Лимоны

Весь оставшийся вечер и большую часть ночи Олег думал над словами Швецовой, и с каждым новым часом ему казалось, что всё-таки не стоит быть таким категоричным. Если тебя предал один человек, это не значит, что все остальные семь миллиардов сволочи. Платонов чувствовал себя крайне плохо, огрызаясь на Марию. В её поступках и словах не было ничего дурного, она не была похожа на человека, который действовал из личной выгоды. Наверное, это и послужило для Олега тем самым фактором, из-за которого он и решился рассказать ей обо всем. Немудрено, что она захотела помочь. И вдруг мужчина подумал, что может быть это не так уж и плохо. Может стоит наконец попробовать доверять людям снова? С такими мыслями Олег наконец-таки заснул, вспоминая Машины слова, что утро вечера всё-таки мудренее. Завтра они встретятся, все обсудят и вероятно ситуация начнёт меняться. Но это завтра… А вот на другом конце города так же без сна крутилась Мария. Сбив всё постельное бельё, она никак не могла успокоиться и принять удобное положение для того, чтобы уснуть. Мысли не давали Маше расслабиться. В последнее время она так часто думала об Олеге, что даже, казалось, забыла, что изначально он ей очень и очень понравился. Нет, это никуда не делось до сих пор, но теперь проявлять свои чувства девушке почему-то было неудобно. Поэтому она заняла самую комфортную позицию: быть другом. Швецовой было не впервой дружить с мужчинами, она верила, что это вполне реально, поэтому ничего дурного в дружбе с Платоновым не видела. Да, хотелось бы не этого, но… Время покажет. Человеку сейчас явно не до заигрываний, Маша понимала это наверняка. *** Наутро Олег проснулся с дикой головной болью. В таком состоянии ему было просыпаться уже не в первый раз, он привык к тому, что бессонные ночи не проходили бесследно. Его опять мучили сны с картинками из прошлого, которые пришли к нему в ту самую секунду, как мужчине удалось заснуть. Он был беспокоен, постоянно просыпался и со страхом оглядывался по сторонам, пытаясь поскорее прийти в себя и понять, что это просто сон. Эти кошмары длились с того самого дня, как прошли похороны. Сюжет повторялся: ему звонят, он приезжает на место, видит тело, а потом узнает в нём свою любимую жену. После такого мужчину просыпался с мокрыми дорожками от слез на щеках. Хотелось плакать, рыдать, биться в истерике, но не получалось, и от этого было только хуже. Вся эта боль плотным клубком сидела где-то глубоко внутри я никак не могла выйти наружу. Олег свыкся с мыслью, что никогда и ни с кем не сможет обсудить этот вопрос. Наверное именно поэтому, когда Мария предложила ему помощь, Платонов настолько сильно испугался. Он уже успел забыть, что такое возможно. От горького вкуса крепкого кофе сводило зубы, но мужчина даже не обращал на это внимания. Проснуться. Сейчас главное проснуться. Еле как запихнув в себя завтрак, мужчина отправился одеваться. Времени расхолаживаться не было. Вдруг откуда-то с кухни телефонный звонок напомнил о себе и Олег, чертыхнувшись, поспешил туда, чтобы ответить звонящему. На экране высветилось знакомое имя и Платонов, удивившись, взял трубку. — Да, Дарья Николаевна, — поздоровался Олег, — слушаю вас. Здравствуйте! — Здравствуй, Олеженька! — Тепло поздоровалась с ним в ответ женщина. — Очень рада тебе. Как твои дела, дорогой? — Ну, — вздохнул Платонов, не зная, что ответить, — с переменным успехом. Обживаюсь потихонечку. А вы как? Как здоровье? — Бог тебе в помощь, дорогой! А я… Жива пока. Не спешит что-то Он меня к себе забирать. — Да что же вы такое говорите! — Испуганно замахал рукой Олег. — Нельзя так. Живите сто лет! — Олеж, да толку мне здесь уже жить… А так хоть доченьку повидаю на том свете, кровиночку свою, — тяжело вздохнула женщина, голос её задрожал. Платонов почувствовал себя крайне скверно, не находя верных слов для поддержки. Она продолжала. — Я по ней так сильно скучаю. — И я тоже, Дарья Николаевна… И я. — Но на самом деле я тебе по делу звоню, Олеж, причём по очень важному. Убийцу Сашеньки нашли! — Что? — У Олега тут же подкосились ноги и он опустился на кровать. — К-как… — Позвонил следователь, сообщил это известие. Завтра суд будет! Мерзавца накажут, дай Бог… — Чувствовалось, что женщина очень волнуется. — Я приеду на суд, — твёрдо сообщил Олег, — хочу посмотреть ему в глаза. — Олеженька, зачем же душу свою бередить! Да и мало ли он потом мстить начнёт. Ты молодой, тебе… — Дарья Николаевна, — голос Платонова стал ещё жёстче, — мне всё равно. Я обязан посмотреть на этого урода! Поговорив с бывшей тещей ещё какое-то время, Олег попрощался с ней и поспешил на работу. Ужасная ночь перетекла в ещё более ужасный день. С одной стороны новость о том, что убийцу нашли была радостной, с другой Платонов попросту понимал, что не сдержится, если встретится с ним лицом к лицу. Для начала мужчина решил заехать к Маше и рассказать ей, что помощь уже вроде как и не требуется. Дело закрыто… В следственном комитете было как-то непривычно пусто, а кабинет Марии был и вовсе закрыт. Милая уборщица с южным акцентом сообщила Платонову, что все на планёрке, и он принялся ждать Швецову на диванчике неподалёку. — Привет, Олег! — Поздоровалась она, едва не выронив из рук папки с делами и свой любимый розовый блокнот для записей. — Давай я тебе помогу, — предложил он, — привет. — С радостью, — вздохнула Маша и отдала Олегу все свои дела, — сейчас просто руки отвалятся! — А зачем ты всё с собой брала? — Удивился мужчина, с трудом неся все эти документы в руках. Было по-настоящему нелёгко, и Олег удивлялся, как Мария справилась с ними сама. — У нас раз в месяц проходит совещание, на котором мы должны отчитаться по всем своим делам. А у меня их пятнадцать сейчас! Не могу же я каждое помнить наизусть досконально, — объяснила Швецова. — А ты чего с утра пораньше у меня? Просто так или по делу? — Да, — смутился Платонов, не знаю что ответить, — на самом деле по делу, но по личному. Есть новости по поводу Саши, представляешь? — Что? — Мария испугалась ровно так же, как Олег сегодня с утра. Ей было страшно даже предположить, что же может рассказать ей Платонов. — Нашли убийцу. Завтра суд, — Олег был немногословен, — я поеду. — Это ведь хорошая новость? — Осторожно поинтересовалась девушка, поглядывая на него. — Хорошая, но не знаю правда вернусь ли я назад… — Немного тише произнёс Олег, не смея поднять на Машу глаз. — Что?! — Испуганно вскрикнула Швецова, даже не обращая внимание на то, что вокруг них люди. — Почему ты говоришь такие вещи? Ты хочешь вернуться в Москву? — Маш, — он всё-таки нашёл себе силы посмотреть на неё, — я просто убью его. А за это в нашей стране сажают. — Пожалуйста, перестань, — девушка взяла его под локоть и повела в свой кабинет, — это все эмоции. Зачем тебе туда ехать? — Тёща меня тоже так спросила бывшая, -Хмыкнул Платонов, кладя ей на стол папки с делами, — но я не могу не посмотреть в глаза этому уроду. — Олег, пожалуйста, будь осторожен. Знаю, что ты всегда можешь рассчитывать на нашу помощь. Мария была по-настоящему обеспокоена тем, что говорил ей Олег, поэтому старалась всеми силами убедить его, что о таких вещах не стоит даже думать. Платонов медленно кивнул, и девушка продолжила. — А если тебе нужно будет выговориться, то ты всегда, в любое время можешь позвонить мне, я с радостью помогу тебе. Олег, пообещай вернуться! Слышишь? Платонов посмотрел на неё, и Машу ужаснулась. Снова эти пустые, безжизненные глаза, которые хоть и смотрели прямо на неё, но все равно создавалось такое впечатление, что он ничего не видит. — Спасибо, Маша, я не знаю как все обернётся. Но в любом случае я тебя очень сильно благодарен, — Олег попытался выдавить из себя улыбку, которая выглядело бы более-менее естественно, но судя по лицу Маши у него вышло не очень. — Пообещай, — Маша отчётливо выделяла слова, — мне вернуться. Пообещай не делать глупостей. — Работай спокойно, — вздохнул, сказал он, — я поеду. После его ухода Швецова попросту не могла найти себе места. Мысль о том, что Олег попросту может попасть в какую-то беду, поддавшись своим эмоциям, не давала ей покоя. Его хотелось как-то оградить от необдуманных поступков, защитить, поддержать и помочь, но Мария не знала как и чем. Нужно было всё обдумать спокойно, но паника, которое обычно не была свойственна девушке, не давала сосредоточиться.