***
Уваров не смог сказать Колчину, что оставил брата в живых и очень пожалел, что сразу доложил ему о том, кто же всё это время скрывался под ником «Прометей». Теперь у Вадима не было иного выхода, кроме как соврать. Да, теперь он не мог похвастаться абсолютной преданностью этому старику. Это с одной стороны. А с другой — полностью игнорировать появление Антона в школе он тоже не собирался. Как и то, что брату каким-то образом помогал математик. Поэтому Уваров не сводил глаз с Воронцова, когда тот оказывался в его поле зрения. Во время очередного пристального наблюдения Уваров заметил, как Кирилл ругался с кем-то по телефону и метался, будучи не в состоянии найти себе место. Когда Воронцов направился к себе в комнату, Вадим всем своим нутром почувствовал, что скоро произойдёт нечто, во что ему неплохо было бы вмешаться.***
Тем временем Вика обегала всю школу, а Тамары и след простыл. Ну что за врач? Нашла, блин, время уезжать по личным делам… Сердито хлопнув дверью медкабинета, в который она заглядывала уже в третий раз, Кузнецова обратила внимание на выходящего из школы Вадима. Стоп. Буквально минуту назад она уже видела его в холле. В компании Воронцова… Вот чёрт! Быстро сообразив, что к чему, Вика беспомощно взвыла в своих мыслях. Ей что, разорваться пополам? Виновато покосившись в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, девушка достала из кармана телефон. — Алё, Рома? Нужна твоя помощь, Лиза в беде. Я должна уйти, а ты помоги Максу. Они на втором этаже в запасной ванной комнате. Обратив глаза к потолку, Вика попросила прощения у Виноградовой, у Морозова и всех друзей заодно. Она не могла всё вот так оставить, Антону никто не поможет, если Вадим вновь возьмётся за старое. Школьница тяжело вздохнула и поспешила к двери, выходящей на улицу.***
Пётр Морозов, оказавшись за рулём машины Ольшанской, взял курс на лесной путь до трассы. Пока они ехали, Анна боялась даже дышать: планы мужчины для неё, конечно, были загадкой, но он выглядел так, будто спокойно мог затормозить в любой момент, вытолкать учительницу из машины и заживо прикопать её где-нибудь неподалёку. Благо, ему всё ещё нужна была информация. — Ну что, свидетелей больше нет, стесняться некого, — заговорил он, когда машина остановилась. — Куда едем? — В город, — как ни в чём не бывало улыбнулась Ольшанская. — Надя в городе? — Надя? — изумилась Анна. — Я вообще босоножки себе купить хотела. Мысленно заверив себя, что великодушно дал этой пустышке шанс, который та упустила, он вцепился грубыми пальцами в её щёки и разозлённо процедил: — Слушай ты, тварь бесполезная, кончай прикидываться! Где девчонка?! Не упустив возможности слинять, Анна схватилась за ручку двери и вылезла из машины, без труда избавившись от неловкой — а оттого и слабой — хватки Морозова. Пётр тут же среагировал, вышел из авто и направил на женщину пистолет, крикнув: — Стой, дура! Анна развернулась к нему лицом и недоумённо спросила: — Неужели выстрелишь? — Ты вынуждаешь меня это сделать. — А как же ребёнок? — Анна вспомнила, как он всегда останавливался на этапе угроз, раздражённо ворча, что у Колчина на неё ещё есть планы. — Он что, вам больше не нужен? И, видит Бог, Пётр невообразимо устал прощать Ольшанской её слабоумие. Он вмиг оказался на расстоянии вытянутой руки от Анны. Щелчок предохранителя непрозрачно намекнул ей на то, что мужчина уже готов воплотить в жизнь все свои угрозы, а после — начать придумывать достойное оправдание своих действий перед Колчиным. Внезапно она почувствовала, как живот скрутило спазмом. Рефлекторно женщина согнулась от боли и со стоном потянулась к земле. Стоять было невыносимо тяжело. — Что такое? Ой, кончай притворяться! — отмахнулся от разворачивающегося спектакля Пётр. Но Анна так и продолжала сидеть, одной рукой держась за живот, а второй — опираясь о землю. — Что, правда плохо? — склонился над ней Морозов. Струйки крови на женских ногах стали для него неопровержимым подтверждением. — Ох, ёлки, этого только не хватало! — Он подхватил уже не сопротивляющуюся Ольшанскую за плечо и повёл её обратно к машине. Кажется, планы придётся поменять.***
Кирилл нервничал. Это выражалось в его дёрганых оглядках и стремлении поправить костюм, который из-за быстрой ходьбы по лесной местности всё норовил подпортить приличный вид математика. Хотя ещё немного, и Воронцов будет готов распрощаться со всеми приличиями, ведь на кону стояли жизни кучи людей. Его собственная свобода и счастье сына. Антон тоже спокойствием не отличался. Он всё ждал, что из-за кустов вдруг выпрыгнет брат с пистолетом и пристрелит их обоих. Хотя, если взять в расчёт эгоистичную любовь Вадима к себе, то, скорее всего, он убьёт только Воронцова, а вот Антона ждёт незавидная участь узника котельной. Когда мужчины дошли до сарая, Яна Николаевна ждала их у входа. Судя по всему, топтать траву ей пришлось не пять и даже не десять минут. Женщина одарила подошедших недовольным взглядом человека, ненавидящего ждать и догонять. — Вы уже здесь? — обратился к ней Кирилл. — Хорошо. — Вадим Уваров? — Яна с подозрением осмотрела фигуру, как ей думалось, коллеги. — Так это и есть Прометей? — Это не Вадим, это его брат, Антон. — Здравствуйте, — доброжелательно улыбнулся Уваров. — Бесследно пропавший год назад? Удобная версия. И никак не проверишь, правда? Какие у вас доказательства, что вы Антон Уваров? — А у вас есть доказательства, что вы из полиции? — парировал Антон. Яна хмыкнула, но всё же полезла в карман за удостоверением. Уваров с интересом взглянул на документ. — Старший следователь… Это хорошо. — Так что, вернёмся к моему вопросу? — женский голос звучал серьёзно и жёстко, под стать ситуации. — А доказать, что он Антон Уваров очень просто, — послышался чей-то громкий отклик со стороны. Из-за ближайших деревьев с правой стороны показался физрук. Биологичка под прикрытием напряглась и потянулась к припрятанному оружию. Антон убедился в том, что не зря его мучало беспокойство. Глупо было предполагать, что после всего Вадим просто возьмёт и проигнорирует присутствие брата в Логосе. — Что, братец? Решил взяться за меня всерьёз? Полицию привлёк? — С первого взгляда могло показаться, что физруку и правда весело. Только злой огонёк в карих глазах выдавал настоящий настрой мужчины. — Следил за мной? — А как же? За тобой же глаз да глаз нужен. А то натворишь всякой фигни, а нам потом расхлёбывай. — Воронцов, что происходит? — не теряя бдительности ни на секунду, спросила Яна. — А происходит то, что я назвал бы самодеятельностью, — скривившееся лицо представителя «INGRID» не дало никому обмануться: он терпеть не мог ищеек, неугомонно стремящихся нарушить планы компании и его лично. У «INGRID» была великая цель, а эти люди даже не соизволили потрудиться это понять. Они слишком мелкие винтики в системе, чтобы пытаться помешать замыслу, способному перевернуть историю человечества. — Что бы вы тут ни намеревались учинить, я не позволю этому случиться. — Вадим, одумайся. Что, по-твоему, ты делаешь? — хватался за соломинку Антон. — Колчин должен ответить за всё. Вадим согласно кивнул. — Он ответит. Лично передо мной. Всё, как всегда. Уваров — тот, который с манией величия, — в очередной раз слишком много на себя взял. Даже в такой ситуации, когда речь шла о сотнях тысяч, если не миллионах, судеб, он всё равно свёл все пути-дорожки к своей персоне. Антон еле сдержался от безнадёжного «тьфу». — Подними руки! — скомандовала Токарева. — Спокойно, я пришёл без оружия, мы можем договориться. — Убийство одноклассников твоих, сотрудников лаборатории, этих рук дело? — спросила сотрудница полиции, демонстративно кивнув на протянутые в мирном жесте ладони физрука. — Поверьте мне, это самое гуманное, что мы могли им предложить, — Вадим даже не счёл необходимым отпираться или оправдываться. — Смерть от вируса куда более страшнее и мучительнее. — Вадим Уваров, вы арестованы, — провозгласила Яна. — Ой, да перестаньте! — Мужчина отмахнулся так, словно услышал ерундовую шутку, недостойную внимания. — Я бы не спешил на вашем месте. Вы даже представить себе не можете, какой огонь принёс сюда этот ваш Прометей. — Он кивнул на замершего Антона. — Слушайте внимательно, где-то в усадьбе есть маленькая пробирка с жёлтой водичкой, а в ней вирус, который может уничтожить всю школу менее, чем за двое суток. Кто знает, что успело случиться с этой пробиркой? Вдруг её кто-то нашёл? — Это невозможно, — потрясённо покачал головой Воронцов. — Нет, ну ты можешь проверить это на себе, — великодушно предложил Уваров. Токарева обратила взор на побледневшую копию бывшего профессионального биатлониста и увидела в его лице подтверждение слов приспешника «INGRID». — Но тогда вы тоже погибнете. — К счастью, нет, — расплылся в улыбке Вадим. — Я один из счастливых обладателей вакцины. И я могу поделиться, я же не зверь. Так что решайте, арест одного человека, или смерть ни в чём не повинных детей. — Яна, не верьте ему, — предостерегающе зашипел Воронцов. Хотя и сам он не тянул на надёжного человека. О законопослушности тоже говорить не приходилось. Некоторое время никто не решался издать ни единого звука. Токарева хмурилась, взвешивая все за и против, и в конце концов приняла решение. Которое не обрадовало ни Кирилла, ни притихшего Антона. — Показывайте, где вакцина. — Хорошо, — с подозрительным энтузиазмом согласился Вадим. Двое мужчин, вперёд которых пошла следователь, не успели среагировать на его внезапный выпад. Когда Яна дёрнулась и повалилась назад, её подхватил опешивший Антон. Он понял, что произошло, только тогда, когда увидел багровое пятно на белой женской блузке в районе живота. Воронцов бросился на вооружённого ножом Вадима, но не сумел его обезвредить, в результате лишь схлопотав по голове рукояткой. Надо сказать, что Уваров на этом не остановился и вырубил математика попавшимся под руку деревянным ящиком. — Ну вот и всё, — довольно произнёс он. Антон, на которого и так было больно смотреть, вдруг поменялся в лице и теперь стал бледнее смерти, рука — или даже коса — которой повисла над злополучной поляной. — Теперь действительно всё, — тихо пробормотал он, глядя куда-то за спину брата. Вадим удивлённо вскинул бровь и обернулся. Из-за дерева на него расширенными от ужаса глазами смотрела Вика. По щекам девушки стекали влажные капли разочарования и боли. — Чёрт, — выругался мужчина, когда Кузнецова, совладав с эмоциями, вышла из режима оцепенения и рванула прочь. Вика бежала, задыхаясь. Она спотыкалась о ветки, с трудом удерживала равновесие, разгоняя руками воздух и продолжала нестись сломя голову, игнорируя громкие предупреждающие крики Вадима. В какой-то момент его голос стал почти оглушающим, и тогда школьница ощутила его хватку на своих запястьях. Он зло встряхнул девушку и пригвоздил её к коре ближайшей сосны. Довольно яркие эмоции Уварова, его раздражение и взвинченность, вообще не шли на пользу: Кузнецову и так била мелкая дрожь, а теперь девушка была буквально на грани истерики. Вика пыталась выкрутить руки, лишь бы избавиться от чужих пальцев на них. Чересчур жалобный надрывный голос умолял не прикасаться к ней. — Вадим, пожалуйста… Отпусти. И Уваров действительно отпустил. Правда, не по своей воле. Его фактически отбросила в сторону нехилая хватка Антона, который на адреналине сейчас готов был рвать и метать. — У тебя крышу снесло? Не трогай её! — крикнул он, попутно отталкивая брата подальше от напуганной девушки. — А чё ты её так защищаешь? Успел проникнуться симпатией? Полине уже стоит волноваться? — едко и метко раскидывался колкостями уязвлённый Вадим. — Да что ты мелешь? — Учти, в этот раз тебе не удастся меня обойти. Я не позволю. — Вика, услышав эти слова, дёрнулась, словно от удара, тут же сорвалась с места и побежала, абсолютно не соображая, куда. Главным для неё в тот момент было желание в скором времени оказаться на максимально возможном расстоянии от всего этого душераздирающего сюра. — Куда ты пошла? — Уваров попытался схватить Вику за руку, но она оттолкнула его, полностью пропавшая под действие того же адреналина. — Я спрашиваю, куда ты пошла?! — прокричал ей вдогонку Вадим. — Подальше отсюда! — Вика! — Да пошёл ты! Он с трудом сдержал себя от того, чтобы опять не рвануть следом. Сейчас ему тяжело было отвечать за последствия, однако где-то на задворках сознания мельтешила навязчивая мысль. Если он её сейчас отпустит, то она больше не вернётся. Вроде бы он и сам хотел всё закончить, но… Это должно было случиться не так! Вика не должна была убегать от него в таком ужасе. Он планировал просто тихо уйти, поставив девушку перед фактом. Теперь же Вадим чувствовал жгучую обиду: на Вику за такую реакцию, на себя за такое тупое палево и на весь чёртов мир за преследующую его несправедливость. — Если ты продолжишь в том же духе, то окончательно её потеряешь, — подал голос Антон, когда фигура Кузнецовой окончательно пропала из вида. — Заткнись, — прорычал его близнец, сжав кулаки от злости. — Правда глаза колет, братец? Конечно, Антон был рад, что Вика ушла. И он надеялся, что это навсегда. Ведь в таком случае у неё мог появиться шанс на нормальную счастливую жизнь с каким-нибудь хорошим парнем. А вот поведение Вадима его удивляло — нет, то, что он орал и распускал руки, вполне ожидаемо, но тот будто по-настоящему удерживал себя в руках ради того, чтобы отпустить девочку, а не пытаться её к себе привязать. Это было слишком неэгоистично для такого, как он. Слишком по-человечески. — Она сама во всём виновата, она думает, что я другой. А это ошибка. И ты это знаешь, — на удивление открыто сказал Вадим. — Так может пора становиться лучше, раз уж тебе по непонятным причинам дали шанс? — И это говоришь ты? — хмыкнул он. — Человек, желающий мне смерти? — Я никогда по-настоящему не желал тебе смерти, — Антон всё ещё находился под впечатлением от действий брата на поляне. Он был зол, рассержен, полон противоречивой ненависти, но это всё равно не дало ему достаточных поводов для вранья. — Особенно учитывая теперь, что наши жизни связаны. — А если бы они не были связаны? Убил бы меня? — А ты? — парировал Антон. — Убил бы? Собирался ведь. Вадим презрительно поморщился и отошёл в сторону от человека, который столько раз вставлял палки ему в колёса... — Содержательно поговорили, — кивнул тот. Вернулся в школу физрук в крайне неблагоприятном состоянии духа. И, как назло, с ним захотел поговорить человек, которого он в принципе не желал видеть. — Вадим Юрьевич, я вас везде ищу, — голос Харитонова прозвучал за спиной Уварова, но тот не спешил останавливаться. — Мне некогда. Но Слава, судя по его настойчивости, выпил эликсир храбрости, ведь любой здравомыслящий человек, видя, в каком настроении пребывает Вадим, не стал бы вставать у него на пути и дёргать за руки. — Я кое-что видел! — парнишка вцепился в плечо учителя. — Я видел, как они залезли в камин. Задняя дверка сама открылась, я ждал, ждал их, но они так и не вернулись. — Кто они? — уточнил физрук, потянувшись в карман за мобильником. Наконец и для охранников найдётся развлечение, а то бродят они там по тёмным коридорам целыми днями и скучают. А в подземелье всё равно кто-нибудь, да умудряется проскочить. И за что только этой охране деньги платят? — Ну… А чё там за ней? Тайная комната или подземный ход? Разозлённый неуместными вопросами Вадим впился в предплечье школьника мёртвой хваткой и угрожающе прорычал: — На вопрос отвечай. — Морозов и Виноградова. — Ясно. Свободен. — Только вот парень явно не остался довольным такой реакцией. Он, значит, тут по школе круги нарезал, чтобы вовремя информацию передать, а ему в ответ — «ясно, свободен». И где благодарность? — Харитонов, свободен! Слава обиженно поджал губы и начал медленно отходить, потирая шею. Напоследок он обернулся и увидел Уварова разговаривающим по телефону. — У тебя в коридорах двое учеников, разберись с ними. Что? Шевцов? Нет, с ним я сам справлюсь. Стоило Вадиму пройти дальше по коридору, из кабинета, напротив которого его тормознул одиннадцатиклассник, беспокойно озираясь, выполз Рома. Без промедлений он схватился за мобильник и выбрал нужный контакт из телефонной книги. — Макс, да возьми ты трубку! — Парень ужасно боялся, что Морозов проигнорирует звонок. Сперва так и произошло, он сбросил вызов. Но Рома не стал сдаваться, и на четвёртой попытке вместо гудков он наконец услышал разъярённый поток ругательств. — Алё, Макс, срочно уходите оттуда, — пробился сквозь нецензурные выражения голос Павленко. — За вами послали охрану. Максим ничего не ответил и положил трубку. Ну, ничего, главное, что его удалось предупредить. Не успел Рома вернуть телефон на место, как аппарат вдруг затрезвонил. На дисплее высветилось имя Морозова-старшего. Как бы сильно ни было желание проигнорировать эту трель, школьник всё-таки принял вызов. — А чем это ты там только что занимался? — вместо приветствия произнёс мужчина. — Ничем. Вам-то что? — Живо ко мне в кабинет! — рявкнул из трубки голос Пётра Алексеевича. — А если нет? — невесело хмыкнул Рома в ответ. — Будешь умирать долго и мучительно.***
Володя пришёл в себя не сразу, а только после того, как Вадим выплеснул на него содержимое жестяной кружки. Соколов дёрнулся, почувствовав жжёние в коже лица, которое после встречи с охраной представителей фашистской фармакологии было покрыто ещё незажившими ссадинами и ранами. Связанные руки мужчины заныли от продолжительной принудительной фиксации. Желания оставаться в сознании у повара под прикрытием совсем не было, но он всё же попытался поднять глаза, чтобы взглянуть на физиономию лицемерного ублюдка с садистскими замашками. — Значит, тебе нужна была вакцина? Чё в аптеку не пошёл? — поинтересовался Уваров. — Я пошёл, — ответил Володя, сплюнув капли воды, смешанные с его кровью. — Туда ещё не завезли. — Людей куда увёл? Адрес! — без обиняков подступился к делу Вадим. Не было у него времени тут в кошки-мышки играть. — Ну какой адрес? — с нотками снисхождения произнёс Соколов. — Ты же знаешь, они бомжи, у них адреса нет. — Ты бы оставил свои шуточки для кухни, — предупредительно хмыкнул физрук. — У тебя там лучше получается. А агент из тебя никудышный. — Ну, ты, знаешь, тоже не Джеймс Бонд, — не остался в долгу повар. — А если что, приходи ко мне на кухню. Из тебя получится отличный мясник. Идея Володи, видно, не пришлась по душе Вадиму, поэтому он сразу же перешёл к своей любимой части переговоров: угрозам, запугиваниям и демонстрации власти. — А из тебя отличный труп. Словесные перепалки — это, конечно, хорошо, бодрит неслабо. Но Уваров спустился в подземелье не для этого. Видеть избитую рожу шакалёнка из князевской шайки, что продолжительное время портила ему жизнь и ломала планы, было бы значительно приятнее в любой другой день, но не сегодня, когда всё шло наперекосяк и по одному месту. — Значит так, слушай меня внимательно, два раза я повторять не буду, — он склонился над пленником, уперевшись ладонями в колени. — Мне нужно знать, где Князь? — Я простой повар. Ни графьёв, ни князей у меня в друзьях нет. — Дошутишься же, придурок. Князь где?! — на последнем вопросе уваровский тон взлетел вверх. Но Володю это не напугало совсем. — А говорил, два раза не повторяешь. Предупреждения были сделаны? Были. Поэтому неудивительно, что после такого откровенного стёба, повару в челюсть прилетел мощный удар кулака. — Ну ты посмотри на него… — Вадим схватил мужчину за мокрые волосы, поднял голову и стал разглядывать как диковинную зверушку. — Преданный, как пёс. Хорошо он вас выдрессировал. — Приспешник Колчина разжал пальцы, и Соколов опустил голову, чтобы сплюнуть вязкую кровавую слюну. — Посиди, подумай. Его мы всё равно найдём. Он, считай, уже труп. А ты ещё можешь пожить. Да и Вика, наверное, расстроится, если ты сдохнешь. — Имя девушки он назвал с неохотой да только потому, что подозревал о возможной требуемой реакции. — Не прикасайся к ней, ублюдок, — предсказуемо вскинулся Володя. — Она здесь вообще ни при чём. — Ну надо же. У тебя появилось ещё одно слабое звено? — с какой-то болезненной ухмылкой протянул Уваров. — Интересно, интересно… И с чего вдруг такая забота о ней? — Ты, мразь, даже мизинца её не стоишь. И она это поймёт. Обязательно поймёт. С лица физрука сползла даже натянутая насмешка. Всё, что связано с её именем, теперь почему-то отзывалось в теле головной — и не только — болью. — Мы с Викой сами как-нибудь разберёмся. — Если ты с ней хоть что-то сделаешь, я убью тебя, — Уваров двинулся к выходу, а Соколов кричал ему вслед, дёргая верёвки и сжимая пальцы в надежде, что когда-нибудь они сомкнутся на шее этой сволочи. — Понял? Убью!***
В кабинет Морозова Рома вошёл вразвалочку и с крайне недовольным выражением лица. Он уже понял, что отец Макса в курсе его скромных попыток выручить оказавшихся в беде бывших друзей и не ждал от этой встречи ничего хорошего. — Что так долго? Опять заблудился? — Что вы хотели? — Садись. — Пётр кивком головы указал на пустое кресло перед собой. Рома не спешил воспользоваться приглашением. — Садись, садись. Сжав зубы, парень медленно опустился в кресло, не сводя глаз с человека, из-за которого пострадала девушка, дорогая его трусливому сердцу. — Почему такой мрачный? — поинтересовался Морозов. — Кто-то умер? — Вам виднее. Какое-то время мужчина молчал, не совсем понимая, откуда взялись такие перемены в поведении мальчишки. — Смелая шутка, — подметил он в итоге. А потом чуть наклонился, расположил сложенные домиком ладони на столе, приготовившись к «доверительной» беседе. — Знаешь, а я не ожидал от тебя такой прыти. Хочешь вернуться к своим друзьям? Думаешь, они смогут тебя простить? — А это уже не ваше дело. Я больше не работаю на вас. — С этим не поспоришь, — сказав эти слова, Морозов поднялся с места. Он пошёл к ученику, присел на край стола, почти сочувствующе несколько раз шлёпнул мальчишку по щеке, а потом резко схватил за волосы и наклонил его голову в сторону, открыв себе доступ к шее Павленко. — Думаешь, всё сойдёт тебе с рук? — Пётр Алексеевич насел на школьника, пригвоздив его коленом к сидению. — Не-е-ет. Предателей никто не любит. Предатель будет отвечать. И вот это твоя награда. — Мужчина продемонстрировал Роме вытащенный из кармана шприц. Нетрудно было догадаться, что за гадость в нём плескалась. — Только знайте, что вы тоже будете отвечать, — с ненавистью процедил Рома, задержав взгляд на том, как отец Макса сжал в зубах колпачок от шприца. — За всё. — Угу. Обязательно, — безразлично кивнул Морозов. Он, не колеблясь, ввёл шприц в шею школьника и нажал на поршень. Неприятные ощущения от неаккуратной инъекции заставили парня болезненно морщится и кряхтеть. Но Петра это совсем не разжалобило, и закончив процедуру, он оттолкнул ученика от себя и равнодушно бросил: — А теперь проваливай. Рома поднялся с кресла и, прижимая руку к шее, поплёлся к выходу. Уже стоя у двери, парень обернулся, чтобы сказать: — Хорошо, что у вас нет собственных детей. С таким папашей они бы долго не прожили. Он даже и не подозревал, что эти слова позже подтолкнут Петра Алексеевича принять непростое, но, наверное, самое важное и правильное решение в его жизни. Ну, вот и всё… Столько времени бегать от шприца с вирусом, чтобы теперь так глупо всё закончить? Это просто откровенное издевательство. Однако Роме казалось страшным даже не то, что он умрёт — судя по всему, та же участь ждала многих в Логосе и за его пределами, — хуже всего было то, что ему придётся оставить Алесю. Хотя ещё вчера Павленко пообещал себе, что будет заботиться о пострадавшей девушке. Он вообще дал себе много пустых обещаний. Теперь это всё не имело смысла. Но пока Рома был жив, он ещё мог кое-что сделать для друзей, перед которыми чудовищно виноват… Дабы хоть немного спасти положение и подстраховать Макса с Лизой, Павленко заявился в гости к Вике и предложил ей шантажировать Морозова. В первые секунды девушка категорически отказывалась осознавать, что от неё хотят, и молча пялилась в мишень на стене, испещрённую дырками от острых наконечников. Ромины вопросы о самочувствии и беспокойство за её моральное и психическое состояние прошли мимо неё. Она даже не заметила, что парень отлучился на пять минут, а вернулся со стаканом, полным холодной воды. Часть которой буквально через несколько секунд оказалась выплюнутой Вике в лицо. Отрезвляющий душ, организованный Ромой, подействовал благотворно, и девушка более-менее пришла в себя. — Я не знаю, что с тобой случилось, Вика. Наверняка что-то страшное. Но ты мне сейчас очень нужна, понимаешь? Рассказ Павленко обо всех пропущенных ей событиях заставил Кузнецову позабыть о своей боли на некоторое время и включиться в разработку плана по спасению друзей. А когда стрелка часов остановилась на 18:17, двое школьников, решительно настроенных на борьбу с фашистским произволом, покинули ученическое крыло. Задача Вики заключалась в том, чтобы незаметно проникнуть в кабинет к Петру Алексеевичу и подобраться к его компьютеру. Там она должна была отыскать прямую трансляцию с камер видеонаблюдения, а после — перекачать файл с будущим «чистосердечным» признанием Морозова на флешку. Рома же должен был сделать то, что у него в принципе неплохо так получалось — разозлить мужчину и заставить его взболтнуть лишнего. — Где мои друзья? — подкараулив Морозова прямо под той самой камерой, где тот его и застукал, Рома приступил к исполнению своей роли. — По-моему, мы всё с тобой обсудили, Павленко, что за вопросы? Не тот ответ, который мог бы им как-то помочь. Ещё варианты? — Где мои друзья? Что вы с ними сделали? — Маленький, ты решил стать храбрым? — оскалился Морозов. — Не поздновато ли? — Послушайте, если с ними что-то случится… Я вам обещаю… — парень намеренно стал повышать голос, чтобы на записи были чётко слышны его обвинения. — Я вам обещаю… — Я боюсь, что вирус убил в тебе остатки мозга, — Пётр воззрился на ученика наполовину потрясённо, наполовину с подозрением. — Не зли меня, сопляк. И в тот момент Рому вообще понесло. Он больше ничего не боялся — фактически, он уже стоял одной ногой в могиле. — А то что? Убьёте меня? — с какой-то странной улыбкой поинтересовался школьник. — Как Мишу, Соню, Олега, как Тёму, да? — И поверь мне, догадливый мой, никто по тебе не заплачет. Рома понимающе кивнул, хмыкнув. Ну, вероятно, так оно и есть. Только вот по Морозову-старшему слёзы лить тоже никто не станет. Школьник принялся подначивать отца Макса: — Тогда вперёд, чё… Действуйте! Ха! — парень широко улыбнулся и посмотрел прямо в камеру позади себя. — Или для вас слишком много свидетелей, да? Вы же привыкли убивать исподтишка. — Я привык сам определять, когда мне нужно начинать действовать, — ровно проговорил мужчина. — Вперёд! Внутри мужчины стало разгораться дикое желание заткнуть зарвавшегося мальчишку любым из доступных способов. Но какой смысл в очередной раз марать руки, если эта жертва слабоумия и так сдохнет дня через два? — И не думай, сопляк, что эта выходка сойдёт тебе с рук! — напоследок угрожающе прорычал Пётр, отодвинув школьника со своего пути, и пошёл вперёд, прихрамывая на правую ногу. — Очень на это надеюсь, — откликнулся Рома, а потом с облегчением припал к дверному наличнику спиной, радостно улыбнулся, направил взгляд в камеру и кивнул подруге. Вика тем временем приступила к копированию записи: вставила в ноутбук одну из своих драгоценных флешек для подобных нужд и пару раз клацнула по сенсорной панели, запустив процесс. И пока зелёненький индикатор выполнения уверенно задвигался в правую сторону, девушка решила поисследовать записи, сохранённые в компьютере. Интересно ведь, где у этих сталкеров ещё камеры стоят. И каково было её удивление, когда среди логосовских локаций Кузнецова заметила знакомую серость помещений бункера. Движимая любопытством и желанием проверить, не заперли ли Макса с Лизой в одной из таких камер, она стала на большой скорости просматривать записи, чтобы останавливаться на моментах любого движения. Первые четыре видео вообще оказались бесполезными, на пятом засветились охранники и какой-то незнакомый мужик в белом халате, а вот запись с шестой камеры заставила девушку замереть в испуге, а потом почувствовать, как каждая клеточка тела пронизывается негодованием, яростью и беспокойством. — О Господи… В ускоренном режиме на экране проносились кадры жестокого избиения Володи парой охранников. Через какое-то время их общество сменилось на пустоту, а пустота — на появившегося Вадима. Он ударил повара лишь раз, но этого девушке было достаточно, чтобы проникнуться к нему ещё большей ненавистью. Дверь в кабинет Морозова распахнулась чересчур резко, Вика подпрыгнула на месте от неожиданности и тут же щёлкнула по значку крестика на вкладке с видео. Только повернув голову, она поняла, что это не отец Макса внезапно нагрянул, а Рома пришёл выяснить, всё ли в порядке. — Рома, как ты меня напугал! — осуждающе прошептала девушка. — Получилось? — спросил парень, проигнорировав осуждение Кузнецовой. — Почти, видео копируется, — она посмотрела на экран и обнаружила, что процесс уже завершился. — Только пока непонятно, как нам это поможет. — Покажем Елене, не знаю, выложим в интернет, — взбудоражено забормотал Павленко, — я не знаю. Мы не можем тупо сидеть и ждать, пока их прикончат. Кузнецова нажала на кнопку безопасного извлечения, вытащила флешку из разъёма и спрятала её в карман. — Уходим, пока нас Морозов не застукал. У меня ещё есть срочное дело. — Рома как-то нервно кивнул и последовал за Викой. Однако у самой двери он остановился, и бросив короткое «сейчас», вернулся к оставленному на столе ноутбуку. Движимый безграничной злостью парень схватился за монитор и изо всех сил швырнул несчастную технику на пол. Но и этого ему будто оказалось мало: Рома принялся топтать то, что осталось от ноутбука, каблуком туфли. Ошарашенная Вика смотрела на всё это, схватившись за голову. Ни о какой беспалевности речи уже не шло. А Пётр Алексеевич наверняка будет просто счастлив, узнав о новом поводе прикончить уваровскую девчонку у него же на глазах. — Рома, что ты сделал?! — надрывно закричала девушка. — Ты что, совсем спятил?! Когда Морозов узнает, что это мы, нам конец! — Да нам и так конец! Что, до сих пор не поняла? — истерично усмехнулся Павленко. — Мы все умрём! Все до одного. Мы умрём, они убьют нас! Всё равно убьют! — он так кричал, что Вика начала сомневаться в его адекватности. Хотя… Он только что расфигачил ноутбук человека, который с радостью пустит каждому по пуле в лоб, дай только повод. Какие ещё вопросы тут могут быть? — Или что, ты думаешь тебя защитит твой Уваров? Да он плюнет на тебя и поступит так, как ему будет выгодно. Они все так делают! Мы для них просто средство. На правду не обижаются, даже если она сильно тебя поранила. Вика покачала головой, беспомощно скривила губы, но удержалась от слёз и упрёков, брошенных дрожащим голосом. В коридоре она передала флешку с записью Роме и на свой страх и риск отправилась выручать Соколова, который уж точно не заслужил погибнуть таким чудовищным образом, от рук этих тварей. Но перед тем, как спуститься вниз, она решила заглянуть к Вере за моральной и боевой поддержкой. На сообщение о пленении напарника Назарова отреагировала стремительно и без лишних вопросов. В её руках тут же оказался пистолет, она накинула на себя куртку и велела ученице сидеть в комнате и ждать их возвращения. — Да чёрта с два! Ты меня не оставишь здесь, ясно? Либо я иду туда с тобой, либо в одиночку. Последний вариант Веру категорически не устроил, поэтому она не особо лестно отозвалась об умственных способностях девушки и бросила ей вытащенную из шкафа тёплую кофту на молнии. Ведь в подземелье они отправятся через лес, а на улице всё-таки холодно. Вика, довольная победой, просунула руки во флисовые рукава и проследовала за учительницей в коридор. Кофты оказалось мало, в лесу Кузнецова начала замерзать, но она стойко терпела объятия холодного ветра, думая над тем, как им найти Володю, скрытого за богатым множеством запертых дверей. Вика видела похоже обустроенные небольшие помещения сквозь иллюминаторы, когда они с ребятами нарезали круги по бесконечным коридорам подземелья. Но таких камер было несколько! Вера Дмитриевна, с которой девушка поделилась своими размышлениями, выразила мнение, что, скорее всего, его не стали уводить вглубь бункера и разместили ближе к выходу из подземелья со стороны библиотеки. Это значило, что идти им придётся дольше. Получается, они заодно будут проходить и мимо других помещений, в которых, возможно, находился Володя. Всё это добавляло лишних поводов для беспокойства и заставляло думать о худшем. А вдруг они не успеют? Вдруг его убьют или перевезут в другое место? Что Уварову вообще нужно было от Соколова? Уваров… Чёрт бы его побрал! Ну что ж за скотина?! Вика безумно злилась на мужчину, но ещё сильнее она корила себя за то, что почувствовала эти злость и непонимание только сейчас. Увидь она подобную сцену в самом начале их отношений, то всё закончилось бы моментально, и не было бы сейчас таких проблем. Но она ведь знала, что он именно такой, разве нет? Знала. Но не видела. Сегодня, когда он погнался за ней, когда стал хватать за руки, ей стало по-настоящему страшно за себя. Почему-то раньше девушке казалось, что огонь его ярости никогда не перекинется на неё. Даже тогда, когда он посчитал её предательницей, когда почти поднял на неё руку, она в это верила. До безрассудного глупо, да. Теперь Кузнецова не могла быть уверенной ни в чём. В том числе и в себе. — Чёрт, да где же он? — прошептала Вика, когда они с Верой безрезультатно заглянули в очередное окошко. — Понастроили тут камер для пыток, уроды… Женщина сочувственно погладила ученицу по плечу, легонько подтолкнув её вперёд. У них и вправду совсем не было времени на пустые сетования. Вера сверилась с часами: они плутали по подземелью уже 23 минуты. Оставалось немного. На пути к следующей камере, на которую упали их подозрения, спасательниц остановил лязгающий звук тяжёлой открывающейся двери. Вера завела девушку за спину и, повернувшись к ней, приложила палец к своим губам. Выглянув из-за угла, Назарова обнаружила, что совсем рядом с ними стоял охранник и ворочал в замке ключами. План созрел у женщины мгновенно: жестом приказав Кузнецовой оставаться на месте, она в пару тихих шагов оказалась за спиной мужчины. Не успел он среагировать, как получил удар пистолетом по затылку. Вуаля, у них есть ключи и свободный доступ к камере. — Ну ты даёшь, — присвистнула показавшаяся из-за угла девушка. — Не шуми, — сказала учительница истории, принявшись оттаскивать в сторону перегородившее проход тело охранника. Вера дважды провернула ключ в замке и распахнула дверь, позволив Вике зайти первой. Оказавшись внутри, школьница поморщилась от стоявшего в помещении запаха железа и чего-то затхлого. Володя был избит ещё сильнее, чем было видно на записи. Он лежал без сознания, весь в крови, привязанный к упавшему на пол стулу. Глаза девушки заслезились, она с трудом проглотила ком в горле. Вера, если и была в похожем состоянии, то профессионально не подала вида. Она наклонилась к Володе и аккуратно, но настойчиво похлопала его по щекам. Никакой реакции не последовало, и тогда женщина зацепилась взглядом за жестяную кружку на железной этажерке у стены справа. Вылив остатки воды из кружки на лицо мужчине, Назарова услышала слабый болезненный стон. — О, живой. Соколов, давай-давай, приходи в себя, — проговорила она, разматывая верёвки на его руках и ногах. — Будем тебя вытаскивать. После всего, что с ним приключилось, мужчина ещё слабо соображал да и видел с трудом. Но проморгавшись, он всё же смог в размытом силуэте узнать девушку в белой кофте и короткой форменной юбке. — Зачем? — прохрипел он. — Зачем вытаскивать? — Вику зачем привела? — в его слабом голосе слышался упрёк. — Не было времени на пререкания. Это она сказала мне, что тебя поймали. Поддерживая мужчину, Вера потянула его вверх, желая поставить на ноги. Конечности плохо слушались Соколова, из-за чего он приглушённо зачертыхался. — Помоги мне, ладно? — попросила напарника Назарова, позволив ему опереться на её плечо. — Вот так. На эту картину Вика смотрела с ноющим сердцем и не могла сделать и шага. Как же девушка проклинала себя в этот момент! Она всё время обижалась на Володю за то, что он пытался связать её поведение и судьбу с жестокостью Вадима. А теперь и сама готова была себя казнить за действия Уварова, словно именно она, а не кто-то другой, несла за них ответственность. — Володя, прости за это. Прости за него, умоляю, — слёзно стала просить Кузнецова. — Брось, ты тут вообще не виновата, — нахмурился тот. Из-за изрядно пострадавшего лица, его выражение превратилось в гримасу. — Угу, как же… Она вышла вслед за старшими товарищами и привлекла их внимание: — Я не могу пойти с вами. Тут где-то Макс с Лизой. Я должна их найти. Вера начала на неё ругаться шёпотом и заявила, что не позволит ей бродить здесь в одиночку. Володя всё ещё был ослаблен, но он поддержал напарницу протестующим мычанием и тихим «не суйся, дурочка». — Я не оставлю их здесь, — непреклонно отклонила все протесты девушка. С тяжёлым сердцем и вздохом Назарова-таки дала согласие и полезла за чем-то в карман куртки. Через пару секунд она протянула Вике складной нож. — Тогда возьми хотя бы это. Нечего безоружной тут шастать. Когда в руке Кузнецовой оказалось небольшое оружие, она с ужасом осознала, что ей стало спокойнее. Какого чёрта с ней происходит? Спрятав нож в карман юбки, она пожелала удачи агентам и попрощалась с ними. — Ещё увидимся, — прилетело ей в спину, а губы девушки растянулись в улыбке. Какое-то внутреннее чутьё подсказывало ей, что поводов для улыбок сегодня больше не предвидится. План Вики был очень прост. Она бесцельно зашагала прямо по коридору, надеясь, что её мучения не продлятся долго. Впервые здесь она собиралась не спрятаться от охраны, а попасться ей на глаза… Заслышав приближающиеся шаги, девушка в страхе замерла. Всё что угодно могло пойти не так, это же люди «INGRID». Её идея перестала казаться такой уж хорошей, но отступать было поздно, да и некуда. Темноволосый крепкий мужчина в форме вышел из-за поворота и, заметив присутствие постороннего, вытащил из-за пазухи пистолет, сняв его с предохранителя. Вика предупредительно подняла руки и состроила максимально бесхитростную мину. — Стой, где стоишь, — приказал он, начав делать шаги в сторону нарушительницы. — Отведите меня к Вадиму Уварову, — попросила школьница, когда охранник подошёл достаточно близко. Одному Богу известно, какие замыслы родились в голове у мужчины при виде оказавшейся на его территории девушки, но услышав фамилию босса, тот явно поумерил свой пыл. Он приказал Вике развернуться, пригрозил уперевшимся в спину оружием и подтолкнул девушку в направлении лифта. На самом деле, Вику крайне поразило такое быстрое согласие. А как же фразы наподобие: «Не указывай мне, что делать, девчонка. Здесь я буду решать, куда тебя вести»? Первое тому объяснение, которое пришло в голову девушки, было связано с громкой репутацией Уварова и нежеланием подчинённых испытывать на себе внеплановый гнев начальства. И в лифте, и в пугающе светлых коридорах нижнего уровня никем не было произнесено и звука. Вика чувствовала дуло пистолета между лопатками, и этого было достаточно для того, чтобы лишний раз не пытаться напоминать о своём существовании. В один момент мужчина запросил у кого-то из коллег информацию о местоположении Уварова и незамедлительно получил в ответ неразборчивый треск рации. Интересно, перед тем, как устроиться на службу в эту организацию, они проходят специальный курс по невнятному говорению по рации, или как это работает? Но Викин охранник, кажется, всё понял и жестом показал новое направление движения. Бледная в цвет стен Кузнецова по указке шагнула прямо к двери с надписью «Осторожно радиация!». Вот здорово, не Вадим, так излучение её убьёт. Они прошли в комнату с холодным синим освещением и ещё одной дверью. Открытой нараспашку дверью. Охранник толкнул девушку вперёд — спасибо, что хоть не пистолетом, а рукой — и проговорил: — Вадим Юрьевич, я тут нарушительницу поймал. К вам рвётся. Вика проглотила возмущённое замечание о том, что вообще-то не он её поймал, а она сама к нему вышла, и замерла в недоумении. Ведь на её глазах Вадим держал на мушке своего начальника, Владлена Колчина, рядом с которым у стеклянного саркофага стояли Максим и укутанная в одеяло, синяя от холода Лиза. Вот это интересный поворот событий, конечно. — Хорошая работа. Молодец, свободен, — сквозь зубы произнёс Уваров. — Владлен Петрович, что происходит? — спросил охранник, с ещё большим усилием прижав дуло пистолета к Викиной спине. — Пока ничего особенного. Ха-хах, Вадим, кажется, ты меня не услышал в прошлый раз. — Я здесь ни при чем, — пожал плечами тот. — Какого ты здесь делаешь, Вика? — подал голос возмущённый Макс. И, ей-богу, Вадим готов был разделить с мальчишкой его негодование. — Вам было вынесено предупреждение. Вы решили его проигнорировать. Что ж, ваше право. Не обессудьте. — Колчин подал знак своему человеку. — Брось пистолет, — угрожающе прорычал охранник, переместив оружие со спины Кузнецовой на её висок. Девушка задержала дыхание и взглянула на колеблющегося Уварова. Её появление явно подпортило ему всю малину. Вика задумалась, что будет, если она сейчас воткнёт нож в ногу мужчине? Он успеет выстрелить? Проверять не очень хотелось. Вадим, очевидно, на Кузнецову тоже особо не рассчитывал, поэтому всё же демонстративно медленно опустил пистолет на кафельный пол. После этого на прицеле охранника уже оказался новый объект: он оставил в покое школьницу и сделал шаг навстречу физруку. Ошибка. Будь на прицеле Вика, Уваров бы ещё осторожничал, а так… Вадим сначала держал руки с раскрытыми ладонями на виду, а потом резким движением выбил оружие из руки подчинённого, устроив себе рукопашную схватку на равных. За развернувшейся бойней одиннадцатиклассница не следила: её внимание металось от упавшего пистолета к Колчину и растерянным ребятам. Она не успела толком осознать, чего хотел сделать дед Андрея, и видела только мёртвенно бледную подругу в объятиях Морозова-младшего. Старик, видимо, устав наблюдать за вознёй своих помощника и охранника, сам потянулся к оружию, которое в результате уваровского манёвра расположилось так опасно близко к нему. Вика не успела понять, что делает. На каких-то инстинктах и заверениях Алеси она выцепила из кармана нож, быстро разложила его и примерилась — он значительно тяжелее дротиков, да и форма иная, значит, ей нужно будет сменить привычную тактику. Есть только одна попытка. Пистолет уже оказался в руках Владлена Петровича и был направлен в сторону борющихся мужчин. Максим, поняв намерение подруги, шокировано округлил глаза. Тем временем Вика подняла руку, загнула запястье назад к предплечью, и, перенеся вес с опорой ноги, вытянула руку прямо перед собой, выпустив нож. Она не дышала от волнения. Колчин слишком поздно обратил внимание на её финты и навёл на Вику оружие только тогда, когда нож уже летел навстречу его туловищу. Лезвие попало в грудь ниже и левее сердца — Вика недостаточно хорошо прицелилась. Это позволило ему нажать на курок прежде, чем он потерял способность удерживать в ладони пистолет. Звук выстрела заставил охранника потерять концентрацию и подарил Уварову возможность его вырубить. Макс, желая поскорее вызволить Лизу из ледяной тюрьмы Ингрид, наконец смог поднять огнетушитель над саркофагом и с силой стукнуть им по стеклу. Оно с треском разлетелось на осколки, осыпав маленькую девочку опасной крошкой. Виноградова, которую Морозов пристроил рядом на полу, вдруг глубоко вдохнула, почувствовав, как ослабляют свой хват ледяные цепи Инги. Один взгляд на Кузнецову, и внутри Уварова разгорелось желание отмотать время назад. Её руки судорожно дрожали, взгляд беспощадно впивался в тело Колчина, осевшего на пол. Успокаивало физрука лишь то, что признаков ранения на ней не наблюдалось — Владлен Петрович промахнулся. Она неотрывно смотрела на то, как изо рта старика вытекала струйка крови, капли которой падали на белый халат с нашивкой «INGRID». — Твою ж… — проронил Вадим, встретившись со стеклянными глазами начальника. — Так! Морозов, забирай отсюда Виноградову и Кузнецову, и валите. Быстро! У вас есть совсем немного времени, пока не подняли тревогу. А я тут сам как-нибудь… Какой-то шум еле долетал до слуха Кузнецовой, она не могла ничего разобрать и продолжала стоять на месте как приклеенная. Однако долго в таком положении ей находиться не позволили — чья-то рука настойчиво схватила её за предплечье и куда-то потянула. Негнущиеся ноги хоть и с запозданием, но всё-таки стали исполнять свои функции. Однако девушка абсолютно не чувствовала своего тела, не могла взять на себя контроль над ним и была благодарна наличию режима «автопилота». Воздуха было катастрофически недостаточно. Вике казалось, будто она умирает. Будто на кусочки разлетается, как то стекло криогенной установки. Как можно осознать то, что случилось пару минут назад? Она бросила нож. Вадим остался там. Он ведь поможет своему начальнику? Там, наверное, кровь остановить надо? Девушка шла к лифту, ведомая напряжённой рукой Максима. Оказавшись внутри, она наткнулась на ещё чьи-то фигуры, но не подняла головы от пола, чтобы их рассмотреть. Будь это хоть сам дьявол с Гитлером, сейчас Вику это не особо взволнует. А ещё, кажется, она услышала голос Полякова. Классно, глюки. Правда, чуть позже Кузнецова поняла, что никакие это не глюки, а Виктор Николаевич действительно стоял рядом с Андреем и держал на руках ребёнка. Когда вся дружная компания вывалилась на верхний уровень подземелья и прошла уже приличное число коридоров, Вике в голову ударила навязчивая мысль. Нельзя было оставлять Уварова наедине с тем беспорядком, который она устроила. Ей нужно назад. Вадиму наверняка понадобится помощь. А если его там убьют? — Ребят, вы идите, мне надо вернуться, — озвучила свои намерения девушка. — Я пойду с Вадимом. — Нет, что ты говоришь? — удержал её Андрей. — Что тебе там делать? Прекращай нести чепуху, и пойдём. — Я что-то непонятно сказала? — Вика выдернула свою руку из захвата Андрея. — Идите сами! Я хочу вернуться. — Андрей, идём. Это её выбор, пусть остаётся, — махнул рукой Максим. — Что значит, пусть остаётся? — запротестовал Поляков. Какое право они имеют за неё решать? Они разве ничего не понимают? Ей необходимо туда спуститься! Это она метнула нож! Всё ещё пребывая в шоковом состоянии, игнорируя спорящие голоса парней и воскресшего директора школы, Кузнецова сорвалась с места, уверенная в том, что никто за ней не погонится. — Вика! Чёрт, что за детский сад?! Максим подтолкнул возмущающегося Андрея вперёд, желая поскорее покинуть это место. Виктор ещё несколько секунд смотрел на поворот, за которым исчезла ученица, будто надеялся, что она передумает и вернётся, а после, грустно качнув головой, проследовал за группой школьников, крепко прижав к груди племянника. Стоило только им всем завернуть в крайний коридор со стороны входа через камин, как раздался подозрительных грохот, и через секунду до них донеслись отголоски мощного взрыва на нижнем уровне. По стенам пошли угрожающие трещины, стал крошиться камень, клубы пыли повисли в воздухе. Отчаянный крик Андрея потонул в звуках неминуемого обвала.