Шиворот-навыворот

Шрам волновался. Сильно и, надо сказать, не беспочвенно. Вообще-то водителю и подельнику Джокера такое чувство было несвойственно, но обстановка, что называется, располагала — все-таки психическое здоровье непосредственного начальника важное условие душевного спокойствия подчиненных.       — Куда-куда мы едем? — переспросил Шрам, надеясь, что Джокер признает провальность своей странной шутки и укажет какой-нибудь привычный маршрут: на ковер к Ворону, на попойку в «Котел», на отдых к проституткам к массажисткам, ну, на худой конец, в опорник к Тельцову, чтобы озадачить «самого честного и профессионального участкового страны» очередной работенкой.       — Я же сказал, в «Детский мир», — нетерпеливо повторил Джокер, раздраженно выдыхая. — Или как там это называется… «Это», то есть магазин детских товаров, носил трогательное название «Лялечка». Шрам, дружелюбно оскалившись пробегавшей мимо хорошенькой белокурой продавщице, решил, что название торговому центру очень подходит.       — Лыбу убери, а то еще родит кто-нибудь от испуга, — лениво посоветовал Джокер, непонятно кого имея в виду: не то томно слонявшихся по залу дев разной степени беременности, не то огромного охранника на входе, который, судя по пельменно-пивному пузу, находился месяце этак на девятом. Другая продавщица, на этот раз черненькая, испуганно пискнула и стала заваливаться под прилавок при виде «почетных клиентов»: ну а кто бы не испугался, завидев у себя на пороге главного сборщика дани в компании личной гориллы?       — Да не трясись ты, мы тебе выручку делать пришли, — успокоил Джокер, задетый за живое. Это что получается, он просто так не может даже по своему району пройтись, все сразу подозревают самое худшее? Ну что за люди, никакого доверия к собственной «крыше»… Вороновский помощничек не обманул: они действительно собрались делать кассу. А еще — мозги. Причем капитально, со вкусом, удовольствием и каким-то совершенно не бандитским занудством.       — Какая лучше, синяя или зеленая? — Джокер ткнул пальцем в выставленные рядышком коляски по цене истребителей.       — Они абсолютно одинаковые, — терпеливо пояснила черненькая продавщица Машенька.       — А почему синяя на десять косарей дороже? — занудно осведомился товарищ мафиози.       — Она из последней линейки, — терпеливо растолковывала Машенька, вытирая вспотевший лоб дрожащей ладошкой. — Зеленая из прошлогодней, а эта только месяц назад выпущена.       — То есть все-таки лучше? — вклинился Шрам, демонстрируя зачатки интеллектуальных способностей. Беседа неотвратимо зашла в тупик. Машенька принялась обмахиваться глянцевым журналом. Шрам принялся изучать Машенькино декольте.       — Они одинаковые, — терпеливо повторила несчастная. — Просто одна новее.       — Понятно, разводилово, — констатировал Джокер, не ведясь ни на запутанные формулировки, ни на Машенькины прелести. — Значит так, давай синюю. Но по цене зеленой. Дальше настал черед всяческой мелочевки: плюшевых зайцев и медведей, погремушек, каких-то бутылочек, комбинезончиков, распашонок и ползунков… Особую прелесть процессу выбора придавали покупатели — заинтересованно-пугающая физиономия Шрама и скучающе-безразличное выражение на порочном лице Джокера действовали на посетителей не хуже, чем ядовитый мелок на засуетившихся тараканов.       — Молодые люди, — взмолилась наконец бедная продавщица, когда очередной посетитель под взглядом Шрама попятился прочь, едва не сбив по пути стеллаж с товаром, — забирайте все и уходите, вы мне скоро всех покупателей распугаете… Джокер жутко довольно заулыбался и кивнул своему подельнику:       — Зови Угла, тащите это все в машину. Первая часть спецоперации была успешно завершена. Оставалось самое сложное: попытаться всучить все это Гордеевой.