Твой брат, Джон Сноу

А мимо мертвые деревья вдаль плывут, как вода, По их ветвям струится розовый дождь. Они молчат, поскольку знают, для чего и куда Свое оборванное войско ведешь. (с) Олег Медведев        Служить лорду-молнии Харвину нравилось: можно было бродить по лесам и полям, ничего не делать, искать лорда-молнию. Служить Старкам было труднее и опаснее: лорд Эддард вместо веселой столичной жизни послал Харвина в бой с полчищами Горы, а Джон Сноу теперь гнал в болота, искать Сероводье и путь на Север в обход Рва Кейлин, где засели Железнорожденные. - Смилуйтесь, милорд, не гоните меня к этим мокрецам болотным, у которых перепонки между пальцев растут. Утопят же они нас с вами в болоте или стрелой отравленной застрелят, - взмолился Харвин. – Да и вряд ли мы дойдем до них, скорее сами утопнем или львоящеру на ужин пойдем. - Ну, что мнешься как баба? – рявкнул Джон командным голосом. – Варианта у нас три: Ров Кейлин штурмовать на тех же болотах, притом с юга, или на рыбацкой лодке неделями по осеннему морю грести вдоль берега, пока до Дастинов или до Белой Гавани не доберемся, или же идти через болота к другу моего отца, Хоуленду Риду. Винтерфелл нас ждет. Наши семьи нас ждут: у меня там братья, у тебя братья. Хватит тебе герб Старков на своей одежде прятать – человека Старков люди Ридов не тронут. Так началась у Харвина совсем другая жизнь, в которой ему уже больше не приходилось пить и зубоскалить с Зеленой Бородой, петь непристойные песни с Томом Семеркой, да слушать бредни старой карлицы, которая все хотела уговорить кого-то из молодежи поцеловать ее взасос. Вместо этого Харвин шел вслед за Джоном туда, куда их вела Нимерия, выбирая волчьим чутьем самый безопасный, но не всегда самый сухой путь, месил ледяную грязь, проваливался в болото и выкарабкивался из него то с помощью Джона, а то с помощью Нимерии, которая безжалостно тянула попавших в беду путников то за шиворот, то за рукава. А за всем этим незримо наблюдал хозяин этих мест Хоуленд Рид, зеленовидец и прорицатель, с веселой шуткой встретивший своих гостей словно давних знакомых. - Так, Джона-царевича вижу, - сказал Хоуленд Рид, выйдя встречать своих гостей к концу последней гати. – Серого волка, что его постоянно из болота вытаскивает, тоже вижу. А ты кто такой – Красная Шапочка, что ли? - Сам ты, дядя, сказочник, - проворчал осунувшийся и иззябший Харвин, а Джон смекнул, что Хоуленд Рид и действительно чародей, как о нем говорили люди в Винтерфелле. «Жил на Перешейке юноша, который умел дышать илом, бегать по листьям и менять землю на воду и воду на землю всего одним тихим словом, - рассказывала, бывало, Старая Нэн. – Юноша с болот шел через поле, радовался весеннему дню и никого не трогал, но тут его начали задирать трое оруженосцев...» Поначалу в таких историях юноша с болот бывал неуклюж и обижаем встречными и поперечными, так что за него даже приходилось вступаться храброй девушке, но чем больше приключений и злоключений выпадало на долю маленького юноши с болот, тем искуснее он из них выпутывался, и доходило обычно до того, что спустя всего пару лет юноша с болот оказывался единственным, кроме лорда Эддарда, кто выжил в бою с легендарными рыцарями Королевской Гвардии. На этом месте Старая Нэн обычно довязывала носок и засыпала, а юные Джон и Робб сочно описывали маленькой Сансе, что такой замечательный юноша на самом деле сделал бы с обижавшими его оруженосцами. - Скажи мне, кудесник, любимец богов, как в замок родной мне пробраться, - нараспев сказал Джон постаревшему Хоуленду Риду, который отнюдь не утратил той силы, благодаря которой он и от Артура Дейна ушел, и от Герольда Хайтауэра ушел. – Дальше я стихами не придумал, буду прозой спрашивать. - Ты и сам знаешь, где удобнее и незаметнее взобраться на крепостную стену, - пожал плечами Хоуленд Рид. - Знаю, - согласился Джон. – Я не знаю, где расквартированы Железнорожденные и сколько их, а в замок так просто пройти да глянуть не получится, они там не так вольготно себя чувствуют, как ланнистеровская сволочь в Харренхолле. И вряд ли они выпускают за ворота кого-нибудь из наших. - Про них я тебе подскажу, когда ты дотуда дойдешь, - пообещал Хоуленд Рид. – Вот так. Харвин с удивлением и суеверным ужасом увидел, как глаза Хоуленда Рида закатились под лоб и как Джон одеревянел, словно игрушечный часовой. А потом Хоуленд Рид взмахнул руками и чуть не завалился назад. - Вот ты как умеешь, - с уважением сказал Хоуленд Рид, помотав головой, которая даже немного гудела от удара, которым воля Джона выкинула его прочь. – Неудивительно, что ты так ловок с мечом – ты ведь за долю секунды чувствуешь, куда соперник нанесет удар, правда? Тебе учиться надо, Джон. - Мне нужно выручить своих младших братьев в Винтерфелле, - твердо сказал Джон. – Помочь старшему брату вернуться на Север. Найти сестру. - Не веришь тому, что ты принц? – спросил Хоуленд Рид, а Харвин почувствовал себя ребенком, слушающим непонятный разговор двух чародеев. - Это ничего не изменит. Они останутся моими братьями. - Тебе стоит помочь, Джон, - улыбнулся светлой улыбкой Хоуленд Рид. – Я наконец дождался дня, давно предвиденного мною. Да и свой интерес у меня есть: мои дети отправились в Винтерфелл на праздник осени, и так и не вернулись назад. Твоя доблесть поможет и им. Сэр Родрик Кассель, недавно ставший лордом Хорнвудом, еще только отбил у Железнорожденных Торрхенов Удел и собирал знамена, предполагая в Винтерфелле сильный гарнизон, когда Джон уже вскарабкался на стену Винтерфелла одному ему известным путем. Каждую выбоинку на этом участке крепостной стены Джон знал наизусть: здесь он учился лазать по стенам, потом тому же вслед за ним училась Арья, а потом и Бран. Джон прошел бы здесь и с закрытыми глазами, и потому, когда луна скрылась за облаками, бесшумно подкрался к часовому и зарезал его одним ударом. Луна вскоре вышла из-за туч, но второго часового, у следующих ворот, сбил с толку знакомый ему плащ первого, который Джон накинул на себя, и часовой взглянул на пронзивший его валирийский клинок каким-то удивленным взглядом, - а вслед за тем в караулку, где спали еще двое, с присказкой «темно тут у вас» полетел сосуд Дикого Огня, и сменные часовые сгинули в зеленом пламени. Страшное мертвенное пламя разгорелось, охватывая всю караулку, и замок наполнился криками, топотом ног и паникой – люди Винтерфелла боялись за дорогой им дом, а вот захватчики стали натыкаться на тела своих убитых товарищей, которых кто-то умело заколол в темноте, и почувствовали, как озаренная светом пожара ночь охватывает их первобытным ужасом. - Люди Старков! – воззвал Джон в темноте, досчитав до двенадцати, и многие обитатели Винтерфелла с удивлением узнали его изменившийся голос. – Возьмите в руки оружие! Возьмите вилы и топоры! Бейте их – их уже вдвое меньше, чем было. Джону, вероятно, не стоило привлекать к себе внимание воодушевляющей речью, и незнакомый голос за спиной тут же его в этом упрекнул. - Ты что, думаешь, у тебя две жизни, Джон? – сказал незнакомый Джону Железнорожденный. – Это я, Хоуленд Рид. - Будешь сражаться вместе со мной, Хоуленд? – спросил Джон, который на жизнь смотрел просто и практично, и удивлялся неведомому уже после того, как догадывался, как его использовать. - Слишком далеко, - ответил Хоуленд Рид устами Железнорожденного. – У меня не хватит сил им управлять, да и тебе нужнее мои глаза, чем мой меч. - Ну давай тогда, до свиданья, - сказал Джон, замахиваясь мечом. - До пяти досчитай, - велел Хоуленд Рид, и на счет «пять» Железнорожденный вышел из транса и почти сразу же лишился головы. Теон, как и подобает военачальнику, не принимал участия во всеобщей панике. Он находился в своих покоях вместе со своими лейтенантами и даже оставил у дверей часового, что ему нисколько не помогло, потому что двери влетели в комнату Теона вместе с горящим и вопящим часовым – Джон удачно швырнул три сосуда с Диким Огнем веером и смело прошел сквозь пламя, как истинный Таргариен, сжимая еще один сосуд в поднятой над головой левой руке. - Оружие на пол, руки за голову, всем лежать мордой в пол! – страшным голосом заорал Джон и срубил того из лейтенантов Теона, который не успел упасть на пол, а потом проткнул мечом и второго, который успел. - Не нужно огня, - прорыдал в пол Теон, рядом с которым пахло горящей человеческой плотью и все еще хрипел догорающий часовой. – Я не трогал твоих братьев, я убил вместо них крестьянских детей. Не убивай меня! Не убивай, брат. - Ну что ты, - великодушно ответил Джон, лишая Теона оружия и приподнимая его за шкирку. – Ты же мне как старший брат был. Помнишь, как я маленький на рыбалке ногу пропорол – ты меня тащил на себе домой. А помнишь, как я сома испугался, а ты смеялся надо мной? Теон в ответ смог только постучать зубами от страха. - Ты отправишься искать моих братьев, - велел Джон. – С тобой пойдет псарь Фарлен. Оружия при тебе не будет. - Он скормит меня своим собакам, - испуганно пролепетал Теон, он-то знал, сколько у Фарлена поводов желать ему смерти. - С ним тебе придется поладить самому, - признал Джон, а Теон уже снова начал замышлять худое, но вдруг вздрогнул, повалился навзничь и заговорил не своим голосом. - Я пойду вслед за ними на север, - пообещал Теон. – Они идут к Стене, стороной от дороги. Хоуленд передает привет, - и после этого Теон обмяк и снова затрясся от страха. - Вот видишь, скольким людям ты дорогу перешел, - наставительно сказал Джон. – Вместе с моими братьями путешествуют и дети Хоуленда Рида. Он присмотрит за тобой. Пока Джон улаживал дела семьи, Робб решал те проблемы, которые он создал себе сам. В походе в Западные земли Робба угораздило не только получить ранение, но и найти себе молодую заботливую жену, и Фреи, которым Робб пообещал жениться на Рослин Фрей, имели все поводы его ненавидеть. Дядюшка Эдмар с немалым энтузиазмом предлагал Роббу отдать его Фреям в качестве выкупа и законного супруга для Рослин: - Мне уже за тридцать, скоро девкам приплачивать придется, - откровенно сказал дядюшка Эдмар. – Думаешь, я буду отказываться от юной и симпатичной, которая сама в руки идет? Да в жизни со мной такого не было! Вот тут-то Робб и подумал, что ненависть к нему Фреев лучше принять как свершившийся факт, и умыкнул Рослин из Близнецов, чему та была очень рада, даже узнав о существовании соперницы: все-таки жизнь со старым дедушкой Уолдером была в разы противнее любых соперниц. Тем более что Робб искренне обещал Рослин жениться вторично: взяв себе двойной титул «Король Севера и Трезубца», Робб рассудил, что и королев может позволить себе двух: одну для Севера, другую для Трезубца. «Джейн скажу, что у меня дела в Риверране, Рослин скажу, что мне надо в Винтерфелл, а сам тем временем на охоту», - думал про себя Робб, а пока праздновал успешное решение проблемы в компании обеих своих королев и одобрительно ревущих гвардейцев. Вокруг себя Робб, тем не менее, тоже посматривал, и заметил кидающего на него взгляды человека, по виду наемника. Наемник явно ждал, когда кто-то выйдет во двор до ветру, и Робб решил сразу с этим развязаться: Робб вышел во двор, тихо свистнув, наемник последовал за ним – и тут же полетел с ног, опрокинутый огромным лютоволком, а Робб, умевший находить с людьми общий язык, и для наемника нашел понятные тому слова. - Кто меня пасет, говори, сука андальская! - Убери этого зверя, прошу! Ланнистеры Фреям маляву прислали, убить волчьего короля с Севера. - Вы мне, гады, еще за сестер моих ответите! – разъярился при имени Ланнистеров Робб и зарезал наемника, а вот Джон, не дававший никому таких клятв, тем временем уже рассматривал с корабля западный хребет Лунных Гор: там, как сказал Хоуленд Рид, была Санса, а раз ее увез туда Петир Бейлиш, предавший лорда Эддарда, то Джону нужно было спешить ей на выручку.