Исходные данные

Геральт многое умеет. Кто бы мог подумать, что мастерски лгать — тоже. Она ведь и впрямь верила — в чувства к нему. Оказывается, и это напускное. Обидно. Пусть, магия у нее и сильная, но куда ей до джинна. А Геральт молодец, перехитрил. У него ведь даже почти получилось привязать ее к себе. Для чего? Потешаться над ее глупостью? Может, красоту она и забрала по праву, но в глубине души, видимо, так и осталась наивной горбуньей. Дура! Жизнь он ей спас, потерять не хотел... Чертов ведьмак! Йеннифэр позволяет гневу заполнить душу до краев, иначе следом придут воспоминания и совсем другие эмоции. Она не может убежать от себя. Чувства не желают слышать о наведенном мороке. Она еще помнит под пальцами ощущение его кожи и ненавидит дрожь, растекающуюся по телу. Слабачка! Йеннифэр останавливается у камня, опирается на него и закрывает глаза. Ей нужно отдышаться. Подумать только — желание он загадал! Эгоист хренов! Она и не помнит, когда в последний раз ее так накрывало. Хотя нет, помнит, — когда Геральт помешал ей стать сосудом джинна! Твою мать! Ей бы сейчас не помешал секс. Вот только ее лучший секс — с Геральтом! Чтоб он провалился! Йеннифэр считает до десяти. Сердцебиение не успокаивается ни на удар. Она проклинает его, прокусывает щеку до крови — не помогает. Йеннифэр из Венгерберга отчаянно ненавидит Геральта из Ривии и также страстно его желает. Она падает на самое дно и понятия не имеет, как выбираться. Йеннифэр впивается ногтями в ладонь, чтобы не повернуть обратно, не наброситься на Геральта и не взять все слова обратно — не взять его. Под веками мелькают до того яркие картинки, что ее и Богх бы не смутил. Ярость разрушает. Геральт справляется не в пример лучше. И надо же ему было именно сегодня поступиться своими принципами, попросить остаться. Надо же! Ты нужна мне. Его голос звучит в ушах и отдается болью в сердце. Ублюдок! Как будто чувствовал, что она узнает! Как будто пытался привязать еще крепче! Она не сдастся, не так просто! Она чародейка и справится с собственными эмоциями... Это всего лишь магия, ничего настоящего. Йеннифэр глубоко вдыхает и считает секунды. Чувства улягутся, и придет пустота. Она знает. Вот только время идет, а ничего не происходит. Боль сковывает каждую клетку тела, словно оно... стремится обратно к Геральту. Чушь! Гребаный ведьмак, гребаный джинн!

***

Ей снится Ринд. У Геральта взгляд не то обеспокоенный, не то настороженный, недоверчивый. Между ними нет ни Лютика, ни смертельной опасности, ни джинна — они свободны в своих желаниях. Йеннифэр хочет его сильнее, чем показывает. Она склоняет голову набок и медленно обводит языком губы. Ощущает, как сбивается его дыхание. На дне глаз вспыхивает почти неразличимый огонь. Геральт полностью в ее власти — обычный это сон или магический морок Йеннифэр все равно. Она жаждет, чтобы он поклонялся ей, обладал ею. Даже если это ненастоящее, ей положена компенсация. Должен же быть от магии какой-то прок. Геральт делает к ней шаг, касается обнаженной кожи в вырезе платья и усмехается, когда она едва ощутимо вздрагивает. Он чувствует, как мурашки неспешно ползут вдоль ее позвоночника, разносят истому по телу. Он знает, как заставить ее трепетать. Йеннифэр едва сдерживается, чтобы самой не снять платье. Она выскальзывает из его рук и отходит к помосту, на котором сидела до его появления. — Чем обязана? — спрашивает она, пробуя на вкус его предвкушение. — Монстром. От хриплого голоса волоски на руках встают дыбом. Йеннифэр чуть плотнее сжимает ноги и откидывается назад. Геральт замечает, и ухмылка становится похожа на оскал — хищный, возбуждающий. Желтые глаза пронизывают насквозь, видят потаенные желания, но пальцы только невесомо гладят волосы. — Тогда стоит его найти. — Охота в самом разгаре, — почти шепчет он на ухо. Его дыхание обжигает шею. — Надеюсь, не обо мне речь? — Йеннифэр одну руку кладет ему на плечо, а второй упирается в грудь. — Некрасиво бы вышло. — Смотря с какой стороны посмотреть, — хмыкает он и крепко сжимает ее талию. — С правильной, — выдыхает ему в губы. — Мы оба от нее далеки, — хмыкает он и легко целует в щеку. — Разве? — Иначе бы встречались наяву. Йеннифэр еще хватается за ускользающую дымку видения, когда реальность встречает ее морозным ветром и ночной тишиной. Не хочу терять Йеннифэр. Она слышит отголоски желания Геральта или ей кажется? Джинны коварны: могут путать сознание и появляться в самый неожиданный момент. Почему именно сейчас? Почему не раньше? Почему, как только сердце разбилось? Ты все равно ее потеряешь. Голос Богха отдается эхом. В глубине души Йеннифэр понимает, что Геральт, на самом деле, лишь старался ее спасти, но ведь она не просила! Она бы справилась! Всегда справлялась! Нет такой необходимости. Его слова, сказанные меньше суток назад, стучат в висках. Йеннифэр привыкла ни от кого не зависеть. Воспоминания сбивают с толку. Загоняют в транс, путают мысли, подменяют понятия. Йеннифер глубоко вздыхает и зажигает свечу. А еще утром она верила, что у них есть шанс на будущее. Он ведь наконец остался. Сколько раз она повторяла, что в магии нет ничего настоящего? Похоже, придется заново учиться верить.

***

Йеннифэр отчетливо помнит ядовитые грибы, звук свистящих стрел, запах крови и обжигающий жар огня. Образы закручиваются в спираль, сменяют друг друга в водовороте. Она отчетливо помнит, что сражение у Соддена было, но воспоминания как в тумане — удушливом, вязком, ненастоящем. Слишком много магии в одном месте, слишком много волшебников рядом, слишком много жертв. Йеннифэр помнит смерти, а еще страх — как будто надежды почти не осталось. К черту бутылку! Выпусти свой хаос наружу. Йеннифэр усмехается и пытается встать. Руки не выдерживают, и она валится обратно. Кажется, она не помнит куда больше, чем думала. Она открывает глаза и оглядывается по сторонам, понятнее не становится. Йеннифэр никогда не бывала в этом месте. — Где я? — едва разлепляя губы, шепчет она. — Она очнулась. На нее смотрит светловолосая девочка, которую Йеннифэр абсолютно точно никогда не видела. Она не чувствует от нее агрессии, наоборот, любопытство и желание узнать Йеннифэр лучше. Куда она попала? Или главный вопрос все-таки — как? Йеннифэр! Ее выгибает дугой. Она тянется к голосу всеми фибрами души. Геральт ищет ее, она нужна ему, он испуган и потерян. Она помнит, что обещала, но Йеннифэр чувствует его отчаяние. Ощущает, он и сам только что из-за грани. Ей даже кажется, будто она чует на нем свой запах, а это может означать только одно — видения, которые помогли выжить. Он звал ее, когда умирал. Йеннифэр не в силах это игнорировать. Она и вправду нужна ему?.. Йеннифэр! Тиссая обеспокоена. Йеннифэр, действительно, ей небезразлична. Иногда Йеннифэр сомневается, иногда заставляет себя сомневаться. Тиссая многое ей дала, но и столько же утаила. Возможно, даже для ее блага. Возможно. Йеннифэр ухмыляется. По крайней мере, Тиссая не сдается, стоит отдать ей должное. Йеннифэр! От Геральта несет безысходностью и болью. Он борется с ней, пытается задвинуть в дальний угол сознания, идти дальше, но выходит с трудом. Она прищуривается и видит, что он хромает. В какую топь угодил чертов ведьмак?! Его словно притягивают самые гиблые места. Как будто кроме него больше никто не справится! От таких, как он, сплошное разочарование. Чего только не скажет ревнивая женщина. Йеннифэр фыркает. Хотя бы себе в агонии она может признаться, что достаточно близкое знакомство Геральта с Трисс задело ее. Он явно произвел неизгладимое впечатление. А разве с Геральтом по-другому бывает, если уж и Йеннифэр не устояла? Мужчина, спасающий маленьких детишек от проклятий, ха! У Трисс не было шанса. А у нее самой? Чем спасение ее от джинна отличается?.. Йеннифэр не нужно ни от кого спасать! Я прожила уже три жизни, не меньше. Что нового ей преподнесет ведьмак? Еще одно разочарование? Очередной обман и несбывшиеся ожидания? Его образ жизни не предполагает постоянства, да и ее тоже. А если он прав по поводу ребенка?.. Йеннифэр гонит предательские мысли. Содден явно вымотал ее, выжал и физически, и духовно, и магически. Кто знает, какие травы использует та девочка или ее семья. Йеннифэр в здравом уме и трезвой памяти не может так думать. Геральт ее потерял! Она ему так сказала, она в это верила! А если она умирает? Что тогда? Нельзя сдаваться. Она мысленно твердила это Тиссае, когда искала ее в тумане сражения. Забавно, насколько отличается восприятие в зависимости от обстоятельств. И человеческого упрямства, чего уж. Смерть — достаточно уважительная причина, чтобы передумать? Как изменятся ее мысли, когда она придет в себя? Какое из чувств возьмет верх — злость, обида, разочарование, любовь?.. Любовь?! Серьезно? Ей точно дали наркотик! Она не может так называть чувство между ней и Геральтом. Необходимость, возможно, привязанность, привычка, даже забота, иногда нежность. Разве не из этого и складывается любовь?.. Надо наслаждаться жизнью. Тиссая говорит так в ночь перед атакой. Говорит убежденно и со знанием, словно не раз бывала в таких переделках. Кто знает, сколько ей на самом деле лет. Йеннифэр не спрашивала, Тиссая не рассказывала. Йеннифэр усмехается и отпивает эль из кружки. Конечно, она понимает, что это лишь иллюзия, созданная воспаленным разумом и, возможно, травами. Йеннифэр пытается расслабиться: не думать, не вспоминать. Она пытается чувствовать. А умеет ли она вообще наслаждаться жизнью? Йеннифэр так зациклилась на своем наследии, что упустила столько важного, интересного и по-настоящему ценного. Кажется, только с Геральтом она забывалась и сама же его прогнала. Так ли важно, почему они друг к другу возвращаются, если им хорошо вместе? А если это и есть их предназначение? Сколько еще лет Йеннифэр будет убегать? Возможно, пришло время остановиться. Геральт справился с ее самым сильным страхом, готова ли она хотя бы попытаться? Готова ли Йеннифэр из Венгерберга быть честной с собой? — Геральт, — она открывает глаза и резко садится на кровати. — Йеннифэр, соблегченно выдыхает он и улыбается. — А я Цири, — представляется светловолосая девочка. — Ты бредила три дня и постоянно звала Геральта. Йеннифэр приподнимает брови. Подавление эмоций — не сильная ее сторона. — Только не говори, что это и есть дитя неожиданности. — Связанные предназначением всегда найдут друг друга, — пожимает плечами Геральт, а она только качает головой. — Мне снилось, как Геральт ищет те6я. Повсюду летали искры, словно огонь недавно погас. На следующий день мы встретились с Геральтом впервые. А потом нашли тебя. Йеннифэр переводит взгляд с нее на Геральта. Что дальше? Вот они и оказались втроем в одной точке. Йеннифэр понятия не имеет, какая ей уготовала роль в этом уравнении. — Мы недалеко от Соддена? Я чувствую магию — много и сильную, концентрированную я бы сказала, даже плохо управляемую, — задумчиво тянет она. — Прости, — неожиданно отвечает Цири. — Я совсем не понимаю, как контролировать силу, и не всегда помню, как она вырывается на свободу. Йеннифэр хмыкает и прикрывает глаза. Ей даже гадать долго не пришлось. Вселенная разложила по полочкам исходные данные. Йеннифэр осталось лишь решить, во что она хочет верить. Возможно, не во всякой магии нет ничего настоящего. Возможно, не всякая магия работает, как положено. Возможно, в определенных случаях магия и реальность переплетаются так тесно, что их невозможно отличить.