — А ты, вижу, ещё нет. — У меня был огромный выбор, но свою любовь я подарила только одному. — Ему? — спросил Виктор и показал пальцем на сына Шмелёва, который уже перешёл дорогу и ждал свою любимую. Она посмотрела на него и кивнула. — Счастья вам. — Вам тоже. — Ты… прости меня. В тот момент, когда я поставил в наших лагерных отношениях точку, я испугался, — сказал он, — я просто не показал своих эмоций. Если бы я это сделал, то тебе было бы больнее вдвойне. — Я… поняла. — Не держи на меня зла, я сделал так, чтобы и ты была счастлива, и я. Чтобы мы обрели настоящую любовь, а не какое-то мимолётное увлечение. — Я уже это поняла… всё проходит с возрастом. — Удачи. — И тебе. Они обнялись. — Я пойду, — произнёс молодой человек, — Амина ждать меня не будет. — Мне тоже пора. — Пока. — Ещё свидимся. Они перестали обниматься и разошлись… Девушка вернулась к Ване, который её уже заждался. — Поставили точку? — спросил Шмелёв и приобнял Серебрянкину. — Угу. — Замечательно. Их взгляды пересеклись. — Куда дальше? — Мне уже в музыкальную школу пора идти, — ответила Виолетта, — Олег обещал, что научит меня играть самую известную симфонию Бетховена, только если я приду раньше обычного. — Понял. Взгляды вновь встретились. — А пока мы ещё не разошлись, ты можешь мне какую-нибудь песню акапельно исполнить? — Собственного сочинения или кавер? — Кавер. И после этих слов девушка начала петь: — Новое солнце, С утра не зажжётся для нас. Мы не вернёмся. Мы сразу исчезнем с их глаз Долой. Мы сказали: «Мы точно не будем, как все, Только нам выбирать, Мы на этой земле одни; Мы не будем условными — нас не решить, Даже Хокинг потратил на это бы целую…» Мне только с Тобой Все дороги открыты. Мне целоваться с тобой под дождём Из метеоритов. Вверх, мимо границ атмосферных Этого мира. Мы с тобой ныряем В чёрные дыры… В это время Глеб и Кристина веселись на танцах. Юноша также пел для молодой особы «Хокинг» Nansi & Sidorov: — Старое завтра, Под утро спокойно уснёт. Отключён мобильник внезапно, Нас больше никто не найдёт Теперь. Мы навеки друг другом захвачены в плен, Я с тобой слышу космос сквозь тысячи стен, Поверь. Каждый день мы сгораем и падаем ввысь. Даже Хокинг отдал бы за это целую… Мне только с Тобой Все дороги открыты, Мне целоваться с тобой под дождём Из метеоритов. Вверх, мимо границ атмосферных Этого мира, Мы с тобой ныряем В чёрные дыры… Мы с тобой ныряем В чёрные дыры… Мы с тобой ныряем В чёрные дыры… Мы с тобой ныряем В чёрные дыры.

Мне только с Тобой Все дороги открыты, Мне целоваться с тобой под дождём Из метеоритов. Вверх, мимо границ атмосферных Этого мира, Мы с тобой ныряем В чёрные дыры. Даже Хокинг отдал бы за это целую жизнь…

Ваня обнял Вио, а Еновский — Крис. Они были счастливы, но что будет дальше?

***

Спустя некоторое время Иван вернулся домой. Сейчас он гулял по квартире, как вдруг вернулась Крис. Они взглянули друг на друга. — Что у тебя с рукой? — неожиданно спросила девушка, заметив на его руке повязку. — С рукой? — переспросил юноша и посмотрел на свою перебинтованную руку. — Угу. — Да так… силы не рассчитал. — Помощь нужна? Он пожал плечами. — Я у себя. Она ушла, а Шмелёв был в шоке. Она впервые после расставания поинтересовалась, что случилось, предложила помощь. Может быть, не всё ещё потеряно? Он пришёл на кухню, где в данный момент находился его отец. — Ваня. — Что случилось, отец? — Крис в Санкт-Петербург уезжает. — Я уже знаю. — Откуда? — Одноклассник и сама Кристина рассказали. — Ясно. Парень сел за стол и начал о чём-то думать. Но его мысли быстро улетучились из-за вопроса Серёжи. — Будешь что-нибудь делать, чтобы предотвратить это? — Что именно? — спросил Ваня. — Ну… я не знаю… — ответил его отец, — на дружескую прогулку можешь её пригласить, просто поговорить по душам. — Думаешь, получится? — Не от меня зависит. — Если так, то можно попробовать.

***