Пора твоих желаний

Каролина       Это было не первое прикосновение твоих губ к моей слабо дрожащей ладони. Казалось, я настолько привыкла к этому чувству, которое каждый раз растекалось по телу следом, что даже не замечала те жалкие минуты, которые мы провели за кулисами, прижавшись друг к другу. Ты вдыхал аромат моих волос, а я, вслед, наслаждалась твоим… Твой чёрный пиджак с пайетками, на котором до сих пор оставалась частичка моих сладких духов из прошлого, не давал мне покоя. Прошло почти полгода с нашего последнего выступления бок о бок, а ты смог запустить в моей голове режим «ностальгия» одной лишь вещью из твоего гардероба, похоже, ставшей с того момента любимой. Рубашка, воротник которой уж больно плотно прилегал к твоей шее, дополняла образ твоей непоколебимости и власти. Она слишком идеально сидит на тебе… Желание освободить тебя от этого душащего материала не пропадало вовсе, и я пару раз поднимала глаза в будоражащую меня сторону, давая намёк — «хотя бы пару пуговиц» — но ты лишь легонько усмехался, так и не сумев прочесть мотив моих мыслей. Несколько раз я отводила взгляд в сторону, рассматривая взволнованное окружение и их внимательные взгляды на нас, но ты так же стремительно приковывал меня обратно к себе одним лишь движением пальцев по ладони. Ты будто бы пытался слиться со мной воедино, быть как можно ближе, и, о боги, у тебя это выходило чертовски прекрасно. Румянец так и не сходил с моих щек и только усиливался при ощущении твоего тела рядом. Не понимаю, что ты делаешь со мной, но сейчас я ощущаю лишь сковывающую тяжесть, которая сходится в слишком нелогичный центр, для нас. Твоё дыхание становится ещё ближе ко мне, так, что я покрываюсь слабой дрожью, а прикосновение влажных губ к открытому плечику окончательно выбивает меня из колеи. Внутри что-то переключается и я делаю шаг от тебя, вглядываясь в твою очередную усмешку и глаза. Все это неправильно… — Не нужно, Сереж, — тихо, чтобы смог расслышать только он, произношу я.       Голос вырывается неестественно подсевшим и я вновь отворачиваюсь от мужчины, скрывая собственное смущение. Будь мы наедине, я бы даже не пыталась его остановить, ведь эти прикосновения чертовски пришлись мне по вкусу, но сейчас этому, к сожалению или к счастью, не суждено сбыться. А потом — все вернется в свою череду, и мы разбежимся по домам, избегая друг друга ещё какое-то время… По крайней мере я бы очень хотела в это верить…       Легкий смешок сорвался с мужских губ вновь — он догадался, обо всём, но уверенно посмотреть в его глаза и не утонуть в собственной краске, увы, у меня ни за чтобы не вышло, как и переубедить его в обратном. Прекрасно знаю, что это не так… Эти неожиданные прикосновения поднимали толпы мурашек, они притягивали. Он притягивал… Внутреннее чувство давило на лёгкие. Становилось душно, жарко… Будоражаще…       Стрелки на часах не спешили бежать вперед. Время тянулось, казалось, вечность. Я впервые основательно переключаю своё внимание на собравшееся окружение. Внутри стоит волнение, всё ещё смешанное с необычным, непривычным чувством, и я начинаю осознавать, что нашу маленькую идиллию видели все. Смятение… Пытаюсь спрятаться за тобой, исключая вероятность столкнуться с чьим-либо взглядом, но вновь попадаю в плен твоего. Ты продолжаешь нежно улыбаться мне, и, кажется, тебе абсолютно плевать на то, что сейчас моё лицо горит от стыда. Будто ничего этого не было вовсе… Только сейчас понимаю, что твоя рука уже давно не сжимает мою ладонь, да и ты не стоишь так близко, как раньше. По телу бьёт другая дрожь, становится непривычно холодно. С губ срывается нервный смешок от осознания того, что за каких-то пару жалких минут я смогла присвоить тебя себе, и уже не могу существовать без твоих прикосновений и ощущения груза твоих рук…       Стоило мне только подумать об очередной глупой просьбе и попытаться материализовать свои мысли въявь, как ты оказываешься рядом. Совсем близко… Ты будто насквозь видишь мои спутанные мысли и вновь, на мгновение, прикасаешься ладошкой к платью. Ещё ближе… Ты медленно наклоняешься к моему ушку и, обжигая его своим дыханием, шепчешь: — Наш выход через пару минут, Дива.       Наш… Улыбаюсь своим мыслям, припоминая все прошлые коллаборации. Каждый наш выход был наполнен драйвом, энергией, свободой… Мы были, словно вольные птицы, летящие по течению ветра, были откровенны, показывая чувства, отнюдь не дружеские — но это были и не отношения — что-то между… Мы будто бы признавались всем в том, чего на самом деле не было, создавая вокруг себя почву для очередного обсуждения. Между нами была необъяснимая химия даже за пределами сцены, как и сейчас…       Последнее, что врезается в моё сознание, твое нежное «Дива», которое ты растягиваешь, томно выдыхая последний слог. И чёрт бы меня побрал, дрожь сразу же дает о себе знать, заставляя ноги подкоситься. Не вижу твоего лица, но могу представить, как сейчас ты, прищурив глаза, в ожидании смотришь на меня, поджав губы. Доли секунд… Но, потом неожиданно отстраняешься, с неохотой, и, стерев с лица улыбку, куда-то уходишь, теряясь в потоке персонала. Моё тело становится тяжелым, лишившись надежной опоры. Шаткие ноги не позволяют демонстрировать окружающим грацию, а высокая шпилька лишь добавляет проблем. Сейчас я выгляжу слишком неуверенно и странно для артистки с многолетним стажем — согнутая спина, шаткая позиция, бледное, безэмоциональное лицо, на котором изредка мелькает «больная» улыбка, и чувство растерянности, гложущее изнутри. Взгляд равняется с полом. Нет абсолютно никакого желания исследовать окружение, поэтому пытаюсь спрятаться ото всех, максимально закрывшись в себе, но не смею и минуты подумать об этом, ведь рядом снова появляешься ты. Так же неожиданно. Твоя рука ложится на моё плечико и осторожно отодвигает спавшие на лицо пряди. Слишком привычно, слишком открыто, слишком собственнически, без всякого стеснения. А голос… Твой голос, столь будоражащий и прошивающий до костей. Хочется закатить глаза от этого приятного чувства, шепота, отжигающего область шеи, и я это делаю, бессознательно, желая утонуть в истоме твоих знаков внимания. — Все хорошо? — нежным бархатом произносит мужчина и, кажется, моё сознание окончательно уплывает в другую сторону. «Что же он творит…»       Нахожу в себе силы на протяжное «да» и прикрываю веки от ощущения его лёгких движений на собственной талии. «Невероятно…» — Точно?       Он придает своим словам твердости, но это не выбивает его бархатного тембра, который запечатывается внутри моего создания и постоянно дублируется в нём, словно заевшая пластинка. — Да, — слегка сипло произношу я, следом прочищая горло, на что Сергей лишь легонько, заметно только для меня, усмехается.       Уже давно перестаю понимать, что происходит со мной и вокруг меня. Сознание скрутилось в бессмысленный комок, окуная меня в беспамятство. Из всей этой суматохи ясно вижу только тебя… Тебя… Не сразу понимаю, где мы находимся, и каким образом я крепко сжимаю в руке микрофон. «Ведь раньше его не было…» В глаза бьет свет софитов и по моему телу проносится волна тока. С силой зажмуриваю глаза, пытаясь привести мысли в их исходное состояние, и резко распахиваю их. Взгляд проясняется, но вокруг вновь не вижу никого кроме тебя. По пайеткам на твоём пиджаке скачут маленькие сполохи, создавая невероятный перелив. Но а сам ты, находишься в полной концентрации, заостряя взгляд на неопределенной точке вдалеке. Оборачиваюсь назад и замечаю своего директора, сконфуженно смотрящего в нашу сторону, и, явно, только вот по непонятным причинам для меня, недовольного. И вновь ты обрываешь мою зрительную связь с закулисьем. Вновь по телу пробегаются знакомые мурашки, когда твои пальцы умело сплетаются с моими. Вновь я смущенно наблюдаю за этим процессом, слабо улыбаясь… Сергей       Мои мысли витали далековато от этого места, но в каждой из этих запутанных ветвей ты была главной героиней. Ты присвоила мое грамотное течение, уничтожая его в прах. Не могу подобрать нужных слов, чтобы описать, что я чувствую к тебе. Это что-то необъяснимое. Я не знаю с чего начать. С какой стороны подобраться. Как поддержать тебя, ведь всем свои весом ощущаю твоё волнение, твою лёгкую дрожь, но ещё яснее чувствую тоже самое у себя. Это не впервые… Нет, такое уже бывало, в нашу прошлую встречу. Не понимаю что изменилось. Раньше ты не была такой. Ты вроде и стоишь рядом, но я не чувствую твоего присутствия. Только лёгкие движения создают явство того, что рядом со мной живая девушка. В момент стараюсь перехватить твоё внимание, ведь наводишь ты его на совершенно ненужного персонажа в нашей истории. Стараюсь уберечь тебя от плена раздумий, легонько приподнимая уголки собственных губ. Стараюсь придать взгляду нежности, прогоняя серьёзность. Сейчас это важнее. Нужнее тебе… Безотрывно наблюдаю за твоими зелеными глазами, в которых на мгновение промелькает что-то незнакомое мне, после чего ты поспешно, в смущении, отводишь взгляд, заостряя его внимание на наших сцепленных пальцах. Тогда мои мысли соскальзывают ниже, цепляясь за блестящее платье цвета «лазурит» и твои вдохновляющие вырезы. До выхода остались считанные секунды и, наконец-то, нас оставили в одиночестве. Теперь я могу в полную меру вкусить каждую деталь твоего образа, ведь он совершенен. Лёгкая ткань струилась по твоему телу, приковывая рассудок, который в этот момент казался совершенно не здравым. Вырез на ножке ещё с первых секунд зацепил моё внимание, а вот открытую спину я смог оценить лишь в тот момент, намеренно касаясь подушечками пальцем её изгибов, когда поправлял твои волосы. Аромат твоих духов ещё витал в голове с нашей прошлой встречи, а теперь лишь дублировал эту сладость. Твою сладость, срывая шестерни одурманенных мыслей. — Ты великолепна сегодня, — с моих губ срывается горячий комплимент, шепот, пока я продолжаю испепелять твою точеную фигуру взглядом.       Ты так и не взглянула на меня, но теперь, по крайней мере, не отдавалась в туман собственных мыслей. Ты была рядом. Я чувствовал тебя. Лёгкое смущение все ещё горело на твоих щеках, но это не капли не портило твоего образа, лишь служило изюминкой твоей элегантности и нежности. Минуты уединенного молчание сменились твоим неуверенным «спасибо», обласкавшим мой слух, ведь ты произнесла это так застенчиво, мягко, вспоминая о слове — «скромность»…       Затем все изменилось. Я встретился с растерянным взглядом. Твоим… В зелёных глазах затаился интерес в купе с непривычным, неожиданным для меня, страхом. Но это не мешало, ни капли. Я не разрываю контакта, стараюсь насладиться им как можно дольше и, незаметно для себя, вновь улыбаюсь. Раньше твои глаза казались мне чуть светлее оттенка хвои, но сейчас я заметил в них легкий отлив на солому. Удивительно, но в них заложено гораздо больше глубины, чем я представлял себе до этого момента. Нахожу силы оторваться от столь желанного действа, взгляд стремится ниже, вскользь по твоему лицу, пока не останавливается на ладони. Моей ладони… Кончики пальцев легонько придерживали твой подбородок, не позволяя улизнуть от контакта взглядов. Да и ты не препятствовала этому. Вовсе… Большой палец нашел себе местечко на твоей нижней губке, слегка оттягивая её вниз, демонстрируя ровную линию зубок, которые ты плотно сжала во избежании непредсказуемых исходов. Я продолжал тебя удерживать, хотя моё сознание уже давно придерживалось другой позиции — «отпустить». Руки не желали слушаться здравому зову разума, отрешенно исполняя желания закрытого сектора мыслей. Я бы ни за что не вернул контроль, это бы не прекратилось, зашел бы дальше, если бы не голос Леры, который вывел меня из созданного мной же транса, заставив моментально отдернуть руку. Я позволил себе слишком многое… Слишком многое для друга… Этот момент, мгновение, не вызвали во мне неловкость, всё было как никогда привычно, но тихое «прости» всё равно слетело с моих губ. Это было единственное, что я смог сказать и что должно было успокоить тебя — мою спутницу, но, кажется, всё вышло боком. Ты не ответила ничего, лишь натянула сверкающую фальшью улыбку и протянула свою руку, которую я тут крепко обхватил, вновь сплетая наши пальцы. Наше время настало…

***

             Их имена разнеслись по залу, исчезая в нетронутой пустоте мыслей. Тяжесть закулисья осталась позади, демонстрируя силуэты артистов. Мрак сцены расступился под их весом, оставляя лишь легкий туман сомнений. Мужчина крепко сжимал женскую ладошку, с каждым шагом вынося их сцепленные руки вперёд, будто здесь и сейчас они готовились продемонстрировать отточенные шаги классического вальса, а не серьёзную лирическую композицию. Свет вел их, заключая тела в кольцо лёгкости холодного оттенка. Каролина улыбалась, натянуто, стараясь унять внутреннюю тревогу. Девушка так и не смогла определить причину собственного волнения. Впервые… Только взгляд, постоянно застревающий на её партнере молил принять очевидные вещи. Зелёные глаза искоса, с утайкой, поглядывали в сторону Сергея, пока на её ладони не запечатался лёгкий, полный трепета и нежности поцелуй, оставляя влажный след мужских губ и ухмылку, которая вскоре погасла, но без совести застряла в голове девушки, как и приятная дрожь, окупировшая тело. Уголки её губ бесконтрольно засияли в улыбке, которая, через мгновение, померкла вслед за его усмешкой. Одно осталось неизменно — мужчина так и не отпустил её руки. А ведь они стояли друг к другу спинами, но даже этот поворот не лишил Сергея столь желанной цели. Его пальцы держали связь чуть слабее, но это в большей мере позволяло им гулять по её ладошке, успокаивая и в тоже время заигрывая. Лишь первые аккорды заставили мужчину даль волю движениям — он отпустил. Тело мгновенно натянулось словно струна, ощущая каждой клеточкой стоящее напряжение. Казалось, что вот-вот оно пошатнется, обрываясь в неприятном звуке. Тяжело вздохнув, Сергей на секунду задумался о своём, ощущая слабый толчок в спину. Это была она, та, что сейчас нервно перебирала пальцами по платью, унимая скрежет напряжения…       Он начинает…

» Нет, не говори, что выхода нет

Ты знай, я верю в новый рассвет…»

      Время замирает. Каролина вслушивается в каждое слово. Слово — обдатое болью. Холод бьёт с новой силой, стирая приятные воспоминания минутной слабости. Ноги подкашиваются от ощущения тяжести в грудной клетке. Мужской голос будто сковал лёгкие в узду. Совершенно другой, настоящий, не облитый подтяжками фонограммы, голос, в котором господствует эмоции и переживая и который не слышит зритель. Только она.. Сергей иногда осекается, не дожимает, но это ни капли не портит исполнения, лишь придаёт пластинке недостающего спектра живости. Каролина знает как никто, что такое — справляться с собственным ураганом, который разрывает глотку, который душит, зажимая связки. Она чувствует тоже самое, когда вступает в свою партию. Строки даются тяжело, с надрывом, в разы труднее осушения собственных мыслей, прикованных к мужчине. Голос не слушается, срывая выстроенную тональность. Девушка хмурится, в точности копируя мимику Сергея, который, казалось, ловил каждый её промах. Она это чувствовала, от чего голос дрожал сильнее, бился в попытке сорваться на крик. Каролина взглянула в объектив камеры всего раз, а дальше — привычный взгляд в пустоту, поддетый собравшимися слезами. Отстраненность.. Но, единственное верное — обращение к нему, к тому, кто сегодня заставил её сердце биться чаще, к кому, кто не раз смущал её в банальщине. Но такой приятной…

»…Но с тобой моё сердце сильней

Будет биться, будет биться… »

      Вот-вот они должны повернуться друг к другу, встретиться взглядами вновь. Сергей ждал этого, считая жалкие секунды, параллельно проникаясь её слегка неточным исполнением. Хоть его лицо полностью отторгало всё что он слышит, в душе мужчина продолжал восхищаться её голосом, цепляясь за несвойственную певице хрипотцу. Было в этом что-то манящее. Сергей сам был далек от совершенства, теряясь в терзающих душу мыслях. Жизнь затянула его в другое русло, в котором, увы, было не так всё гладко, как могло бы показаться. Слишком много проблем для него одного. Взгляд весьма часто упирался в пол и скользил по подолу её платья, хвостик которого был прижат каблуком. Секунда… Его карие глаза искромётно врезаются в зелёные, резко ловят контакт, который мужчина не стремиться разрывать. Он поглощается в него, прожигая девушку взглядом.      

«Не отпускай меня, не оставляй меня…»

      Казалось, всё осталось позади. Лицо выражает противоположный мыслям спектр эмоций. Характерный прищур заманивает девушку, а протянутая навстречу рука не оставляет выбора. Пальцы сплетаются вновь, крепче прежнего, не оставляя и крупицы былой нежности. Твердость чувств греет, а сила, с которой Сергей удерживает хрупкую ладошку, вызывает смущение на лице Каролины. Казалось, она единственная для него. Лёгкая чертовщинка проскальзывает в мужском взгляде и сразу же попадает под внимание зелёных глаз, после чего девушка отводит взгляд, борясь с хрустом костяшек и накатившейся бледностью. Взгляд на мгновение тухнет, поддаваясь столь знакомой пустоте. Дыхание едва хватает на новый вираж. Воздух не задерживается в лёгких ни на мгновение, резко вырываясь в новой высокой ноте.

»…Без своего тепла, в сердце любовь храня…»

      Искушение берёт вверх над разумом. Всё кажется совершенно другим. Зелёные глаза проскальзывают по мужскому силуэту, встречаясь с карими. Девушка поддается. Тому неизвестному, что так пугало, что так не было знакомо. Его чертовщинке… Опять… неизведанный отголосок притягивал, не отпускал, увлекал в свою игру. Всего на мгновение рука выскальзывает из крепкой хватки, застывая в воздухе. Напряжение возрастает. Взгляд выкарабкивается из захватившей его пучины, цепляясь за край пиджака. На пару жалких секунд девушка возвращает контроль над собственным телом. Сейчас она должна легонько коснуться его щеки, бегло спуститься ниже, задевая ткань пиджака, а после вновь скрепиться с мужскими пальцами. Так было задумано, но, похоже, мужчина решает переписать их срежиссированный номер в импровизацию… Сергей              Я подхожу слишком близко к тебе, разрушая все выстроенные планки номера. Взгляд улавливает твой секундный ступор, твою робость, которую ты пытаешься укрыть от меня лёгким, вынужденным касанием. Твои пальцы вслепую выстраивают путь, совершая трудоемкие манёвры — они задевают ткань пиджака, затем ненавязчиво пробегаются по моей ладони в лёгкой щекотке. Ты делаешь это неосознанно, вовсе не играя по правилам разума, но как же меня прошивает от этого. Мир переворачивается с ног на голову, после чего остатки здравого отключаются и у меня. Моя свободная ладонь уже давно нашла себе местечко, тонко очерчивая твои изгибы. Причем немного грубовато, словно я уже давно присвоил тебя себе не только мысленно, но и тактильно. Ты слегка подаешься вперед, искусно освобождая себя от части груза и некомфортности, но это вовсе не мешает мне подпитываться твоей дрожью, которую не останавливает даже ткань сверкающей одежды. Всё перетекает к моим натянутым стрункам, заряжая на что-то большее, чем просто аккуратность… прикосновений.

«Нет, не нужно мне звёзд ярких с небес…»

      Беру всё в свои руки, ведь ты активно сдаёшь позиции, рассчитывая на моё крепкое плечо. Другого я не ожидал, более того — хотел этого от тебя. Лишь на мгновение нас не связывает ничего, и ты, почувствовав желанную свободу, расправляешь свои крылья, которые тут же попадают в плен более тесного контакта. Ещё ближе друг к другу. Немного резко, абсолютно по-свойски, прижимаю тебя к себе, не оставляя и лазейки для побега. Рука захватывает предельно большое расстояние, окольцовывая талию. Гораздо смелее, чем прошлые разы. Ещё никогда мы не были настолько тесны друг с другом. …Были вне сцены…       Не сразу замечаю, что моя нога зацепила подол твоего прекрасного платья, но сразу же скрашиваю эту оплошность. Получаю облегчённый выдох в благодарность и мысленно улыбаюсь, когда ты принимаешь более уверенную позу, но не забываешь сохранить свою податливость. Доверяешь мне и тому, что происходит… Моя ладонь приподнимается чуточку выше, и я замираю, блаженно прикрывая глаза. Твоё сердце колотится с бешеной скоростью, что даже на столь далёком расстоянии я чувствую его импульс. Просчитываю его жизнь и твоё дыхание. Искренне не понимаю — действует ли на тебя так волнение или это игра моих прикосновений так сказывается на тебе. Ты вроде и открыта для зрителя, но столь же скованна для меня. Сжата, натянута, кажется, не дышишь вовсе. Моя ладонь возвращается в привычные рамки, и из тебя мгновенно вырывается скованное напряжение. Ты побледнела, так, что румянец на твоих щеках стал в разы темнее кожи. Но даже это только красит тебя. Возможно, я никогда не смогу понять, что происходит между нами, и почему каждый из нас меняется в лице при появлении другого. Слишком всё запутано в этой дружбе…       Взгляд падает на твою руку, которой ты нервно прикрываешь вырез на ноге. Я всё ещё слишком близок к тебе, всё еще слишком пристально наблюдаю за каждым твоим жестом… Ты даже не замечаешь, как от хаотичных движений разрез поднимает свой уровень, открывая всё больше и больше деталей, но это улавливаю я. Ты пытаешься сохранить выстроенные ранее рамки, но я каждый раз оскверняю твои планы. Пора смириться… Мой взгляд вновь приковывается к твоему лицу. Даю свободу твоей зажатости, отодвигаясь на довольно приличное расстояние, и смотрю в предвкушении. Моя покоящееся до этого ладонь без совести соскальзывает на запретное для меня, ложась на ягодицу. Ты замираешь, на мгновение, но я даже не успеваю прочитать твоих эмоций, ощущая на себе волну мурашек, очевидно перешедших от тебя. Что-то определенно изменилось… Пытаешься скрасить момент, отводишь лицо, обрекая себя на худший итог — я выдыхаю последнее слово строки тебе на ушко. Ощущаю прошивающее тебя чувство, после которого ты, не в состоянии сопротивляться, запрокидываешь голову, окунаясь в блаженство.

»…Знаю я, может каждый из нас…»

      Всё стремиться к истокам, как и наша маленькая история. Твоя ладонь выскальзывает из моей хватки, как бы крепко я не пытался тебя держать. Смысл теряется… Ты покидаешь моё общество, занимая противоположный конец сцены. Искаженная реальность обдается в боли лживых строк. Ты просишь не отпускать тебя, я прошу иного — не оставлять, но поступаем мы иначе. Твоё тепло исчезает из моего осязания, превращаясь в мрак холода. Из-за света, слепящего глаза, я могу рассмотреть лишь твой силуэт, но это не мешает обращаться к тебе. Я пою для тебя одной, но вот только ты не замечаешь этого, устремляя взгляд в пол. Такой привычный тебе… Вероятно тонешь в раздирающих душу мыслях, изредка пуская внутреннюю пустоту в зал. Не имею права осуждать, ведь чувствую тоже самое. До сих пор не могу понять, передо мной словно неизвестность, что так тронуло меня в этих стихах. Почему я сразу же, без раздумий, дал своё согласие. Хотя, как я мог отказать тебе, твоей радости, когда ты впервые воскликнула — «Это она» … " Это то, что мы искали»… Не смогу забыть с какой точностью и легкостью мы писали эти сложные, наполненные чувствами, строки. Как ты шутила, ломая тон голоса сразу же, как начиналась мелодия. Это было прекрасно… Ты была прекрасна…       Я не замечаю, как с каждым новым словом и шагом, мы становимся всё ближе и ближе друг к другу. Становится слишком высоко, слишком напряженно, внутри все рвется от искренности пылающих чувств. Не помню в какой момент я окончательно срываюсь с цепи, выплескивая наружу злость, помню лишь одно — как ты крепко сжимаешь мою руку, не позволяя пальцам выскользнуть.

»…Не оставляй… Меня…»

      Твоя теплая энергетика моментально гасит мой выросший из приятных воспоминаний гнев. В первую очередь на себя, на собственные чувства, если то, что сейчас творится между нами, можно было бы назвать таковым. » Если ты готова спеть — я сделаю это с тобой» — вот то, что она услышала тогда, в ответ на своё предложение. Её улыбка ни сходила ни на минуту, а теплые объятья, в которые была вложена вся женская нежность, грели меня и моё сердце. Твоя маленькая ладошка вновь выскальзывает, но взгляд… твои зелёные глаза не прерывают контакта с моими карими. Ты хмуришься, в очередной раз проваливая попытку взять высокую ноту. Голос обрывается, пока ты жадно набираешь в легкие очередную порцию кислорода для реванша. Новый вираж, на который ты заходишь чуточку легче, вкладывая, новую для тебя, гамму приятного чувства. Протягиваешь ко мне ладошку, слегка подрагивающую, в ответ я тяну свою, легонько касаясь твоих пальцев. Теперь ты решила взять разрывающие нас обоих эмоции под свой контроль. На сегодня явно достаточно импровизаций, но, видимо, тебе очень понравился такой исход. Ты решила внести свои коррективы в наш номер, придавая ему настоящего течения. Сегодня ты подарила мне не только свою улыбку, но и приятные прикосновения. Твоё касание к моей щеке было столь лёгким, столь привычным, что я не сдержался и притянул тебя за талию чуточку ближе к себе. А с каким трепетом ты смотрела на меня в те секунды, искренне, с нежностью, что заставляло мысленно улыбаться. Не знаю, проскочила ли эта улыбка на моём лице, ведь сдерживать себя оказалось гораздо труднее, особенно когда во взгляде твоей партнёрши проскакивает такая нужная забота и понимание. На доли секунд замечаю твой взгляд, направленный на мои губы, но ты столь же быстро приковываешь его к моим карим глазам, выдыхая. Лёгкая щекотка твоих пальцев заставляет смягчиться. Это успокаивает, ведь ты действуешь осторожно, страшась зайти за черту. Твоя ладошка цепляет воротник рубашки, медленно спускается ниже, и ты пристально следишь за этим процессом, контролируя мелочи. Ты становишься ближе, прислоняясь лобиком к моей щеке. Выше просто не можешь, ведь даже на каблуках ты не дотягиваешь в росте, всё ещё оставаясь маленькой статуэточкой для меня. Моя рука всё так же держит тебя за талию, а твоя переходит на мою спину, притягивая. Я чувствую твоё тепло, твоё тяжёлое дыхание, лёгкую дрожь и сдержанно улыбаюсь. Впервые на моём лице проскальзывают нежность с закрытой грустью, что ранее дарила мне ты. Но это счастье заканчивается, включая твоё тепло… До моего слуха долетает шквал громких аплодисментов, а дальше — сумбур. Незримый занавес разрывает нас, и мы отдаляемся друг от друга. Последнее, что я помню ясно — то, как нежно прикоснулся к твоей ладошке губами, вызвав новую порцию улыбки и смущения у тебя… А дальше вновь одиночество. Хотелось многое сказать тебе, но я снова не успел — тебя буквально вырвали из моей защиты и увели в другую сторону. Я не успел даже попрощаться с тобой, поблагодарить, но теперь понимаю, что вряд ли мы больше увидимся. Направляюсь в сторону своей временной обители, чтобы передохнуть, хотя бы пару жалких минут, параллельно призывая движением руки Мишу «отвалить». Хотелось остаться в гордом одиночестве, привести расшатанные мысли в порядок, но, кажется, и этому не суждено было произойти. Из продолжительный сумбурности меня вырвал голос, точнее его малая часть, долетевшая до моего сознания. Многое я не успел уловить, но, к великой радости, его обладательница решила ещё раз настойчиво напомнить о себе. — Сережа, — ты произносить чуть тише, набирая в воздух лёгкие и, через мгновение, прерывисто выдыхаешь, — пожалуйста, подожди.       Стук твоих каблуков не прекращается. Ты пытаешься подстроиться под мой темп, идти даже быстрее, чтобы догнать, но именно в этот момент я решаю остановиться и резко повернуться в твою сторону. До последнего я не хотел делать именно это, но как только ты стала вновь слишком близка ко мне, всё нежелание в миг улетучилось. Мои руки машинально ложатся на талию, пока ты, в попытке удержаться на ногах, хватаешься за мои плечи. Видимо этот поворот стал неожиданностью для тебя. Ты влетела в меня, не отрекаясь от роли догоняющего. На мгновение между нами застывает гнетущая тишина, нарушить которую осмеливаются только стук твоего сердца и твоё тяжёлое дыхание. Ты вновь избегаешь столкновение наших взглядов, но это не мешает мне заметить на твоём лице непривычную для здорового человека бледность. Не понимаю, что стало её причиной, но лишь крепче прижимаю тебя к себе, не давая усомниться в своей надёжности. Проходит всего пару минут, как ты решаешь нарушить гармонию наших ритмов своим слегка хрипловатым голосом: — Мы можем поговорить?       Из твоих губ это звучит так, словно сейчас ты озвучиваешь приговор. Слишком серьёзно, но несмотря на это — по-женски нежно. Ты ждёшь моего решения, моих слов, которые я не осмеливаюсь произнести. Более чем уверен, я угадал ход твоих мыслей, твой следующий вопрос, который должен прозвучать после моего — «О чём?». Ты поднимаешь свой взгляд, смотришь в ожидании, действуешь абсолютно гипнотически, заставляя меня тонуть в твоих горящих изумрудах. Как же тяжело тебе отказывать, но я понимаю, что правдивый ответ разрушит все здравое между нами, а ложь ранит твоё хрупкое сердце. — Сейчас не время — тихо произношу я, улавливая твой обреченный, неоправданный моим ответом, выдох, но спешу добавить, — Не сегодня… Позже… В любое время дня и ночи я буду ждать тебя… Только не сегодня… Не сейчас…       И вот, казалось бы, я посеял в тебе крупицу надежды, но, увы, это лишь жалкая иллюзия… для тебя. Этот разговор не состоится. Ты не придёшь, потому что твой порыв завянет в обречённости решения. Не впервые ты пыталась. Не впервые настаивала на нужные нам обоим слова, но я всегда ломал твои желания отказом, как делаю это сейчас. Ты вновь вздыхаешь, отстраняясь от меня. Очень быстро, будто малейшее касание с моей стороны обжигает тебя. На мгновение замираешь, обдумывая дальнейшее, и очень тихо, сдерживая дрожь в голосе от обиды, произносишь: — Спасибо… за выступление.       Ты уходишь, слишком быстро, оставляя после себя лишь лёгкий ветер, но не оставляя права сказать слово… слова, которые ты так ждала от меня. Именно в этот момент я потерял всё, окончательно разбивая рамки дружеского приличия. Я потерял тебя…

***

Каролина       Моя слабина, моя жалкая хрупкость не позволяет мыслям освободиться от мрака. Всё кажется слишком бессмысленным, бесцветным — мир будто вымазали в серый. Мне не хватило стержня, настойчивости… Я жалею об этом… Время пролетело слишком незаметно, подталкивая меня наконец-то хоть к какому-то решению. Единственно верному… Стрелки часов уже давно ушли за полночь. Артисты покинули это здание, как и его зрители… Работа закончилась, закончился день, а значит и его слова тоже … «Не сегодня» … Ноги сами ведут меня по коридору, к месту, где должен быть ты. Замираю, когда вижу небрежную табличку с твоим именем, но не осмеливаюсь шагнуть дальше. В голову бьют сомнения — «Вдруг ты давно дома»… Ты ведь всегда спешил домой, как можно скорее, избегая любую массовость после корпоративов. Вряд ли этот день смог стать исключением… Но надежда не стирает свои орбиты в моей душе, я всё ещё верю, что ты здесь… Ждёшь меня… Хотя последнее скорее моя личная выдумка… Признаюсь, честно, я хотела верить в это…       Моя ладонь ложится на дверную ручку и крайне несмело нажимает на неё. Толкаю дверь, делая осторожный шаг, и замираю. Возможно я совершила огромную ошибку, ворвавшись без стука… Необдуманно, поддавшись минутным эмоциям… Но разве это важно, когда я встречаюсь с твоим взглядом. Всё становится тщетным. Ты сразу же вовлекаешь меня в контакт, будто бы моё появление вовсе не стало для тебя неожиданностью. Хотя это было не так… Ты не знал этого, даже я до конца не могла прогадать собственных действий. Поступок вышел слегка спонтанным…              Ты не поменял своего положения, так и продолжая сидеть в выжидающей позе, закинув одну ногу на другую. Но больше всего меня удивило не это. Твоя рубашка валялась совершенно в другой стороне, что позволило обнаженному торсу открыто себя демонстрировать. Я не сразу осознала, что уже несколько минут стояла просто так и открыто пялилась, изучая взглядом твои рельефы. Ты же — продолжаешь ждать от меня слов, может быть — действий, но во мне вновь проснулась девочка-подросток, которая так и не смогла взять ситуацию под свой контроль. Я вновь замкнулась в себе, смутившись от твоего вида. Вновь это необузданное чувство, возводящее стену между нами. Становится душно, а после и жарко. Ты подходишь ко мне, решаешь избавить меня от застывшей позы и, наконец, закрываешь дверь. Ощущаю твои пальцы на собственных плечах, которые медленно отодвигают мои волосы и невинно поглаживают, через ткань уже серебряного платье, кожу. Всё идет в иную сторону… Я сглатываю стоящий в горле ком и решаю сказать хоть что-то, дабы сгладить обстановку нежного кошмара. — Ты сказал — в любое время, — неуверенность бьет по моим связкам и я собственноручно толкаю себя в пропасть. — дня или… — делаю неловкую паузу, стараясь скрасить нежность тембра, — дня или ночи, — бессознательно выдыхаю последнее слово, особым, тихим шепотом. Делаю вновь только хуже, закладывая фундамент атмосферы интима. Ведь мы одни… Нам ничего не мешает…              На твоём лице появляется та самая, привычная, усмешка, и я перестаю что-либо понимать. Ты вновь заманиваешь меня в игру взглядов, наклоняешься ближе ко мне, не прерывая зрительного контакта. Расстояние тщетно тонет под мастерскими движениями виртуоза. Ты сохраняешь созданную мною идиллию и добавляешь частичку от себя, медленно испепеляя стену, вставшую между нами. Замираешь в сантиметрах от моих губ и, будто это обыденность, выдыхаешь: — Верно…       Дрожь настигает меня, от столь горячего шепота. Ты близок… Слишком… Грудную клетку сковывает тяжелыми сетями, и я вновь не могу вздохнуть. Напряжение нарастает по всему телу, ведь сейчас я даже не могу предсказать твой следующий шаг. Всё кажется совершенно иным — необузданным, непривычным для меня. Ты не отступаешь, всё ещё продолжая обжигать мои губы своим дыханием. Чего-то ждешь или выжидаешь подходящего момента, заставляя моё тело медленно мякнуть. Отголосок осознания твоих действий приходит лишь в тот момент, когда я начинаю упираться спиной в стену. Ты поймал меня в ловушку и вряд ли уже отпустишь. Не нахожу выхода, как избежать твоего напора, и роняю необдуманную просьбу… слова… — Сереж, я… — но ты не даешь мне договорить, прикладывая указательный палец к моим губам. В ответ лишь слышу слабое шипение, заставляющее меня замолчать и вздрогнуть. — Тшш…       Всё что сейчас происходит — далеко от простого понятия «дружба», от этого дрожь в моих ногах только усиливается. Это были не простые объятья, прикосновения. С самого начала ты придал всему этому воплощение своих скрытых мыслей, утаив их от меня. А теперь решил прописать добивающий ход. Ты выжидаешь всего мгновение, после чего прикасается к моим губам, в полной мере захватывая их под свой контроль. Нежно, осторожно, прощупываешь почву тебе дозволенного. Ты выбиваешь меня из привычной среды, привычного общения. Я не сразу понимаю, что только что произошло между нами… вообще происходило… все это времяя… Но когда до меня доходит вкус, который ты предал этому поцелую, я, незаметно для себя, поддаюсь тебе. Здравый рассудок остался там, на сцене. А теперь его место сменили опьяняющие чувства. На твоих губах замер вкус дорогого алкоголя, который я так активно пытаюсь переманить к себе. Ведь так гораздо проще. Не придётся клеймить себя за поступки после…       Ритм возрастает. Я позволяю углубить нашу близость, в замен чувствуя, как ты сплетаешь наши языки в более крепкую связь. Действуешь, как настоящий ювелир — совершенно одурманивающе вытачивая движения. Всё это перетекает и ко мне, я начинаю действовать необдуманно, подыгрывая разуму чувств. Мои руки касаются твоей груди и, оставляя за собой дорожку из твоих мурашек, перетекают на плечи. Ты слабо вздрагиваешь от холода моих пальцев, но даже не стремишься отступать. Это так забавляет. Ты сжимаешь меня сильнее, но я наконец-таки нахожу нужную лазейку, мастерски, словно змея, проскальзывая в появившейся и ни сколь не защищенный просвет. — Наглец, — говорю наигранно, придавая звучанию лёгкой грубости, но затем теряю контроль и пошло улыбаюсь, скрашивая проявление чувства закушенной губой.       Ты вновь привычно усмехаешься, слегка прищурив глаза, но даже не думаешь отступать от цели, которая, по счастью случая, связана с моей персоной. Вновь становишься близок, но не спешишь разрушать жалкие сантиметры между нами. Ты выдыхаешь, но вместе с этим произносишь наглые: — Нисколько.       Ты устремляешь взгляд на мои губы, ожидая возможного отказа с моей стороны, но я не могу действовать в опровержение. Все и так слишком очевидно — между нами завяжется не совсем обычный разговор. Точнее, мои мысли ни как не связывают, то что происходит, с тем, для чего я здесь. Я потеряла цель своего визита. Как это происходило каждый раз, как я пыталась сказать хоть слово. А сейчас и ты нашёл в себе силы поступить иначе. Не избежать — завладеть… Мной.       Мои пальцы проходят вдоль молнии, указывая на предмет, сковывающий под кромкой вечернего платья фигуру. Это знак тебе, совершенно ненавязчивый намек. Я вовсе не против поддаться, я открыта, но более чем уверена, что это алкоголь, теперь впитавшийся с твоих губ в мои, так умело управлял сознанием. Единственный поцелуй, такой затягивающий, оставил за собой не померкшее чувство. Хотелось ощутить свободу, избавиться от излишков и вновь почувствовать сладость. Поэтому, когда ты помогаешь моим рукам тянуть злосчастный замок вниз, прикасаясь уже к обнаженным участкам моего тела холодными пальцами, я нашептываю совершенно непонятные глупости тебе на ушко, легонько вздрагивая.       Твои губы примыкают к моей шее, оставляя приятную щекотку и влагу каждого прикосновения к ней. Скоротечные минуты стирают рамки, заставляя тело поддаваться твоим действиям. Наконец-то насладиться, забыв про всё на свете. Я неосознанно запрокидываю голову, как делала это в нашем номере, предоставляя тебе новую местность, которую ты сразу же берёшь в обиход своими аккуратными поцелуями. Твоё горячее дыхание сводит меня с ума. Не могу ничего сделать с бурлящим внутри чувством. Это просто невозможно, ведь оно прожигает всего лишь одно слово — «Хочу». Да и твой контроль привычных тебе рамок постепенно исчезает. Ты слишком увлекаешься, одаривая меня очередной порцией ласок, и даже не замечаешь, как прикусываешь мою кожу, трактуя на ней своё присутствие. Теперь это маленькое жгучее приятной болью клеймо будет напоминать мне о твоем небольшом подарке. Это не позволит забыть то, что ты творил со мной и моими чувствами, это не сотрется, не испарится, только лишь напомнит о себе скорым утром…       Платье спадает вниз, позволяя вздохнуть чуть свободнее. Кажется, что ты вовсе не замечаешь достигнутой цели, продолжая вовлекать меня в очередной долгий поцелуй. Но это далеко не так. Спиной я ощущаю холодное препятствие стены, которое под жаром моего возбужденного тела тлеет, вбирая в себя частичку тепла от меня. Ты задумал иное, то, что до сих пор остается тайным для меня. Честно, я в предвкушении… Хочу собрать каждый бонус в твоей игре и, разумеется, завладеть главным призом.       Всего на мгновение ты отстраняешься, но затем лишь плотнее вжимаешь меня в стену, заставляя, от неудобств, выгнутся и пойти по изгибам уже твоего тела. Улыбаешься, привычной тебе улыбкой, и внимательно наблюдаешь за мной, запоминая эмоции моего личика. Очевидно, ты вновь пытаешься провернуть трюк, чтобы вызвать у меня порцию возмущений или того хуже — одобрений. Вряд ли что-то сможет меня удивить. Мы одни… Абсолютно… Нет никого перед кем бы я могла чувствовать стыд. Но я вновь ошибаюсь… Казалось бы, твоя ладонь абсолютно логично движется к месту сошествия всех напряжений, но это лишь самая малая часть твоего плана, в которую ты решаешь меня посветить. Дальше — полная неизвестность, смешанная с пошлым воображением грядущего. Ты останавливаешься в нескольких сантиметрах, едва задевая пальцами край трусиков. Сразу же все замирает и у меня. Ты смотришь пристально, совершенно не скрывая своей улыбки. Всё прекрасно знаешь… Знаешь о моих безуспешных стараниях скрыть томное чувство, стягивающее низ живота. Знаешь, что это не возможно. Только ни тогда, когда рядом с тобой стоит сильный мужчина. Но вот же черт, разгадка явно кроется ни в этом. Слишком просто… Это только начало твоих воплощений, от которых внутренние чувства стягиваются сильнее. Твоя ладонь поднимается чуточку выше, отступая, и касается моей руки. Ненавязчиво ты прикасаешься губами к моей щеке, целуя и оставляя за собой еще больше тайн. Наши пальчики переплетаются, вновь создавая единую ауру. Как несколькими часами ранее. Ты явно тянешь, не подпуская мои мысли к разгадкам. Моё тело близко к полному подчинению, я не могу им управлять, ведь ты так виртуозно делаешь это за меня, направляя в нужную тебе сторону. Я просто мякну, почувствовав желанное тепло и прикосновения. Даже когда твой шепот обжигает моё ушко, я не могу разобрать его. Слишком всё туманно. Притупленные чувства не дают волю разуму, заслоняя эту область приятной дымкой. Суть слов и всех твоих прелюдий, долетает потом, когда я уже ничего не могу остановить. Меня накрывает секундный шок, который затмевает слишком громкий стон, слетевший с моих губ следом. Румянец дает о себе знать сразу же, как и твои привычные колкости: — Оказывается ты приверженица других развлечений. — ты усмехаешься, окутывая меня своим хриплым шепотом, который оставляет абсолютно безумный отпечаток внутри. Краска на моих, бледных до этого момента щеках, становится яснее. Но ты успешно продолжаешь вгонять меня в состояние робеющей девчонки, — Как иронично, спустя столько лет дружбы я познаю твои вкусы… Сергей       Ты так долго ждала моих решений, действий, встреч… Ты вновь пришла за словами. Я ждал… Знал… Но даже не мог предположить, что всё может обернуться именно так. Алкоголь сломил всяческие сомнение, закрыл здравый смысл. Ты пришла одна… Мы остались одни… Собственноручно я стирал многолетние границы. Каждое новое прикосновение к твоему телу делало из меня безумца. Я не смог остановить себя, не смог устоять, а твое упавшее к ногам платье только подогрело влечение. Хотелось дальше, дольше — наперекор всем «против». Хотелось уловить в этом что-то особое. Хотелось безумного, того, что я не мог позволить себе так долго…       Каждое прикосновение было особым, оно подводило к очередному безрассудству. Да и ты слишком охотно поддавалась мне. В голове складываются грандиозные мысли, но все они ломаются, сменяя друг друга, когда я начинаю воплощать хотя бы одну. Это ярче всех представлений. Это происходит здесь и сейчас. Ты реальна… Хотелось многого. Сразу… Моя ладонь останавливается в паре сантиметров от ткани твоего нижнего белья. Чувствую твоё сжатое желание, лёгкую дрожь, напряжение. Ты была уверена, что всё случится в эту минуту. Я тоже… Но мои мысли дошли до безумного. Уверен, это тебе понравиться не меньше…       Возвращаюсь к твоей ладошке, и, совершенно не случайно, сплетаю наши пальцы, как делал это раньше. Много раз… Невесомо прикасаюсь к твоей шее, будоража кожу своим дыханием и влажностью губ. Знаю, что тебе это нравится. Знаю, что это поможет отвлечь тебя от главного, как и мой включившийся шепот. Я осторожно загибаю твои пальчики, оставляя всего лишь один, и ломаю ладонь под удобное мне положение. Так будет проще сдержать твой порыв осуждения моего придуманного кошмара.       Я уничтожаю в прах все границы приличия, поддевая резинку трусиков твоей же ладонью. Продвигаюсь чуть дальше и, на мгновение, останавливаюсь, поджидая нужный момент. Ты всё ещё находишься в туманной реальности, которую я так успешно подарил тебе. Может быть, даже слегка переборщил… Ведь сейчас я хочу, чтобы ты отдала этому моменту вверх своих эмоций. Это будет незабываемо, я уверен…       Твой взгляд равняется с моим, и я слегка улыбаюсь. Чертовски приятно наблюдать за совершенным блеском твоих глаз, а затем и слабым шоком, который перерастает в нечто масштабное, когда я проникаю твоим пальчиком в тебя. Чистый звук, сорвавшийся с твоих губ, оглушает. Я на мгновение теряю бдительность, пока ты отчаянно пытаешься улизнуть. Как жаль, что это бесполезно, дорогая… С каждым лёгким движением к твоим щекам приливает все больше краски. А после моей колкости, ты вообще теряешься в ужасном румянце, больше тебе неподконтрольном. Уверен, тебе более чем нравится данное новшество? — только я до конца не могу понять, почему ты все ещё сдерживаешь свои явные порывы, скрывая их за тяжёлым дыханием. Необычно? Возможно… Но ни в этом ли прелесть?       Не хочу ничего говорить, нарушать созданную идиллию. Хочу лишь одного — сменить твой румянец на сладкие стоны. Уверен, они будут мелодичны. Наравне с твоим голосом.       Выпускаю из плотного контроля твою руку, которую ты моментально уводишь подальше от захватчика, но не даю и секунды на отдышку, вводя до предела два собственных пальца. С твоих губ наконец-то срывается сдержанный звук наслаждения. Ты резко распахиваешь веки, вовсе не ожидая такой внезапной смены темпа. Твой взгляд, слегка безумный, застревает на моих карих глазах, в которых столь же очевидно летают чертики. Это тебе уж точно нравится больше… Но… В воздухе всё еще висит напряжение. Ты напряжена, ожидая подвоха. Или же напряжение стоит вовсе ни от этого. Что-то изменилось… Что-то сковывает тебя, не давая в полной мере насладиться этими мгновениями любви. Даже безумие в твоих глазах. Искры внезапности гаснут. Взгляд становится тусклым, будто ты вновь не со мной. В мгновение… Ты отводишь его в сторону. — Что-то не так? — вновь возвращаю свой горячий шёпот на твою шею. Вновь пытаюсь тебя отвлечь от этой скованности. — Нет, — ты отвечаешь прерывисто, стараясь укрыть от меня тяжёлое дыхание, — продолжай. — Тогда… — выпускаю горячий воздух, скопившийся в легких, и вновь обжигаю им твою шею, — Смотри на меня. Я хочу видеть твои глаза.

***

Каролина       Каждая следующая минута казалась нескончаемой пыткой. Ты дарил верха блаженства, вновь унося и так до предела спутанное сознание в ещё большие дебри. Каждый раз, когда мой взгляд терялся, цепляясь за ненужное теперь помещение, ты возвращал его к себе. Иногда немного грубо, с рыком цепляясь за мои губы. Ты овладевал моим телом мастерски, будто бы всё это время я принадлежала только тебе. Ты вовлекал слишком виртуозно. За гранью разумного. Вгонял в беспамятство. Все было слишком гладко, будто бы ты заранее продумал весь сюжет. Только вот я абсолютно не успеваю за сменой кадров. Только недавно я была прижата тобой к стене, а теперь нахожусь на столе, совершенно обнаженной.       Эйфория… Да, именно это чувство я продолжаю ощущать до сих пор. Тело слегка трясёт от пережитого оргазма, но это вовсе не останавливает тебя. Ты добивался именно этого. Я открыта, скованность отступила. Даже ногота не подначивала к стеснению...       Близостью ты открываешь новые границы. Нежно проникая головкой полового члена в эпицентр коллосального напряжения, ты не забываешь одарить мои губы лёгким поцелуем. Выдыхаешь в них, двигая тазом назад, а затем вновь вторгаешься в лоно, в награду получая мой тихий стон… Раз за разом, касаясь все более чувственных зон…       Это выше чем блаженство, это невероятное ощущение. Это пик эйфории, верха наслаждения. Каждая клеточка моего тела, казалось, ощутила этот вулкан эмоций, которые вырвались наружу в сокрушительном, для меня, оргазме. Волна неизбежности, погружающая с головой в дрожь… Это все сделал ты… Мгновением и неизбежной любовью…

***

      Прикосновение… Место… Время… Настойчивость… Чувство… Эйфория…