Отель "Синяя Птица"

      Джоанна стояла под душем и смывала с себя кровь. Девушка до сих пор находилась в шоковом состоянии. «Что это было? Как это возможно? Может, я схожу с ума? Но раны реальны…» — такие мысли роились у неё в голове. Её колотила крупная дрожь, несмотря на горячую воду девушка никак не могла согреться.       После душа Джоанна достала антисептик, прихваченный с собой на всякий случай, и обработала раны. Это было лучше чем ничего. Она искренне надеялась, что не подхватила от птицы никакую заразу. Порывшись в походной аптечке, нашла противовоспалительные таблетки и закинула в рот, запив бутилированной водой.       Немного придя в себя, Джоанна достала из сумки маникюрные ножницы и вернулась в спальню. Птица была на месте. Девушка подавила внутреннюю, рвущуюся наружу панику и подошла к картине. Ей показалось, что птица насмехалась над ней и обещала в следующий раз довести начатое до конца и выклевать ей глаза.       — Вот уж нет! И не надейся, мерзкая тварь! — с этими словами Джоанна полосонула ножницами по картине.       В считанные секунды холост превратился в лохмотья. Обрывки бумаги падали к ногам девушки, пока наконец она не искромсала всю картину. Джоанна удовлетворённо выдохнула, оторвав последний кусочек холста и бросив его на пол. Один из обрывков упал на ногу — синий глаз птицы как будто с укоризной смотрел на неё. Джоанну передёрнуло от отвращения и страха и она стряхнула бумагу.       Сэм так и не пришёл, и если поначалу Джоанна не придала этому особого значения, то теперь задалась вопросом: почему он вместо того чтобы помочь промыть раны или хотя бы просто побыть рядом, ушёл в гостиную? Её захлестнула обида. На глазах выступили слёзы. Хотелось высказать ему всё в лицо и она уже направилась к двери, когда услышала как он с кем-то разговаривал.       Всё это время Сэм с довольным видом потягивал шампанское и увлечённо беседовал с Диего. Мужчина оказался крайне интересным собеседником. Диаз держал частную галерею и по большому секрету шепнул Сэму на ухо, что для своих клиентов мог достать почти любой предмет искусства. Это, разумеется, ужасно рисково и совершенно незаконно, но…       — Кто не рискует — тот не пьёт шампанское, — рассмеялся Диего. — Я и для тебя могу что-нибудь этакое добыть.       — Да я, честно говоря, не большой любитель картин и всяких там штучек в этом роде, — слегка заплетающимся языком ответил Сэм. — Я больше по бейсболу, ну там раритетные карточки игроков собираю. Джоанна — моя жена — совершенно не разделяет моего увлечения, — пожаловался он новому знакомому.       — Женщины — что они вообще понимают? А насчёт карточек бейсболистов, есть у меня, знаешь ли, редкие экземпляры. Что насчёт Бейба Рута? Или Хонуса Вагнера, к примеру?       — Ого! Они стоят целое состояние! Одна из карточек ушла за сто десять тысяч, а карточку Вагнера выставляли на торги около десяти лет назад и её приобрели за почти три миллиона! Неужели они у тебя есть?       — Разумеется, — рассмеялся Диего. — Я могу достать многие раритеты.       — Здорово, но боюсь, что мне не по карману эти карточки. Может, у тебя завалялся хотя бы ДиМаджио? Хотя и его изображение дороговато будет, — вздохнул Сэм.       — А кто говорит о деньгах? Точно не я, — хохотнул Диаз. — Нет, у меня другое предложение к тебе, которое почти ничего не стоит. Почти.       — Что за предложение? — заинтересовался Сэм.       Глаза мужчины горели предвкушением. Он явственно представил себе все три карточки в своей коллекции, особенно Вагнера. Это была самая заветная мечта мужчины. Ничего сильнее он не хотел в этой жизни.       — Озвучу чуть позже, а пока наслаждайся вечером.       Сэм не заметил, как Диего растворился в толпе людей, а ему на колени плюхнулась очаровательная блондинка. Девушке было не больше двадцати лет, но серые глаза горели похотью. Её огненно-красное платье держалось на честном слове, и когда она потянулась к губам мужчины, оно сползло, обнажая роскошную грудь девушки.       — Какой горячий приём, — пробормотал Сэм, поглаживая спину девушки. — Скажи хотя бы своё имя?       — Элеонора, но ты можешь меня звать Эль, — ответила она и языком провела по шее Ричардса.       Тот моментом покрылся мурашками и ощутил прилив крови в паху. Он сильнее прижал к себе Эль. О Джоанне думать совершенно не хотелось.       Джоанна, как будто почувствовав что-то, открыла дверь в гостиную и вошла. Девушка в красном тут же исчезла, как и все остальные гости, и только Сэм беспомощно осматривался по сторонам, не веря, что Эль больше не было на его коленях, а он ведь только-только раззадорился на нечто большее. И даже не это вывело из себя — Диего Диаз с обещанной карточкой Вагнера тоже пропал.       — Я уничтожила картину, — заговорила девушка.       —Хм, с тебя вычтут за порчу имущества, — с трудом сдерживая раздражение, высказался Сэм.       — Это малая цена за спокойствие. Ну а ты?       — Что?       — С кем ты разговаривал? Я слышала…       — Да ни черта ты не слышала! — взорвался мужчина и соскочил на ноги. — Какого хрена ты вообще выперлась?!       Джоанна настолько опешила от реакции Сэма на невинный вопрос, что даже не сразу нашлась что сказать — только стояла и смотрела, как её муж бесновался. Она не узнавала в нём любимого — это был какой-то другой человек.       — Если ты забыл, то я здесь тоже живу, — наконец-то заговорила она. — Попридержи язык!       — Ты ещё учить меня вздумала?! Предупреждаю — не нарывайся! — Глаза мужчины налились яростью и не сулили ничего хорошего.       — А то что?       Сэм швырнул пустую бутылку из-под виски в сторону Джоанны. Он не ставил себе цель попасть в неё, скорее, предупредить. Она его неимоверно бесила. Его главным желанием было, чтобы она заткнулась и исчезла хоть куда-нибудь.       — Какая же ты скотина! — Джоанна бросилась на мужа с кулаками. — Как только вернёмся домой — я немедленно подаю на развод!       Сэм перехватил её руки и, пнув под правое колено так, что у неё подкосились ноги, прижал к дивану, больно выворачивая плечевой сустав левой руки.       — Что ты там пищишь? А ну повтори!       Джоанне казалось, что ещё немного, и он сломает ей руку. От боли из глаз градом покатились слёзы. Она могла только беспомощно барахтаться и колотить ногами воздух.       — Пожалуйста, Сэм, мне больно, — простонала она.       — Я плохо слышу. Повтори насчёт скотины. — Сэм сильнее крутанул её руку. Джоанна завизжала от боли.       — Я, я… не могу! Больно!       — Думаю, тебе стоит извиниться и убраться с моих глаз, — более спокойным тоном сказал мужчина.       Вид плачущей Джоанны подействовал на него успокаивающе.       — Хорошо-хорошо, прости меня! — Джоанна наступила на горло собственной гордости, пообещав себе, что так это не оставит, но после, а пока ей руки нужны были целыми.       — Надеюсь, ты усвоила урок, — с этими словами Сэм отпустил жену.       Она казалась ему достаточно униженной и при этом получила хороший урок. Где-то на краю сознания мелькнула мысль о неправильности происходящего — он никогда не бил ни Джоанну, ни женщин вообще. В него словно кто-то вселился, кто-то достаточно жестокий, кому хватало пары слов, чтобы впасть в ярость. Даже сейчас Сэм чувствовал отголоски той дикой злости, когда Джоанна появилась в комнате, более того — она снова нарастала. Ему как будто кто-то нашёптывал избить жену. Это был такой соблазн — ударить её, выбить её белоснежные зубки, которые она как раз перед отпуском отбелила. Посмотреть после на это красивое лицо, залитое кровью.       Наваждение было столь соблазнительным, что Сэм уже собрался претворить его в жизнь, но потом у него в мозгу что-то щёлкнуло и вместо удара он поцеловал её.       — Я люблю тебя, ты же это знаешь. — Сэм рывком поднял её на ноги. — Просто уйди.       Джоанне не нужно было повторять дважды. Она подхватила рядом стоящую сумку и чуть не вприпрыжку убежала в спальню. Сердце колотилось так, что, казалось, ещё немного и оно пробьёт грудную клетку. Нужно было что-то делать, как-то выбираться отсюда, пока Сэму не пришла в голову мысль ещё что-нибудь с ней сделать.       Джоанна перерывала сумку в поисках хоть чего-нибудь, что помогло бы ей защитить себя. Она очень жалела, что нельзя было провезти сюда из США револьвер. С ним было бы гораздо проще, а пока девушка не нашла ничего острее маникюрных ножниц. «Ну хоть что-то», — грустно вздохнула она и зажала их в руках.        Она всем своим существом чувствовала, что с Сэмом что-то не то и это что-то, похоже, жило в этом отеле, в этом номере. Талисман на шее снова обжёг её и запульсировал.