Сказание о кумихо, болезненном прошлом и шоколадных мишках

Ран гений, он в этом уверен. Что в прошлом продумывал все наперед, что сейчас — за века ничего не меняется. Ран злой гений — может быть, самую малость — глава “преступного” дуэта, а Су О — его верный партнер, маленький шпион. Вместе они проводят тайную операцию по спасению неуклюжей Су Мин. План прост: с Су Мин что-то случается — Су О звонит Рану. План надежен как швейцарские часы. Пока девушка со слезами на глазах ехала в метро и думала, как поживает ее потерянный братец, Ран успел зайти в магазин электроники и купить Су О самый лучший телефон. Пока Су О выбирал, во что он будет играть на приставке в игровом центре, Ран скачал ему кучу игр и ввел в телефонной книге самый важный номер телефона — его собственный. Правило номер один: не показывать сестре телефон. Правило номер два: хочешь похвастаться играми на новом смартфоне — смотри правило номер один. Главная цель: сделать все, чтобы Су Мин с ее везением дожила хотя бы до шестидесяти. Пока все шло по плану, за исключением того, что девушка была недовольна. Ран ехал в машине и никак не мог понять, что ей не понравилось. То есть ты собираешься держать меня здесь как в тюрьме?! Тюрьма с полным холодильником, потрясающим мини-баром, роскошной ванной и отпадным видом из окна — всем бы такую тюрьму. Ран назвал бы это пятизвездочным отелем, а ее опять что-то не устраивало. — Зануда, — проворчал он, поворачивая к дому Су Мин. Су О он увидел сразу: маленькая лохматая голова мальчика торчала в окне. Он широко заулыбался, увидев кумихо, и голова в окне тут же пропала — пошел открывать. — Здрасьте, дяденька! Как Су Мин? — Все хорошо. Ногу сломала, — обыденным тоном ответил он и прошел в дом. — Иди к себе в комнату и собирай вещи. — Мы у вас жить будем? — Да. Последним, что видел Ран, были пятки мальчишки: Су О рванул так, что Ран невольно забыл, зачем сам пришел сюда. — Ах, точно. Словно у себя дома, не теряясь, он целенаправленно пошел в комнату Су Мин. Взял одежду, косметику, лекарства — на всякий случай — и ее графический планшет. А в ванной нашел ее шампунь с ароматом азалий; тоже положил в пакет. У Су Мин набралось всего два пакета — все самое необходимое, как считал Ран — в то время как Су О выходил из комнаты аж три раза и умудрился оставить у машины Рана три пакета и огромную коробку лего. Кажется, из всего этого одежда была лишь в одном пакете, из остальных торчали машинки и роботы. — Все самое нужное взял, — с облегчением сказал мальчик, стирая пот со лба. — Ну да, на первое время хватит, — съязвил кумихо, пытаясь компактно сложить все в багажник. Впервые у Рана в машине играла детская радиоволна. Тошнотворно милые песни раздражали, и кумихо не понимал, как эта чушь может кому-то нравиться. Но Су О нравилось: он кивал головой в такт музыке, порой подпевал и, кажется, даже не вспоминал, что каких-то пять минут назад, прежде чем отъехать от дома, Ран вернулся туда и через некоторое время сел в машину, потирая кулаки. Из их дома доносились такие громкие крики, что даже закрытые двери автомобиля никак не помогали, но по возвращении Рана мальчик никаких вопросов не задавал. Возможно, он и подумал, как же не вовремя пришел отец, но промолчал. Су О умный малый. — А что у вас на приставке дома есть? — Гонки, шутеры, файтинг. — Ого, а мы ведь поиграем, да? — Конечно. Предлагаю начать с гонок, — Ран улыбнулся, поняв, что у него наконец-то появился второй игрок. Когда они приехали домой, есть было готово. На столе стояло две порции нэнмёна, а Су Мин сидела на диване, недовольно уставившись на пришедших. — Ты ела? — спросил он, пока Су О восторженно смотрел на гипс и трогал его со всех сторон. — Нет, я не хочу. — Ты бойкот решила устроить? — Ран поднял бровь. — Какая тебе разница, ела я или нет? Мое мнение, кажется, здесь не учитывается. Су Мин была невыносима. Весь день с кумихо она намеренно не разговаривала, а когда Су О и Ран начали играть в приставку, она ушла в опустевшую комнату Ю Ри и просидела там несколько часов. Так прошел день. Вечером, когда Су О уже лег спать, Ран все же решил с ней поговорить. Он сел рядом с ней на другой конец дивана — большую часть занимала загипсованная нога — и начал издалека, как мог: — Злишься? — Нет, что ты, все просто чудесно! — Если бы я этого не сделал, ты бы пошла на работу. Зачем пренебрегать своим здоровьем ради этих копеек? — За тем, что даже эти копейки можно отложить на что-то стоящее. Вам, кумихо, не понять. Вы, кажется, сразу богатыми рождаетесь. Ран закатил глаза. — Ты мне даже выбора не предоставил! — Неправда! Я дал тебе выбрать комнату. — А когда я предпочла диван, ты все равно отнес мои вещи в свою комнату! На это Рану было нечего ответить. На этом их разговор закончился. Костыли он ей все-таки купил, на следующий же день, и Су О тут же умудрился оба костыля обклеить стикерами с супергероями. И гипс заодно — для красоты. Теперь на уровне лодыжки Су Мин находился железный человек, а по другую сторону — халк. И впервые за сутки девушка наконец улыбнулась. Она все-таки попробовала поиграть в Мортал Комбат. Су О победил ее секунд за пятьдесят, а Рана одолела она, оба раза. Улыбнулась еще раз, победно. Рану, игроку со стажем лет в десять, пришлось принять поражение. У Рана квартира превратилась в детский сад. По полу были разбросаны игрушки, и ни одну из них нельзя было трогать: все нужное, все на своем месте. На завтрак капризным ребенком становилась Су Мин, которая говорила, что будет есть еду лишь из тех ингредиентов, которые она купила сама. Через пару часов гордыня куда-то пропадала, и девушка наконец ела. Но злиться Су Мин не умела. С каждым днем она обижалась все меньше и меньше. — Смотри, какой он тут забавный! — Да и ты тоже, — Ран не смог сдержать улыбки. На всех фото Су Мин вышла замечательно. Су О тоже, конечно, но на него Ран смотрел реже. Куда приятнее было видеть улыбку на губах той, кто первые дни пребывания в его доме выносил ему мозг так, как за все шестьсот лет не смог никто другой. Он не знал, что смотрел те самые фото, которые Су Мин хотела показать ему еще тогда, в баре. Не знал, что мог увидеть их еще до того, как подерется с братом и сломает в драке пару стульев. Зато он смотрел их сейчас, когда Су Мин уже не так на него злилась и старалась не думать о том, что живет за его счет. Об этом Ран тоже позаботился. На следующий день у них были гости. При виде Ли Ёна девушка заметно стушевалась, и Ран почти сразу понял, почему. — Мне слишком дорога эта квартира. Драться мы здесь не будем. — Су Джи, значит, — старший брат приподнял брови, пропустив слова Ли Рана мимо ушей. — Су Мин. — Су Мин, — повторил Ён и поклонился ей в знак приветствия. Девушка сделала то же самое. Старший кумихо посмотрел на ногу Су Мин, а затем, с неодобрением — на младшего брата. — Решил ей ногу сломать, чтобы не сбежала? За девушками не так ухаживают. — Ах да, их же убивают в прошлом, чтобы потом все последующие века искать, — огрызнулся Ран. — Не надо ругаться… Я сама, честно! — Прямо как в прошлом? Так и не научилась смотреть под ноги? — уточнил Ён, заставив девушку густо покраснеть. — Стабильность — это неплохо. Похвально. — Хватит пустой болтовни. Говори уже, зачем пришел, — проворчал Ран. — Слышал, ты красиво рисуешь. Сможешь нарисовать Джи А? Хочу подарок ей на день рождения сделать. Я хорошо заплачу. И Су Мин согласилась. Несколько дней сидела перед фотографией этой жалкой смертной, изучала ее вдоль и поперек, рисовала невероятно реалистично. Ран восхитился бы, но это все еще была Джи А, и она все еще оставалась самой худшей женщиной из всех, с которыми только мог связаться его брат. А Су Мин рисовала, порой засиживаясь до четырех утра, стирая то, что не понравилось, и перерисовывая по новой. Уже через несколько дней она заказала продукты на свои собственные деньги. Су О сиял с каждым днем ярче и ярче, Су Мин — тоже. У Су О каникулы стали более интересными, а сестра его радовалась за брата и за то, что она могла сама зарабатывать деньги. Теперь Су Мин искала заказчиков в интернете. А вечерами они занимались тем, о чем так часто фантазировала Су Мин: играли втроем в настольные игры, смотрели передачи по популярным телеканалам под методичное ворчание Рана, который ничего интересного в этих программах не видел; смотрели фильмы. Правда, в своих фантазиях она смотрела с Раном и Су О комедии, в то время как кумихо решил выбрать ужастик. Рану фильм, разумеется, не понравился — “не страшный какой-то” — а Су Мин с братом долго не могли уснуть. Проворочавшись в постелях в своих комнатах, пугаясь каждого шороха, они разбудили кумихо и заставили его спать вместе с ними. Так и уснули втроем на огромной кровати: Ран и Су Мин по краям, а Су О посередине. Су Мин и Ран вновь проснулись вдвоем и одновременно: Су О грохотал своими машинками так, что проснулся бы даже мертвый. Пока Су Мин пыталась понять, где находится, Ран успел проворчать спросонья: — Мне приснилось, что меня старым каштаном придавило, а это всего лишь ты свою загипсованную ногу на меня взвалила. Су Мин отстранилась и тут же отвернулась, но Ран успел заметить на ее щеке следы складок от его толстовски: долго же она его как мишку плюшевого обнимала. Ран улыбнулся и повернулся на другой бок. Ему нравилось все, что сейчас происходило. Нравилось играть с Су О, запинаться за его машинки, просыпаться под гогот роботов. Нравилось чувствовать аромат азалий неподалеку, есть самую вкусную еду, слушать истории Су Мин, когда она была настроена на откровения. Играть с ними в приставку, учить Су О отжиматься, выключать Су Мин свет в ванной, когда она чистила зубы. Он любил сидеть с ними вечерами у панорамного окна и смотреть на виды, которые уже знал наизусть. Рану нравилось, что он не был одинок после переезда Ю Ри. Он вздрогнул, услышав вибрацию телефона, и усмехнулся, увидев, кто звонил. Вспомнил солнце — вот и лучик. — Ран, привет! Будь сегодня дома, мы с Шин Джу придем вечером в гости! — Ю Ри, а может не… Лисица уже положила трубку, и Ран тяжело вздохнул. Он хотел, чтобы этот вечер не наступал.

***

Су Мин хозяйничала на кухне: прыгала от плиты к чайнику, от чайника — к столу и обратно к плите. Ран хотел заказать еду через интернет и несколько раз порывался утащить ее в комнату и запереть там, чтобы прекратила напрягать здоровую ногу, но это было бесполезно. Су Мин готовилась к приходу Ю Ри и ее суженого. Она старалась приготовить еду как можно вкуснее, чтобы хоть как-то оправдать свое нахождение здесь. Су Мин ужасно нервничала. — А если опять что-то подгорит и будет невкусно, ты ведь скажешь, что это ты готовил? — Вкусно будет, успокойся. Ран расставлял столовые приборы и стаканы. Работа была довольно несложная, и вскоре он сел за стол и со скучающим видом уставился на девушку. От кумихо исходило титаническое спокойствие, которому Су Мин могла лишь позавидовать. Однако через несколько минут уже бесцельного скакания по кухне она обратилась к Рану вновь. — Тоже нервничаешь? — С чего ты взяла? — Ты уже пятый раз переставляешь приборы на столе. Кумихо усмехнулся и в очередной раз потянулся к палочкам, но вовремя одернул себя. Су Мин села напротив Рана. Пока она пыталась положить загипсованную ногу на соседний стул, Ран вдруг ответил: — Не хочу видеть ее жениха. — А что с ним не так? — Да все, абсолютно все. Бегает за моим братом как собачка, прислуживает ему, а тут еще… — … и Ю Ри забрал, — продолжила за него Су Мин. Девушка поспешно поднялась. Допрыгала до другого конца кухни, вновь поставила чайник. Он вскипел за десять секунд. Су Мин чувствовала себя последней дурой за то, что начала этот разговор и вновь вернулась к теме Ю Ри. Су Мин резко почувствовала себя лишней и невольно подумала, не сильно ли странно будет выглядеть, если она неожиданно соберет сумки и уедет с Су О домой до приезда лисицы. Она отчаянно напоминала себе о том, что Ю Ри для Рана как сестра. Не помогало. В реальность ее вернул голос Рана. — Представь себе ситуацию. Твой ненаглядный Су О вдруг вырастает и приводит в дом девочку. Девочка, может, и хорошая, а ты ей не веришь. Ищешь подвох, боишься, что эта девочка собирается сделать твоему брату больно. Будешь привечать ее дома? Ты ведь не захочешь отдавать брата в ненадежные руки, верно? Я бы не стал. — Но он, возможно, не такой плохой, каким ты его представляешь. — А, возможно, и не такой хороший. Ран дал Су Мин хорошую почву для размышлений, как раз до момента, пока не послышался звонок в дверь. За это время Су Мин лишь твердо удостоверилась в том, что Ю Ри для кумихо как сестра. Этого было достаточно, чтобы перестать думать о том, как бы поскорее отсюда съехать. Все оказалось не так страшно, как об этом думала Су Мин. Жених Ю Ри оказался славным парнем — непонятно, почему Ран ему не доверял — да и сама Ю Ри была довольно приветлива и лишних вопросов почти не задавала. В “почти” не входил лишь вопрос о том, почему дом Рана превратился в магазин игрушек и больницу одновременно. Еду Ю Ри оценила. — Ты готовила? — спросила она Су Мин. Девушка кивнула. — Очень вкусно! Сразу видно, не Ран готовил. Су Мин не смогла сдержать улыбки, когда оскорбленный Ран начал напоминать всем про его роскошный нэнмён. — Нэнмён быстро надоест. Я хотя бы спокойна, что ты тут без меня еще ничем не отравился и не умер с голоду. Кстати, Шин Джу готовит чудесный кимпаб! Ран на это лишь закатил глаза, а Шин Джу нервно сглотнул. На Рана он смотрел с толикой страха во взгляде, и Су Мин вопросительно взглянула на сидящего рядом недовольного кумихо. Неужели он и его искалечить успел? — Ой, виски закончился, — сказала как-то расстроенно Ю Ри. — Мальчики, не сходите еще за бутылкой? По ее взгляду было ясно: под “мальчиками” она имела в виду Рана и Шин Джу. — Я и один сходить могу, — ответил кумихо и уже встал из-за стола. — Нет, не можешь, — безапелляционно отрезала Ю Ри. — Шин Джу, сходи с Раном, пожалуйста, принесите еще пару бутылок. Су Мин не видела смысла в аж двух бутылках коньяка — кроме Ю Ри и Рана никто не пил — но говорить ничего не стала. Однако стоило обоим кумихо уйти, как девушка поняла, зачем Ю Ри все это затеяла. — Как думаешь, они подружатся? — спросила она сразу же после того, как послышался хлопок двери. — Думаю, да. Я уверена, Шин Джу понравится Рану со временем. — Не понимаю, почему он так груб с ним. Шин Джу ведь классный, да? — Конечно, — Су Мин не смогла сдержать улыбки, увидев восторженный взгляд девушки. — Такой он невыносимый бывает порой, ужас просто! На Шин Джу взъелся, а сам уже новосельцев принял, стоило мне съехать. Да еще и людишек. Быстро же он! — Это другое, Ю Ри… — И что же это такое, по-твоему? — лисица хитро прищурилась. — Он просто решил помочь. — Мы с ним раньше каждые выходные ходили на чьи-нибудь поминки, чтобы позлорадствовать скорбящим. А иногда он делает людям заманчивые предложения, ставит перед выбором и проверяет их хваленые “принципы”. А еще Ран как-то щенка спас. Он у меня теперь дома! Щенка, значит, спас, а жить с ним не хочет. А тебя я вижу здесь не первый раз, и то, что ты все еще жива и печень на месте, многое значит. Поверь, Ран не из тех, кто “просто помогает”, особенно людям. — Думаешь, я ему буду что-то должна? — Будешь, — с недовольством ответила Ю Ри. — Быть верной ему до конца дней. — Как прислуга что ли? — Никого поумнее себе найти не мог… — Ю Ри устало закатила глаза, а затем вновь обратилась к Су Мин. — Ран довольно ранимый, так что не вздумай его обижать, иначе я лично тебе глаза выцарапаю. Су Мин не столько обратила внимание на угрозы, сколько на слова о ранимости кумихо. Уточнить, о том ли Ране они говорят, Су Мин не успела: Ли Ран и Шин Джу вернулись домой. На женихе Ю Ри не было ни царапинки, и это не могло не радовать. А дальше был десерт. Оказывается, Ран по дороге купил и торт. Он разрезал его по кусочкам и самый большой дал Су О. Мальчик сразу бросил свои игрушки и сел за стол, решив потерпеть скучные взрослые разговоры во имя торта. Они поговорили еще немного. За это “немного” Су О успел съесть еще кусок торта и убежать в свою комнату — некогда комнату Ю Ри — собирать лего. Ю Ри рассказала, что через несколько дней они уезжают на медовый месяц, Шин Джу дополнил, что собираются они в Тэгу. — Думаешь, мой братец отпустит тебя так надолго? — Мы с ним давно хорошие друзья, и он уже не воспринимает меня как прислугу, — беззлобно ответил Шин Джу. Ближе к вечеру Ю Ри ушла. Она обняла Рана на прощание, помахала рукой Су Мин и Су О, а Ран и Шин Джу даже поклонились друг другу на прощание. Су О устал и быстро лег спать. Ран устал не меньше. Вместе с Су Мин они убрали со стола и сели на диван. Впервые за эту неделю Су Мин сама предложила поиграть в приставку. — В гонки? — Давай. Только свободную езду. Ран скривился. — Так же неинтересно. — Неинтересно вечно проигрывать. Ран хохотнул и все-таки ей уступил. Ее красная машина ехала по городам Нью-Йорка под какую-то музыку, пока Ран со скучающим видом дрифтовал неподалеку. На его предложения поиграть во что-то более интересное Су Мин не реагировала: разговор с Ю Ри не шел из головы. За эту неделю произошло больше, чем за долгие месяцы бесконечного ритма “работа-дом”. Она вспомнила, как крушила все шампуни в его ванной, пока принимала душ на одной ноге, как с натянутой улыбкой хвалила его новое блюдо на ужин, как слушала его истории из прошлого, хотя рассказывал о прошлом Ран очень редко. Она вспомнила, как, преодолевая смущение, попросила его съездить с ней домой за “женскими штучками” и как увидела отца с парой синяков и ссадин на лице и большим фингалом под глазом. — Ты его избил что ли?! — Я? Сам небось где-то с лестницы свалился. Ран за это время сделал для них так много, что, если бы Су Мин была кумихо, она бы крупно задолжала. Спрашивать Рана, зачем он это делал и почему был так добр к ней и Су О, она не осмеливалась. Единственное, что она могла для него сделать, это уступить ему и все-таки согласиться на гонки. Они сыграли три раза, из которых Ран победил дважды. В свою победу Су Мин не верила, равно как и не верила кумихо, который убеждал ее, что растерял сноровку после этой “изматывающей” встречи с бестолковым Шин Джу. — Лисам не верю, — ответила она с видом знатока. — И правильно делаешь.

***

— А кто еще помимо вас существует? А легенды правдивы? А ты виделся с кем-нибудь из других существ? — Решила мне провести интервью под вечер? Ей оставалось три дня до похода в больницу. Су Мин надеялась, что с ногой уже все в порядке и ей снимут гипс. Надеялась на то, что совсем скоро она перестанет стеснять своим присутствием Рана, хотя и ловила себя на мысли, что уже не хочет отсюда уезжать. Эти мысли Су Мин старалась отгонять и просто наслаждалась остатками своих внеплановых каникул. Су О уже спал, да и Су Мин обычно в это время уже лежала в постели и либо пыталась уснуть, либо выполняла очередной заказ. Сегодня же ей не спалось. Устав сидеть в четырех стенах, но не желая спускаться с одиннадцатого этажа, чтобы посидеть на лавке, она затащила Рана на крышу. Су Мин вдоволь налюбовалась маленькими автомобилями снизу и огнями магистралей Сеула. Теперь она вспомнила, что находилась на крыше не одна. — Ну расскажи! Интересно же. — Тогда спрашивай по порядку, а не засыпай кучей несвязных вопросов. Су Мин вдруг улыбнулась и хитро взглянула на Рана. — В шестьсот лет уже сложно воспринимать много информации? — А в двадцать три уже не боятся падать с крыш? — он усмехнулся, увидев, как она насупилась. — Существуют и имуги, которых ты когда-то упоминала, и токкэби. Видел, кстати, одного токкэби пару раз. В прошлом воевал бесконечно, а в настоящем ходит понурый весь, несчастный. — А почему? — на это Ран лишь пожал плечами. — Полагаю, прошлое его знатно потрепало. Су Мин хотела сказать “и тебя”, но мысль эту тут же заглушила другая, наивная, детская до одури. — А Ёндон ведь и правда существует, да? — Не могу сказать. Никогда с ним не встречался. Но даже если и существует, комнату твоего отца он намеренно обходит стороной. — Вообще-то, я там постоянно убиралась, — недовольно пробубнила она. — Значит, ты в какой-то степени Ёндон, — Ран беззлобно улыбнулся, и Су Мин не смогла не улыбнуться в ответ. — Имуги я ни разу не видел, но слышал о нем, — продолжил он. — Гадкое существо, даже тела своего не имеет. В прошлом он решил подмять под себя все королевство и вселился в пассию Ёна. Нынешняя Джи А тогда, насколько я помню, была дочерью короля. Когда в нее вселился змей, ее уже было не спасти, поэтому Ёну пришлось ее убить. Су Мин ошарашенно уставилась на Рана. — Убить собственную любимую? Бедный, не представляю, как ему было тяжело. Ран ничего не ответил. Он оперся о карниз и посмотрел вдаль. В какой-то момент на крыше поднялся ветер и немного взлохматил волосы кумихо. Он поднял голову вверх, подставляя свое лицо под теплый летний ветер. В темной толстовке, пижамных штанах и домашних тапочках. В безопасности. В Рана никогда не вселялся змей. С Раном все было в порядке. — Я бы ни за что тебя не убила, если бы в тебя кто-то вселился, — слова сорвались с ее языка раньше, чем она успела их обдумать. Су Мин тут же отвернулась и зажмурилась. Они говорили о возлюбленной Ёна. Почему вдруг она представила на ее месте Рана? На крыше ветер не стихал, а щеки горели так, словно она полчаса простояла на солнцепеке. — Значит, пострадало бы много людей, — задумчиво ответил кумихо и тут же повернулся к Су Мин. — Не устала на одной ноге стоять? — Нет, все в порядке. Су Мин облегченно выдохнула и спросила вновь: — А Опщин существует? — Возможно. Но я не знаю никого, кто хоть раз бы ее видел. — Когда мне было восемь, я увидела лягушку на крыльце нашего дома. Подумала, что если это она, то совсем скоро в нашу семью придет богатство и удача. — И как, пришла? — Отца уволили с работы. Ран на это лишь усмехнулся. Су Мин посмотрела вверх. Вдалеке летел самолет, выделяясь своими красными огоньками на ночном небе. — А я все равно верю в хорошее. Верят же во всяких домовых-пакостников, так почему бы и не верить в добрых духов, помогающих людям? Да и некоторые кумихо на самом деле не так плохи. Ты, например, — Су Мин улыбнулась собственным мыслям вслух. — Правда? Она повернулась к Рану, услышав его вкрадчивый голос, и тут же отшатнулась, в последний момент крепко схватившись за карниз, чтобы не встать на сломанную ногу. Сердце пропустило пару ударов. Лисий глаз — не человеческий. Слишком дикий, слишком животный. Пугающий. Кумихо хохотнул. — Вот видишь, не так уж и хороши кумихо, раз ты до сих пор их боишься, — беззлобно сказал он, и лисий глаз тут же пропал. — Я тебя не боюсь! — Как скажешь. Ладно, пойдем уже спать. Ран помог ей спуститься и проводил до комнаты. За это время он не проронил ни слова. — Спокойной ночи, смелая. — Спокойной. Су Мин легла спать, но уснуть смогла лишь под утро. В душе поселилась непонятная тревога и зудящее чувство вины.