Глава 25
7 марта 2022 г. в 01:26
Су Мин была занята с самого утра.
Су О еще спал, когда она писала список продуктов, которые нужно купить, и высчитывала, сколько на это уйдет денег. Ингредиенты для миёккука и кимбапа, свечи, торт, самый красивый, который только может быть, и сам подарок — Су Мин тяжело вздохнула, поняв, что на аренду банкетного зала ей не хватит. Обзвонив кучу родителей одноклассников Су О, она расстроилась еще сильнее: на праздник пообещало прийти лишь три человека.
— Представляешь, Со Хён выздоровела! Она к тебе на день рождения придет, так что уже завтра увидитесь, — Су Мин взглянула на брата с натянутой улыбкой.
Мальчик засиял от радости.
— Много народу придет?
После ответа сестры улыбка Су О тут же померкла.
— Ну ничего, нам же больше еды достанется, — сказал он, словно утешая сам себя.
— Этот день рождения будет одним из лучших, я уверена, — она ободряюще потрепала мальчика по волосам. — Я в магазин ненадолго. Завтрак на столе.
— А дяденька придет? — неожиданно спросил Су О вслед.
— Нет, боюсь, он не сможет.
Когда дверь за ее спиной закрылась, Су Мин тяжело вздохнула. Она не стала возвращаться за забытым телефоном и даже не обернулась на слова брата: боялась увидеть его расстроенный взгляд. Су Мин мечтала, чтобы этот день прошел для мальчика незабываемо, настолько незабываемо, что он забыл бы об этом дяденьке-супергерое.
Всю ночь, пока Су О крепко спал рядом с Су Мин, она долго ворочалась, вслушиваясь в отцовский храп из соседней комнаты, и часто просыпалась от тревожных снов.
Ран не супергерой от слова совсем. Супергерои людей спасают, а Ран со своим характером скорее устроит геноцид, чем будет кому-то из них помогать. Для Рана человеческая жизнь — вещь, а человеческие принципы — не более, чем просто игрушки.
А еще для Рана Су О — щенок, которого он любил всем сердцем, а она — та, что умерла на его руках, а вовсе не от его рук, как он предположил в начале.
Они вдвоем видели всю свою забытую прошлую жизнь, от начала и до конца, во всех деталях. Они не упустили ничего, и тем сложнее было Су Мин смотреть на Рана: совесть не позволяла видеть в нем одного лишь монстра.
Ран поломанный совсем; брошенный и одинокий до безумия.
Ран обижен на брата и чертовски зол, а отпустить его после стольких лет все еще не может. Ему надо за что-то держаться, и куда проще держаться за того, кого любишь. Су Мин уверена, он до сих пор любит Ёна.
Ран капризный и ворчливый до ужаса: в прошлом то и дело пытался ее поддеть, да и в настоящем не упускал возможности припугнуть ее своей нечеловеческой сущностью. А еще он напомнил ей пристегнуться, когда они ехали от провидца. Ран повел себя… по-человечески?
Не обольщайся. Он просто боялся, что ты вмятину ему в салоне где-нибудь оставишь, если попадете в аварию.
Су Мин глубоко вздохнула и повернулась на другой бок.
Интересно, а Ран сейчас крепко спал или так же, как и она, мучался?
Су Мин злилась, что до будильника оставалось не так уж и много, а она все еще не могла уснуть. Су Мин пыталась абстрагироваться и подумать о хорошем — о предстоящем дне рождения Су О, например — но не получалось. Мысли путались, метались одна от другой.
Помог тогда, когда отец дебоширить начал — мимо проходил совершенно случайно.
Но он мог действительно пройти мимо, не заходя к ним! Он мог и не послушать Су О!
Приютил Су О — отдать дань уважения щенку, что умер в прошлом.
Какое еще ему было дело до ее брата?
Су О человек, да еще и маленький ребенок. Ран, выутюженный, одетый с иголочки, наверняка уже несколько раз сказал Су О носить с собой больше носовых платков, чтобы не пачкать рукава соплями. Су Мин не удивится, если он и по поводу дешевой детской одежды отпустил парочку едких комментариев.
Поймал ее в доме провидца, когда она падать начала — он просто рядом стоял.
А голос в голове вопит, что стоял он довольно далеко.
Подскочил в последний момент? Нет, бред какой-то.
Голоса в голове пытаются перекричать друг друга.
Один утверждает, что Ран тот еще засранец, другой — что он не так уж и плох.
Первый ненавязчиво напоминает, как легко он предлагал ей дорогую подвеску. Су Мин до сих пор помнит этот азарт и беспечность в его глазах. Всерьез Ран ее не воспринимал, смотрел на нее свысока.
Второй голос в ответ подкидывает его искреннюю улыбку, когда они начали обсуждать, кто чем занимается в интернете.
Первый голос вспоминает обезумевший взгляд Рана из прошлого и кровь на его лице, второй — слезы в глазах кумихо. Слезы отчаяния и раскаяния, которые были в глазах не только того, кто сидел над бездыханным телом любимой.
А первый голос приносит самый веский аргумент, заставляющий забыть обо всех предыдущих.
Ран убить ее собирался, если она не угадает, кто он такой.
Су Мин верит: Ран не шутил.
И первый голос в этом раунде побеждает. Су Мин наконец-то засыпает. Засыпает с мыслями о том, что с кумихо лучше больше не видеться. Девушка не думает о том, что боится его лишь она и что Су О не имеет к этому никакого отношения.
Су Мин хочет, чтобы день рождения брата прошел незабываемо.
Она думает об этом, когда ходит по магазину, когда моет посуду, когда укладывает брата спать. Думает об этом, когда смотрит на сборник новейших комиксов, которые уже завтра встретятся со своим хозяином. Су Мин думает о дне рождения Су О прежде чем заснуть, и эта ночь оказывается намного лучше предыдущей.
Утро началось с грохота в комнате отца и непонятного бурчания. Мужчина рылся в собственных полках и, найдя деньги, спрятал их в карман. Он уже готовился уйти, но в последний момент остановился у выхода и схватился за голову, словно вспомнил что-то важное. Отец потрепал мальчика по щеке, поздравил его с днем рождения и ушел, а Су Мин наконец вздохнула с облегчением: сегодня он домой уже вряд ли заявится.
Подарок Су О очень понравился: за утро он прочитал уже три выпуска комиксов и не остановился бы, если бы Су Мин не позвала его завтракать. Су Мин многое предстояло сделать. Гости должны были прийти к трем часам.
Они вместе готовят кимбап.
Су О стоит, старательно выкладывает рис на лист нори и ждет, пока Су Мин нарежет огурцы. Су О улыбается, иногда танцует под музыку из ее телефона и даже подпевает. Су О счастлив.
Су Мин не может сдержать улыбки, когда брат встречает свою первую гостью объятиями. Со Хён болела месяца три, из-за чего пропустила много уроков, а Су О и вовсе остался один. Из всех его одноклассников Су Мин нравилась лишь она, чистая и открытая девочка, которая пришла на праздник в одном из своих лучших платьев и с синей коробкой, перевязанной бантом.
Су О с восторгом смотрел на кучу фигурок супергероев, что лежали в подарочной коробке, а Со Хён листала подаренные ему комиксы. В доме творилась идиллия, в доме слышался детский смех. Оставалось дождаться еще двух гостей, и можно будет садиться за стол, подумала Су Мин.
В дверь постучали. Все шло хорошо: никто не забыл, никто не передумал приходить. Су Мин побежала встречать гостей, Су О — за ней.
Девушка открыла дверь и застыла на месте.
Радостный голос Су О снизу зазвучал в ушах эхом.
— Дяденька, вы все-таки пришли!
Пришел, действительно пришел. Пришел с огромной коробкой в руках.
***
Было около полудня. Ран спал. Рядом на столе стояло несколько бутылок из-под спиртного и тарелка с недоеденными креветками. В окно уже вовсю светило солнце, но свет его падал лишь на ту половину кровати, которая пустовала. Оставалось около часа до момента, когда оно начнет светить в глаза. Ран уснул лишь под утро, после мыслей о брате и этой его дамочке. Ран ужасно злился, понимая, что его план не сработал. Ну ведь надела же она эти очки, узнала же о том, какой Ён на самом деле показушник, и все равно осталась с ним? А Ран остался один. Он давно был один, но в тот момент одиночество ощущалось куда сильнее, равно как и потеря. Ран потерял что-то важное, но, к счастью, об этом он задумался уже тогда, когда обе бутылки были пусты и его начало клонить в сон. А солнце поднималось все выше и двигалось в сторону спящего. Лучи упали на плечо, и, поморщившись во сне, кумихо повернулся на другой бок. Оставалось совсем немного до момента, когда назойливый солнечный свет окончательно его разбудит, однако проснулся парень раньше и вовсе не из-за солнца. Над ухом завибрировал телефон. — Кто посмел..? Ли Ран резко сел на кровати и невольно проморгался, с неверием глядя в экран телефона. Звонила Су Мин. Ран не знал, зачем добавил ее в список контактов тогда, когда Су О диктовал ему ее номер. Можно было просто позвонить ей и сказать, чтобы забрала своего спиногрыза поскорее, и не добавлять ее номер в телефонную книгу. Так или иначе, это ничего не меняло: имя на экране никуда не исчезло. Ран прочистил горло и ответил на звонок. Он постарался придать голосу больше уверенности, но спросонья это мало получилось, особенно после ответа на том конце провода. Ран открыл рот от удивления, услышав в телефоне знакомый детский голос. И вот сейчас он стоял на пороге их дома с огромной коробкой лего в руках. Надел свой самый новый костюм, купленный неделю назад, воспользовался самым дорогим парфюмом, нашел свои лучшие туфли — Ран выглядел так, словно именинником был он, а не мальчишка, что стоял сейчас перед ним и переводил восхищенный взгляд с него на коробку и обратно. Если Су Мин подумала, что он пришел специально, чтобы подействовать ей на нервы, то была права. Приходить Ран не особо хотел, но в последний момент подумал, что это было нечестно: страдать одному. Она-то точно не страдала — у нее брат был; а у него лишь этот чертов бурбон, который давно надо было вылить в раковину, и Ю Ри. Однако Ю Ри уже не считалась: медленно, но верно, она отдалялась от него, пропадая с тем бестолковым лисом, прихвостнем Ёна. Своего ухажера в дом она ни разу не приводила, и правильно делала — он наверняка отхватил бы от Рана, как в их первую встречу. Ран был один. А еще Ран слишком много думал, что на пользу ему не шло, и день рождения Су О был замечательной возможностью развеяться и развлечься. Он надеялся, что этот день заиграет хоть какими-то яркими красками по сравнению с предыдущими двумя. — С днем рождения. Расти сильным и самостоятельным и береги сестру, — он стушевался после последней фразы и отдал мальчику коробку. — Спасибо, дяденька! Коробка с лего была тяжелая и слишком большая для ребенка: это Ран понял, когда Су О кое-как поволок ее, чтобы показать своей гостье. Их осталось двое — Су Мин и он, все еще стоящий на пороге. От Су Мин пахло едой и домом. Сочетание одновременно приятное и отвратительное: если домом пахло лишь здесь, в этой бедной лачуге, то лучше было оставаться бездомным. А еще от Су Мин пахло… азалиями? Запах тонкий, едва уловимый, но такой близкий и знакомый, что Ран невольно задержал дыхание и плотно сжал челюсти. Ран с ними ничего общего иметь не хотел. Он выпрямился и окинул Су Мин высокомерным взглядом. — Брат твой вчера позвонил и позвал на свой день рождения. — Как?! У него же нет теле… — девушка вдруг ударила себя ладонью по лбу. — Он с моего звонил, да? Ответа не требовалось. Ран хотел было укорить ее с ехидством, что гостей так невежливо не встречают, но не успел: Су Мин вдруг слегка улыбнулась и отошла от двери. — Заходи. Чай будешь или подождешь, пока все придут? Он застыл на месте и посмотрел на нее как на умалишенную. А где страх в глазах? Где сдавленное "уходи, пожалуйста"? Он столько едких реплик приготовил, что хватило бы как минимум на два дня рождения, но пока что ни одна из них не пригодилась. Улыбка Су Мин была милой и приветливой, словно Ран действительно был желанным гостем в этом доме. Сколько же лет она проработала в этом баре, улыбаясь безнадежным алкашам и избалованным богачам, чтобы научиться делать это так натурально? — Чай не надо, — бросил он и пошел к детям. Су О заметно оживился, стоило Рану сесть рядом с ним. — Я думал, вы с Су Мин вместе пойдете. — Почему? — Ну, взрослые на праздниках общаются только со взрослыми. Папа со мной на праздниках никогда не играл. — Я не взрослый. Быть взрослым слишком сложно. И с Су Мин оставаться наедине сложно. Су Мин действительно взрослая по сравнению с ним: скандалов при брате не устраивает, ведет себя приветливо и дружелюбно, переступая через себя. Ран не знает, как вести себя с Су Мин наедине. Понимает, что отпустит парочку колких реплик в ее адрес при первой же возможности, но едва ли это будет к месту. Ран невольно вспоминает слова Ёна. Неужели он действительно за эти годы не повзрослел? Су О познакомил Рана с Со Хён и показал ему кучу комиксов, подаренных сестрой. С детьми было интересно, но шумно: кумихо рассматривал фигурки супергероев и листал новые выпуски Человека-Паука, стараясь не обращать внимания на надоедливый девичий голосок. Со Хен не замолкала ни на секунду. Она закидывала Рана кучей вопросов, самым раздражающим из которых был "а почему вы супер-герой?" Он хотел с насмешкой ответить "спроси у Су Мин", но в последний момент передумал и невольно взглянул на девушку. Су Мин с ожиданием смотрела в окно. На столе уже стояло множество блюд, посередине красовался праздничный торт, но из гостей было все ещё два человека. Ран прислушался. Шагов снаружи не было. — Вы можете стены кулаками ломать? Парень закатил глаза. — По-твоему, это главная способность супергероев? — Или читать мысли? — Он быстро передвигается, — со знанием дела ответил Су О. — Значит, вы вампир? — Раскусила. Ночами пью кровь раздражающих детишек, — не сдержавшись, огрызнулся Ран и обратился к Су О. — Где у вас туалет? — Прямо и налево. Ран уже направился в нужную сторону, когда услышал вслед: — Но вампиры не супергерои! — Вот именно. Понятия не имею, почему ты сразу подумала о вампирах. Странные у тебя понятия о героях. Больше Ран на ее вопросы не отвечал, он даже шаг ускорил на случай, если эта девчонка за ним побежит. Успокоился он лишь тогда, когда закрыл за собой дверь. По сравнению с этой неугомонной Су О казался ангелом — Ран даже забыл, с каким ворчанием убирал за ним кучу карандашей и рисунков. Вопросы Су О порой тоже раздражали, конечно, но не настолько, да и сам мальчик был поспокойнее. Стоило признать, Су О был славным малым что в прошлом, что в настоящем. Главная проблема мальчика помимо хронического насморка — он путал право и лево. Ран понял это, когда вместо туалета оказался в небольшой комнате. Неброские бежевые обои с черным узором, старенький паркет и средних размеров окно, завешенное розоватым тюлем. У окна стояла двуспальная кровать, накрытая пушистым покрывалом, а на прикроватном столике лежал старенький графический планшет. На стене висели красивые черно-белые рисунки, написанные от руки, а окно было украшено кривоватыми витражами — наверняка Су О постарался. Это была комната Су Мин, несомненно: слишком уж тут было чисто. Только вот почему тут так странно пахло, Ран понял не сразу. Он принюхался и поморщился; в нос врезался мерзкий горьковатый запах. Неожиданно взгляд упал на тюбик мази на прикроватной тумбочке, а потом ещё на один и на упаковку витаминов. — Дяденька, я налево вам сказал? — в комнату вбежал Су О. — Я имел в виду направо! Это комната Су Мин. — Я понял. Почему у сестры столько лекарств на тумбочке? — Су Мин неуклюжая, — мальчик улыбнулся. — Вечно где-то падает и синяки получает. У нее есть целая аптечка, но мазь она далеко не убирает. Сегодня она ни обо что не ударилась, лишь обожглась один раз. Ран нервно усмехнулся и сглотнул. Посмотрел на тюбики, на Су О, и снова на мази. Когда он повернулся к мальчику, то столкнулся с удивленным взглядом карих глаз. — Чего тут делаешь? — Двери перепутал. Девушка тут же успокоилась. Кивнула. Вот так сразу поверила, даже не насторожилась? А что, если он ей яд в мазь подмешал или взрывчатку под кроватью оставил? Только вот взгляд у Су Мин был такой, что Ран понял: сейчас ей было не до беспочвенных подозрений. Су Мин выглядела расстроенной. — Идемте за стол, мы больше никого не ждем. Родители Тэ Хёна позвонили и сказали, что он не придет, и родители Чхве… — Ну и пускай, — обрубил ее Ран. — Что за правило такое: чем больше народу на празднике, тем лучше? — Я просто сказала. Ничего страшного, у людей просто поменялись планы. Как же, подумал Ран, а у самой глаза на мокром месте. — День рождения надо отмечать с самыми близкими. С теми, кому доверяешь, — обратился он к мальчику. — Подружка твоя здесь, сестра тоже. Себя Ран в расчет брать не стал. Рану не доверял никто, даже он сам. Кумихо вздрогнул от неожиданности, когда Су О взял его за руку. — И вы пришли! А дальше был праздничный обед. Под всеобщее "ура" Су О загадал желание и задул свечи. — Не скажу, а то не сбудется, — заявил он категорично Со Хён, которая пыталась выведать, что же он загадал. Еды было много, слишком много для них четверых, но, кажется, волновало это только Су Мин. Она сидела тихая, молчаливая, пока Су О рассказывал подруге какой-то анекдот. Она пыталась как-то собраться с мыслями, старалась не думать о том, что долгожданные гости так и не пришли, подбадривала себя, чтобы не портить брату настроение — Ран видел — но пока что у нее это мало получалось. Неожиданно для себя кумихо попытался ее отвлечь. — Нэнмён очень вкусный. Никогда в жизни такого не пробовал, а мне есть с чем сравнить, поверь. — Правда? — девушка немного оживилась. Ран кивнул и продолжил поедать порцию. Ран не врал. На днях рождения он бывал нечасто. Изредка он заявлялся без приглашения на всевозможные праздники и предлагал людям выполнить их желание за “маленькую услугу”, но в какой-то момент это перестало быть интересным. Теперь же он сидел на дне рождения, пытался поднять настроение организатору сего торжества и даже не планировал вредить хоть кому-то из присутствующих. Но самым абсурдным было даже не это. В какой-то момент он услышал искренний смех повеселевшей Су Мин и поймал себя на мысли, что тоже улыбается.***
— Я выиграл, выиграл! Су О бегал по комнате как оглашенный и в какой-то момент даже показал Рану язык. — Мог бы поспокойнее вести себя хотя бы из вежливости, — проворчал кумихо, а сам принялся заново расставлять камушки на доске. — Давай еще раз. Отыграться хочу. Мальчик кивнул и вновь сел напротив парня. На дворе было около девяти вечера, и в доме наконец стало тише: там стало меньше на целую Со Хён. Теперь здесь было лишь трое, и Рана это абсолютно устраивало. Пока Ран играл с Су О в лего, Су Мин успела убрать со стола остатки еды и помыть посуду. Теперь она сидела на диване, поглядывала периодически на них с недоумением — в падук она играть не умела — и рисовала что-то в своем планшете. Когда-то Ран играл в эту игру вместе с братом. Теперь его противником был восьмилетний мальчишка, и, прямо как когда-то Ён уступал младшему брату, Ли Ран безбожно поддавался Су О. Его день рождения прошел ярко и незабываемо. Су Мин сделала этот день невероятным своей вкусной едой, Со Хён — своей гиперактивностью и бесконечной болтовней, а Ран — деньгами: в какой-то момент он предложил свозить их в парк аттракционов. Он вспоминает восторженные возгласы детей, которые впервые увидели его машину, и виноватый взгляд Су Мин. Су Мин садится спереди, дети — сзади. Они пристегиваются тут же, словно на машине ездят каждый день, а девушка так озабочена тем, что едет развлекать брата за чужие деньги, что пристегнуться забывает. И Ран в очередной раз напоминает ей, бестолковой. — Если мы попадем в аварию и ты будешь не пристегнута, я даже в больницу тебя не повезу. — А вы тоже вообще-то пострадаете, — с видом знатока ответила Со Хён, пока девушка пристегивала ремень безопасности — Я супергерой, забыла? Уже через полчаса эта раздражающая Со Хён придумала новый аргумент. — Супергерой, а высоты боитесь! Ответить Ран не успел: тут же закричал, стоило американским горкам резко поехать вниз с огромной высоты. Остаток дороги он просидел с закрытыми глазами и с мыслями о том, что больше с ними никуда кататься не пойдет. — Я не высоты боюсь, — объяснял он Су Мин, гордо задрав нос. — А ваши резкие спуски и ненадежные вагончики. — Да-да, я верю, — и она протянула ему телефон. — Если не пойдешь больше, пофотографируй нас, пожалуйста. И Ран наделал им кучу снимков: на колесе обозрения, на очередных горках, на всевозможных каруселях. Был там, однако, аттракцион, который отпугнул даже Су Мин. — А мы ведь покатаемся в следующий раз на тех американских горках с пиратами? — спросил неожиданно Су О, сделав ход. — Вырастешь и покатаешься сам. На те горки с детьми отказалась идти и Су Мин, и тем более Ран. Для мелкой занозы в заднице Со Хён это был очередной повод напомнить ему, что никакой он не герой. Ран радовался больше всех, подъезжая к ее дому и видя родителей, что вышли встретить дочь со дня рождения. Он отъехал от их дома тут же, не дал Су Мин даже попрощаться с родителями Со Хён. С облегчением Ран признал, что в машине остались самые не раздражающие. — Опять выиграл, — мальчик удовлетворенно улыбнулся. — Су О, тебе пора спать. Ран смотрит на часы и поднимает брови от удивления. Уже десять. Время летит слишком быстро. — Су Мин права. Спокойной ночи, Су О. Мальчик обнимает сестру и целует ее в щеку. Он благодарит ее за праздник, и Су Мин невольно расплывается в счастливой улыбке. Су Мин даже планшет откладывает в сторону; гладит брата по спине и желает ему приятных сновидений. А потом Су О подходит к Рану. Уставший после долгого дня и счастливый до безумия, он обнимает и его. Детские ручки обвивают шею, мягкая щечка прижимается к его уху, и Ран невольно сглатывает. Су О пахнет едой и чем-то еще, чем-то, чем могут пахнуть только дети. Су О теплый, уютный, а вовсе не мерзкий сопливый мальчишка, которым он когда-то его счел. Ран неловко хлопает мальчика по плечу и улыбается. Су О уходит к себе, и Рану становится грустно. Ран смотрит в окно. На улице темно, приближается ночь. Совсем скоро безрадостные мысли вновь накатят, и от них никуда не спрячешься, как ни крути. Рану надо идти. Идти, пока Су Мин не заметила резкую перемену настроения. Идти, пока она с ним не заговорила и он не нагрубил случайно. Рану надо идти, ведь это не его дом. Ему тут не место, он тут лишний, хотя никто и не говорит ему об этом. Рану надо идти, но уходить он не хочет. Он поднимается с пола, когда Су Мин заметно оживляется: — У нас столько еды осталось! Будешь нэнмён? — Нет, спасибо. Все было вкусно, но… — У тебя есть что дома поесть? — Креветки. — И все? — Ты со своей зарплатой их себе даже раз в месяц позволить не можешь. — А ты одними креветками не наешься. Предлагаю последний раз. Ран не понимает, почему она с ним так добра, но все же соглашается. Он собирался сказать ей, что не голоден, но в тот момент лгать не хочется: нэнмён действительно просто божественный, а Ран на самом деле успел проголодаться. — Как думаешь, Су О все понравилось? — Конечно. Видела, какой он довольный пошел спать? Су Мин улыбнулась и зарылась пальцами в волосы. В жесте этом было столько усталости, что Су Мин самой бы не мешало пойти в постель. — Ты хорошо постаралась, — добавил он. — И ты. Спасибо тебе, правда. — Мне просто было скучно. Ран удивленно поднял брови, услышав, как она прыснула со смеху. Настолько устала? — Надо же, лис, а ведешь себя как еж. Колючий и ершистый. Расслабься, Ран, тебя здесь никто обижать не собирается. — Ну конечно не собирается. Обижать здесь могу только я. И вообще, ты стала слишком много болтать. Уже не боишься? Ран усмехнулся, поняв, что она не ответит. — И зачем же тогда все это? Почему строила из себя гостеприимную хозяйку, если боишься? Ты же могла меня попросить уйти. Подумаешь, Су О расстроила бы. Сердце пропустило пару ударов, когда Су Мин сказала: — Ты все еще видишь в нем щенка? — Причем здесь это? — А при том, что я не могу запретить тебе общаться с тем, кто был так дорог тебе в прошлом. По характеру он все еще остается безобидным щенком, и… — она замялась. — Договаривай. — И он наверняка хоть как-то скрасил твое одиночество. Ран не сразу понимает, что смеяться начинает. Защитные механизмы срабатывают куда раньше, чем он это осознает, но они же хоть как-то притупляют медленно разгорающуюся злость. — Ты думаешь, что твой брат настолько незаменим? — Нет, но… — Надо же, я пришел сюда со скуки потрепать тебе нервишки, а ты меня приняла… из жалости? Иронично однако. Ран отодвинул пустую тарелку и пристально взглянул на Су Мин. За какие-то пару секунд она умудрилась довести его до белого каления. Ему невольно вспомнилась Со Хён. В тот момент он был готов хоть час просидеть с этой непоседой, чем видеть этот полный сожаления взгляд. — Ты не того жалеешь. Себя лучше пожалей. — А ты с братом лучше помирись. Нет, нет, нет. Все, что угодно, только не это. Ран поднял на нее неверящий взгляд. — Ты сейчас серьезно? Жить надоело? — Ты ведь все еще любишь его, да? Су Мин надо остановиться. Остановиться, пока Ран все еще может контролировать себя и еще не совсем разозлился. Она сейчас раздражает его до чертиков, но пока что он держится. Еще пара слов — и он не сможет. — Я долго об этом думала, но не так долго, как ты. Ты годами живешь с этой злобой в сердце и не желаешь видеть очевидное. Почему он в прошлом наискосок мечом ударил, а не проткнул тебя, чтобы наверняка? Тебе не кажется, что он оставил рану для приличия, но надеялся, что тебя спасут? — Тебе не кажется, что ты лезешь не в свое дело? — Он любит тебя, Ран, на все ради тебя готов. Просто любовь свою странно показывает. — Да что ты знаешь?! У меня на лбу написано, что мне нужен психолог? Ну давай, продолжи пускаться в бесполезный анализ. Скажи: “Ён на самом деле самый лучший брат! Ты его не достоин!” — Я этого не… — “Ты мучаешься и винишь себя за прошлое!” У Рана внутри все клокочет, даже кончики пальцев, кажется, трясутся. Ран сжимает руки в кулаки, скалится недобро. Ран не замечает, как преображается взгляд Су Мин, Ран смотрит куда-то сквозь нее. Ран говорит одновременно и с ней, и с самим собой, и остановиться не может. — Нет, я не мучаюсь и себя не виню. Кем ты себя возомнила вообще? Я за свою жизнь делал то, что тебе и не снилось. То, что было в прошлом, лишь цветочки. Испортить чью-то жизнь? О ужас! Разбить сердце какой-то смертной? Какая досада! Ты правда думаешь, что это самое ужасное из всего, что я когда-либо совершал? Ран фокусирует взгляд на Су Мин. Она молчит, слушает внимательно, не перебивает. И Ран продолжает. — И Су Джи твоя глупая до ужаса. После такого отомстить хотят, а не любить продолжают. — Она видела, как ты менялся в той деревне. Ты к людям стал относиться лучше, помогал им, стал сочувственнее. — Я никогда не начинал относиться к людям лучше! — Она просто умела прощать, в отличие от некоторых! На кухне воцарилась звенящая тишина. Мельком Ран вспомнил, что в соседней комнате спал Су О, и это заставило его немного успокоиться. Ран молчал. Он сверлил взглядом пустую тарелку и пытался понять, как они вообще пришли к этому разговору. — Мы похожи, Ран. Мы оба оставались одни. Только я никогда не оставалась одна так надолго. У меня был Су О. — А у меня была ты. Ран не сразу осознает, что это говорит он, а когда понимает, тут же поднимается из-за стола. Он идет в сторону выхода, надевает обувь и хочет вырвать себе язык. Ран слышит вслед внезапное, совсем не к месту "Ты не монстр, Ран" и застывает на пороге. Он оборачивается и окидывает ее скептичным взглядом. — Ты сама себе веришь сейчас? Ран усмехается, глядя ей в глаза. Ран знает, почему она молчит. Су Мин не умеет лгать. Холодный ночной воздух врывается в легкие, а дышать все равно больно. Домом уже не пахнет, теперь пахнет лишь дохлой кошкой в кустах одного из дворов и бензином. Ран едет домой. Уже не злой — пустой. Ю Ри все еще нет дома, и сегодня она уже вряд ли придет. Ран снова остается один. Он ложится спать, и спасительная темнота накрывает его уже через десять минут.
