Случайный ожог

Невозмутимость внешняя - ее отличительная черта. Будет ли стоять в эпицентре урагана, будет ли находиться между яро сражающихся магов - все одно, ни один мускул на лице не дрогнет. С жаром огня сложнее. Не существовало, по ее мыслям, такого пламени, что способно задеть, нет такого жара, что проберется под промороженную шкуру. Повода бояться этой стихии не было, как не было в ее жизни золотых драконов до сего момента. Этот не только пламенем пылал, но и чувствами. Против подобного защиты из стужи нет. Находились и раньше дураки, метившие ей в сердце ни разу не оружием. Растопить пытались, к себе расположить. Жили дураки после такого недолго. У этого поговорка жизнеутверждающа: "Ледяной поток не страшен крыльям золотых драконов". По боку ему только обыденный холод, поэтому голым на снегу способен сутками спать, но как бы сильно в тайне не желал в том же виде к ней приблизиться на секунду хоть, не мог рядом и в одежде долго стоять без онемения конечностей. Это ли не лучшее сочетание тех, кто хочет быть любовниками: стать друг для друга воплощениями того, что способно уничтожить? При виде силуэта в белом - съедающая жажда. При встрече золотого взгляда - мучительный порыв шагнуть навстречу боли. Между ними всегда почтительное расстояние, на котором все чувствуется обычным. Подумать можно, что и чувствуют себя обычно: схватить за руку и увести за собой не хотят, не провожают голодным взглядом шеи, плечи и запястья друг друга. Ритуал при встречах: сидеть, сохраняя расстояние и рассудок. Может, иногда ходить, но никогда не оказываться в таком количестве дюймов, чтобы чувствовать опасный мороз или огонь. Малейшее вторжение в натянутое личное пространство отзывается напряжением почти осязаемым. Воздух трещит лишь для них двоих. Она не знала и не хотела знать, как задыхаются от жары знойным летом. Он не знал, что такое дрожь от холода. По случайности около нее оказались еще золотые драконы, и с ними, разумеется, Гилтиас начал разговор, забывшись и подойдя запретно близко. Невозмутимость по-прежнему отличает Метель от других. Даже впервые ощущая окутавший жар, не изменилась в лице. Равнодушие привычное не пришло, как бывало. Дыхание задержано, чтобы случайным всхлипом не выдать поднявшееся из глубины смятение. Короткий диалог закончен, и самый важный золотой дракон гладит драконицу по плечу. Обыденно. Как давнюю подругу. Горячо. Оставляя легкий ожог. Самообладание к чертям. Метель и жмурится, и пытается руками глаза закрыть, и заплакать хочет от удивления, и рассмеяться от радости... Быстро садится с идеально ровной спиной. Внешне все мысли и желания отражаются в странно заблестевших глазах и впившихся в столешницу ногтях.