Любить нельзя запретить

В книге "Самый лучший враг" Прасковья и Виктор - единственные обладатели дара Кводнона, но они одновременно находятся на службе у света. Из-за этого парадокса их и без того искалеченных души раздирают противоречия, и всё же они упорно сопротивляется мраку. До сих пор толком не ясно, какие именно отношения связывают эту пару, но они, очевидно, подходят друг другу больше всего. Оба выросли в Тартаре, оба исковерканы тамошними условиями, но сохранили необычайно яркие и сильные эйдосы, и оба они не испортились полностью, что дало им шанс постепенно обратиться к свету. (с) grotter-buslaev.fandom.com/ru/wiki

В данном фанфике Автор предлагает Вам вместе с ним разобраться в отношениях, связывающих, пожалуй, самых неоднозначных персонажей серии — Прасковью и Виктора Шилова. Автор ни в коем случае не претендует на истину в последней инстанции, на критику и вопросы готова ответить в комментариях. Приятного прочтения! Когда говорят о пейрингах в МБ, пару Прасковья/Виктор незаслуженно (на мой взгляд!) забывают. Позиция многих фанатов такова: в каноне нет ни одного однозначного утверждения, позволяющего "навесить" на героев статус влюблённых. Емец ни разу не упоминал об их отношении друг к другу, никаких объятий/поцелуев и прочих "телячьих нежностей" в книге не наблюдается, Прасковья влюблена в Мефодия и плевать хотела на Виктора, и вообще она валькирия, и вся романтика не для неё. Автор не собирается отрицать очевидное, равно как и пытаться "притягивать за уши" факты и с пеной у рта "навязывать" всем свою точку зрения. Однако Автор считает, что приведённые в прошлом абзаце утверждения несколько... сомнительны с точки зрения канона, что она и постарается Вам сейчас доказать. Чтобы соблюдать логику в повествовании, будем смотреть, как развиваются отношения героев, сохраняя хронологический порядок. Следуя этому решению, начнём с "Книги семи дорог". "Особенно тихо озеленители вели себя рядом с 70-й комнатой, в которой жила молчаливая девушка, а с ней два неразлучных друга — Зигя и Виктор Шилов. С последним Прасковья, вопреки всем ожиданиям, неплохо поладила. Оба они тартарианцы, и это сближало, несмотря на разность привычек." "Нельзя теоретизировать до того, как появятся факты. Иначе непременно начинаешь подстраивать факты под свою теорию, а не строить теорию на основе фактов" — так говорил непревзойдённый Шерлок Холмс. Итак, какие же факты можно выудить из данного отрывка? Перво-наперво, определим временные рамки. За неимением других предложений, допустим, что Шилов поселился в 70-ую комнату сразу после событий, описанных в ОВ. Получается, что герои живут вместе целых три месяца*. Учитывая, что предыдущие "женихи" Прасковьи не продерживались рядом с ней и дня**, можем смело утверждать, что её отношение к Шилову изначально было особым. Более того, Емец прямо говорит, что персонажи неплохо поладили (что странно, учитывая вспыльчивость Прасковьи и характер Виктора). Впрочем, у героев было много общего, и поэтому логично предположить, что они могли заинтересоваться друг другом. Причём здесь Автор имеет в виду действительно заинтересоваться как личностью, а не влюбиться. Идём дальше. "Шилов сердито оглянулся. Сорваться на Прасковье он не мог" Что, правда, что ли? А почему? "Прасковья демонстративно легла на спину и положила голову на колени Шилову. Виктор дёрнул уголком рта. Раньше его такой лаской не баловали" Да, конечно, Прасковья начинает вести себя с Виктором так "демонстративно" ласково не просто так: ей надо заставить Мефодия ревновать. Тем не менее это первый намёк на возможную симпатию. Вряд ли Прасковья спокойно легла на колени... да к тому же Ромасюсику. А Шилов? Неужели любая девушка могла бы так безнаказанно улечься на его коленях, не рискуя лишиться головы? "Петруччо ещё не договорил, а к нему уже разом повернулись Прасковья, Зигя и Шилов" Знаете, на что это похоже? На описание волчьей стаи. Ну, там, "мы с тобой одной крови — ты и я". "Мефодий схватил спату и помчался к Варваре. Он был уверен, что ворвётся в раздевалку первым, но Шилов опередил его." Напомню: действие происходит после пропажи Прасковьи. Вариант, что Виктор переживает о ней, потому что она "мамочка" Никиты, очень сомнителен, так как мысли и чувства других для тартарианца ничто. Значит, дело уже в его личном отношении к ней. Получается, в чётком разделении Шилова на "своих" и "чужих" Прасковья неожиданно оказывается "своей". При его предельной недоверчивости и подозрительности это уже серьёзный знак. Далее Прасковья и Виктор вместе с другими "отыгранными картами Лигула" попадают в Книгу Семи Дорог и, в конце концов, успешно оттуда выбираются. Кстати! Маленький факт: ни разу за всё их пребывание там они не напали друг на друга. Виктор неоднократно атакует Мошкина, Чимоданова и Варвару, Прасковья делает "некрупные, но досадные гадости" Мефодию и Дафне. Но между тартарианцами не было ни одного проявления агрессии. Интересно, не правда ли? Подведём итоги КСД: Прасковья и Виктор неплохо уживаются вместе, имеют много общего и вдвоём заботятся о Зиге. Чувства героев представляют собой не влюблённость, но заинтересованность, а также лёгкую симпатию и дружескую привязанность. Переходим к разбору следующей части серии: Ладьи света "— Подселенец! Ну конечно! — пробормотала Дафна. Шилов тревожно повернул к ней лицо." "— Ты что, ничего не собираешься делать? — спросил Меф. — Собираюсь. Пойти в другую комнату, чтобы не обрызгало. Шилов лениво встал, но всё же не вышел, а остановился в дверях. — Ты же хотел идти? — напомнил Буслаев. — Успею ещё!" " — Студенту больше не наливать. Сейчас подселенец его дожрёт! — сказал Шилов. Зигя бросился к нему и схватил за плечи. Все слова у него потерялись. Осталось лишь беспокойство. — Витя! Папоцка! Папоцка! Витя! Виктор, морщась, выскользнул у него из рук. Только Шилов умел так выскальзывать. Когда было нужно, он становился гибче верёвки. Казалось, у него вовсе нет костей. — То тебе «папоцка», то «мамоцка»… Ты уж как-нибудь определись, кто где! Ладно, Никита, отойди! — проворчал он." Как считает Гроттер-Буслаев вики-цитатник, Виктор разрубил подселенца, не в силах отказать просьбе друга детства Никиты. Но, как Автор уже писала раньше, вряд ли Шилов руководствовался любыми чувствами, кроме своих. Если он спас Прасковью, то сделал это из собственных побуждений. И вряд ли Автор ошибётся (а если и ошибётся, то не сильно), если скажет, что сам Виктор к этому моменту уже был неравнодушен к своей соседке. И тот факт, что Шилов может не только убивать, но и спасать, явно должен был произвести впечатление на Прасковью. " — Хотим попрощаться! Мы уходим. — Шилов оглянулся на грифа, сидевшего у него на плече. — И Прасковья уходит со мной. И Никита. В полночь наша комната загорится. Не входите в неё, пока дверь не осыплется белым пеплом. Ну а потом не будет уже смысла заходить. Меф не удивился. Он привык, что Шилов всегда ставит перед фактом. — Вернётесь? Шилов посмотрел на Прасковью и, точно за неё и за себя, дважды качнул головой." "— Нас будет искать мрак. Они взбесились, когда я убил подселенца, — объяснил Шилов. — Так мрак вас и там... — осторожно начал Меф. — Найдёт? Пускай! Пока мы вместе — Прасковья, Зигя и я, — справиться с нами будет непросто." Заметьте, тартарианец говорит во множественном числе: "пока мы вместе", "мы уходим", "справиться с нами". Общеизвестный факт: когда человек говорит "мы" вместо "я", это означает, что он не представляет себя и другого человека порознь. То есть, в глазах Виктора, его ближайшее будущее неразрывно связано с Прасковьей и Зигей. Перемены в его характере очевидны. Для сравнения, приведу цитату из книги "Огненные врата": "Пожалуй, впервые за свою жизнь Гаулялий испугался не стража мрака или света, а простого смертного. У Виктора Шилова не было слабостей по его части. Женщины — молодые и старые, красивые и безобразные — не значили для него ровным счетом ничего, так же как и всё остальное, что находилось в ведении суккуба." Подведём итоги ЛС: После того, как Шилов спас Прасковье жизнь, они отправляются в путешествие по Сибири. За ≈ полгода знакомства они вместе побывали во многих передрягах и неплохо изучили друг друга. Однако, Прасковья, увлечённая Мефодием, ещё не осознает свою привязанность к Виктору, а тот, хоть и чувствует симпатию к своей соседке, упорно пытается убедить себя в обратном. Пока что мы ещё нигде не погрешили против фактов, всё верно? На очереди следующая книга, "Ошибка грифона". "Маша натянула шубку и выскользнула на улицу. За ней потянулись Ирка и Багров. Прасковья и Шилов вышли их проводить. Прасковья зачерпнула снега и, слепив снежок, откусила от него как от яблока, оставив яркий след помады. Шилов случайно взглянул на снег в том месте, где его черпанула Прасковья, и ладонь его скользнула за плечо, к рукояти гибкого меча. — Тут кто-то был… Стоял у окна. След совсем свежий! — прошептал он. Дальше всё произошло очень быстро. От сарайчика тенью откачнулась фигура в сером длинном плаще с обожжёнными краями и метнула в Прасковью копьё. Шилов прыгнул на несостоявшуюся повелительницу мрака, сбивая её в снег." На самом деле, сам момент спасения не может являться объективным доказательством. И орать: "Ой, ой, он опять спас ей жизнь! Хосспади, как же эпично/мило/красиво!" Автор не будет. Более того, Автор уверена: данный поступок был совершён только из-за рефлексов и хорошей реакции Шилова, а не из-за его моральных побуждений. Но факт остаётся фактом: у Прасковьи появился ещё один повод быть обязанной Виктору. "— Глупо! — сказал вдруг Шилов. — Я успевал! Сулица прошла бы над твоим ухом. Ну, может, задела бы древком щеку. Зачем она кинулась-то? Где они вообще её выкопали? Прасковья взглянула на Зигю. — Зачем они хотели убить меня? Именно меня? — произнес Зигя деревянным голосом. Шилов точно не знал. — Может, боялись, что ты примешь предложение и станешь валькирией? — предположил он. — Неужели я стала бы хорошей валькирией? — спросил Зигя. — Довольно и того, что стала бы… Какой удар по авторитету Лигула! Его воспитанница, почти что повелительница мрака — и вдруг нате вам: валькирия! Прасковья сердито куснула нижнюю губу: — Глупо! Бред! Я плохо владею копьём! — Это — да. Твое царство — это эмоции, — осторожно согласился Шилов." Кстати, следующие несколько часов из жизни тартарианцев до прибытия к Фулоне Емцом опущены. Что заставило Прасковью изменить решение и принять копьё? Может, Шилов? " — Смертнички! — пробормотал Шилов, большим пальцем недоверчиво трогая имя «Прасковья», как если бы подозревал, что на бумаге его нет. Но имя никуда не исчезло." " — Пора! — поторопила Фулона и тупой частью своего копья ударила по льду, поставив его вертикально. — Кто со мной, возьмитесь за моё древко! Рядом с её ладонью легла ладонь Радулги, ладонь Бэтлы, ладонь одиночки Даши и — совсем неожиданно — прохладная ладонь Прасковьи." Если раньше мы подвергали анализу в основном поступки Виктора, то сейчас мы можем перейти к Прасковье. Данный фрагмент очень важен: он показывает истинное отношение тартарианки к её сожителю. Мы видим, что не только Шилов беспокоится о своей новой "хозяйке", но и сама Прасковья дорожит им. По сути, у воспитанницы Лигула есть два варианта, как поступить: а) обеспечить себе в битве хорошую защиту в лице тартарианца, заставляя его рисковать собой, б) совершить благородный поступок, не дав возможность Виктору участвовать. И — свершилось невероятное, — избалованная и эгоистичная Прасковья поступилась своей выгодой, чтобы сохранить жизнь Шилову. Подведём итоги ОГ: Прасковья и Шилов почти два месяца прожили в изоляции от внешнего мира, довольствуясь обществом друг друга. Их уровень доверия невероятно высок, их взаимная привязанность уже не вызывает сомнений. Молодые люди готовы рисковать жизнью ради друг друга. После принятия девушкой копья, она и Виктор официально становятся на путь света. Кстати! Если кто-то подумает, что Автор упустила из виду четвёртый пункт кодекса валькирий (в котором говорится, что воительницам нельзя любить) — то нет, ничего подобного. Вспомните второй пункт вышеупомянутого кодекса, который гласит: "Никто из прежних знакомых валькирии не узнает её. Валькирия не должна открывать никому тайны. Иначе тайна защитит себя сама, и услышавший её умрёт". Поскольку Прасковью все узнали и остались при этом в добром здравии, напрашивается единственный логичный вывод — общепринятые правила на неё не действуют. И на одной из фан-встреч сам Дмитрий Александрович в ответ на мой вопрос действительно подтвердил, что Прасковья — исключение кодекса. Теперь приступаем к разбору последней книги: "Самый лучший враг" Несмотря на то, что Прасковья по-прежнему считает, что любит Мефодия, её оруженосцем становится не Буслаев, а Шилов. И это при том, что никто не имеет права отказать валькирии. То есть, если бы Прасковья захотела, то Меф пошёл бы за ней. Но она предпочла быть с Виктором. Занятно, да? "В третий раз проигнорировав взгляд Прасковьи, Мефодий заметил, что она быстро пишет что-то в блокноте, вырывает страницу, а затем тянется рукой к уху Шилова. Пока Буслаев соображал, зачем она это делает, что-то свистнуло в воздухе, и в его воротник совсем рядом с шеей вонзилась отравленная стрелка с нанизанной на ней запиской: «нАДо поГовоРить». Просто представьте, что Виктор позволяет кому-то пользоваться его оружием! "В этой хрупкой девушке с бледной кожей и пылающими скулами были заключены весь Тартар и весь Эдем. Как же больно и одиноко ей должно было быть, если даже циничный Шилов, жалея её, стал её оруженосцем, чтобы нести часть её ноши!" Тартарианцы не знают, что такое жалость. А также доверие, участие, забота, поддержка и милосердие. Какие же перемены произошли в характере Шилова! Как же важна ему Прасковья, чтобы он добровольно взвалил на себя часть её страданий! "—…иктору о…ень тяжело, — угадывая мысль Мефа, продолжила Прасковья. — Он… оспитывался в Тартаре, как…овое тело для Кводнона, хотя не…нал этого… А теперь не…ает, кто он и зачем живёт. Если мои силы…ойдут в Шилова, то Кводнон…озродится. Но…иктор не хочет, и я не хочу… Мы …опротивляемся… Мефодий что-то пробормотал. Он был поражён, но не потому, что не знал этого раньше, а потому, что не задумывался. Прасковья и Шилов – невероятно! Они вдвоём, по сути, держат оборону против рвущегося в мир владыки мрака. И давно уже держат. А кто-то, глядя на них, пожалуй, решит, что они и сами мрак, такие они колючие, неуживчивые, вспыльчивые. А еще о Зиге заботятся." Да сгинут в Тартаре все те скептики, которые после таких цитат осмеливаются утверждать, что данного пейринга нет! Канон, канон, и ещё раз канон! "— Быстрее… Зигю уводят! — крикнул Шилов и потащил Прасковью за собой. Прасковья отшвырнула кетчуп. Побежала. Зигя двигался неуклюже, как деревянный солдатик. Пальцы на его руках сжимались и разжимались. Когда перед ним возникла Прасковья, Зигя, повинуясь движению Пуфса, вскинул над головой похожий на молот кулак. Шилов понял, что ещё мгновение — и кулак этот опустится Прасковье на голову. — Осторожно! — крикнул он, отталкивая её." А вот теперь на рефлексы и реакцию спасение Прасковьи списать не получится. Виктор явно защитил Прасковью осознанно, причём рискуя собой: оттолкнув из-под опускающегося кулака гиганта. "–Мне Никиту кормить,– просто объяснил Шилов.– Мамуля – она больше по части воплей и поцелуев в клювик, а обеда от неё не дождёшься. Прасковья недовольно покосилась в их сторону, и над головой у Шилова лопнули две лампы дневного света. –Молчу-молчу,– миролюбиво сказал бывший тартарианец." Поцелуи в клювик... поцелуи в клювик... Интересно, а поцелуи достаются только "сыночку" Зиге, или Шилову тоже перепадает? Так сказать, с барского плеча? "— Один раз не похвалили — так вот! — Шилов ткнул пальцем в набережную. Камень был весь в глубоких оспинах, точно от артиллерийского обстрела. — Мамуля ласселдилась. Витя пледлозил блосить мисень в её копье, стобы она попаля! — объяснил Зигя." "Ирка подошла к мишени и стала смотреть на ледяное копьё. Древко было новое, но прилажено и сбалансировано хорошо. Скорее всего, работа Шилова." "Близость Шилова с Никитой напоминала те отношения, какие порой складываются у отца с сыном при сильной и властной маме." Последняя фраза заставила Автора биться в истерике. Какие тонкие и ненавязчивые намёки делает Емец! Ну просто мамочка моя бабуся, как сказал бы лапочка Ягунчик! А теперь, простите Автора за цитату из другого произведения, но она просто обязана вставить её сюда. "Они ни единым словом не обмолвились о любви, хотя сердце молодой девушки было преисполнено такой горячей благодарности и доверия к юноше, что она простила бы ему самое смелое признание.<<...>> Итак, они не говорили о любви, но оба непрестанно думали о ней. Между ними установились такие отношения, когда чувство легче понимается, чем высказывается..."

Вальтер Скотт "Квентин Дорвард"

Подведём итоги всей серии: Двадцатилетние юноша и девушка около девяти месяцев живут в одной квартире — а то и в одной комнате(!), вместе воспитывают ребёнка (не своего, и на том спасибо), практически отказываются от контакта с внешним миром. Им комфортно вместе, они заботятся друг о друге, их уровень доверия и взаимопонимания просто невообразим. Только вместе они могут чувствовать себя в безопасности. Шилов спас Прасковье жизнь три раза, она ему — как минимум один. Первоначальные любопытство и интерес к концу серии превращаются в участие, поддержку и привязанность. Вместе герои прошли долгий путь от статуса "тартарианцев" до "валькирии и оруженосца". В конце серии уставшие от борьбы с даром Кводнона Прасковья и Шилов вновь покидают Москву, передав заботу о Никите Ирке и Матвею. Что заставило их сделать это, что произошло с ними впоследствии, и стали ли они настоящей парой, нам не известно. Но мы знаем, что они всегда будут вместе. Ведь тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит