Обманчивые впечатления

«Ей всегда казалось, что для него она не более, чем объект для насмешек...» В тот год Рукия только-только выпустилась из Академии Шинигами. Она следовала по пятам за своим приёмным братом – капитаном Шестого отряда, Кучики Бьякуей. Тот показывал ей основные строения Сейрейтея, как вдруг на их пути возник этот чудак. С Ичимару Гином, недавно назначенным на пост капитана Третьего отряда, Рукия ещё не была знакома. С первого взгляда молодой капитан показался ей отталкивающим типом. Не дав ему и шанса проявить свои лучшие качества (а она сильно сомневалась, что таковые у него имелись), Рукия тут же пометила его про себя как человека скользкого и зловредного: глаза-щёлки, худощавое телосложение, длинные тонкие пальцы, а кроме того эта его улыбочка... Всё о нём будто кричало: «Это подлый и опасный человек. Будь предельно осторожна рядом с ним!» - Рукия не на шутку испугалась. - Доброго утречка, капитан Кучики, как поживаете? – поприветствовал он её брата. Широкая улыбка на лице Ичимару не дрогнула ни на мгновение. - Я в порядке, спасибо, Ичимару, - обыденным тоном ответил Бьякуя, и Рукия поразилась, как её брат мог так спокойно разговаривать с этим человеком. Неужели он не видел, что под улыбкой и располагающей наружностью его собеседника таился злой умысел? - А кто это у нас тут? – спросил Гин, с любопытством переводя взгляд на Рукию, словно до этого он и вовсе не замечал её присутствия. Как же ей хотелось, чтобы так продолжалось и дальше! - Это Рукия, моя названная сестра, - объяснил глава дома Кучики. – В данный момент она прикомандирована к моему отряду, но как только Рукия освоится в Готее-13, вероятнее всего она будет распределена в другой отряд. Среброволосый капитан окинул её вдумчиво-оценивающим взглядом с головы до пят, чем вызвал у Рукии сильный приступ беспокойства. Ей вдруг отчаянно захотелось скрыться от него за спиной старшего брата, и лишь отчаянное желание не выказать трусость позволило ей выдержать этот нервирующий взгляд. - Здрасьте, Рукия-чан, - задорно поздоровался Ичимару спустя мгновение. - Доброе утро, капитан Ичимару, - отвечала она вежливо, с глубоким поклоном, попутно хваля себя за то, что не запнулась на словах. В то же самое время руки её нещадно дрожали, а вдоль позвоночника одна за другой катились капельки холодного пота. Ей понадобилась вся её железная выдержка, чтобы не поддаться воле инстинктов и не пуститься на самотёк. - Хммм, кто знает, может быть ты попадёшь в мой отряд? – размышлял вслух Ичимару. Но, опустив ладонь ей на макушку, он рассмеялся: - Да нее, ты ещё такая малышка. Рукия не знала, как ей на всё это реагировать. Стоит извиниться за свой рост? Или стоит обратить всё в шутку и посмеяться вместе с ним? А быть может ей и вовсе оскорбиться? Моргнув несколько раз, она пришла к выводу, что этот человек окончательно её запутал, так что всё, что она могла сейчас делать – это стоять и смотреть на него как идиотка и в то же время чувствовать облегчение от того, что вряд ли станет его подчинённой. - Хорошего вам денька, капитан Кучики, Рукия-чан, - беззаботно произнёс Гин, помахал им рукой и как ни в чём ни бывало продолжил свой путь. «Ей всегда казалось, что его действия влекли за собой нечто большее, чем казалось на первый взгляд. Разумеется, это были злые намерения» Когда Рукию распределили в Тринадцатый отряд (как она благодарила Небеса за то, что не в Третий!), она будто наконец почувствовала себя на своём месте. Сокомандники относились к ней дружелюбно: даже несмотря на фамилию Кучики, они видели в ней ровню, словно между ними и вовсе не существовало пропасти. Благодаря капитану Укитаке и лейтенанту Шиба, впервые за долгое время Рукия вновь почувствовала себя в своей тарелке. Просто вдруг стала для этих людей «своей». Именно поэтому она не имела права их всех подвести. На грунт снарядили отряд по уничтожению Пустых: их было шесть, включая Рукию. Шестёрка неопытных шинигами против примерно тридцати Пустых. У них не было шансов против такого количества противников. В конечном итоге, устояли всего двое: один погиб, двое были серьёзно ранены, а ещё один пытался залечить раны своих товарищей, так что отражать атаки приходилось Рукии и оставшемуся члену их отряда. Смертельно уставшие от битвы, они были загнаны в угол. Конечно, они запросили подкрепление у Общества Душ, но никто из них не знал, когда подоспеет подмога. Времени на ожидание уже не оставалось: с каждой секундой их тела слабели, реакция замедлялась, рейацу истощалась, занпакто тяжелели, а внимание неуклонно слабело – одним словом, физическая усталось брала своё. - Я попробую отвлечь тех двух бугаев, а ты потом их прикончишь, - заявила Рукия своему напарнику, и, прежде чем тот успел ответить, взбежала по стене близлежащего здания и совершила прыжок в воздухе, формируя заклинание: - Хадо-но сан... Агх! Внезапно позади неё возник другой Пустой и нанёс удар ровно между лопаток, отправив её в долгий полёт. Рукия со всей силы врезалась в крышу и проехалась вниз по скату, больно ободрав кожу. Она надеялась тут же встать на ноги, но её тело отказывалось двигаться: кажется, она достигла своего предела. Хуже всего было то, что прямиком на неё нёсся Пустой с носорожьей мордой. Рукия прикрыла глаза, готовясь принять смертельный удар. И тут неожиданно она почувствовала, как кто-то тянет её вверх за талию. Этот кто-то защищал её, плотно прижав к своей груди. - Икоросэ, Шинсо. - Капитан Ичимару... – выдохнула она с распахнутыми от удивления глазами, откликаясь на знакомый голос. - Ай, вовремя подоспели. Ну чо, держись там, а уж мы не подведём! - сообщил ей Гин, имея в виду себя и своего лейтенанта. Его тон был таким же беззаботным, как и всегда. Забывшись, она обвила руками его шею. Краем глаза Рукия поражённо наблюдала, как за долю секунды Ичимару удалось устранить всех Пустых. Он был по-настоящему опасным противником, но в его руках она отчего-то ощущала себя под защитой. По крайней мере, так Рукия не чувствовала угрозы ни от кого и ни от чего, кроме самого Ичимару, разумеется. - Это был последний, что ль? – прокомментировал он. – Ты норм там, Рукия-чан? - Да, вы можете отпустить меня, капитан Ичимару, - неловко отозвалась Рукия, но Ичимару никак не отреагировал, словно её слова прошли мимо его ушей. Медики Четвёртого отряда, присланные в качестве подкрепления, уже занимались ранами её сокомандников. Когда они были готовы транспортировать раненых, их группа отправилась назад в Общество Душ. Рукия всё ещё затруднялась высвободиться из крепкой хватки Ичимару. С каждой секундой её всё больше охватывало чувство неловкости. - Капитан Ичимару, в каком состоянии Кучики Рукия? – осведомился один из медиков, заметив, что капитан несёт её на руках. - Всё окей, - бодро ответил Гин с широкой улыбкой на лице. – Ничё серьёзного, но я всё равно доставлю её в Четвёртый отряд сам, так, на всякий. - Так точно, капитан. - Капитан Ичимару, я вполне могу дойти сама, - произнесла Рукия, уже чуть громче – так, чтобы он точно её услышал. - Я должен убедиться, что младшая сестрёнка капитана Кучики жива-здорова, - заявил он после паузы всё в той же раздражающе беспечной манере. - Я в полном порядке, - с нажимом повторила Рукия, еле сдерживаясь, чтобы не опуститься до раздражённого шёпота. Почему все вокруг смотрели на неё исключительно сквозь призму её происхождения, когда в ней даже не было ни капли крови Кучики?! Оставляя эти досадливые мысли при себе, она с уважением добавила: - Мне бы не хотелось, чтобы вы тратили своё драгоценное время на такие пустяки, капитан. - Чепуха, - усмехнулся Гин, услышав столь формальное обращение к своей персоне. – Четвёртый прям следом за моим, так что пара минут погоды не сделает. Никогда ещё в своей жизни Рукия так не сгорала от стыда. Самое ужасное, что после этой миссии старший брат постарался, чтобы ей не дали рангового поста, а следовательно – больше не отправили на грунт, где её жизни угрожала бы опасность. И вновь начались эти шепотки за её спиной, высмеивающие в ней драгоценную сестру Кучики, с которой капитан Шестого отряда носился, словно с писаной торбой. Разумеется, во всём был виноват Ичимару, этот проходимец! «Ей всегда казалось, что он наслаждался её страданием...» Кайен-доно умер. Нет, это она убила его. Его хоронили сегодня, но Рукия не пошла на похороны, потому что не могла себе представить, как бы она предстала перед его семьёй – слишком большая честь для такого ничтожества, как она. Своим присутствием она бы нарушила таинство церемонии. Даже если бы она попыталась рассыпаться в самых глубоких словах раскаяния, вложив туда всю свою душу, она бы только ещё больше оскорбила его семью. Не имело уже никакого значения, как сильно она сожалела о содеянном. Она по своей сути была презренна, а её действия – непростительны. И ко всему прочему, она была слаба. Не только физически: не существовало ничего слабее на свете, чем её глупое сердце. Рукия силилась понять, как только ей было позволено появиться на свет. Она всё ещё чувствовала его кровь на своих руках, слышала её металлический запах. Сколько бы раз она ни пыталась смыть это ощущение, ей не удавалось вывести стойкие пятна крови: они преследовали её, постоянно напоминали о её грехе. А ведь он даже поблагодарил её напоследок! За что? За то, что она струсила? За то, что спасла свою никчёмную жизнь за счёт его смерти? Рукия бродила возле места, где погиб Кайен-доно. Она рыдала, и её слёзы тут же смешивались со струями дождя, что тяжёлой стеной обрушивался на землю вниз со свинцового неба. Погода как нельзя кстати отражала её настроение. Казалось, что солнце уже никогда больше не выйдет из-за облаков, по крайней мере – не для неё. Ну и пусть, она это заслужила. Рукия уже не понимала, куда идёт. Слёзы и дождь застилали глаза, и она не видела перед собой ровным счётом ничего, но ей было абсолютно всё равно. Она промокла до нитки, её тело онемело от холода... как и её мысли... как и её сердце. Будучи небольшого роста, она споткнулась о корень дерева и упала лицом вниз на мокрую грязную землю. Рукия лежала так несколько секунд, а затем перевернулась на спину. Дождь барабанил по её лицу, вынуждая её захлопнуть глаза. Мимолётно она отметила, что её веки становились всё тяжелее и тяжелее, а это значило, что она вот-вот могла заработать переохлаждение. Это влекло за собой смертельную опасность, но такая перспектива не особо её пугала, даже наоборот – эта мысль несла спокойствие. Умереть в одиночестве, вдали от людей, всеми забытой – да, так и должно быть; да, она это заслужила... Но тут её мрачные раздумья прервал еле слышный сквозь шум дождя голос. - Рукия-чан? «Нет, только не он», - не успела эта мысль прошить её сознание, как тут же на её лице появилась гримаса неудовольствия. - Рукия-чан? – повторил человек, и она почувствовала, как он коснулся её руки. Она медленно разомкнула веки и увидела его высокую фигуру, склонившуюся над ней с зонтом в руке. - Оставь меня, Ичимару, - слабо произнесла она, нисколько не смущаясь тем, что только что нагрубила вышестоящему. - Что с тобой? Все тут с ног сбились тебя найти, - сказал Гин, проводя ладонью по её щеке, и с беспокойством в голосе добавил: - Да ты как ледышка... Рукия не ответила и лишь продолжила смотреть на него в упор стеклянными глазами. Найдя его выражение лица странным, она отвернулась. Этот человек выглядел по-настоящему обеспокоенным: брови были сдвинуты к переносице, а на лице не осталось и следа его фирменной улыбочки. - Ты ж заболеешь так, - снова подал он голос, совершая попытку поднять её с земли, но ей каким-то образом удалось его оттолкнуть. - Я сказала, отстань от меня, Ичимару, - повторила она грубо, в этот раз вложив в голос больше силы. Она приподнялась, подползла к дереву и оперлась на его ствол – её ноги едва бы удержали её сейчас. Этот человек попытался ей помочь, но она отвела его руки в сторону. - Да в чём же дело? – спросил Гин, ловя её за запястье. - Не твоё дело, - прошипела Рукия, пытаясь освободиться, но его хватка была крепкой. - Это ведь из-за Шибы-куна, так ведь? – спросил он в лоб. Воспоминания с участием её погибшего командира заплясали перед её глазами, и её взор вновь застила пелена глубокой печали. Через мгновение к ней подступили слёзы, и ей пришлось отвести взгляд от среброволосого капитана. Кайен-доно... Как же больно! То, что он ушёл из жизни... Это она забрала его жизнь... Ей никогда не искупить свою вину... Нет ей прощения! - Он мёртв, ты уже никак ему не поможешь, - мягко обратился к ней капитан Третьего отряда, сжимая её запястье в попытке утешить. - Заткнись! – огрызнулась Рукия, со злостью взглянув на него. Она сделала ещё одну попытку вырваться из его захвата. Нисколько не смутившись, Гин продолжил: - Ты сделала всё возможное, но было уже поздно. - Это я убила его, ты что, не понимаешь?! – закричала она ему в лицо, наконец вырывая руку из его железной хватки. - Рукия-чан не виновата в его смерти! – повысил он голос. Кажется, ему стала надоедать её упрямая манера винить во всём себя. - Иди к дьяволу, Ичимару! – ядовито выплюнула Рукия. Он не знает ничего о том, что произошло в тот день! Как может он вот так додумывать за неё? У него нет никакого на это права! - Почему ты не можешь признать, что Рукия-чан не виновата? – уже мягче спросил её капитан, хотя остатки напряжения всё ещё отголоском присутствовали в его голосе. – Почему казнишь себя за то, в чём нет твоей вины? Рукия пригвоздила его тяжёлым взглядом и попыталась уйти, хотя ноги еле держали её. Как ни в чём ни бывало, Гин настойчиво продолжил: - Шиба-кун совершил глупую ошибку, помчавшись в логово врага, не изучив прежде ситуацию как следует. Если уж на то пошло... - Заткнись уже! – рявкнула она, вложив всё своё презрение, и жёстко добавила: - Ты отвратителен мне. Убирайся вон. На мгновение на его лице отразилась печать неведомой эмоции, но Гин тут же умело скрыл её под совершенной невыразительностью. - Я никуда не пойду без тебя, - заявил он твёрдо. - Будь так любезен, пойди и убей себя, - огрызнулась она. - Что ж, ты не оставляешь мне выбора, Рукия, - холодно произнёс Гин, в то время как улыбка вновь озарила черты его лица. Она не успела отреагировать, когда получила удар по затылку, и мир погрузился во тьму. «Ей всегда казалось, что она лишь игрушка в его руках...» Рукия скорым шагом направлялась в штаб своего отряда. Но не успела она обогнуть угол, как вдруг кто-то возник прямо перед её носом. Краем глаза она успела заметить белое хаори. Чтобы не врезаться в старшего по званию (страшно подумать, если бы это оказался капитан Зараки или капитан Куроцучи!), она неловко отпрыгнула назад, потеряла равновесие и споткнулась, приземлившись на пятую точку. - Ой, Рукия-чан, а что это ты там делаешь на земле? – послышался насмешливый голос. Ичимару Гин собственной персоной... Её уши тут же покраснели, но к счастью они были скрыты за волосами, поэтому её смущение не должно было быть столь очевидно постороннему наблюдателю. Рукия не была уверена, какое из двух зол лучше: растянуться перед капитаном Третьего отряда или врезаться в него на полной скорости. По крайней мере, Ичимару не стал её высмеивать напоказ – нет, он предпринял кое-что похуже, чем вконец сбил её с толку... К её вящему ужасу, он протянул руку, чтобы помочь ей подняться с земли. Да она бы скорее на край света сбежала, чем прикоснулась бы к нему! От одной мысли об этом по спине у неё пробежал неприятный холодок. Однако было бы верхом грубости отказать вышестоящему... - Ну? – спросил он, склоняя голову набок. – Планируешь провести весь день сидя на земле? Нерешительно помотав головой, она нехотя взялась за протянутую руку и позволила ему поднять себя в вертикальное положение. - Вот видишь, Ичимару Гин не кусается, - усмехнулся он, всё ещё продолжая держать её ладонь в своей. Его губы были как всегда растянуты в фирменной улыбочке от уха до уха. На удивление, Рукия отметила, что его прикосновение не было таким уж неприятным, как она себе это представляла. Его ладонь оказалась тёплой, тогда как она думала, что непременно коснётся чего-то липкого и холодного. Несмотря на стройное телосложение, хватка у Ичимару была достаточно крепкая. А для такого сомнительного типа это и вовсе было чуть ли не проявлением... заботы? Наконец, Гин отпустил её руку и взъерошил волосы на её макушке со словами: - Тебе стоит потренировать устойчивость на ногах. Он исчез прежде, чем Рукия смогла ему возразить. «Ей всегда казалось, что у него была лишь одна цель в жизни – унижать её» Рукия шествовала по мосту от Башни Раскаяния к Холму Сокьёку в сопровождении тюремной охраны, ничего не чувствуя, ничего не страшась. У неё не осталось абсолютно никаких сожалений – лишь надежда, что Ичиго и остальные выберутся из этой переделки живыми. В качестве последнего желания она решила умолять капитана Ямамото оставить их в живых и отпустить домой. В конце концов, она хотела не так уж и много, правда же? На душе у Рукии было спокойно. Но всё переменилось, когда она заметила Ичимару: расслабленной походкой тот направлялся в её сторону. Всё началось с того, что он коварно прокомментировал её неучтивость, а потом обернул свои слова в шутку, как только она извинилась перед ним. Только после этого он открыл тайну своего визита: ему просто хотелось её подразнить в последний раз. Конечно, этого следовало ожидать. Каждый раз, когда Гин появлялся на её пути, он дразнил её самым скверным образом, поэтому она даже не надеялась, что эта их встреча станет исключением. Разбередить ей душу прямо перед казнью? Ичимару не был бы собой, если бы упустил такую возможность! Он крайне встревожил её небрежным комментарием, что Ренджи всё ещё был жив, чтобы тут же озвучить её страх: но был при смерти. Затем Ичимару стал и вовсе нести какую-то чепуху про то, что Ренджи получил серьёзные ранения, лишь потому что пытался её спасти. Но самое страшное ждало её впереди... - Ты боишься? – внезапно спросил Гин. От удивления, она широко распахнула глаза, затем поспешно сузила их и с презрением взглянула на своего собеседника, изо всех сил пытаясь загнать вглубь все ненужные мысли, которые так и норовили всплыть на поверхность её сознания. Нет, она ни капельки не боялась. Она уже успела смириться со своей судьбой. Она не боялась, не боя... - А хочешь, я тебя спасу? – беззаботно предложил Ичимару, не обращая никакого внимания на насторожившихся охранников. – Не только тебя, разумеется, Абараи-куна и остальных – тоже. - Что? – слабеющим голосом переспросила Рукия. Она не имела ни малейшего представления о том, во что Ичимару играл теперь. Имел ли он в виду на самом деле то, что только что сказал? И даже если да, то как он собирается спасти её? Или её друзей? Он был силён, но... А кроме того, что ему с того? Ровным счётом ничего. Ни-че-го. Тогда почему? Быть может... Неожиданно, среброволосый капитан положил ладонь ей на макушку и произнёс: - Я пошутил! Рукия уставилась на него в абсолютном неверии. Что он только что... О нет! НЕТ! - Бай-бай, Рукия-чан. Увидимся возле Сокьёку, - сказал он и, повернувшись к ней спиной, неспешно пошёл прочь. А она испустила протяжный, полный боли, вой – насколько хватило дыхания. Гин вдребезги разбил её решимость, а ведь до встречи с ним она было уже приняла свою неминуемую смерть!.. Он дал ей то, на что она не смела надеяться, то, за что она боялась держаться, то, в чём она себе отказывала... Он вернул ей надежду на спасение... Он заставил её желать жизни, теперь, снова! В тот момент Рукия ненавидела его сильнее, чем когда-либо прежде. «Ей всегда казалось, что однажды он её угробит, тем или иным способом...» Рукия совершенно не понимала, что происходит. Капитан Айзен восстал из мёртвых. К тому же, по всей видимости, он вовсе не являлся тем обходительным добрячком, за которого все его принимали до этого. Выяснилось, что Айзен – мастер иллюзий, а его занпакто как нельзя лучше отражал вероломную натуру владельца. До сих пор завеса тайны окружала Айзена и его интриги, но вот он разыграл финальную карту. Айзен оказался предателем, а вместе с ним – и ещё двое капитанов. Рукия едва могла поверить, что одним из них стал главный праведник Готея-13 – капитан Тосен. Однако она нисколько не удивилась, что вторым приспешником был Ичимару. Если кому на роду и было написано ввязываться во всякие тёмные делишки вселенского масштаба, то эта роль целиком и полностью принадлежала Ичимару Гину. Айзен вдруг стал очень многословен. С нескрываемым удовлетворением бывший капитан поведал, что это именно он приговорил Рукию к смерти от пламени Сокьёку. Дабы провернуть такое, ему пришлось целиком вырезать Совет 46-ти. Айзен на голубом глазу признался в экспериментах над Пустыми, душами плюс и шинигами. Из его слов следовало, что он создал того самого Пустого, который завладел телом Кайена-доно, что в итоге привело к его гибели. Если в эти откровения поначалу и было сложно поверить, всякие сомнения покинули Рукию после того, как на её глазах бывший капитан Пятого отряда одним взмахом своего меча положил на землю Ренджи и Ичиго, а потом разрушающим заклинанием высшего уровня разрубил пополам капитана Комамуру – человека, который по идее должен был быть дорог Айзену. А всё потому что Айзен желал большей силы. Правда, Рукии было невдомёк – для каких целей, но зато у неё было нечто, что должно было привести новоявленного диктатора к успеху. Со слов Айзена, это нечто звалось Хогьёку и представляло собой субстанцию, стирающую грани между шинигами и Пустыми, давая возможность создать сверхсущество. Изобрёл и тайком спрятал в её душе данную субстанцию Урахара. Теперь же Айзен желал вынуть Хогьёку из её души. Однако в этот самый момент он любовался эффектом собственного заклинания на капитана Комамуру. Рукия и хотела бы использовать эту заминку, чтобы сбежать, но к большому сожалению её тело сильно ослабло от воздействия мощной реяцу вокруг. Ко всему прочему, не успела мысль о побеге зародиться в её голове, как перед ней появился Ичимару. Он схватил её за красный воротник, что окольцовывал шею Рукии с того момента, как она была переведена в Башню Раскаяния. - Вам удалось без запинки оттарабанить заклинание 90-го уровня – душераздирающее зрелище! – оживлённо обратился он к Айзену, даже не удостоив её взглядом. – Когда это вы стали таким сильными, капитан? В этот момент Рукия безотрадно признала, что ей всё же не избежать смерти на этом холме. Не Сокьёку обратит её в пепел, так Айзен прикончит своими руками. Унылые мысли прервал мягкий, еле различимый голос: - Всё будет хорошо. Зрачки Рукии расширились от удивления. Голос принадлежал Ичимару – она бы ни с кем не спутала эту вкрадчивость и манеру тянуть гласные. Она решила поднять на него свой взгляд, но Ичимару смотрел прямо на Айзена, комментируя слова своего капитана: - Понимаааю, значит заклинания такого уровня – это всё же не орешки щёлкать. Рукия была уверена, что расслышала Ичимару правильно, но всё равно ему не поверила. Положа руку на сердце, она не верила ему и прежде – не стоило начинать и сейчас. Так оно и вышло: когда Айзен приблизился к ним, Гин как ни в чём не бывало передал её своему бывшему капитану. Рукия заключила, что это была всего лишь очередная попытка поддразнить её. К несчастью для Ичимару ей уже было абсолютно всё равно. С равнодушным смирением она уставилась на Айзена, когда тот засунул руку в центр её груди, даже не пытаясь сопротивляться. Она скривилась, ожидая, что будет больно, но боли не последовало. Рукия испытала мрачное изумление, когда Айзен достал из неё небольшой объект, прежде чем она была отброшена на землю, словно отработанный материал. Айзен перестал ей интересоваться – он уже вовсю любовался Хогьёку. Удивительно, но дыра в её груди исчезла почти мгновенно. С ней всё было... в порядке? - К сожалению, ты мне больше не понадобишься, - внезапно услышала она голос Айзена, вновь обращённый к ней. Он схватил Рукию за ограничитель реяцу и поднял её в воздух. – Убей её, Гин. Значит, ей всё же суждено умереть на этом холме, как ни крути. - Приказ есть приказ... – откликнулся Ичимару так же беззаботно, как и всегда. Не без усилия, Рукия повернула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Значит, он всё-таки врал. Никакого «хорошо» уже не будет. Ирония заключалась ещё и в том, что Ичимару сначала зародил в ней зерно надежды на спасение, а теперь своими же руками лишит её жизни. Как пить дать, он должен лопаться от самодовольства. Коварный план приведён в исполнение. Единственное, что выбивалось из общей картины – его улыбка. Теперь она казалась не такой широкой, как обычно. - Икоросэ, Шинсо, - произнёс он, наконец, и Рукия приготовилась встретиться с неминуемой смертью. Но всё снова обошлось. Её старший брат подоспел тютелька в тютельку, чтобы спасти её. - Нии-сама... – прошептала она изумлённо, и тут же её накрыл ужас – брат был ранен. Занпакто Ичимару прошил его тело насквозь и нанёс серьёзные повреждения. - Почему? Почему вы меня спасли? – в отчаянии повторяла Рукия. – Почему, нии-сама? Видя брата в таком состоянии, Рукия ощущала, как море ненависти к среброволосому предателю бушует в ней всё сильнее. Она бы никогда и не подумала, что в ней есть столько злости, но этот человек только что совершил нечто поистине непростительное. «Ей всегда казалось, что он просто любит её подначивать...» Рукия лежала без сил на полу Лас Ночес после одиночного боя с несколькими арранкарами. Она была неприятно ранена. Да, победа в этот раз была за ней, но сейчас Рукия чувствовала себя абсолютно обесточенной и едва могла пошевелиться. Одной рукой она зажимала глубокий порез на животе, из которого обильно сочилась кровь. Как бы она ни старалась, остановить кровотечение не удавалось... это была прямая дорожка к костлявой. Всё, на что она надеялась – чтобы с её друзьями всё было в порядке, а Общество Душ победило в войне. Она закрыла глаза, тяжело дыша. Неужели это конец? - Ара, Рукия-чан, что-то видок у тебя бледноватый! – откуда ни возьмись послышался голос. Тот самый голос. Она не хотела смотреть на его обладателя, особенно если его лицо станет последним, что ей суждено увидеть при жизни. Разве что-то может быть хуже? - Ичимару, - с презрением прошипела сквозь зубы Рукия, захлёбываясь собственной кровью. Она всё же приподняла тяжёлые веки и взглянула на него. Дерьмо! Его появление не предвещало ничего хорошего. А ещё он был весь в крови. Плохой знак. Рукия собрала все оставшиеся силы, подняла с пола Соде-но-Шираюки и направила клинок на противника. - Знаешь, а ведь эта штука опасна, - весело обратился к ней Ичимару и одним стремительным движением завладел её занпакто. – Пойдём отсюда, я не хочу, чтобы ты померла прямо тут, на моих руках. У неё не было сил с ним сражаться, поэтому она ничего не смогла поделать, когда Ичимару осторожно поднял её с пола и ушёл в шунпо в неизвестном направлении. - Держись, ещё немного, - мягко произнёс Гин, прижимая её крепче к себе. Рукия постепенно теряла сознание. Последнее, что она увидала – были его глаза. Они были полны беспокойства. *** Когда Рукия очнулась, она была искренне удивлена обнаружить себя в кругу друзей. Иноуэ занималась её ранами: основная угроза её жизни миновала, и сейчас Орихиме могла сосредоточиться на небольших порезах. Их окружали Ренджи, Ичиго, Садо, Исида – все с крайне озабоченными лицами. Кроме того, Рукия отметила, что они находились в Мире Людей, а именно в Каракуре. Поначалу Рукия не знала, как на это всё реагировать, она была в полной растерянности. Не то чтобы она жаловалась – как раз наоборот – но ей трудно было поверить в счастливое стечение обстоятельств. Был ли это сон? Иллюзия? Потому что она ожидала чего угодно после пробуждения (и это при условии, что оно вообще могло не состояться), только не этого. Что произошло с Ичимару? - Что...? – начала было она, нахмурившись, но её на полуслове прервал Ичиго. - Мы победили! – провозгласил он с широкой улыбкой, и к нему тут же шумно присоединились остальные с полными радости возгласами триумфа. - Как? Но ведь... – Рукия не знала, что сказать. Она всё ещё была слишком дезориентирована, чтобы радоваться вместе со всеми. Вроде бы всё обернулось как нельзя лучше, но каким боком сюда вписать Ичимару? Паззл сложился бы идеально, если бы не деталь, которая очевидно выбивалась из общей картины. - Ну, мы с горем пополам одолели большинство арранкаров. Правда, некоторые всё же успели удрать, - пустился в объяснения Ичиго под одобряющие кивки молодых людей и Иноуэ. – Потом была финальная битва с Айзеном... – Ичиго выдержал паузу, подогревая интригу. – Ты не поверишь, что было потом! - Что? – хрипло прошептала она, понятия не имея, чего ожидать. - Ичимару, - констатировал Ренджи, как будто это всё объясняло. Рукия нахмурилась от такого расплывчатого объяснения. Однако имя Ичимару ещё сильнее растравило в ней беспокойство. Любопытство услышать историю до конца снедало её заживо, и в то же время она боялась узнать правду. - А что Ичимару? - Он убил Айзена и скрылся. Вот этого точно от него не ждали! - Что?! – переспросила Рукия, желая убедиться, что расслышала всё верно. - Ичимару. Прикончил. Айзена, - повторил Ичиго по слогам, чтобы до неё наконец-то дошло. Рукия лишь моргнула несколько раз, пытаясь осознать сказанное. Это было непросто. Потому что в этом не было никакого смысла! Если бы не одно «но»: речь ведь шла об Ичимару! Ичимару Гин. Самый бессердечный, злобный, жестокий, зловредный, умалишённый и больной на всю голову лис во Вселенной! Как такое вообще могло произойти? Неужели близится конец света? - Никто не мог поверить в это, - заметил Исида, видя откровенное неверие на её лице. – Сам Айзен, кажется, был ошеломлён. - Да уж, - добавил Ичиго, - все были настолько в ауте, что никто даже не стал преследовать его. Рукия кое-как заставила себя поверить в эти слова, но ещё одно обстоятельство не давало ей покоя. Почему перед тем, как потерять сознание, она видела Ичимару? Должно быть, это был какой-то странный сон... Безумное видение на границе жизни и смерти... Потому что она бы в жизни не поверила, что... Нет! Просто скажите, что это не...! - Как?.. Кто меня спас? – осторожно спросила она, внутренне готовясь к очередному открытию века. - Ах, это... – начал Ренджи, но тут же запнулся, словно сам не верил в то, что собирался произнести. – Ну, кажется, когда Ичимару сбежал, по дороге он случайно наткнулся на тебя. Наверное, в нём осталось ещё что-то человеческое, потому что в итоге он принёс тебя к Иноуэ. - Понятно, - кивнула Рукия, хотя ей было абсолютно ничего не понятно. Она нахмурилась, глубоко задумавшись. Значит, это всё-таки был не сон... Но зачем бы ему спасать её? Разве он не бежал с места преступления? А если он отнёс её к Иноуэ, то... - Где он сейчас? - Его переместили в камеру, - ответил Ренджи. - А что с ним будет дальше? – спросила она, не в силах заглушить смутное беспокойство, зародившееся в этот момент в её сердце. Означало ли это, что Ичимару пожертвовал своей свободой ради её спасения? Но почему? Что в этом для него? Не мог же он просто по доброте душевной её спасти! - Не знаю, наверное, суд... – предположил друг. – А потом, кто его знает?.. – красноволосый лейтенант вновь осёкся, но все и так догадались, что скорее всего Ичимару приговорят к высшей мере наказания. Рукия медленно кивнула. - Ясно... Конечно, она была несказанно рада снова чувствовать себя живой, но ведь это означало, что теперь она по гроб жизни была обязана человеку, которого презирала до глубины души.