Счастливого Айдиного Рождества!

Э, привет! Это снова я — Сэль Смит из Армсбурга, ну, тот, который два года назад вместе с одной сказочной нечистью одолел злобную демоницу Вальтору. Думаю, вы ещё не забыли обо мне, хе-хе… А вас не просто так отвлекаю от подготовки к праздникам. Я снова хочу рассказать о Мире Сказочной Нечисти, но уже без примеси воронов и кровавых слез! Вот если подумать по устоявшемуся мнению, то в таком месте, как Мир Сказочной Нечисти, где круглый год тыквы и фиолетовое небо с монстрами, нет таких понятий как «Рождество» и «Новый Год». Ведь в том Мире буквально каждый Божий день Хэллоуин! После своего увлекательного путешествия в Мир Сказочной Нечисти я так и думал… Ровно до того момента, пока Алистер не ввалился в его дом с пушистой темно-темно-зеленой елью с блестящими ветвями, весь в снегу и иголках, покрытых серебристым инеем. А в то время мы всей сказочной кучей пришли к Нэнси на чай… Тогда я и Адель впервые увидели снег в Мире Сказочной Нечисти. Он был почти таким же, как и в нашем мире: снежными хлопьями оседал на чёрных деревьях, оранжевых фонарях, вычурных домах и закутанных в шубы и плащи монстрах, превращаясь в фиолетовые капельки. Ох, а когда на все небо раздался монотонный голос Леди Айды вместе со стуком могучей Временной Башни… «Дорогая сказочная нечисть, Временная Башня пробила двенадцать ровно, а это значит, что в Мире Сказочной Нечисти наступила зима — месяц снегарь…» После того как друзья покричали, порадовались и попрыгали, спустя только пять минут услышав наши вопросы по поводу месяца снегаря, Фелиция со смешками поведала, что в Мире Сказочной Нечисти тоже есть зима, а наступление снегаря является главным вестником Айдиного Рождества. Легенда Святыни Нелюдов гласит, что за несколько миллиардов лет до нашей эры, до Рождества Христова, в холодную зиму, средь сугробов, льда и замёрзших деревьев впервые появилось необыкновенно сильное существо. Люцифер не считал её ни демоницей, хоть восстала она из самых глубин Ада, но и ни богиней, ведь сильнее Дьявола в Аду никто не мог быть. Это существо могло забирать жизнь у тварей, ручаться за их судьбы в иных мирах… Владыка посчитал её Верховным существом скорби и тоски, сотканным из погибели и посмертной гнили, Воплощением всего мертвого и нечистого. И тогда 27 декабря Люцифер объявил рождение Смерти… С создания Мира Сказочной Нечисти монстры и стали праздновать Айдино Рождество 27 снегаря так же громко и торжественно, как и День Основания. Снегарь несёт за собой снег, праздничный воздух, пропитанный ароматами печенья и мандаринов, атмосферу празднования в красных и зелёных тонах и зимнее волшебство Мира Сказочной Нечисти. Северика — обитель снежной нечисти и духов становится особенно активной. В Лесу Ледяных Грез, где все состоит изо льда, танцуют ритуальные танцы олени-оборотни и нагоняют морозы огромные духи с длинными языками и такими же руками. Благодаря нечисти Леса Святыня Нелюдов наполняется предпраздничным духом. Эльфийская гора приходит в новое движение, на ней зажигается сотни желтых огней. Лунные эльфы Мира Сказочной Нечисти создают диковинные подарки не только для монстров, но и для существ из других миров. Они передают тысячи упакованных в блестящую фиолетовыми и синими оттенками фольгу коробок балтовеям*, а те доставляют подарки и письма нечисти в Святилище Вечной Зимы Морозу… Золотые скакуны, существа, созданные из света, освещают искрами из своих копыт дома, а феи-снежно-пыльницы отвечают за волшебство и чудо, исполняя желания нечисти. Да-а, видели бы вы тогда наши с Адель лица и сверкающие глаза… Ну, конечно же, мы с сестрой, заворожённые рассказами Сказочной Шестерки и удивлённые путешествием в Северику, твёрдо решили отпраздновать с друзьями Айдино Рождество. И, знаете, не зря… *** За ледяным узорчатым окном дома Фелиции снегарские голубые и белые фонари формы солнца и звёзд освещали падающие снежинки, что растворялись в огромных сугробах с фиолетовыми прожилками. Мелькали первые яркие вспышки салютов, слышался треск бенгальских огней, звонкий смех и веселые вскрики, шуршали пакеты с подарками и вкусностями… Все готовились к Айдиному Рождеству, ведь до него осталось всего-то несколько жалких часов, которые быстро пройдут в предпраздничной суматохе. По воздуху плыли светлые духи, что игрались со снежинками, напевали разные рождественские мелодии оборотни, звеня бубенцами и колокольчиками на рогах. Повсюду кружились ярко-голубые хороводы фей-снежно-пыльниц, они осыпали пыльцой, похожей на конфетти, каждый уголок Ведьминого Региона. А золотые скакуны осветили искрами и светом все дома, деревья и заснеженные луга. Зажигались огни и в пряничных домах, что появлялись только в канун Айдиного Рождества. Они состояли из конфет и пряников, из домов шли приятные ароматные шлейфы горячих вафель и апельсинового-мандаринового чая. Эльфы провожали на площади нечисть, продавали светящиеся палочки и ободки, веселили маленьких монстриков и танцевал вместе с духами и оборотнями. Дом мудрой ведьмы как снаружи, так и внутри был необычайно красиво украшен благодаря нашей замечательной командной работе и её магии. В гостиной стояла огромная могучая ель, увешанная серебристыми и фиолетовыми дождиками, хрустальными фигурками с блестками, самыми разными шариками, — перламутровыми, шерстяными и даже ледяными. Каждый уголок был украшен блестящей мишурой и теми же дождиками, они оплетали колонны с рыбками, полки, шкафы и вешалки. Стояли хрустальные светящиеся голубым и синим светильники в форме ёлок с черепками, в прозрачных шариках на дверях переливался снег и скакали олени-оборотни. На стенах висели наши самодельные украшения из так называемой ледяной бумаги. Феи, снежинки, черепа с колпаками и летучие мышки с подарками… Даже мои кривые снеговики висели, хотя по сравнению с поделками Ареи или Мэрлин мое… ах, я даже говорить не буду. Глаза немного щипало от света развешанных гирлянд по всему дому. В нос ударял приятный запах лака для волос, мандаринов и праздничной еды, которую я ответственно охранял от самого главного обжоры Сказочной Семерки. А ведь так хорошо было сидеть, пока он клал свои подарки под елку… — Сэль, дружище, — донёсся жалобный скулёж с другой стороны широкого кухонного стола. — Может, мы с тобой как-нибудь договоримся? Неон нервно перебирал пальцами, глубоко дыша. Воротник красной рубашки в белую полосочку был слегка растрепан, серебряная жилетка съехала с плеча, а такая же бабочка неопрятно висела. Хоть Спракс был кудрявым от рождения, он умудрился лиловые кудри ещё больше закрутить, так, чтобы был весь сплошь в завитках. Рог Неон покрыл снежным лаком, а на одно ухо нацепил серьгу в форме падающей звезды. Голодные золотые глаза жадно оглядывали каждое блюдо, в то время как изо рта текла прозрачная слюнка. — Ты спрашиваешь у меня об этом уже десятый раз, Неон, — усмехнулся я, поправляя большой шелковый зелёный бант на шее. — Слышал, что велела мне Мейзи? — «Храни еду как зеницу ока, Сэль. Этот конь не должен и оливки проглотить», — процитировал Неон точь-в-точь слова Мейзи, что сейчас собиралась вместе с другими девушками. И как после этого его завистники могут говорить, что Неон пользуется Мейзи? Он настолько сильно любит ее, что даже каждое слово наизусть помнит… Все-таки какова единорожья любовь! — Правильно, — серьезно ответил я, внимательно следя за языком тела Неона, — поэтому я и сижу здесь. — Но соблазн так велик, дружище… — единорог облизнул влажные губы, переводя лукавый взгляд на меня и аккуратно подвигая тарелку с оливками. — Тебе же ведь тоже хочется попробовать?.. Я сглотнул. Сушенное манго выглядело аппетитно, так же как и мясные морские ёжики, покрытые томатным соусом, и салат с кальмарами… Но сила воли у меня была намного лучше, поэтому Неон впустую пытался меня соблазнить своими предложениями поесть. Я твёрдо ответил, отодвигая тарелку с оливками снова к единорогу: — Конечно, хочется. Всем в этом доме хочется, Неон, но они терпят. Спракс хитро улыбнулся, облокачиваясь на стол. Он снова подвинул тарелку ко мне, черт этакий. — Понимаешь, к чему я клоню, хм? — «И помни, не ведись на его подначивания, он сделает все, чтобы наполнить свой желудок», — с опаской процитировал я слова летучей мыши. О да, это сильный соперник, похуже Сойера будет. На это раз Неон недовольно скривился, скрещивая руки на груди и отводя взгляд в сторону. Было видно, как он старался изобразить полную обиду и показать, что я предатель, раз не дал ему нажраться до праздника. А я слишком хорошо его знаю, чтобы повестись на эти брови домиком. — Мало ли, что сказала Мейзюшка! — Но сковородкой по голове ты не хочешь получить, верно? — пытался заверить я недовольного единорога, мягко посмеиваясь. А то ведь так весь праздник будет прожигать меня своими глазищами… Неон наклонился через стол, чуть стукая по нему. — Мы с тобой и огонь прошли, и Вальтору и медные сковороды, дружище! — возмутился единорог, надувая губы. — Ты же можешь меня не выдать, и твой друг будет накормлен, а ведь это радость для тебя! Ты мне друг или не друг, в конце-то концов?! Королева Драмы — один из статусов Неона, данный Алистером. Особенно ему этот статус подходит, когда он очень голоден. Вы сами видите. Я хотел возразить, широко раскрыв рот, но со стороны лестницы в коридоре послышалось громкое шуршание пакетов, смешанное с тихим, задорным шипением змей. Нетрудно было догадаться, что это спускается Арея Брайтман, самая модная горгона во всем Мире Сказочной Нечисти и главный спонсор наших блистательных праздничных нарядов. Я обернулся на звук шумно скрипящих под весом хвоста половиц. Арея была готова. Змей она заплела в высокий хвост, одарив каждую бубенчиками из розового золота. На лице был яркий макияж, который закрывал два бледных шрама на глазу и губе: красные румяна на чешуйчатых щеках, темно-розовые тени и ядрено-розовая помада под цвет блестящего пиджака и шелковой рубашки под ним. От горгоны пахло дорогими духами с нотками вишни и табака. В руках Брайтман несла несколько голографических пакетов, в которых, уверен, находились подарки и, облизываясь, напевала детскую мелодию про эльфов. — Это когда ты успела на шоппинг? — с усмешкой вопросил Неон, откидываясь на спинку стула. Фух, отвлёкся… — Вообще-фо, эфо пофарки, бефмофглое ты фивотное! — усмехнулась в ответ Арея, невнятно шипя. Единорог оценивающим взглядом прошёлся по каждому пакету, хищно улыбаясь при виде пакета с надписью «Неону Пони Спарксу». — Надеюсь, там не эксклюзивный набор для выпрямления волос от салона «Ночные хвосты»? ~ — хихикнул ехидно Спаркс. — Судя по подписи, там именно это! Арея на секунду остановилась, встряхивая змеями. Те лукаво зашипели, проходя языками по краям пакета. Горгона ухмыльнулась и заиграла тонкими бровями с единорогом. — Кто знает, может, там и балетная пачка есть для настоящего пони! — кто бы что не говорил, а на подколы и шутки Неона могла так же колко ответить ответить только Арея. Кажется, со временем их шутки становятся все искусней. Не успела Брайтман спуститься в гостиную, как в неё резко влетела антропоморфная птица, сбивая с пути. Казалось, от звука падения даже красивая ель содрогнулась. Пока в испуге выпучивал глаза, я успел увидеть на спине горгоны маленькую Мэрлин Ангер, которая и врезалась в Арею. На Мэрли была сверкающая темно-зелёная футболка с кружевными изумрудными длинными рукавами по локоть и такие же воздушные шортики. На крыльях красовались золотые цепочки с жемчужинами посередине, в аккуратно стриженных волосах словно порхали заколки-бабочки. Теперь не бледное слезливое личико Мэрлин было украшено зелёными стразами около глаз, ресницы стали густыми и пушистыми, а припухлые губы блестели от оранжевого блеска. Тональный крем на шее закрывал следы от демонических рук. Ангер развалила коробки с золотыми бантиками и бабочками из бисера. — О-ох, прости, Арея! — завопила на весь дом гарпия, махая крыльями. — Я была так увлечена представлением вашей реакции от моих подарков, что не заметила тебя! Прости-прости-прости! Арея медленно поднялась. Огоньки гирлянд подсветили красным лик Брайтман, что не спеша принялась поглаживать зеленую макушку Мэрлин. Выглядело со стороны жутко, но на самом деле… — Ах, не переживай, Мэрли, это все суета! — улыбнулась Арея во все тридцать четыре зуба, пока змеи мельтешили у лица. — Только скажи, у меня макияж не смазался? Мэрлин отрицательно покачала головой и чуть отлетела в сторону. — У тебя все прекрасно, а я такая неуклюжая! — и принялась всхлипывать. Несмотря на то, что Мэрлин смогла посмотреть своему страху в виде демона в глаза и осознать, что она не пустое место, Ангер ещё принимала все близко к сердцу. — Дорогуша, только не плачь! — замахала руками Арея, ползая вокруг Мэрлин и громко кудахтая. — Я делала тебе макияж полчаса! Гарпия, ойкнув, тут же втянула сопли обратно, прикрываясь крыльями. — Прости, А-Арея, я больше так не буду… Пока я и Неон увлечённо слушали девушек, что не торопясь плелись в гостиную класть подарки под елку, я заметил, как к холодильнику юркнула фигура в искрящемся чёрном пышном платье с синим мехом по краям, такими же перчатками с оголенными фалангами, завитыми волосами с серебристыми снежинками и стекающим синими глитером по щекам. Пенелопа, широко улыбаясь, снимала умелыми пальцами ярко-оранжевую кожуру со спелого мандарина, уже засовывая первые дольки в рот. Де Вайз изредка крутила головой на триста шестьдесят градусов, к чему я уже привык. Не сразу, но привык. Заметив мой удивленный взгляд, артистка хихикнула и остановилась крутить головой. — Зачетный костюмчик, Сэль-чи! — подмигнула она, шумно проглатывая дольку и вертя большим пальцем туда-сюда. Да, Пенелопа очень любила крутиться, даже когда не выступала. Она поведала, что это уже цирковая привычка. Единорог, скривив непонятную мне гримасу, резко повернулся к Пенни и изогнул бровь. Он стал похож на сморщенный помидор. — Значит, тебе можно, а мне нельзя! — буркнул Неон. — Так нечестно, Пенелопа! Арлекин звонко засмеялась, поправляя лямку платья. — Если обретёшь великую силу воли, то может в следующий раз повезёт, Неон-чи! — хихикнула де Вайз. — Это значит, что ты после Айдиного Рождества похудеешь, Неончик! — послышалось из гостиной от Ареи, что включала на большом хрустальном телевизоре рождественские передачи и шоу. Неон надул губы в изумлении. — У меня, вообще-то, кубики на животе есть! И от этого факта у меня появляется много теорий о том, что Неон, возможно, в прошлой жизни был ведьмой. Из зала послышался смешок Мэрлин. — Ну прости, Неон, если Арея ошиблась. У неё нет костюма Мейзи для наблюдения за единорогами… С гостиной послышалось откровенно дикое ржание Ареи, а на кухне чуть не подавилась долькой мандарина от смеха Пенелопа. Я, не сдержавшись, утробно засмеялся в кулак. Мэрлин стала много времени проводить со Сказочной Семеркой, а потому чувство юмора у неё сильно возросло. Так, что у Неона, казалось, лицо вот-вот треснет. — Чего смеёмся, молодежь? По лестнице спустился Алистер в широкой зеленой рубашке в золотую крупную клетку, такими же швами, в очках с красной оправой и оленьими ушками на голове. Штейн сжимал в обоих руках игристое. Он говорил, что шампанское в Мире Сказочной Нечисти безумно вкусное; от него внутри все отдавалось тёплыми вибрациями, язык чуть жгло, появлялась мелкая дрожь и чувствовал себя лужицей в Раю. Ну, это так Алистер заявлял. Кстати, его сорт называется «Грезон», потому что изготавливают его в пещерах Леса Ледяных Грёз. А с помощью молний Ал придерживал две пузатые бутылки известного сорта вина от даху* из Беститалии*, которое любил он выпивать на особые случаи. Штейн с нескрываемым любопытством глядел то на хохочущую Пенни, то на надутого Неона. — Смеёмся с опупенного чувства юмора Мэрли-чи! — усмехнулась Пенни. — Жертвой которого стал товарищ Неон? — улыбнулся монстр, оставляя на столе три бутылки «Грезона». Неон фыркнул, убирая руки за голову. — Я тут, значит, сижу голодный, а вы че… пятеро смеётесь с меня! Алистер поправил очки и, сверкая серебристыми глазами, легонько стукнул по столу. — Смотри-ка, зато работает! — расплылся в бодрой и будто победной ухмылке Штейн, выпрямляя плечи. — Судя по вашим дискуссиям, ты не смотришь на еду уже целых… — он схематично посмотрел на наручные золотые часы с голубой дымкой. — Пять минут! Это рекорд, товарищ мой рогатый! Кажется, у Неона сейчас глаза из орбит выкатятся. Он слегка покачал головой и повёл носом, а затем сощурился. Я задержал свой смех, надув щеки, в отличие от Ареи и Пенни, чей уже постепенно потухающий смех растворялся в мерцающих коридорах. Ох, знаю я этот его взгляд… — Спасибо, что напомнил, Ал! — коварно улыбнулся единорог, сминая ткань на красной рубашке. — Сейчас я возьму и съем кусочек акиневого пирога! Под короткие удивлённые вздохи девушек, утробный рык Алистера и мои икания Спаркс хищно потянулся за куском румяного пирога из акиня. Вот мы с каменными лицами все наблюдаем, как Неон тянется за синим приправным листочком… но напряжённую мужскую ладонь перекрывает миниатюрная, аккуратная ладошка с нежно накрашенными ногтями. В нос ударил запах лака для волос, смешанный с ароматом мускуса и ванили. Ох, ну слава Богу! Мейзи убрала шаловливую руку Неона и скрутила, отчего единорог ойкнул. Он посмотрел сначала на нас выпученными глазами, а потом медленно перевёл взгляд на фамильяра. Оглядел маленькую фигуру в узком фиолетовом платье с чёрными рюшками и фонариками, густыми чёрными волосами, уложенными в объемный пучок, заглянул в недовольные сиреневые глаза и задрожал, как маленькая голубобриллиантовая свинка из Мэрлиного питомника. — Приве-е-е-ет, Мейзюшка, — заблеял единорог, часто шевеля ушами. — Отлично выглядишь! Так по-праздничному! Просто глаз не оторвать! ~ За два года дружбы с Неоном я понял, что он действительно боится прожигающего насквозь взгляда Мейзи… Ладно, мы все боялись взора этих стеклянных глаз, в которых таилось недовольство. — Не-он, — по слогам произнесла фамильяр, сжимая его руку. — А что ты делаешь?.. Тон голоса летучей мыши был твёрд и спокоен, но тих, как и всегда. Я сглотнул, ощущая её напряженную ауру. Я называю злость у Мейзи «спокойным гневом», так как даже сейчас у неё ни один глаз не моргает, а руки уже налились силой. Иногда это смотрится жутко… — Я-я-я? Да так, заметил, что приправный листочек криво лежит, вот и решил поправить! — единорог активно закивал и нервно захихикал. Она прекрасно знает, что он врет. Дарк Байт нахмурила брови и плотно сомкнула накрашенные фиолетовым блеском губы. — Я же говорила, чтобы ты ничего не трогал, упёртый осел, — сквозь сжатые зубы прошептала Мейзи. — Зачем ты всех нервируешь? Неон сначала посмотрел на меня с ногтями во рту, а затем глянул на Пенни, что с интересом наблюдала за всем происходящим, одну за другой поедая дольки мандарина. — А-а вот в отличие от Пенни я ничего не съел! — заикнулся Спаркс, обиженно надувая губы. М-да, получить по голове сковородкой он явно не хотел. Мейзи мельком глянула на Пенелопу, чуть суживая глаза. Арлекин лишь широко улыбнулась и помахала кончиками пальцев фамильяру, выкидывая кожуру в медную мусорку. — Я съела всего-то один мандаринчик, — невинно пролепетала де Вайз, крутя пальцем по кругу, — и то — переспелый! — Ну, если переспелый — то можно, — летучая мышь озадаченно прикусила губу. — Тем более, Пенелопа, ты много не съешь, в отличие от некоторых индивидов, — Мейзи с презрением оглядела нервно смеющегося Неона, а затем слабо дернула того за ухо, — в виде единорогов в красных рубашках… Спаркс истерично усмехнулся. — Я единорог в красной рубашке в белую полоску, М-Мейзюшка! — затараторил Неон, вставая из-за стола. — Я совершенно другой единорог! Несмотря на то, что Мейзи изредка пугала Неона, а он сам частенько юлил перед ней, отношения этой парочки кардинально изменились с нашего приключения. По секрету скажу, что Неон на день Нечистого Лаловина собирался сделать ей предложение. Только тсс! Единорог хотел по-тихому свинтить, но путь ему мягко преградил Алистер. — Товарищ, разлей-ка первую бутылку грезона по бокалам и отнеси в зал, — монстр подмигнул и похлопал Спаркса по плечу. — Это у тебя отлично получается. Неон глянул из-под бока на Мейзи, что скрестила руки на груди и уже сделала своё фирменное безэмоциональное лицо, затем вздохнул и вновь уселся за стол, беря бутылку с перламутровой серебристо-синей жидкостью в руки. Пенни, прихватив с собой ещё пару мандаринов, поспешила к Мэрлин и Арее в гостевой зал, также как и Алистер, который взял пару тройку блюд с собой. Мейзи, все ещё поглядывая на парня, мелкими шажками последовала за Штейном с узорчатыми салатниками. — Бра-а-а-атик! Мимо монстра и фамильяра словно пулей промчалась миниатюрная фигурка, искрящаяся нежно-розовым светом. В нос ударил запах конфетных духов, почувствовалась тёплая аура. На кухню принеслась никто иной, как моя сестра Адель, живая и здоровая. Я удивлённо охнул и блаженно улыбнулся. На Адель было надето сверкающее на мягком свету кухни нежно-розовое платье дизайна Ян — второй помощницы Ареи. Оно также блестело, переливалось яркими цветами и подчеркивало изгибы ее тонкой талии. Ближе к краю платья красовались пушистые отделки, а от рук отходили белые вуали, похожие на два крыла. Волосы были распущены, но с двумя косичками на макушке и заколкой в виде сердечка, а на лице блестели бледно-розовые тени и блеск, наверняка клубничный. Она весело, как в свои детсадовские годы, покружилась передо мной и Неоном, звонко хихикая. Тут же зашуршали вуали и отделки на платье. — Что это тут у нас за красотища такая? Что за куколка? — по-детски вопросил я, слегка хлопая в ладоши. Адель ещё в июне стукнуло шестнадцать, но для меня она все ещё оставалась маленькой девочкой, которую я, будучи третьеклассником, провожал на первый школьный день. — Да тебе прям только небо освещать в рождественскую ночь, малая! — отшутился Неон, разливая алкоголь по бокалам. — Хе-хе, красивая я у Сказочной Семерки? — ухмыльнулась сестра, показывая себя в наряде со всех сторон. — О-о-о-очень! — засмеялся я, долго протягивая слово. — Прямо наше сокровище! — Даже шрама твоего не видно! — усмехнулся единорог, указывая на грудную клетку Ади. Адель надула губы и нарумяненные щечки. — Та даже если бы и был виден, то мы же договорились, что это осталось после моей героической битвы с кабачком-людоедом! Ах да, я совсем забыл напомнить. Как вы знаете, после того, эээ, пахучего случая у Адель остался неаккуратный шрам ожоговой степени. Для сестры это жутко больная тема, ведь даже если упомянуть ту, которая этот шрам и оставила, она потом спать ночью не будет. Вариантов по-другому обозвать Вальтору было море. Самым популярным было предложение Сойера (да, позже мы ему по секрету рассказали, куда пропадала Адель на самом деле). Опираясь на свою излюбленную легенду о туманном-туманном городе с мертвым-мертвым мэром, Донут предложил назвать Вальтору Тетей. Но Пенни обозвала Вальтору именно так, как было комфортно Ади. Ну, мы все дружно приняли решение, что этот шрам достался вовсе не от Вальторы, а от кабачка-людоеда, с которым она дралась в огороде. Признаться, так даже смешней. — Да-да, кабачок, я помню, — хихикнул Неон, с помощью магии поднимая вверх бокалы с перламутровой жидкостью. Единорог вальяжными шагами поплёлся в зал, к Арее, Мэрлин, Пенни, Алистеру и Мейзи, напевая праздничную песню: — Айда подарила волшебство нам, Мороз вновь приде-е-ет~ Мы же с Адель остались одни. Я с наслаждением глядел на неё красивую в праздничном платье, а та с аппетитом смотрела на оставшиеся фрукты и нарезку. Хоть с самого детства не любил, когда сестра хотела наесться до ужина, сейчас мне было в радость наблюдать за её блестящими широкими глазами, перебиранием пальцев и игривыми движениями носика. С нахождения Адель прошло уже два года, но я, признаться, все ещё не верил в то, что она стоит передо мной живая… Видимо заметив мою блаженную улыбку, сестра решила незаметно украсть маленький канапе. — Даже не думай, Ади, — я тут же лукаво прищурился, слегка хлопая сестру по плечу, а она покрылась бледным румянцем. — Все-все, братик, не дразни! Вдруг послышался громкий стук Временной Башни. Снаружи послышался гул метели и голоса нечисти, что также хлопотали и встречали гостей, широко распахивая двери и раздевая гостей на ходу. Все часы в доме Фелиции вместе с Башней пробили одиннадцать. До Айдиного Рождества остался час. Сказочная Шестерка в зале уже залязгала приборами, зашуршала салфетками и загремела свечами. Только вот… где сама Фелиция? — Сис, — я тихонько окликнул Адель, — а где Фелиция? Ади опешила. — Точно, Фелиция… — она прикусила губу, смотря на все часы в доме, даже на песочные, украшенные снежным лаком. — Она что-то рыскала в зельеварной, не знаю… Неужели так и заснула там?! — Если я выпила три чашки кофе в один раз, значит уже не засну, Адель. Со стороны лестничного пролёта послышался знакомый смешок. Фелиция всегда появлялась неожиданно, словно все время кралась за тобой тенью, а потом из тени превращалась в полноценную девушку. Под ногами клубился синий дым, а крупицы магии ведьмы кололи кожу. Я тут же обернулся и… ого! Фелиция стояла на лестнице, держа в обоих руках подарки. Какая же она была красивая и завораживающая… Именно от платья, что было похоже на штормовые волны, шли маленькие клубы дыма. Оно слегка развевалось, подол напоминал морскую пену, а полупрозрачные голубые отделки сзади похожи на плески. Небесные волосы были заплетены в пучок с несколькими косичками, на ушах и пальцах звенели серебряные украшения. — Ф-Фелиция! — вскрикнул я с комком в горле от вида столь грациозной ведьмы. Адель тут же хитро перевела взгляд на меня. — Привет, Сэль, — Фелиция прикрыла веки, махая мне и тихонько спускаясь. — Вы готовы праздновать Айдино Рождество? Стало немного дурно, язык начал заплетаться, глаза забегали туда-сюда, а щеки мигом поредели. Да когда ж я научусь нормально разговаривать с Фелицией?! — Я готова ещё с прошлой недели, Фелиция! — заклокотала лукаво Ади, щипая меня за бок. — А вот Сэль, видимо, снова будет пялиться на т… Я, сжимая сестру в объятиях, закрыл ей рот рукой, нервно хихикая. — Уже ждём не дождёмся праздника, хе-хе! А Неон, кажется, сейчас съест всю еду! — и принялся толкать хохочущую Адель в гостиную, другой рукой беря у Блоссом пакетики. — Скорее, Фелиция! — Иду-иду, Сэлли. Я и вправду всех задержала… — Фелиция улыбнулась и пошла за мной, придерживая края платья, а ребята в гостиной, увешанной свечами и фонариками, вместе с Адель принялись тихо и ехидно ржать с меня. Как неловко-то!.. Но Блоссом немного отвлекла Сказочную Семерку от бесплатного веселья: — Арея, переключи уже с мелодрам на рождественские передачи! *** Полдвенадцатого ночи, когда башня начинала переливаться неоновым цветом, когда усиливались метели на улице с приходом Мороза, семьи сказочной нечисти собирались за большим праздничным столом около елки с подарками под ней. На столе обязательно должно быть множество разных блюд от охотничьего салата до романцузского мяса, и вино, наполненное ровно до четверти. До наступления двенадцати нечисть плотно наедается и щедро делиться своими блюдами с соседями в знак дружбы и родства, а также рассказывают свои впечатления о первом зимнем месяце… На огромном прямоугольном синеватом куске хрусталя мелькали яркие изображения, пестрые пятна и выразительные фигуры. Бесконечны были праздничные музыкальные композиции артистов Мира Сказочной Нечисти, актеры выкрикивали стихи-заклинания, зажигая люстры в ледовом зале, раздавались голоса ведущих, точно колокольный звон. Вот ходил-бродил по треугольным украшенным мишурой крышам Спириландии* важный йольский кот* темно-синего окраса с инеем на лохматых кисточках, рассказывая басистым гласом о важности шерсти и пуха для нечисти; а вот шутили за накрытым столом с мисками молока и свежими булками домовые; показывали светящуюся узорчатую колесницу Мороза, что держал за пазухой большие красочные мешки… С колесницы опадали большие хлопья снега, вокруг главного волшебника празднеств и зимы кружились снежные вихри, а ещё камеры запечатлели красных летучих мышей. Это были рождественские передачи и шоу, которые мы с ребятами смотрели и обсуждали, пока трапезничали. Арея, что время от времени щёлкала между главными телеканалами Мира Сказочной Нечисти, уплетала хлебные корзиночки с начинкой в виде икры нинген*; Мэрлин поглаживала крыльями нескольких огонь-птенцов, с помощью которых мы в будущем будем зажигать бенгальские огни и салюты; Пенелопа, скача на диване рядом с Алистером и Неоном, подпевала знакомые всей нечисти с детства мелодии. Алистер же размеренно попивал дахусское вино, а Неон быстро поедал за обе щеки все салаты, закуски и мясо, даже не смотря в хрустальный телевизор, пока Мейзи утирала с его уголков губ соусы и соки. Ну а Фелиция, Адель и я успевали насладиться и пищей, и шоу. А потом на экране показалась Временная Башня, чьи огромные неоновые стрелки принялись медленно ползти к цифре двенадцать. Ведущие завизжали, затрепетали, тихонько захлопали в ладоши. Мы резко перестали есть, черепок на ёлке чуть засветился, зашуршали аккуратно дождики. Показалось, что именно в эту секунду весь Мир Сказочной Нечисти замер, затаился в ожидании чего-то невероятного. — Скоро случится Рождение, — воодушевленно пролепетала Фелиция. Голос ее отдался эхом, на затылке почувствовалось магическое дыхание. — Ну же, поднимайтесь. Пока вставали со своих мест, кладя приборы и вытираясь салфетками, сгустки синей магии Фелиции в форме человекоподобных существ надевали на нас венки. Они были сделаны из чёрной ели, украшены серебряными и фиолетовыми бантиками, которые переливались на свету хрустального телевизора. А посередине была маленькая пентаграмма с таким же черепом в центре. Башня начала громко бить двенадцать. Послышался и тихий зачарованный хор, что напевал загадочные, пробирающие до костей мелодии. Мы с Адель так и стояли смирно с венками и жестами благословления (как приверженцы христианской веры), в то время как ребята взяли одной рукой бокал, а второй взялись за центр венка. Те слабо засветились и видно запульсировали. Часы Башни отбивали двенадцать ударов, а Сказочная Семерка и Мейзи с Фелицией закрыли глаза, перестав дышать и даже двигаться. Они блаженно заулыбались, лица заблестели, только голос из телевизора басисто и раскатисто заговорил: — Вот-вот в кромешной темноте Космоса, средь льдов Ада появится Богиня, без которой не было бы Жизни, не мог бы существовать ваш мир и наша Вселенная… Рождение Айды — самое яркое событие в Истории Сотворения, именно она спасла нечисть от адских мук и подарила истинный кров… Благодаря ей среди монстров зародилась любовь, подобная ангельской, и семейный уют, которого так не хватало в жарких вертепах. Так пускай же все время, во веки веков в каждом доме будет любовь, уют и спокойствие, которым вас одарили в ночь 27 декабря… Счастливого Айдиного Рождества! Часы отбили последний удар, и на миг все фиолетовое небо снаружи осветило синим светом. Посыпались оттуда голубые искры, все вокруг затрещало, заискрился снег, поднялись вихри метелей. Каждая ель всколыхнулась, крупицы снега оседали на окнах, превращаясь в ледяные узоры. Тут же зашумела нечисть, забабахали салюты и зажглись гирлянды и огни разных оттенков. На всю включились рождественские мотивы с барабанами, контрабасами и кларнетами, Мир Сказочной Нечисти резко ожил и окрасился пестрыми красками. Черепок на нашей елке загорелся, от него отлетели звезды и впились в центры венков Сказочной Семерки. Эйфория также вонзилась через венки в сердце каждого из нас. Глаза заискрились, улыбка стала до ушей. Нас с Адель обдало праздничным волшебством и одновременно осознание того, как загадочна наша Вселенная, и сколько всего прекрасного она скрывает от людей… Я снова будто оказался в сказке или во сне, появилось желание ущипнуть себя. Тело покрыл колючий холодок, перед глазами заплясали фигурки фей, прямо над ухом что-то зашуршало и зашептало, гипнотизирующе так… Казалось, это были метели Мороза, что залетали даже внутрь дома, передавая атмосферу случившихся чудес. Мы, смеясь и обнимаясь, разом выпили вино из бокалов. Оно было холодным, но лихо обжигало горло, на языке казалось мёдом. Каждая мышца мгновенно расслаблялась, я чувствовал, как вино тягуче разливается по телу. Даже перестал ощущать груз венка на груди… Неон резко поставил бокал на стол, закусывая мясным ёжиком. Чавкая с полными красными щеками, он невнятно, но весело прокричал: — Ну что ж, благословления мы получили, а теперь время делится подарками-и-и!!! Алистер, тихо посмеиваясь, опустил Неона снова на диван, а сам пошёл к ели. Искры из гвоздей осветили восемь прямоугольничков в бирюзовой обертке. — Отличная идея, товарищ, — усмехнулся Ал, доставая подарки. — Ох, я вам такое подготовил! Пенелопа перескочила наклонившегося Штейна, беря с задней части ели коробки с ярко-синими блестящими бантами. — Как же классно, что Мороз-ки принёс в Мир Сказочной Нечисти традицию дарить на Айдино Рождество подарки! — Пенни все копошилась под елкой, пока Мэрлин, радостная и покрасневшая от вина, наклонялась к осторожно сложённым зелёным пакетам. Так мы все по очереди полезли под ель за подарками, толкая и падая друг на друга. В это время в хрустальном телевизоре показались монстры в красных блестящих нарядах с чёрным пухом, запели звонкие голоса, заиграл бодро рояль, и без остановки за окном взрывались петарды и салюты. Только Адель достала последнюю зелено-розовую коробку, в центр около ёлки встал Неон с золотыми пакетами. Он широко улыбался, рог светился ярко, из него выпадали искорки и оседали на подарках. А пока раздавались песни из телевизора, мы выстроились в линеечку с коробками и пакетами, иногда беря со стола закуски. По традиции праздника, сначала монстры благословляли друг друга, а потом уже только можно было посмотреть подарки. Так мы и действовали… — Очень супер-дупер дорогие друзья! — начал важно и торжественно Неон, взмахивая кудрявой шевелюрой. Это было в его стиле. — Я, Неон П. Спракс, ваш скромный единорог хочу поздравить с Айдиным Рождеством, праздником семьи и зимнего волшебства. Я благословляю вас на уверенность в себе, чтобы вы никогда не подвергались сомнениям и знали себе цену. В вашей жизни будет ещё много всяких чопорных существ, что попытаются преградить вам путь к успеху. Но знайте, что вы талантливы, прекрасны и вообще самые очуменные в этой Вселенной! Только Спаркс отошёл класть нам под ноги свои подарки, в центр выползла чуть опьянелая Арея с ярко-розовыми голографичными пакетами. — А я, дорогуши, благословляю вас на огромную духовную силу! Пускай чёрная полоса никогда не сменит белую, каждая трудность от Лорда Накомисса и Господа обходит вас стороной, а в вашей душе будет прочный стержень! Я очень всех вас люблю, дорогие мои! Затем прыгнула Пенелопа, придерживая обоими руками квадратные коробки. Она звонко засмеялась: — Я благословляю вас на кучу радости! Хочу, чтобы мои друзья каждый день звонко смеялись, радовались каждой дождинке, каждой травинке и каждому походу друг к другу в гости! Как я уже говорила, смех продлевает жизнь, поэтому на Айдино Рождество я пожелаю вам жить ещё очень много-много новолуний! Мэрлин вышла в центр почти незаметно, словно проскользнула между нами. Поправив прядь коротких волос, на которых восседали птицы, она подняла уголки губ и чуть ли не зашептала: — А я благословляю вас на смелость… Хочу, чтобы вы никогда не боялись заглянуть страху в глаза и побороть его… Чтобы вы не боялись идти на те или иные риски, принимать важные решения… А-а ещё хочу, чтобы вы оставались такими же добрыми! Счастливого Айдиного Рождества! — знаете, мне очень нравился тот факт, что Мэрлин почти больше не заикается и не плачет, а при упоминании демонов только ухает. Алистер заставил елку на миг заискриться бирюзовым светом от гвоздей, ведь он был возбуждён, очки чуть запотели, а в больших серебристых очах отражались мы. Штейн с явной гордостью начал вещать, иногда прикусывая нижнюю губу: — Знаете, товарищи, вот я никогда бы и не подумал, что буду частью такого сильного союза, как «Сказочная Шестерка», ну, уже Семерка. Да, в университете я был высокого мнения о себе, но чтобы дойти до такого… И я не думал, что буду встречать Айдино Рождество с такими… прекрасными существами, дружбой с которыми очень дорожу! — когда Неон наигранно всхлипнул, Ал ухмыльнулся: — Да, Неон, я и тобой сильно дорожу, хоть ты меня иногда раздражаешь. Ну так, о чем я? Ах да. Благословляю вас, товарищи, быть смекалистыми и целеустремленными. Учитесь, изучайте, ошибайтесь, но побеждайте… В общем, будьте сильными и упертыми, и все у вас получится! А потом благословляли мы с Адель… Кстати, своё благословение мы планировали ещё за неделю до праздника и уже выучили его наизусть! На счёт три, я и Ади начали громко говорить: — Дорогие ребята! Мы — брат и сестра из человеческой семьи Смитов поздравляем вас с Айдиным Рождеством! Первую фразу произнес я… — Благословляем вас верить друг в друга! Продолжила чуть ли не пища Адель… — Нежно любить! Снова я… — Дорожить семьёй! И вновь прокричали вместе, хлопая маленькую хлопушку с розовым конфетти. Ребята заохали, засмеялись и захлопали в ладоши. — И оставаться такими же нереальными и волшебными! Затем вышли обсыпанные нашим конфетти Фелиция и Мейзи, последние, кто благословлял нас. Сотканные из магии ведьмы сущности держали в туманных руках фиолетовые и синие пакеты, пока они стояли с бокалами перламутрового шампанского. — В Айдино Рождество я и Мейзи хотели бы благословить вас на продолжение той дружбы, которая есть у нас сейчас, — начала спокойно Фелиция, нежно улыбаясь нам. — Да, Вальтора оставила огромные шрамы на наших душах, но именно она объединила нас не только как союз, но и как самых лучших будущих друзей. Я до сих пор помню тот день, когда все только начиналось: Арея строила из себя эгоистичную мадам, Неон без устали глядел на Мейзи и из-за этого же отвлекался от тренировок, через чур импульсивная Пенелопа пугала Мэрлин, что в то время еле отпросилась у тренера борьбы-пуго быть с нами, самоуверенного Алистера и… слишком серьезного Жака, Царствие ему Небесное… Признаться, я думала, что наши отношения будут исключительно деловыми. Но в итоге мы — Сказочная Шестерка прошли вместе все трудности в нашей жизни, ссоры, душевные терзания и два нападения Вальторы… Фелиция принялась утирать катящиеся слезы, а Мейзи с маленькой улыбкой и влажными глазами продолжила: — К нам присоединились два замечательных, совершенно особенных человека. Сэль и Адель, вы кардинально поменяли всех нас и наше отношение друг к другу. Вы только прочнее укрепили наш союз, сделали его мощнее и дружнее. Даже не представляете, как мы все были рады, как нас расперло и пробило на слёзы, когда услышали восторженные крики: «Сэль и Адель Смит снова здесь!»… — Ага, я до сих пор помню, как Арея, Пенелопа и Неон чуть не сбили нас, — хихикнул я, подтирая выступившую слезинку. О да, я мгновенно поддавался ностальгии. — А ведь Неон ещё тогда был на костылях! — подметила Адель, шутливо толкая Неона в бок. — Все потому, что мы все никак не могли избавиться от тоски по вам, Сэль и Адель, — молвила Фелиция с уже сухими, но чуть смазавшимися щеками. — И мы желаем, чтобы все здесь любили друг друга и одаривали этой любовью весь Мир Сказочной Нечисти, и чтобы наш союз никогда не распался! Счастливого Айдиного Рождества! Мы со слезами на уголках глаз закричали «Счастливого Айдиного Рождества!» и вновь обняли друг друга, крепко, сдавливая рёбра. Елка загорелась пуще прежнего, каждый шарик закрутился и заблестел. В груди стало приятно тепло, и было оно отнюдь не от вина. Это особенное тепло, то, которое я чувствую, когда прихожу домой к семье после долгого дня, когда встаю помогать готовить маме завтрак, когда хожу с папой за ёлкой на чердак… Это тепло, отдающее домашним мандариновым пирогом, свитерами и воском свечей. Я почувствовал, что нахожусь рядом с родным существами, со второй семьей… И это незабываемое чувство. Пришло время открывать и рассматривать подарки. Это было весело и громко, предвкушение чуть кололо. Я и Адель подарили ребятам сувениры из Человеческого Мира. Мейзи и Фелиции подарили большой гримуар известной ведьмы из одного туманного городка в полтора часа езды от Армсбурга. Они, восторженные, тараторя сообщили, что теперь вместе будут разбираться в человеческих заклинаниях и ритуалах. Неону достался набор трав для чая, Арее натуральная греческая косметика, а Мэрлин небольшая античная ваза для ее коллекции декора из других миров. Пенелопе подарили альбом с редкими фотографиями цирковых артистов и Алистеру «Божественную комедию» Алигьери. Неон сделал из своей магии и прозрачной смолы украшения на дверь в форме круглых сосудов, в коих переливались золотые частички его волшебства. Для меня он сделал смоленый крест, для Адель — цветок лилии, Фелиции — кристалл, Мейзи — летучую мышь (с сердечком, конечно же), Арее — змею, Мэрлин — бабочку, Пенелопе — шарик и Алистеру колбу. Он все хвастался и рассказывал, как долго и упорно создавал для нас эти волшебные украшения, как не спал ночами, как пот лился с него ручьями. За свои старания Неон получил трепания по голове, смешки и короткие чмоки в щеки от девочек. Мейзи и Фелиция подарили каждому из нас флакон с духами, сделанными ведьмой на основе жемчуга сирен и душицы Афродиты. Девочки рассказали, что это необычно сочетание, благодаря которому мы чувствуем аромат близкого нам человека. Отныне я пахну фиалками и минералами. Арея подарила нам свитера с нашими шерстяными изображениями и символами, Мэрлин — рамки для фотографий, украшенные кристальными бабочками, лепесточками цветов и зелёным блеском. Пенелопа сделала вязаных куколок, что держали в маленьких лапках билеты на грандиозное выступление цирка Северики, а Алистер подарил каждому из нас энциклопедии: у Адель был «Справочник по ангелологии», у меня «Психика сказочной нечисти» (поставлю на самое видное место!), у Неона «Дополнительные сведения о магии единорогов», у Ареи «Карта редких видов тканей», у Мэрлин «Самые необычные твари Океана Фиовая», у Пенелопы «Секретные трюки Изумрудного Арлекина», а у Мейзи и Фелиции редкие гримуары ведьм и их фамильяров. Мы общались, продолжали рассматривать подарки, планировали путешествие по Северике, крутили украшения Неона, примерили футболки Ареи… Адель все кружилась и смеялась, говоря мне о том, как же ей нравится Айдино Рождество. А потом все потихоньку стали собираться на Рождественские гуляния на Ведьмовскую Площадь, пускать салюты, играться с бенгальскими огнями, водить хороводы вокруг ёлки и пить глинтвейн. На Ведьмовскую Площадь планировала прийти родня Сказочной Семерки. Нам же с Адель предстояло познакомиться с родителями Фелиции — мистером и миссис Блоссом. Становилось волнительно… Я оделся самый первый, напялив зеленую дубленку и коричневый шарф с треугольными узорами. Выйдя из суматохи на крыльцо, заваленное снегом, я полной грудью вдохнул свежего морозного воздуха с примесью полыни и пороха. На улице летели хлопья снега, не умолкали на площади фейерверки, скакали золотые скакуны и вдалеке шла на праздник нечисть. Близь дома мудрой ведьмы было пусто и спокойно, лишь хрустел снег под ногами, да надувал в уши ветер. Я прикрыл веки, давая снежинкам осесть на ресницах, и поднял голову. Тело ещё немного подрагивало от выпитого вина, щеки горели на морозе, нос жгло от родных ароматов Мира Сказочной Нечисти. Любил так постоять средь улиц этого мира, послушать гул монстров и окунуться в омут фиолетового неба… — Чудесно, не правда ли? Послышался бархатный, сладкий голос Фелиции, что заставил мое сердце биться чаще. Я тут же отмер, оборачиваясь. Ведьма была одета в темно-синюю шубу с чёрными оборками, на голове была такая же ведьминская шляпа с меховыми отделками. В глазах Фелиции горели звезды, она мило улыбалась, показывая ямочки. Краснея уже не от мороза, я состроил наверняка глупую полуулыбку полу ухмылку, чуть ближе подходя к Фелиции. — Айдино Рождество прекрасно, — тихо заговорил я, всматриваясь в снежинки на небесных прядях Блоссом. — Даже не думал, что ваша зима такая же волшебная, как и осень. И что Мороз в самом деле существует с эльфами… Я в восторге. Фелиция пустила маленький смешок и осторожно провела холодными костяшками пальцев по моей щеке. Меня тут же забила маленькая дрожь смущения, я часто заморгал и поджал губы. Хоть мы и встречались уже полгода, я никак не мог привыкнуть к её свободным касаниям. Признаться, я… все ещё немного стеснялся даже целовать её в щеку, не то что как-то реагировать на манящие прикосновения. — Адель нравится? — вопросила Фелиция, томно смотря прямо мне в глаза. Но мне была приятна нежность от неё до трепета в сердце. — Она вообще пищит от радости, — усмехнулся я, беря руки ведьмы в свои, стараясь их согреть. — Все любуется на ваши подарки и елку… — Я рада, что вам полюбились праздники Мира Сказочной Нечисти, — Фелиция слегка обняла меня, кивая своим мыслям. Я обнял её в ответ, легонько поглаживая по шелковистым волосам. Они пахли терпким напитком, и исходил от них почти прозрачный пар. Мне нравилось вот так обниматься с ней наедине, не боясь, что придёт Вальтора, или клюнет её ворон. Хотелось ещё долго так стоять… — Только жаль, что завтра снова придётся уйти, — я глубоко вздохнул. — Искусственная микстура морычей все ещё ненадёжна… — Не переживай, это временно, — Фелиция подняла уголки губ, зарываясь пальцами в мои кудрявые локоны. — Вам с Адель осталось пройти ещё три осмотра, и вы сможете годами гостить в Мире Сказочной Нечисти. А пока… Ведьма вдруг достала из-за спины пучок омелы, поднимая над нами. Я встал как вкопанный, раскрывая глаза. У меня и щеки-то готовы были разгореться… — О-о-откуда? — вновь начал заплетаться язык, сердце сильно забилось о рёбра. Фелиция, хитро улыбаясь и лукаво суживая глаза, притянула меня за шарф к себе. Мне вдруг стало жарко, тело покрылось потом, а в животе все завязалось в тугой узел. Ещё и волосы дыбом встали! — Это неважно, Сэль, — шепнула она в мои приоткрытые от удивления и смущения уста. — Просто наслаждайся тем, что с тобой происходит сейчас. Благословляю тебя на крепкий поцелуй любви! Не успел я что-то промямлить, как горячие губы накрыли мои, вкладывая все чувства, всю нежность и трепет. На них ощущался привкус вина и сливочного кекса. Это опьяняло, вводило в некий транс, да так, что я ответил на поцелуй и кратко прошептал: «Счастливого Айдиного Рождества»… *** — Все-таки как же «Леди Айда» испортила нечисть… Хрипловатый голос, пускай и спокойный, разносится эхом по багровому гостевому залу Вороньего Улья, а каждая фраза, произнесённая с долей лени, врезается сидящим по рубиновым веткам воронам прямо в мозги. Вальтора, совсем чуть-чуть приподнявшись с красного бархатного дивана, легонько стукает по мундштуку, стряхивая пепел и выдыхая грязно-серый дым прямо на Вельвезора. Тот, закашлявшись, чуть не испортил огненную голограмму. Изображение на ней Сказочной Семерки слегка искажается, но Вальтора лишь ведёт густыми бровями и кладёт ногу на ногу. На голограмме Арея Брайтман крутится с сотней бенгальских огней, звонко смеясь. За ней бегают маленькие монстрики, все в снегу и блестках. А взрослые со стаканчиками глинтвейна посмеиваются и снимают на камеры. — Её давние-давние предки истязали своими змеями грешников, а затем превращали в камень, — Вальтора усмехается, мимолетно царапая острыми когтями бархат дивана. — А из-за «Айды» горгоны деградировали и теперь крутятся вокруг своей оси, как ума лишенные. Вороны отдаленно хихикают, изредка хлопая крыльями и наблюдая, как нечисть все дарит друг другу подарки, делает снежных ангелов и строит снеговиков около наряженных ёлок. А затем по ту сторону пролетает Мэрлин Ангер с золотыми скакунами, маня за собой Пенелопу де Вайз, что подпрыгивала вместе с вампирскими колесницами в снежинках. — Гарпии миллиарды лет назад вечно клевали самоубийц и гнали насильников визгами в пасть адских гончих, — Вальтора растягивает эту фразу словно потоку, а потом тихо рычит: — Из-за «Айды» гарпии отныне заботятся о безногих брошеных существах. На этот раз вороны с презрением шепчут имя четвёртой части заклинания, широко раскрывая клювы и сощуривая красные глазёнки. Развеваются там флажки с изображениями Айды, Мороза и эльфов, гремят фейерверки, освещая фиолетовое небо, шумят сани и трещит лёд… Только на экране мелькает большой и громкий хоровод из нечисти около огромной чёрной ели со сверкающими черепами и фиолетовой пентаграммой на макушке, Вальтора хмыкает. Она вновь выдыхает дым, и красные иероглифы на теле начинают тускло светиться. Зал окутывает демонический жар, жгучий и удушающий. — Древняя нечисть служила «Айде» песьей верой и правдой, кланяясь ей до пола, а теперь танцует в честь ее рождения тупые танцы с огнями в руках и поёт веселые песенки про оленей и Мороза, — Вальтора глубоко вздыхает и медленно трёт переносицу. — Ну не смехотворно ли, а, Вельвезор? Вельвезор вздрагивает и судорожно поправляет прямоугольные очки. Сотни взглядов приспешников устремляются на приближенного демоницы. — Были нечистью, а стали нежитью, — Вельвезор отвечает кратко, но осмеливается пустить смешок. — И смех, и грех, госпожа. — Ах, какой ты остроумный, Вельвезор! ~ Мара, дипломат Вороньего Улья, появляется так неожиданно, что рисунки змей на стенах ошеломлённо хлопают шерстяными глазами, а приспешники теряют несколько перьев с чёрных крыльев. Поздоровавшись со всеми воронами и игриво поправив снова съехавшие очки Вельвезора, Мара оставляет около Вальторы красный мешок с бантиком из лесных веток и садится на ее плечо. — Смотрите за сказочной нечистью, госпожа? ~ — приближенная лукаво клокочет, а в её очах отражаются салюты из Мира Сказочной Нечисти. Вальтора игнорирует вопрос и тут же тянется к мешку, расправляясь. — Что ты такое принесла, Ма… — А-ха-ха, подожди, Ади! — Сейчас я из тебя снеговика сделаю, братик! В огне показалась яркая маленькая фигурка: румяное личико с выразительными голубыми глазами и пухлыми красными губами, вьющиеся русые волосы, здоровое подтянутое тело в красивых розовых одеждах и серебристый крестик на шее… От появления этой молодой девушки на весь зал разражается многоголосый мерзкий шёпот. Вороны точно сошли с ума: рьяно хлопают крыльями, вертятся туда-сюда и неустанно шепчут: — Адель Смит! Адель Смит! Адель Смит! Вальтора непрерывно смотрит на изображение Адель, постепенно сощуриваясь. Разглядывает каждый блик в глазах и вслушивается в каждый ее писк. Иероглифы загораются красным светом, на угольном лице надуваются вены, чёрные пряди поднимаются… Вороны прекращают шептаться, только Вальтора заливается басистым загробным смехом. Он жуткий, пробуждающий все самые сокровенные страхи… — Какова красота! — Вальтора распахивает кровавые очи, улыбаясь до ушей. Вороны снова начали вслушиваться. — Вы только посмотрите, как Адель Смит похорошела с нашей последней встречи: и волосы густые, и кожа здоровая, и лицо упитанное, и голосок звонкий. А сколько радости и возбуждения от празднования с этими чудиками… — Ей все-таки удалось восстановиться, — подмечает задумчиво Вельвезор, рассматривая румяные щеки седьмой части заклинания. — Только вот… глубоко в ее нутре ещё остался мой след, — Вальтора едко хихикает, накручивая на палец багровую нить, что связывает демона и сосуд, — и он ещё будет проявлять себя. Хм, может, мне сделать это прямо сейчас? Испортить все веселье Сказочных Идиотов? Я хочу посмотреть, как бледнеет ее противный братец, и как она сама содрогается от воспоминаний… Но тут Мара резко останавливает госпожу. — Не торопитесь, госпожа Вальтора! ~ — она развязывает мешок и достаёт оттуда пару красных носок с белыми узорами в виде рогатых монстров и снежинок. — Господин Вендиго просил передать вам это! — Папины вязаные носки? — Вальтора сразу удивленно ведёт носом, туша сигарету о край пепельницы. — Но что за повод? Мара улыбается через тихий шёпот воронов. — Пока вы злитесь на Айдино Рождество, близится Новый Адский Год, единственный праздник, где семьи демонов собираются вместе! Он вам и гостинцев передал — ваши любимые лживые печенья, шалость-конфеты и сладострастное какао! Вальтора, забыв про Адель Смит, вырывает из лап приспешницы сладости, распаковывая печенья с красной глазурью и тут же откусывая. Это… неожиданно. — Ммм, вкус детства… — некогда злостная демоница расплывается в блаженной улыбке, медленно разжевывая печенье, держа ещё два в обоих руках. В это время Мара незаметно надевает на несуразные ноги Вальторы тёплые носки, что нагревают нижние конечности до возгорания. Помнится, маленькая Вальтора обожала, когда ее ноги в носках возгорались. По тихому приказу Вельвезора вороны начинают заниматься приготовлением какао, доставая из мешка молоко и бардовый сухой песок. А Вальтора, сама того не осознавая, принимает в носках позу лотоса и берет горсть шоколадных конфет и поочерёдно берет в рот. По всему залу разносятся довольные чавканья и восхищенные стоны, а демонический жар сменяется теплом. — Обожаю эти конфеты, — Вальтора неожиданно улыбается совсем как ребёнок. — Помню, какими силами мне удавалось их украсть у отца… Прекрасные были времена! А ещё я обожала фильм про кражу Покровителя Морозов… — Кассету с ним господин Вендиго также передал! ~ — смеётся певуче Мара, подавая Вельвезору чёрную кассету. Глаза Вальторы сияют, улыбка становится шире, а щеки больше. Она тут же вжимается в диван, возбуждённо качая головой. — Так включайте же быстрее! — демоница вновь тянется за печеньями, а затем пускает фирменный пробирающий смешок: — Вот посмотрю и потом обязательно насолю нечисти… А может и Крампус с ними…