Метаморфозы

Посреди выжженой взрывом округи всполохи злобного пламени будто пожирали само полотно пространства. Уши заложило чередой мимолётных, но яростных раскатов разрушения. По венам проносилась обжигающая кровь с примесью целого хаоса чувств. Барабанные перепонки выстукивали ритм пульса в самом сознании, лёгкие наполнялись горьким дымом, а череп изнутри пронзала лишь одна мысль: «Нет. Нет. Этого не может быть.» Это всё происходит не с ней. Не с её друзьями и сестрой. Паудер же не может в одно мгновение остаться без самых дорогих ей людей! Не может ведь? Перед глазами со скоростью света проносились события, словно кадры фотоплёнки. Страх. Решимость. Обезьянка. Взрыв. Паудер крепко зажмурилась и для верности закрыла лицо ладонями, но видения будто выжглись на внутренней стороне её век и не собирались уходить. Обломки. Крик. Чей? Майло? Клаггора? Взрыв. Грудная клетка сжалась под невидимым напором, сделать вдох никак не получалось. Отчаяние. Радость. Вай. Вай? Где её сестра? Почему она бросила Паудер? Та ведь просто хотела помочь. Помочь... Скулу обожгло фантомной болью от пощёчины Вайолет. Взрыв. Взрыв. ВЗРЫВ. Из самых далёких глубин души в промозглую ночь вырвался обречённый крик. Паудер рухнула на мокрую от дождя мостовую. Паника сменилась полным опустошением, словно все чувства синеволосой девочки кто-то выпил досуха, без остатка. Может, это сон? Окровавленное лезвие сверкнуло над поникшим телом. Паудер слышала подступающие шаги и ощущала чужое присутствие. Если ты слаб, то без обострённого чутья не проживешь и дня в Зауне. Но ей было всё равно. Пусть её сейчас убьют, это будет лучше, чем дальше нести бремя своей никчёмности. Мужчина обвёл взглядом девчонку и деформированный труп Вандера. Горло всё ещё помнило мощнейшую хватку рук ныне мёртвого бармена. Жаль, что тот так и не воспринял всерьёз ум и изворотливость Силко. В любом случае, теперь громила ему не соперник. И пусть Силко одержал верх не честной битвой, в его сознании давно была выгравирована святая истина — на войне побеждает сильнейший. Раз Вандер мёртв, то к нему это не относится. Рыдания маленькой девочки становились всё отчётливее на фоне шума дождя. Мысли мужчины снова переключились на плачущий комок. По всей видимости, это была младшая сестра той бестии, что размазала по стенам бойцов Силко. Ублюдки Вандера, которых он подбирал с улиц. Весьма мило с его стороны. От наблюдения мужчины не ускользнуло и то, как юная воительница сорвалась на свою младшую сестрицу. Выбираясь из-под обломков, он видел две сломавшиеся души, что всегда были связаны крепкой нитью, напоминающей морской трос, но в один миг эта связь погасла, обратившись в гнев и печаль. Нож плавно скользнул за спину, и Силко опустился на колени. Он может оказать услугу Вандеру, а заодно и столь горько плачущей девчонке. Но для начала стоило убедиться, что бунтарка с розовыми волосами больше не помешает ему. — Привет, малышка. Где твоя сестра? — Спокойный и, насколько это возможно, мягкий голос прозвучал почти оглушающе среди нескольких минут затишья после взрывов и рушения судьб. Мужчина и остатки его армии наблюдали за тем, как Паудер подняла голову и встретилась взглядом с двумя внешне разными, но одинаково пронзительными глазами. Ещё одна ниточка в её сердце болезненно оторвалась. Не отдавая себе отчёта в своих действиях, девочка бросилась в объятия Силко, повалив того на мокрую брусчатку. — Она меня бросила! Фраза, пропитанная полнейшим разочарованием и опустошением. Ни капли положительных чувств, лишь вязкая и чёрная, как смола, печаль. Силко не мог с уверенностью сказать, есть ли у него душа, но если и не в ней, то где-то внутри него заскреблось какое-то новое ощущение. А в его голове возникла идея, которая в одно мгновение оформилась в почти осязаемую мысль. Девчонка сломлена, но её дух можно склеить, как разбитую чашку. Она уже не будет прежней. Но что-то достойное из неё вылепить ещё получится. Мужчина крепче обнял её и бережно погладил яркие волосы. — Ничего. Мы им ещё покажем. Мы всем им отомстим. Громкое обещание. Но вполне осуществимое. Казалось, Паудер уже всё равно. Она лишь крепче прижалась к груди Силко, слушая размеренные удары сердца через подпаленную ткань жилета. Мужчина поднялся на ноги, держа девочку на руках, и отдал приказ своим людям возвращаться в штаб. Они разбрелись по извилистым переулкам, только Сейвика осталась с Силко. Она была тяжело ранена, но всё ещё считала своим долгом охранять его жизнь и, раз уж на то пошло, жизнь синеволосой малолетки. Они шли молча. Лишь единожды Силко разорвал тишину, обратившись к девочке: — Как тебя зовут, малышка? Паудер сжала пальцы на его спине, но ничего не ответила. Она сомневалась, что продолжает быть той, кем была всего час назад. Поняв, что ответа он не дождется, Силко произнёс всё тем же спокойным голосом: — Как-то называть тебя всё равно придётся. Что насчёт "Джинкс"? Ответом ему всё так же была тишина, а потому он заключил: — Молчание – знак согласия.