"Лучше отменить крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно само собою начнёт отменяться снизу." Император Александр II
Российская Империя, декабрь 1861 года. Крепостное право отменено, но многие помещики, пользуясь привычным укладом жизни своих крестьян, продолжали считать оных своей челядью и держали их души полностью в своих руках. Распоряжались жизнями по своему усмотрению — женили, разводили, выгоняли, били и даже убивали. Год выдался засушливым, собранный урожай не мог прокормить и половину двора любого уездного барина. Да к тому же все поголовно были заняты крестьянской реформой, повсюду велись праздные разговоры, даже среди бывших крепостных, а их хозяева не обращали никакого внимания на то, что батраки бездельничают, они писали жалобы Императору на свою печальную долю, которая постигла их после провозглашения Манифеста об отмене крепостного права. Времени во весь сезон не нашлось подумать о хлебе насущном и чем будет люд питаться в суровую русскую зиму. Помещица Настасья Кирилловна, вдова зрелых годов, нашла выход из сложившейся ситуации, она решила выдать замуж трех дворовых девок за зажиточных крестьян из соседнего уезда. — А что, и сами сыты и нам не дадут с голоду опухнуть, — говаривала она за чашкой душистого чая своему холопу Митьке, проворному и пытливому управляющему её поместьем, — за то кажному жениху выделим по избе и наделу. — Девки наши крепки, кровь с молоком, а уж какие умницы, да затейницы! — Митька довольный таким решением, начищал до блеска самовар. — Варьку, Аленку и Любаву приведи ко мне, нынче женихи свататься приедут, пусть косы заплетут, да кашемировые платки наденут, да и будет с них, — Настасья Кирилловна шумно отхлебнула чаю из блюдца, закусив баранкой. Все три девушки приготовились к смотринам и смиренно опустили глазёнки в пол в ожидании женихов. Варвара была девушкой крепкой и бойкой, даже мужиков вилами гоняла, если что ей придется не по нраву. Роста была высокого, русая коса до пояса, щеки горели здоровым румянцем, хороша девица! Аленка росту была среднего, толстая, сразу видно детин добрых народит. Черные, как смоль волосы, огромные голубые глаза навыкате, щеки, что называется лежали на плечах. Любава — худощавая девчонка девятнадцати лет от роду, бледная, с темно-русыми волосами до колен и черными маленькими глазенками. Красавицей не была, но нраву кроткого, и на нее купец найдется. В горницу с шумом и смехом ворвались свахи, перебивая друг друга и беспрестанно пританцовывая на месте: — Люди добрые, вечер в хату! — Ваш товар — наш купец! — Ищем овечку, у вас не заблудилась? — поочередно трещали свахи. Три затейницы эти всегда были там, где намечалось скопление люда: на народных гуляниях, на похоронах, на смотринах и даже на самих свадьбах. На похоронах горько и шумно лили слезы, на свадьбах заливисто, не менее шумно, желали долгих лет молодоженам. Варваре достался под стать ей крепкий и бойкий мужчина. Годов он был средних, улыбающийся и довольный. Все в нем вызывало интерес у будущей молодухи. Вот ведь повезло! К Аленке сватался худой и рябой паренек, сутулый, да хлипкий. Но и они, судя по взглядам, поладили и были довольны своей участью. Любаве же достался огромный черноволосый татарин, он также, как и остальные был мясником. В отличии от остальных женихов был молчалив и угрюм. Не такого Любава ожидала, хоть она и была нрава кроткого, но в этот раз не выдержала, стремглав ринулась во всей этой праздничной кутерьме к Настасье Кирилловне. — Барыня, Настасья Кирилловна, помилуйте, что это за судьба такая, знамо ли дело за нехристя басурманского отдавать? — Любава залилась горючими слезами, упав на колени. — Любава, а другой жених на тебя и не посмотрит, ты ведь худая, как палка и бледная как смерть, — эти слова легко и непринужденно вырвались из уст помещицы. На этих словах Любава поднялась, побежала к сеням и схватила бушлат из овчинки, накинула его на себя и, как есть босая, побежала прочь из усадьбы, по снегу, навстречу оврагу за рощицей. — Господь, милосердный, убереги свою дочь от ирода проклятого, пусть никто меня не узнает, оберни меня птичкой маленькой или зверьком каким, хочу улететь, убежать отсюда, — с этими словами она, вся растрепанная вскинула руки к небу и бросилась в глубокий овраг. Мустафа, так звали того татарина, все это время наблюдал за ней, он видел и то, как она подбежала к барыне с просьбой уберечь от брака и то, как она бежала по снегу и как молилась Богу. Он дернулся к краю ямы, когда Любава сделала шаг в бездну, но не успел, кое-как остановился на краю, замахал руками, но не смог удержать равновесия и сорвался в пропасть вслед за своей несостоявшейся невестой. *** Жарко, очень жарко, словно лето на дворе. Бушлат все также был на ней, неужели она смогла остаться живой после падения? — Прочь, старуха, а ну пшла! — мерзкий голос, как будто обращался к ней, Любава в недоумении подняла голову, — Тебе говорю, еще в меха оделась. — Я тебя не разумею, я на смотринах была… — голос был совсем незнакомым и скрипучим, но это была она — Любава… Вокруг расположился огромный восточный базар, кругом были шелка и специи, такого Любава еще никогда не видела, все было ярким и блестящим. Подобрав полы сарафана, она попыталась встать, бушлат казался очень тяжелым, ноги с трудом сгибались и разгибались, для того, чтобы встать ей потребовались неимоверные усилия. Встав на ноги, она посмотрела на свои руки, они больше не сверкали молодостью и свежестью, это были морщинистые и смуглые руки какой-то старухи.Смотрины
19 декабря 2021 г. в 20:36