***
Пару дней назад они крупно поссорились. Вернее, разосрались в пух и прах. Да так, что перестали разговаривать. Зареклись начисто, клятвенно! Весь «Шариф Индастриз» уже знал, почему. Очевидно же! Шариф пытался раздеть Адама. Стащить с него неизменное, засаленное, заляпанное бог ведает в каких канализационных трубах и шахтах вентиляций пальто. Повесить чёрное убожество в шкаф. И внушить, что «свободный стиль», принятый в корпорации, вовсе не значит ходить бомжом, нервируя людей неопрятностью, грязью и главное, туалетной вонью, собранной по всем унитазам! Слишком сложная теория, возражали скептики. Нет, тут и так ясно, что на самом деле произошло. Дженсен привёл в «ШИ» свою псину; такую же лохматую и невоспитанную, как и хозяин. Какая-то помесь волкодава с курицей, издали видно, что беспородная. И слава богу, что приволок в нерабочее время, когда никого не было. Не до конца обнаглел. А вот его пёс обнаглел. И насрал в кабинете Шарифа. Оставьте будничную грязь пересудов при себе, снисходительно вещали сторонники конспирологии. Истина далека от сплетен. Все знают, какой Шариф каждый день – неизменно. Бодрый, неутомимый, деятельный, кипучий, как будто у большого босса воткнут штепсель в розетку. Такой же большой. И Шариф искрит электричеством и энергией. Масонам понятно, что обычному человеку такое не под силу – ежедневно быть настолько активным, работоспособным и заёбывающим мозги. Все нормальные люди тихонечко пьют за монитором кофе, неторопливо перекладывают бумажки, наведываются в курилку поболтать… А ЭТОТ НЕТ! Короче. Шариф и не человек вовсе. Он даже не киборг, что у нас, нет модифицированных ребят в компании? Он робот. Высокотехнологичный робот, целиком, до кончиков седых висков! Внутри одни провода, платы, чипы контроля, чипы наблюдения, чипы записи разговоров, точно! Потому что он, сука, везде! И вечно, козёл, знает всё! Прогулы, лень, отчёты, сделанные на отъебись – прямо в воздухе считывает, где его наёбывают! Это железная машина, сделанная с полной имитацией под человека. А Дженсен – ну он крутой мужик, бывший спецназовец, все дела. Послушал разговоры и не зассал пойти и проверить. Яйца титановые, конечно. Закрыл за собой дверь, зажал Шарифа, не давая вывернуться, и оторвал ему руку. Не правую. Конечно, там тоже обнаружились провода. Только без ПЭДОТ-матрицы. Истина всегда ближе, чем кажется. Не теория заговора, а позор, фыркали противники конспирологии. Включите свои КАСИ и посмотрите в глаза фактам! Все знают характер Шарифа; высокомерный, циничный, наглый, манипулятор и жонглёр человеческими душами, пробы ставить негде! И характер Дженсена: депрессивный, задубелый, малоумный мужлан. Поговорить не о чем! Бизнесмен и солдат, политик и простак, оратор и молчун. Только в тихом омуте черти водятся. Дженсен ерепенился сильно, а Шариф взял и нарыл на него компромат. Все же слышали про Мексикантаун. А в газетах не всё писали, естественно. Ну, Дженсен в отказ, а босс на него насел. Просто взял за горло! А Дженсен же малахольный! Укусил босса за нос – такой же невоспитанный, как и его пёс! Ну и теперь не разговаривают. Ищут другие аргументы для общения. Всё гораздо проще, снисходительно бросали опытные коллеги, работающие в «ШИ» годами. Вы не видите слона в самом центре драмы. Слониху. Меган спит с Шарифом. И не спит с Адамом. Но спала с ним раньше, она его бывшая. Любовь, воркотня голубков, сладкая парочка… даже собаку завели, прежде чем завести ребёнка. А потом разбежались. А Меган же карьеристка. Пришла в «ШИ», и вон где теперь. На какой высоте. Всё же ясно, как божий день. Она делит постель с престарелым боссом за плюшки. Престарелый босс командует и вертит Адамом. Молодым сильным, сексуально привлекательным мужчиной. А сам в это время раздвигает нежные белые коленочки девушки. Ни один мужик не потерпит такого унижения!.. Два самца и одна сука. Вот и вся история.***
Дженсен зашёл в кабинет и оставил матово-стеклянные створки за собой нараспашку. «Дверь закрой!» – мог бы приказать ему Шариф, если бы они разговаривали. Но не мог. Дэвид поманил к себе пальцем: иди сюда. Дженсен подволокся за шагом шаг. Шариф постучал по циферблату на своём левом запястье: время видел? Дженсен пожал плечами. Босс посмотрел на него очень ясным, очень пристальным взглядом. Прямо как делало его же изображение на цифровой колонне на первом этаже; куда ни отойди, ни отвернись, будет сверлить мозг серо-синими глазами. На грудь Дженсена с размаху прилепился розовый стикер. На человеческую речь заносчивый козёл категорически переходить не желал. Адам отлепил двумя пальцами, прочитал: «ЭТО АУССИ». Сами вы, чуть не вызверился Дженсен, аусси! Мой Кубрик – бордер-колли! Охуительный и классный, чистейший образец породы! Картинки погуглите, блин! Но не стал, потому что всё это высказал Шарифу ещё в прошлый раз. Из-за чего, собственно, и посрались. Босс выразил сомнение, что его мальчик (не Адам) вовсе не пастушья овчарка, самая умная в мире, бьющая все рейтинги по сообразительности и красоте. А он (не Кубрик) возразил, что если босс не собачник, не специалист и не эксперт, то пусть будет впредь аккуратнее в своих профанских замечаниях. На «профане» Шарифа воспламенило. Это он-то и в такой херне ошибся?! На «не различаешь породу, тоже мне» – подорвало Адама. Сдерживаться не стали. Из учебных вольеров забрал! А где на него документы?! Это называется «родословная»! И она у него в порядке! Ну так покажи! Мне с собой на работу её таскать?! А, так нету! В Департаменте полиции лежит! Он служебная собака! Ну так позвони, запроси! Чудесное предложение. Адам позвонит начальнику полиции после Мексикантауна. И вежливо попросит поднять бумаги по псине. Ну там, знаете, в кинологическом секторе десятки разных собак, вы наведайтесь, узнайте насчёт моего… А я кто? А я капитан Дженсен. Да, тот самый. Ага. Это только вы привыкли делать «звоночек туда, звоночек сюда!». Хоть в министерство, хоть в Пентагон! У нормальных людей всё иначе. Так-так… а ты не выкрал ли его случаем, сынок? Когда тебя с треском выдворяли на улицу? Это моя собака! Незаконно присвоил… Язык придержите! Как ты со мной разговариваешь?! Что вы себе позволяете?! – Я докажу, – рявкнул Шариф, – кто тут прав! – Ну, поройтесь! – с ненавистью парировал Дженсен. – Не смей со мной в таком тоне! – Ни слова от меня не дождётесь, фантазёр, блядь! Дженсен хлопнул матово-непрозрачной дверью. Афина проводила его удивлённым взглядом. Шариф весь остаток дня был в крайне дурном расположении духа. Корпорация познала боль. О том, что они жарко разосрались, стало известно мгновенно. О том, что перестали разговаривать, вскрылось чуть позже. О причине скандала никто ничего не узнал. Хотя – старались.***
– Доказательства? – хмуро нарушил молчание Дженсен, держа розовый стикер перед собой. Шариф вздохнул, поднялся. – Я позвонил в питомник. – Какой ещё… – Ваш поставщик бордеров. С которым сотрудничает полиция. Никакой лажи, просто… – он задумался, засунул руки в карманы брюк. – В той партии, которую вам привезли, был один щенок аусси. У него погибли родители, и хозяева очень просили пристроить куда-нибудь. По знакомству. А бумаги… сам знаешь бюрократию, вписывать в официальные бланки щенка одной породы, пусть и похожей, тогда как забирают помёт другой породы, чётко определённой, за которую Департамент платит… головная боль и много мороки. На словах ситуацию вашим разъяснили, а провели по бумагам таким же, как все остальные. Как бы бордер-колли, а не австралийская овчарка. Дженсен поиграл желваками. – Это всё? Шариф задумчиво забрал у него стикер. Налепил на спинку своего кресла: – Ну как сказать… Адам потоптался и осторожно протянул руку: – Извините. Дэвид изумлённо приподнял брови. Но открыто и сильно ответил рукопожатием. – Хорошо. Мне жаль, я наговорил много лишнего, вспылил. Это ты извини меня, сынок. – Да нет, – неохотно мотнул башкой Адам. – Не в породе дело, мне срать на то, что кто думает. Шариф хмыкнул. – Я спокойнее должен был говорить. В конце концов, вы оказались правы. Просто… вы обвинили меня в краже. Шариф кивнул: – Нажал на больное место, да? – На мне и так столько грязи, – хмуро сказал Дженсен. – После Мексикантауна пиздец какой-то. Я не из-за аусси так орал. Извините. – И ты меня прости, сынок. Это то, что я хотел сказать. Ты очень справедливый мальчик. А я так начал давить… я привык в людях искать самое плохое. И в твоём случае крайне незаслуженно. По всем документам Кубрик твоя собака, приписан к тебе. Ты забрал его без разрешения, но, по сути, оно лишь формальное. Ты его хозяин. – Я… – у Адама дрогнул голос, – я знаю. Шариф лукаво улыбнулся: – Хотя отношение к тебе в Департаменте крайне неделикатное, когда я спросил. – Не удивлён, – хмыкнул Адам. – Мир? – показал ему палец Дэвид. Дженсен секунду смотрел, удивлённый, не ожидая такого простого, компанейского жеста: – Мир, – невольно заулыбался. И они сцепились мизинцами, как делают мальчишки после драки в детстве.