"У любви нет преград"

POV Олег.

Дни идут... всё так же воздух душен, Дряхлый мир - на роковом пути... Человек - до ужаса бездушен, Слабому спасенья не найти! Но... молчи, во гневе справедливом! Ни людей, ни века не кляни: Волю дав лирическим порывам, Изойдешь слезами в наши дни... Некрасов Н.А

  На следующий день я погрузился в дело о пожаре. Мне нужны были любые улики, любая зацепка, которая может вывести меня на след того, кто убил ... Вилку. Черт! До сих пор в голове это не укладывается. Она мертва. Не хочется верить, но я, как следователь, должен верить доказательствам. А их предостаточно. Сначала я думал, что погибла не она. Но сегодня утром я с Тамарой ездил на опознание тела. Казалось, я привык смотреть на мертвых людей. Но в этот раз мне было очень больно. Я не хотел туда идти. Но Тома просила меня со слезами на глазах. Я не мог отказать ей.  Когда мы приехали в морг, нас провели в маленькую комнату. Серые стены еще больше навивали тоску и грусть. Молодой санитар сказал: - Будете смотреть? - Да, - сказал я, хотя сам был не уверен в своих словах. Руки тряслись. Больше всего я боялся понять, что там именно она. Тамара вцепилась в мою руку. Ей тоже было страшно. Я видел, как она не заметно смахнула не прошенную слезу.  Молодой человек с пониманием посмотрел на меня, в его взгляде не скрывалось сожаление. Наверное, он каждый день видел боль, разрывающую души, слезы, что не переставали течь по впалым щекам. Я пытался сдержать свой страх, что пробирался ко мне в сердце, даря только боль и мучение. Врач осторожно приоткрыл лицо погибшей девушки. Сзади кто-то не сдержал крик полный ужаса и отчаяния. Это Тамара не смогла сдержать слезы, что разрывали ее бедное сердце. Она осторожно отвернулась, не в силах смотреть на лицо любимой подруги. Я до боли сжал кулаки так, что костяшки пальцев сразу побелели, оставаясь в непринужденной форме. Я пытался верить, что это не она. Ведь Виола не смогла бы бросить меня, она бы не оставила меня одного в этом жестоком мире, где каждый ищет свою выгоду. Я снова посмотрел на ее лицо. Кожа была обуглена, и только ее красивые рыжие волосы, которые были в пепле, указывали, что это точно она. Я постарался скрыть свой взгляд отчаяния, посмотрев на ее, Тамару. Бедная, она сидела на стуле, и тихонько плакала, стараясь избавится от молодого врача, что давал ей воды. Ее глаза не скрывали ненависть, а большие слезы все катились по щекам. Она хотела показаться сильной, но шок от всего, что случилось, не давал ей светло мыслить. Она впилась ногтями в свою сумку, закрывая глаза, пытаясь представить, что это все страшный сон, который скоро закончится. Она хотела обрести покой, судорожно вытирая свое лицо.  А я просто стоял, не в силах поверить в происходящее. Страх сковал тело, и я не смог сделать ни единого движения. Только беззвучным взглядом смотрел на до боли родное лицо, которое вряд ли уже чем-то напоминало свою хозяйку. Я старался сдержать свой порыв, вспоминая все счастливые моменты жизни, когда она была рядом, такая смешная, интересная,любимая. Не могу сдерживать слез, хоть я и мужчина. Меня всегда учили быть сильным, не открывая своих эмоций. Но тебя, Вилка, убили! Я не могу просто на это смотреть! Я должен как-то отомстить им. И я клянусь я сделаю это, чего бы это мне не стоило.  Снова смотрю на обезображенное лицо. Глубоко вдыхаю, пытаясь выровнять сердцебиение, но обида и страдания не отпускают. Не чувствую, как по щеке скатилась одинокая слеза. Это скорбь о тебе, любимая! Я до сих пор не могу представить свою жизнь без тебя, без твоего звонкового смеха, твоих красивых глаз и счастливой улыбки. Я пытаюсь успокоится, я же мужчина, чтоб меня. Слышишь ли ты меня сейчас? Обижаешься ли? Я так жалею о том, что не сказал так многого. Сколько несказанных слов, сколько времени мы упустили, сбегая от друг друга. Я всегда буду тебя помнить, любимая. Всегда! Из года в год, я буду ненавидеть этот день, когда узнал, что больше не увижу тебя, моя родная. Я поклялся отомстить, и я отомщу, стирая руки в кровь, вгоняя в сердца тех уродов жало боли. Из-за того, то ты будешь всегда моим светлым воспоминанием, светом в этой кромешной тьме.