***
После того как Хоффман узнала его тайну, она стала слегка дёрганной, она перестала говорить с ним своим дерзким тоном, перестала говорить с ним на ты, и перешла исключительно на официальный тон. Назвала его по имени реже, стала назывть "Мистер Коллинз". Она боялась его. Боялась того, что он вампир, что он убивает. Боялась, что он может напасть на неё или на кого-то из других Коллинзов. Он видел это, ему становилось отвратительно от самого себя. Он ненавидел себя за свою сущность... Через несколько дней она предложила ему пойти к ней в кабинет и посмотреть, что можно сделать с его проклятьем... Узнать, можно ли это вылечить как болезнь. Испробовать разные варианты, поэкспериментировать. В тот момент он смотрел на неё неотрывно, слушал внимательно каждое её слово. Он изредка закрывал глаза, ведь его мысли снова уходили не туда, куда нужно. Но как только она сказала, что считает себя не очень красивой он перестал закрывать их совсем. "Если это правда, мадам, то вы начинали как самое прекрасное существо из когда либо живших на свете..."– проговрил он тогда. Она замерла, после медленно повернулась и сняла с себя очки. Она стала слегка заикаться и краснеть, подходя к нему. "А... Б-барнабас, вы знаете об принципе конфиденциальности врача и пациента?"– сказала она в тот момент, когда подошла к вампиру в плотную. Он неотрывно смотрел в её глаза, мысли стали ещё более раскрепощенными. "М... Нет, может вы будите столь любезны и просветите меня?"– он сдерживает желание дёрнуть её на себя. Джулия не успевает сказать то, что хотела, как дверь в её кабинет распахивается и входит Элиазебет. Психиатр сразу отходит на нормальное расстояние от Барнабаса и отворачивает от него голову. Коллинз готов убить Элизабет сейчас. «Почему она пришла так не вовремя?! Почему в такой момент?!»– думал он тогда. После ее прихода, что Барнабас, что Джулия стали слегка рассеянными, они слушали, что говорит Лиз, отвечали, рассказывали, что хотели сделать... Но при этом заикались, отводили взгляды и ёрзали. После того как старшая Коллинз ушла, Джулия протянула Барнабасу одежду и сказала, что им пора на обед. Вся его надежда на их близость в тот момент рухнула. Он, что-то пробурчав и оделся, и весь обед сидел с отвратительным настроением, как и весь день. Но его радовало то, что Джулия стала доверять ему и перестала бояться. Хотя бы дружба с ней возможно...***
Он вздохнул, вспоминая этот момент. После него он ещё чаще и дольше стал следить за ней. Ему не нравилось когда Роджер подходил к ней и начинал попытку заговорить. Ему было плевать, что Джулия ненавидит блондина, он все равно ревновал. Он не хотел видеть её с другими мужчинами, и ему было только в радость, что она почти никогда не покидает Коллинвуд. Он как можно чаще старался проводить времени с ней. Он хотел, чтобы она принадлежала только ему... Это было так заметно, что Кэролин - дочь Элиазебет, стала шутить. "Что, в докторшу нашу втрескался?" Слышал он каждый раз, когда она была рядом с ним. Элиазебет тоже как-то намекала ему о том, что видит его одержимость. Он просто шел к ней в кабинет и пытался ни на, что не обращать внимания. С ним были только его мысли. Он оправдывал своё влечение тем, что почти два века не видел женщин. Почти два века не прикосается к ним и просто хотел развлечься... Но почему она? Почему не Виктория? Не Анжелика? Не любая другая? Он влюбился, но не хотел признаваться. Он пытался обмануть себя. Говорил самому себе, что любит Викторию. Её и только её. Пытался выполнить обещание которое дал Жозетта, что будет с ней до самой смерти... Но он с каждым днём думает, что нужно перестать себя обманывать. Эта мысль появляется чаще, но страх и упрямство берут верх. «Я не люблю её!»– будто бы говорит дьяволёнок на его плече. « Но... Может всё-таки... Может быть я правда люблю её? Это любовь с первого взгляда? Может... Судьба?»– шепчет уже ангел. Вампир просто мотает головой и входит не в её кабинет, а в её комнату. Он по привычке пошел не туда, слишком долго следил, что на автомате пошел в её покои. Он огляделся и понял, что пришёл не туда куда направлялся, но уходить не стал. В близи он не видел ее комнату, он всегда смотрел на нее через окна, а когда заходил, была ночь и он акцентировал своё внимание на спящей, в тот момент, Джулии. Барнабас ходит по комнате и осматривается. Он удивляется идеальной чистоте. Всегда его представления были, что комната заполнена пустыми бутылками алкоголя, везде грязь и беспорядок, но... Все идеально чисто! Он видит большое колличество книг, небольшой бар где стоят бокалы и пара бутылок спиртного. Он видит платиновый шкаф, на ручке которого висит вешалка с платьем которое она надевает чаще всего, хотя сегодня она была не в нем. Он поворачивается к туалетному столику и видит разложеную косметику. Он поднимает взгляд на зеркало и как обычно не видит в нем себя. Он все ещё монстр. Барнабас подходит к шкафу и берет рукав платья в руки. Он теребит такнь и прикрывает глаза. Коллинз понимает, что то, что он делает ненормально, но уже не может остановиться. Вампир подходит и садиться на ее кровать, после чего ложиться и просто напросто начинает думать. Думать о ней, как обычно в непристойном контексте. Проходит чёртова куча времени, а он продолжает лежать и никуда не уходить. Он готов тут лежать вечность... Вечность, думать о ней...***
Джулия входит в кабинет Элиазебет и молча идёт к подносу с алкоголем. – Джулия?– Элиазебет сидящая за столом переводит на неё взгляд и удивлённо следит за её действиями. – Куда он запропостился?– проговаривает Джулия, залпом осушая стакан. – Джулия, все нормально? Ты вся на нервах, что случилось?– Элизабет встаёт из-за стола и подходит к рыжей. – Я весь дом обыскала! Даже заподное крыло! Его нигде нет! Барнабас, чёрт побери... Сказала же, ждать меня в кабинете.– она закрывает глаза и масирует себе виски. – Его там не было? – Разумеется, иначе бы я не начала его искать! – А в его комнате? – Первым делом смотрела. – В его кабинете?– Элизабет скрещивает руки на груди. – Его нигде нет! Нигде! Я оббегала весь особняк! Если бы он поехал в город, машины бы не было и он бы сказал!– Джулия нервно начинает ходить кругами. – Ты посмотрела весь особняк? – Весь! – А свою комнату?– Элиазебет изгибает брови, смотря на Джулию. Джулия в свою очередь хмыкает. – Он бы туда не пошел, ему там делать нечего. – То есть - не смотрела? – Нет, не смотрела. Предлагаешь пойти посмотреть? О да, он ведь пошел ко мне в комнату! По любому сидит и ждёт меня!– дыхание Джулии учащенное, сердце бешено колиться, она волнуется за него. – Всегда нужно проверять всё.– Лиз пожимает плечами и садиться обратно за рабочий стол. Джулия тяжело вздыхает и идёт проверять свою же комнату. « Я бы поняла если бы Виктории не было, значит они вместе пошли куда-то, но она в поместье! Нельзя просто подойти и сказать, что уйдешь куда-то?! Зачем заставлять меня беспокоиться?!»– она сжимает кулаки и поднимается по лестнице, идёт по коридорам. Она останавливается возле двери в свою комнату. Через щель в двери видит зажжённый свет, но точно помнит, что тушила его, когда в последний раз была в ней. Джулия медленно открывает дверь и видит лежащего на кровати вампира, он спал и лежал неподвижно. Кулаки женщины сжимаются. Она захлопывает дверь, от чего вампир просыпается и вскакивает с кровати. Он видит её и зрачки его расширится, а рот приоткрывается. – Я... М-мадам!– его щеки краснеют. – Я несколько битых часов... Бегала по поместью... Искала тебя, место себе не находила. Думала, что с тобой, что-то случилось! А ты лежишь и дрыхнешь в моей комнате!– она хватает его за воротник и начинает трясти. В глазах гнев, её голос дрожит. Она тяжело дышит. Барнабас смотрит ей в глаза и его мозги медленно начинают отключаться. Он чувствует ее быстрое сердцебиение. Слышит учащенное дыхание. Видит её гнев. Это только заводит его... « Как она прекрасна, когда злиться...»– думает он, продолжая на неё смотреть. Он желает её, прямо сейчас. – Уже почти ночь! Барнабас! Ты вообще слышишь меня?! В ответ молчание. – Сегодня сеанса не будет... Барнабас, давай перенесем на завтра? Он смотрит на нее и медленно кивает. Вампир слегка отводит свой взгляд. Его мысли снова стали раскрепощенными, он хотел поцеловать её, прижать к себе, но все ещё сдерживался. Пока сдерживался... Но он чувствует, что это не на долго. – Так, Барнабас, скоро нужно будет идти ложиться спать, поэтому иди к себе.– Джулия скрещивает руки на груди и выжидает его реакции. Он замер смотря на неё. Уйти? Он ждал её почти весь день, чтобы вот так взять и уйти? Ждал, грезил о ней! О нет... Он не уйдет просто так. Его мысли стали ещё более откровенными, в глазах появились странные искорки. Джулия изогнула бровь. – Барна...– она не успевает договорить. Барнабас прижимает её к стене и впивается в ее губы. Он хватает и сжимает ее запястья, заламыва их. Он целует её со всей страстью которая была в нём. Джулия не сопротивляется, но и не отвечает ему. Она стоит парализованна, и с удивлением и даже неким ужасом смотрит на него. Она не понимает, реальность это или сон. Барнабас с неохотой отрывается от её губ, давая ей отдышаться. Он не отпускает её, все ещё не позволяет пошевелиться. Вампир смотрит на её лицо. Глаза все ещё широко распахнуты, рот слегка приоткрыт. Памада которая была у нее на губах очень сильно стёрлась, и некоторые её части оказались на губах самого Барнабаса. – Я не могу... Не могу уйти и не могу больше сдерживаться! Мадам, я страстно желаю вас с того момента как увидел! Я грежу о вас и не могу выбросить из головы! Вы сводите меня с ума!– он утыкается лицом в её шею, начиная целовать, пытаясь не задеть нежную кожу своими клыками. Она вздрагивает, маленький страх о том, что он потеряет контроль остался. Он вампир, а она человек... Он отрывается от ее шеи и смотрит в глаза. – Я не отпущу вас... Я просто не могу!– он тяжело дышит и смотрит на нее с небольшим страхом. Он боится, что она оттолкнет его, скажет, что он сошел с ума, раз делает такое. Или просто скажет, что он ей противен. Но Джулия ничего подобного не делает, она лишь смотрит ему в глаза. Барнабас снова терзает ее губы. Хоффман, как только поняла, что это вовсе не сон, а реальность, ответила ему, полность расслабляясь. Он рад этому, в его глазах невообразимое счастье. Она сама поддается ему, отвечая ему на все действия. Он снова отстраняется, давая ей отдышаться. – Ты ждал здесь, чтобы сказать мне это, так?– сказала она тяжело дыша, но при этом тепло улыбаясь ему. – Да... Я больше не мог терпеть!– он прижимает её к себе, снова целуя. Его руки начинают блуждать по ее спине, опускаясь все ниже. Она понимает к чему это ведёт и отстраняется. Барнабас разочарованно смотрит на неё. Он уже хочет извиниться, но Джулия быстро идёт к двери и запирает её. Она снова подходит к вампиру и целует. – Нам нужно быть потише, иначе будут неприятности. Тем более, у тебя есть девушка... У тебя... Нет, так нельзя!– она отходит от него. – Почему?– он подходит к ней и подхватывает на руки, прижимая к себе. – Это измена, Барнабас! Измена - это отвратительно, даже если ты не любишь её и готов переспать с кем-то другим, сначало разорви отношения, а потом уже спи с кем хочешь!– она серьезно смотрит на него. – Завтра и порву с ней...– шепчет он целуя её. Джулия снова отвечает. Она терпеть не может измены, но сейчас ей плевать. Совсем плевать как и Барнабасу. Он садит её на кровать, начиная растегивать собственную рубашку. Его пиджак и семейная реликвия, принадлежащая его отцу - уже лежат в дальнем углу. Он откидывает туда и рубашку. Вампир подходит к Джулии и начинает покрывать её шею поцелуями, нежными и страстрыми, оставляя там засосы... Показывая, что она "его". Он пытается найти молнию на её платье, но успехом это не увенчается... Он забирается пальцами под его подол и начинает пытаться стянуть его через голову Джулии. Хоффман останавливает его, тот просто кладет руки на её бедра, целуя через ткань платья её тело. Кое как нащупав молнию, Джулия растегивает его. Барнабас подниматься до уровня её лица и целует только, что обнаженное плечо. Джулия стаскивает с себя платье полностью, откидывая к остальным вещам. Теперь она только в нижнем белье. Барнабас осматривает её тело, признаваясь, что оно безусловно прекрасно, и как по нему... Даже прекраснее чем у Анджелики. Она всегда скрывало его за нарядами, но вампира все равно влекло к ней и сейчас видит её полностью... От чего он ещё больше желает её. Он страстно целует её в манящие губы и начинает подробнее изучать её тело прикосновениями рук. – Я и представить себе не мог... Что вы настолько красивы...– прошептал он слегка отстраняясь. Она смотрит на него с невероятной нежностью и начинает сама ласкать его шею, максимально пытаясь сделать ему приятно. Он слегка толкает её на кровать и нависает над ней, терзая губы врача. Он начинает водить по ее телу руками, попутно стаскивая остатки одежды и с себя, и с неё. Свет потушен, а они остаются полностью обнаженные, вся одежда уже разбросана по комнате. – Как вы прекрасны... Господи, как же прекрасны!– шепчет он, целуя её в шею. Она краснеет от его слов. Он всегда говорит ей о том, что она прекрасна и ей в новинку слышать такое. – Барнабас, ты в разы краше меня.– она проводит тыльной стороной ладони по его щеке, когда он отрывается от ее шеи и смотрит ей в глаза. Барнабас берет ее руку и подносит к губам, целуя. Он спускается по руке ниже, переходя к ключице, оставляя там ещё засос. Потом начинает спускаться ещё ниже, к груди. Джулия тихо стонет, перебирая его волосы, она старается быть тихой, понимая, что если их услышат, начнутся проблемы. Но это не так просто. Вампир спускается и кладёт голову на левую часть её груди, слушая её сердце. Он чувствует как оно бьётся, слышит как обо бьётся... Он целует её там, и прикосается рукой. Джулия закрывает глаза и сдерживает свои вздохи и стоны. – Ваше сердце бьётся быстрее чем обычно, Джулия.– он впервые произносит ее имя. – Ты... Назвал меня по имени?– прошептала она приподнимаясь на локтях. – Я... Мадам, извините...– он отводит взгляд. – Скажи мое имя ещё раз.– она поддается ближе, их лица в нескольких сантиметрах. – Джулия... Ты самая прекрасная женщина, которую я когда либо встречал...– промолвил он случайно, смотря ей в глаза. – О Господи... Мне нужно выпить...– говорит она тихо, от чего Барнабас хмурится. – Зачем вы губите себя алкоголем?!– говорит он беря ее за руку. Джулия не отвечает, она молча смотрит на него, не в силах отвезти взгляд. Это один из немногих фактов о ней, которого он не знал... – Неужели никто никогда не говорил тебе, что ты такая красивая?– шепчет он, уже переходя на ты. Хоффман смотрит на него несколько секунд, а потом страстно целует и валит на кровать, в этот раз оказываясь сверху. Она сама начинает терзать его шею, спускается ниже, оставляя влажную дорожку из поцелуев, она делает это увереннее чем он. Более страстно, более умело. Он тихо стонет, гладя её по волосам. Её руки так же изучают его тело, начиная с груди и заканчивая бедрами. Она целует его в живот, пока её руки нащупывают возбужденное достоинство. Вампир тихо стонет. Одного небольшого прикосновения достаточно, чтобы заставить его стонать. Его глаза были прикованы к ней и только к ней. Он запускает руку в её волосы и притягивает голову к своему лицу и целует снова. Он хочет целовать её пока воздух в лёгких не закончится и он не задохнётся, хотя воздух ему был необязателен, ведь он вампир. Джулия с ещё большей страстью отвечает ему. Ниодна из женщин с которыми он когда либо развлекался, не целовала его с такой выпиющей страстью, даже Анджелика... Ее рука все ещё рядом с его возбуждением. Она осторожно дотрагивается до него, и это снова вызывает стон вампира. – Тише... Нас не должны слышать.– она обхватывает рукой его член и начинает двиагать, попутно целуя его, не давая застонать. Одной рукой он вцепился в простыни, а второй зарылся в её волосы. Такая махинация продолжалась достаточно долго, Барнабас пытался сдерживать свои стоны как мог, но получалось у него плохо. Джулия улыбается, смотря на него и после становится с ним одним целым. Это вызывает стон у них двоих. Коллинз хватается за простыни так, что те рвутся из-за его когтей, Джулия же откидывает голову назад и осторожно касается живота Барнабаса. – О боже...– сказала она так тихо, как только могла. – Д-джулия...– стонет мужчина, полу рыча. Она начинает медленно двигаться, от чего все мысли просто, на просто вылетают из головы. Он стонет и осторожно берет её за руки. – Всё... Х-хорошо?– постанывает она смотря на него. – Лучше не бывает!– улыбается он, тоже тихо издавая стоны. Джулия продолжает двигаться на нем, ускоряясь. Вампир слегка рычит, ему нравится получать удовольствие, ему нравится, что она делает, но... Он хочет доминировать над ней. Он хочет доставлять удовольствие, он хочет заставить её стонать. Только он не знает, как перевернуть её так, чтобы она снова была под ним. Он решает прибегнуть к хитрости. Мужчина запрокидывает голову и стонет с некой болью в голосе. – Д-джулия, оста... Остановись!– он заставляет её перестать двигаться. Джулия взволнованно смотрит на него. – Все нормально? Барнабас?– она не успевает отреагировать, как он хватает ее за плечи и он снова оказывается сверху, а она - под ним. – Барнабас! Я испугалась, что тебе больно! Ты, Чёртов... Он заставляет Джулию замолчать, впиваясь в её губы. – Я хочу, чтобы игра была по моим правилам.– говорит он хитро улыбаясь. Он стал целовать ее ключицу, начиная массировать грудь. Она закрывает глаза и слегка запрокидывает голову. Лёгкий стон вырывается из её уст. Ему нравилось видеть это. Нравилось когда она запрокидывает голову, когда она стонет, ему нравилось понимать, что это благодаря ему. Ей хорошо из-за него. Он стал дразнить её, проводя пальцами вокруг её заветного места. Тут уж она сдерживаться не могла. Она прогнулась в спине, её ноги запутались в простынях, а руки впились в спину вампира. – П-пожалуйста!– молит она. Он ухмыляется и снова входит в неё, получая довольный стон. Она обвила ногами его бедра и поддалась вперед. Никто и никогда из других мужчин к ней так не прикосался. Её просто использовали, им было плевать, что чувствовала она, но Барнабас другой. Ему хочется доставить ей удовольствие, хочется, чтобы ей было хорошо. Она верит, что он любит её. И это так, но он не хочет признавать это. Он отрицает то, что отрицать бесполезно. Отрицает, что итак видно. Не признает, то, что нужно принять. Он все равно признает это, у него нет выбора. Джулия прижимается к нему как можно крепче, как будто боясь, что он исчезнет. Она тихо стонет, когда Барнабас утыкается лицом в её плечо, и начинает двигаться быстрее. Они оба чувствуют, что скоро все закончится, что эта сладкая пытка прекратиться... Джулия царапает его спину своими ногтями, уже не задерживая свои стоны. Они забыли о том, что им нужно быть тихими. Что их не должны услышать. Им повезло, стоны не слышны за пределами комнаты доктора. Барнабас прижимает к себе Джулия ещё крепче, не давая ни на секунду ей оторваться от его губ. – Барнабас!– чуть ли не кричит она, выгибаясь в спине, впиваясь ногтями ещё глубже в его плоть. Через секунду и она и Барнабас падают на подушки тяжело дыша. Он чувствует ее сердцебиение, все время чувствовал его, что возбуждало его ещё больше. Он заметил, что оно успокаивается, как и само дыхание Хоффман. Вампир прижимает ее к себе и начинает перебирать её волосы, нежно целуя её в лоб. – Я... Никогда подобного не испытывала!– прошептала она смотря ему в глаза. – Что же именно? – Такой нежности, страсти и чувственности... Никто не дарил мне такого, никогда.– она сладко улыбнулась и снова нежно поцеловала его. Барнабас провел рукой по её волосам и обнял её за талию. – Сладких снов, mon amour.– прошептал он гладя её по щеке. Джулия улыбнулась. – Можешь перевести? – Вы не знаете французкий?– он с удивлением посмотрел на неё. – К сожелению, нет. Барнабас поцеловал её и снова стал перебирать её волосы. – "Mon amour" - по французки значит, "моя любовь".– он улыбнулся ей. Джулия затаила дыхание и через секунду прижалась к нему как можно крепче. – Я люблю тебя...– прошептала она, утыкалсь ему в шею. Он улыбается и зарывается лицом в её волосы. – Я тоже... je t'aime,– шепчет он.– Тоже люблю тебя. Джулия медленно засыпает в объятьях вампира. Барнабас гладит её по волосам и понимает, что он счастлив. Он встречался с Викторией лишь потому, что она была похожа на его давно мертвую возлюбленную. Но прошлое нужно отпустить! Жоззета мертва. Виктория - не она. Он полюбил другую, он полюбил Джулию. Виктория была попыткой возродить то, что угасло ещё давно. Он изменил ей, но любви он к ней не питал, как и сама Виктория к нему. – Я обязательно завтра расстанусь с ней... Или уже сегодня?– он смотрит на часы, висящие над дверью в комнату. – Три часа ночи? Сегодня, значит сегодня...– он накрывает себя и Джулию одеялом и впервые за сто девяносто шесть лет спит как нормальный человек, на кровати, а рядом с ним та, кого он любит больше всего...