Владивосток

Через несколько дней Россия была вынуждена уйти к докам. Вдалеке показались два силуэта, которые были определены как эсминец и авианосец. Когда же корабли вошли во внутреннюю бухту, и предстали во всей красе, многие стали интересоваться новоприбывшим авианосцем, особенно заметя на нём флаг Северного Парламента. Все было известно, что в Парламенте таких кораблей было немного, и безусловно Волга была самой известной из них, однако знакомы с ней были не то, чтобы многие. По сути-то, лишь несколько Кансен Железной Крови, видели её. Для остальных же её прибытие и внешний вид её корабля был в новинку. В общих своих чертах, корабль напоминал Цеппелина однако имел довольно много черт присущих авианосцам Королевского флота, таких как Илластриес. От первого были общие обводы корпуса, а от второй полётная палуба и общий вид надстройки, которая была смещена чуть назад, относительно их обеих. Однако самое большое внимание привлекли самолёты, стоящие на палубе. Очень мало кто из авианосцев нёс на борту тяжелые двухмоторные самолёты. Тут же их было большинство. Некоторые девушки из королевского флота с легкой завистью смотрели на тяжелые самолёты, груженые двумя торпедами или крупными бомбами, в то же время вспоминая свои старенькие Свордфиши, которые ещё остались у некоторых, или более новые Барракуды, считавшиеся одними из лучших самолетов Королевского флота. На их фоне тяжелые истребители ВИТ-2, оснащённые бомбами и торпедами, казались действительно грозными. По внешнему виду они напоминали старенькие Москито, или Bf-110, разве что крылья были чуть длиннее, нежели у них обоих. Группа из нескольких авианосцев Королевского флота и Железной крови с завистью смотрели на полётную палубу Волги. Первой не выдержала Орёл. — Откуда у северян вообще носители? У них же их не было! Пока ветеран Королевского флота, не без основательно буйствовал, Альбион, решила озвучить вслух то, что было, кажется, в головах у всех.- А как тогда они боролись с авиацией Сирен? Крики Орла отошли на задний план, а все остальные начали думать, над этим. Первой сдалась, что странно, Гермес, которая в данный момент уже полностью оправилась после битвы с Дзуйкаку. — А правда. Как? — Спросила она, казалось бы пустоту. Несколько секунд всё молчали, не зная что ответить, пока не заговорила, нужно сказать, что достаточно неуверенно, Формитейбл, которая до этого времени тихо стояла позади всех, благо её рост это позволял. — Мы же им тогда отправили двух носителей специально для этого. В этот момент, Викториес, которая стояла рядом с сестрой, что-то вспомнила и, хлопнув в ладони, заговорила.- А точно! Вспомнила! Тогда к нам прибыли сестры Россия и Беларусь, а мы с сестрёнкой Илластриес отправились к ним. Видимо после этого они решили усилить свой флот. Примерно тогда же Орёл закончила свои высказывания, за которые, по-хорошему ей бы следовало предьявить дисциплинарное взыскание, и, обратив внимания на слова Викториеса снова спросила. — А почему у них такие самолёты?! Я тоже такие хочу! Почему у меня старенькие бумажные бипланы а у них тяжелые двухмотроники? Дайте мне Москито! — Они не поместятся у тебя, Орёл. — Сухо прервала её Альбион, которая так же с завистью смотрела на тяжелые самолёты Волги. — Да и что с того?! Почему вообще мы не меняем самолёты? Почему у нас, в большинстве своём Свордфиши и Барракуды? Командование хочет чтобы мы дрались с Сакурой и Союзом, а новых самолётов нам не даёт! У одних Зеро и его модификации. А у Янки один самолёт берет столько же сколько две Барракуды! Даже у немцев на палубах Штуки! В тот момент, когда Орёл, казалось, закончила, под понимающие вздохи рядом стоящих, неожиданно для всех, голос подала Эльба, одна из немногих носителей Железной крови, которая так же негодовала вместе с Королевским флотом, хоть и не так активно, ведь раньше она не имела и этого, а была обычным транспортником. — У некоторых из нас и стодесятые есть. — Она имела в виду, довольно слабо известную Август Персефаль, одну из прототипов, у которой на вооружении действительно были двухмоторные Bf-110. Почти моментально, как гром среди ясного нёбо по неожиданности, наступила гробовая тишина, которую нарушали разве что крики чаек, удары волн о пирс, да и отдалённый гул двигателей. — А? — Что? — В смысле? Неожиданно Орёл схватила Эльбу за шиворот, приподняв ту над землёй. — Ч-что… у вас двухмоторники есть? В этот момент немецкий авианосец не на шутку испугалась, отчего стала заикаться. — Д-да, у некоторых. Орёл отпустила Эльбу, и та упала на колени перед ней, Сама же Орёл схватилась за голову, закричав в небо. — Ааааааа! За всем этим, почти никто не обратил внимание на то, что корабль который шёл перед авианосцем уже пришвартовался и занял своё место у доков. — Эсминец проекта 7У, Сообразительный, прибыла. — Она спрыгнула с полубака, приземлившись на бетонную набережную, прямо перед стоящей там Россией. Последняя стояла в полном облачении, держа в руках клинок в ножнах, который она часто использовала как трость. Россия едва заметно кивнула. — Рада приветствовать тебя на этой базе. — Смотря на эсминец, она поймала себя на мысли, что за всё то время, которое ей было известно о прибытии Волги с Сообразительным, о последней она даже не думала и не вспоминала, обратив всё своё внимание на ненавистный авианосец. Сейчас же, она спешно пыталась вспомнить, чем славилась Сообразительный. Сейчас она жалела, что не смогла раньше более тщательно познакомиться с ней. Хотя, справедливости ради времени на это особо не было. Во время великой войны Россия стояла в Молотовске, вместе с Беларусью, а Сообразительный носилась по северным морям, прикрывая конвои. После же, когда появились Сирены, Россию и Беларусь отправили на британские острова, где она, по сути и просидела всю войну. Когда же она вернулась… были другие, куда более важные с точки зрения России дела. Вспомнив об этом она немного поморщилась. Сама же Сообразительный тоже не способствовала тому, чтобы контакт наладился. Как только кончилась горячая часть войны с Сиренами, она закрылась в мастерских, начав заниматься тем, что она действительно любила — изобретения. По правде говоря она не сильно хотела вообще плыть сюда. В то время пока она была тут, её новая коллега, та, кто появился не в последнюю очередь благодаря ей, ведь она тоже участвовала в разработке, Чкалов, осталась в Парламенте. Когда никаких указаний сверху не было сначала Сообразительный а затем и Чкалов «веселились» в своё удовольствие, пытаясь создать что-то новое и модернизировать старое. — Как сейчас дела на родине? Что там Союз делает? — Наконец, отбросив большинство мыслей, спросила Россия, пытаясь хоть немного облегчить ситуацию, ведь она видела довольно неприятное лицо эсминца. Сообразительный посмотрела на неё из-под своих очков с довольно широкой, но всё же притворной улыбкой. Она пожала плечами. — Да как обычно. Потихоньку живём. А что до твоей сестры, то, как видишь заняться ей нечем. Меня вот отправила сюда! А знаешь почему? Потому что ей не понравилось, что ты неделю не подписывала письма! Серьёзно! Мы с Чкаловым наконец-то добрались до старых складов! Нам дали разрешение экспериментировать с оружием Сирен! А я тут! — Как будто что-то поняв, Сообразительный на мгновение замолчал. — Кхм… извиняюсь, товарищ Россия. — Да не. Я всё понимаю. Моя сестра действительно может быть немного… невыносимой. Одного только понять не могу, почему послали тебя? — Ах… почему меня-то… Да выбор был-то небольшой. У нас же всё разнесено. Минск и Киев — они на севере и сейчас пробираются на восток по ледовитому океану, а Стремительный. она стоит в Порт-Артуре, вместе со флотом Сияния. А твоя сестра, ну ей нужно было отправить сюда Волгу, но видимо одну отправлять её не хотела, а давать ей в сопровождение Куйбышева или Ворошилова… — Россия кивнула. — Ну ты и так поняла. Так что она отправила меня. — Угу… я даже не знаю, чем помочь в твоей ситуации. У нас нету ничего, где ты бы могла работать. — Да ничего. — Заверила Сообразительный со вздохом, легко кивая в сторону рюкзака, который она несла на своей спине. — Я с собой взяла пару чертежей, так что смогу с ними работать. — В этот момент взгляд их обеих устремился на второй корабль, который уже начали буксировать к пирсам. — Скажи, а вообще есть повод, по которому мы сюда прибыли, или тебе было просто лень заполнять отчёты и ты спихнула это на Беларусь? Казалось бы простой вопрос ввёл Россию в короткий ступор. Она не не доверяла Сообразительному, но её подозрения были направлены на то, что она прибыла с Волгой. Если бы последней стало известно хоть что-то… Россия не знала что может тогда случиться, однако в то же время она понимала, что рано или поздно они увидят и корпус Владивостока и саму Владу, и тогда уже от вопросов не избежать. — Я совместно с командиром этой базы были заняты созданием. — Россия оборвалась. Как бы она не хотела скрыть всё, ей было больно так говорить о Владе, словно о чём-то… словно о вещи. — Нового корабля. Как только последние слова слетели с её языка, глаза Сообразительного вспыхнули, и России показалась, как будто в них появились звезды. — Хех. Так вот что тебя не было. В этот момент с полётной палубы на пирс спрыгнула девушка в длинном белом платье и волосами медного цвета. — Тц. Как я надеялась, что ты не появишься. — Пробубнила под нос Россия, чтобы никто не услышал. Тем временем Волга подошла к ним, катя за собой чемодан. — Товарищ Россия. Я рада приветствовать вас. — Добродушно улыбнувшись, сказала она. Россия ответила точно такой же добродушной улыбкой, но даже так воздух окружающий их стал действительно ледяным, и в этот раз это были не сосульки России. Любой, кто посмотрел бы на это со стороны, сказал бы, что они не ладят друг с другом. Некоторые, к примеру Витторио, говорили, что их ситуация похожа на ситуацию с Литторио и Марко Поло. Но это было не совсем так. Если две итальянки враждовали по причине плохого характера прототипа и гордости Литторио, то причина по которой отношения двух сестёр и Волги для многих была неизвестной. Обменявшись любезностями, Россия повела их к общежитию Парламента. Пока они шли на них то и дело бросали любопытные взгляды. Ни каждый день можно было увидеть авианосец Северного Парламента. — А где командир? Почему его не было на пирсе? — А какой ему смысл? — Встречно спросила Россия, продолжая смотреть вперёд. — Он оповещён о вашем прибытии и выделил вам места у пирса. К тому же со всей этой ситуацией, в последнее время: Американцы, Японцы. Я не уверенна, что у него есть свободное время, чтобы встречать два, ну скажем так, ненужных ему корабля. Да и не думаю, что прибудь сюда кто-то кроме Союза, Бисмарка ну или Ришелье, он бы отложил свои дела. Волга промолчала, прекрасно поняв, о чём говорит Россия. В этот момент сообразительный повернулась в сторону второй гавани, у которой были пришвартованы другие корабли Парламента. — Это то, о чём ты говорила? — Спросила Сообразительный, указывая в сторону Владивостока, стоящего рядом с Советской Россией. — Это … — Россия буквально чувствовала на себе пронзающий, словно клинок, взгляд Волги, которая с удивлением смотрела на корпус её дочери. — Кхм. Как я и говорила Сообразительной, моё недавнее отсутствие стало следствием создания прототипа. И, как видите, оно завершилось успешно. Если же это то, что действительно беспокоило мою сестру, то считаю, что это ситуация исчерпана. — Её голос был холодным, а выражение лица, которое не могли видеть ни Волга, ни Сообразительный, поскольку шли за ней, было яростным. Услышав это Волга, беспокоясь за своё здоровье, решила не продолжать разговор, а просто молча продолжить путь. От её взгляда не могло ускользнуть то, каким тоном и с какой интонацией Россия говорила про это. Волга решила разузнать про это позже, а так же встретиться с этой новым Кансен. Оставшийся путь до общежитий они проделали почти в полной тишине, разве что Сообразительный изредка что-то говорила. Когда же они достигли места назначения, Эсминцы подхватили Сообразительный под обе руки, потащив её в комнаты, впрочем она не сильно сопротивлялась, ведь несмотря на свои прошлые слова, ей хотелось встретиться со своими сёстрами, которых она довольно давно не видела. Волга с Россией не могли не посмотреть на это с легкой улыбкой. И чуть позже они последовали за ними, войдя в общежитии. Там было тихо и на удивление малолюдно. Эсминцы, своей толпой разбежались по комнатам. Вернее заволокли Сообразительного в одну из комнат. Гангута и Меркурия тоже не было ни где видно. Россия предположила, между прочим справедливо, что они опять выпивают. Таллин и Чапаев… скорее всего заняты своими делами. Внизу, в гостиной сидели только Аврора и Киров и играли в какую-то игру на деревянной доске. Они частично закрывали её собой, но учитывая расположение доски и то, что они кидали кости, это были явно не шахматы. На краткое мгновение Киров посмотрела за Аврору, увидя Россию и новоприбывшую рыжеволосую Кансен. — О. Привет, Волга. Аврора вслед за ней, моргнув один раз, повернулась к пришедшим. — Рада видеть вас, товарищ Волга. — Привет Киров. Привет Аврора. Давно не виделись. — Почти сразу после короткого приветствия Аврора и Киров вернулись к игре, как стало понятно, к нардам. Волга ещё несколько мгновений смотрела в спину Авроре, прежде чем повернуться к России. — Я тогда пойду. Какую комнату я могу занять? Россия ответила не сразу, немного помолчав перед этим. — Можешь занимать любую, кроме правого крыла второго этажа, если ты конечно не хочешь пересекаться со мной. — Последнее она сказала ей вслед, когда та уже подходила к лестнице. — Спасибо, пока не хочется. — Волга улыбнулась, поднимаясь по лестнице на второй этаж. Смотря ей в след Россия не могла не вздохнуть с облегчением. Ей удалось частично нейтрализовать эту головную боль, и, вдобавок ко всему, ещё и обезопасить Владу от этой чрезмерно любопытной личности. Её взгляд упал на играющих в нарды. — Они ведь никуда не уходили? — Неа. Никто не спускался. — Ответила Аврора, бросая кости. — Хотя никто не мешал им сигануть в окно, но вроде бы такого тоже не было. — Добавила Киров, не отрывая взгляд от доски. Россия скептически посмотрела на Кирова, которая, казалось, почувствовала на себе её взгляд и подняла глаза. — Что? У нас такое было, если ты не помнишь. — Россия изогнула бровь. — Ну когда Гангут с Меркурием спорили на Новый год. В этот момент Аврора начала хихикать, пытаясь прикрыть рот рукой. — Хе-Хех- Ха. — В один момент с её голубых глаз проступила слеза, которую она почти тут же стряхнула её рукой. — Ну ты конечно и вспомнила! Это же было лет десять назад! — И что с того? — Наигранно возмутилась Киров. — Мало ли что может произойти. Верно Росс… — Она снова посмотрела на Россию, но в этот момент поняла, что сказала что-то лишнее. Следующие слова, вернее сам тон России наглядно дал ей понять это. — Я не думаю, что моя дорогая сестра будет практиковать что-то подобное, как и Владивосток. — Сам её тон казался нормальным, однако в нём было что-то… что-то холодное. А возможно Кирову просто показалось это, и она просто переживала по поводу сосульки, которая была направлена в её сторону. Однако к большому облегчению Кирова, сосулька вскоре пропала, а сама Россия прошла мимо них. Уже поднявшись на пару ступенек, она повернулась в половину оборота и сказала. — Если понадоблюсь, я на верху. И это, с победой, Аврора. — Она поднялась наверх, а Киров удивленно посмотрела вниз на доску. Всё выходило так, что Авроре в любом раскладе оставался до победы всего один ход, в то время как ей нужно было везение при трёх бросках. Её глаза метались от доски к ухмыляющейся Авроре. — Да как так-то?!

***

Советский Союз, глава фракции Северного Парламента, одна из сильнейших Линкоров Кансен в мире. Сейчас она трепетно сидела подле старого телеграфа. Это был довольно неказистого вида прибор, около метра длинной и полуметра высотой, ширина его была около двадцати сантиметров. Сам прибор не выглядел очень сложным, да и куда ему? Самое главное в нём было то, что перехватить сообщения с этого прибора было, по сути своей, почти невозможно, чем и пользовалась Союз, Волга и прочие сотрудники спецслужб и контрразведки. Машинка заработала, печатая полученное сообщение. Длинная полоска бумаги с напечатанными на ней буквами вышла из машины, после чего почти моментально оказалась в руках у Союза, чьи глаза стали бегать по ней. — «Главе флота Северного Парламента, Советскому Союзу. Конфиденциально. От 07.10.1971. Товарищ Союз, я с Сообразительной прибыла на базу Азур Лейн. Обстановка на месте спокойная, однако сохраняется напряжение и нервозность, которая подкрепляется неопределенностью и ожиданием нападения со стороны противника. Кроме того, считаю необходимостью доложить, что временная пропажа России была связанна с появлением в составе подчиненного ей флота, нового корабля — Линейного корабля, неопределенного класса с именем Владивосток, с которой я пока что не имела возможности повстречаться. Из её отличительных особенностей могу выделить только две башни главного калибра. Считаю нужным сообщить, что твои опасения в итоге стали необоснованными. Однако, вопрос в том, что мне неизвестно откуда у России появились данные на разработку данного корабля.» Союз закончила читать телеграмму со странным выражением лица. В тихом кабинете её голос звучал отчётливо. — Какого чёрта? Какой ещё прототип? Откуда это у неё? Нет, не так. Как она это сделала? — Союз вышла из кабинета, направившись на нижние этажи. К архивам. Весь свой путь она перебирала в голове свои воспоминания, бубня под нос. — Я точно помню, что проект «Владивосток» фигурировал в отчетах раньше, но тогда это был линкор, и с ним ситуация была как у KGV с Монархом. Она — наш более ранний проект, мой, России и Беларуси. Но я не помню, чтобы Россия интересовалась им… к тому же компоновка была другой… — Она сама не заметила, как уже оказалась около двери архива. Открыв дверь её встретило небольшое помещение с многочисленными стеллажами, на которых покоились множество папок с документами. Несколько минут походив между них, она наконец нашла папку с документацией проекта «Владивосток», однако, почти сразу она вернула её на место. Дело было, опять-таки в компоновке. Поскольку в архивах хранились чертежи, то она сразу заметила что у проекта «Владивосток» было три башни. Волга же говорила о корабле с двумя. Союз продолжила свои поиски. Сотни документов картотеки были отброшены в сторону, в попытке найти хоть что-то. Вскоре ей в руки попала не очень толстенькая, тоньше остальных, папка носившая название «Малый линкор проект 45 2/3». Открыв её, Союз чуть нахмурила брови. Документ ничем не отличался от остальных. В нем кратко излагались все характеристики корабля, был его чертёж, а на последней странице была следующая запись. «Корабль класса 45.2/3, кодовое имя «Бородино». Верховным флотским советом и морским министерством признано, что на данным момент проект не представляет интереса для флота Северного Парламента, как и однотипные ему корабли в виду появление кораблей классов «Кронштадт» и «Курск». Однако стоит заметить, что в объективной перспективе этот проект может быть передан на пересмотрение, в случае ухудшения политической ситуации. Характеристики проекта считаются отвечающими времени и задачам. В случае необходимости этот корабль может усилить наш флот. Сев.Пар.Мор.Мин 17.03.1949» Союз закрыла документ, смотря перед собой остановившимся взглядом. Она пыталась понять, что сейчас она прочитала. — Значит… проект заморожен… — Она поставила папку обратно на своё место и направилась обратно в свой кабинет. — Если он заморожен, то откуда у России появился чертёж? Откуда у неё данные по этому проекту? И кто позволил ей передавать документацию Азур Лейн? <— За этими мыслями она не заметила как оказалась у себя в кабинете. — Так. Видимо придётся разобраться самой… Эх! Господи, Россия. Ты же обычно так не делаешь. Обычно же Беларусь всегда ввязывалась в такие авантюры.

***

— Апчхи! — У тебя всё нормально? — Эх! Да не переживай ты так, племяшка! Наверняка меня кто-то вспоминает!

***

— Ладно, спрошу её лично. — Союз бросила взгляд в сторону телеграфа. Вскоре её пальцы набирали два сообщения на клавишах старинной машинки. Первое было адресовано Волге. «Благодарю за информацию, товарищ Волга. Продолжайте наблюдение и постарайтесь сблизиться с Владивостоком.» Союз сменила частоту передачи, но второе сообщение она не отправляла довольно долго. Дело в том, что большое количество кораблей, в том числе и обе её сестры были на базе в Атлантике. Там же была и Киров и Аврора, собственно почти все, кому она могла передать командование на время своего отсутствия. Сейчас же выбора у неё оставалась не то, чтобы много. Однако взвешивая их у себя в уме, тех, кто мог бы заменить её она постепенно избавлялась ото всех. Севастополь — один из немногих помимо неё линкоров, был на чёрном море, отчего полноценно взять командование не могла к тому же, она была почти-что в одиночестве на чёрном море. Архангельск — бывшая британка, и не смотря на хорошие отношения и уже почти тридцатилетнюю службу, всё же доверять ей командование Союз опасалась. Остальные тоже были не лучше. Чкалов — прототип, которая безвылазно сидела в лаборатории. Курск — где-то пропадала, впрочем это не было какой-то новостью. Остальные же были либо очень далеко, либо не внушали доверия. В конце концов оставался только один кандидат. «Флагману Северного Флота, Кронштадту. В связи с возникшими обстоятельствами я вынуждена покинуть свой пост на некоторое время. Прошу заменить меня на это время.» Когда второе сообщение ушло, Союз спустилась и побрела к докам, где и стоял её корабль. В ближайшее время она собиралась вновь выйти в море.

***

— А как давно она уже живёт в этой квартире? — Проводя рукой по столу, спросила Влада у вошедшей за ней Беларусью. Та на мгновение опустила взгляд на руку племянницы. И как только она увидела, что Влада явно заинтересованна убранством комнаты, никак не отличающимся от комнаты самой Влады и сильно контрастирующей с её собственным жильём, то сразу поняла цель этого вопроса. — А? Ты про это… видишь ли, твоя мать она очень… — Беларусь прикрыла рот рукой, то ли пытаясь придумать самое подходящее слово, то ли в попытке не смеяться, хотя бы не так сильно. -… консервативна в плане своей жизни. И ты никогда не поверишь, но она живёт тут столько же, сколько и я! — Сразу в уме всплыла комната Беларуси, обставленная новой мебелью, с новыми обоями, кухней и прочим. — Эм… а-а-а~ааа… — Да, как я и говорила… не помню тебе или нет, не суть. Как я и говорила, что у твоей матери не очень хорошо с фантазией на всё это. Вот прям сильно не очень. Я пыталась это исправить но… — Я, я вижу. — Неловкая улыбка появилась на лице Влады, когда она ещё раз обвела комнату взглядом. — А почему мы вообще тут? Зачем нам сидеть в её комнате? Беларусь прошла мимо неё сев на диван, правда почти тут же поморщилась, попытавшись сесть удобнее. — Я уже и забыла как тут всё неудобно! Как она тут живёт?! Так о чем ты? — Почему мы ждём её тут? — А, ну да! Видишь ли, дело в том, что сегодня к нам прибывает пополнение. Авианосец, ну, на подобии той, с кем ты дралась, и эсминец. — Ну и? — Спросила Влада оперевшись на стол, стоящий напротив Беларуси. — Ну, скажем так, у России, как и у меня не самые хорошие отношения с тем носителем. Влада, стоит сказать, потеряла нить их разговора. — И поэтому мы тут? Беларусь задумалась, скривив губы и отведя взгляд в сторону. — Да… что-то не вяжется… Видишь ли, там дело в том, что Волга, это имя носителя, не река, как бы так сказать… подрабатывает в разведке. К тому же, она довольно любопытная и, если захочет, может очень много чего найти. А если ещё учесть когда к нам пришла телеграмма о том, что её отправляют, то я готова поставить свою заначку на то, что она знает твоё лицо. И если это так, то она может всё рассказать Союзу, чего твоей матери бы сильно не хотелось. — Союз это моя тётя? — М-мм, да. Она старшая из нас всех, и, по сути является флагманом всего Северного Парламента. В комнате повисла тишина, во время которой Влада обдумывала сказанное. Ей всё не давал покоя один вопрос, который она решила озвучить. — А почему она не знает о мне? Беларусь протяжным и, что удивительно, слегка грустным взглядом посмотрела на Владу. — Ты же знаешь, что родилась в Англии? — Больше констатировала, чем спросила она, и не успев дождаться ответа продолжила. — Так вот, я узнала о тебе случайно, ещё до твоего рождения, Аврора же, ну Россия ей когда-то там сказала, что я даже не помню. А вот со старшей сестрой дела обстоят по-другому… она прошла всю великую войну. Её тогда не смогли закончить и она, имея от силы тридцать процентов боеготовности, участвовала в боях за Ленинград. Я не знаю, какой она была до этого, мы с Россией были в Молотовске, но я знаю, какая она сейчас. Я уверенна, блокада сделала с ней что-то. — Беларусь направила свой взгляд в окно, смотря на редкие белые облака, летящие по его голубой глади. — Войну с Сиренами она встретила уже готовой, но, если подумать, то она почти всегда была одна. Ей пришлось обменять меня и твою мать на двоих носителей, чтобы дать бой Сиренам. Когда ты родилась, твой отец хотел рассказать ей, но мы с твоей с матерью были против. Россия боялась, что узнай они о тебе, то начали бы проводить всякие эксперименты… Угх… даже подумать страшно… я же. Я не знала как отреагирует Союз. Просто отправить телеграмму, ну, как-то по-свински было бы. Просто представь приходит как-то ей телеграмма, а там написано, мол «Хей! Привет, как дела? Представляешь, пока ты там, почти что одна отдуваешься, мы веселимся! А и ещё у тебя появился зять и племянница, поздравляем! Пока!». Влада не могла не поморщится от такого, казалось бы шутливого описания. Ей было не весело. Она прямо сейчас мысленно поставила себя на место своей, ещё незнакомой тёти. Видимо это отразилось на её лице. — О чём и речь… Ну а приехать мы не могли, всё-таки ситуация не такой была. Потом ты уехала в Парламент, ты там потерялась, когда мы приехали то пытались тебя найти. Я уже не помню почему мы не сказали ей тогда, возможно она бы помогла тебя найти, но мы этого не сделали. — Беларусь повернулась, смотря на лицо Влады. — Возможно, Россия тогда, переживая, что потеряла тебя, и зная как тяжело и без этого Союзу, не хотела её ещё больше нагружать. Не знаю. Влада чувствовала себя не очень хорошо. У неё болела душа, когда она слушала рассказ Беларуси, однако даже так она не могла подавить желание узнать больше. Её мать, её тётушки, ей действительно хотелось знать больше. Она хотела понять, что случилось тогда и как это привело к тому, что сейчас происходит. — А что было потом? Широкая, добрая, спокойная улыбка появилась на лице Беларуси. — Потом? Потом, когда мы тебя не нашли, Россия была подавлена. Она около года ничего не делала. Жила как призрак. Нет не жила, она существовала. Союз пыталась что-то сделать, но она не знала в чем дело. Россия, моя сестра, тогда мне сказала — «Можешь не рассказывать сестре. Я не хочу чтобы… чтобы она знала про это». В конце концов, пару лет назад, когда обострилась ситуация, Союз приняла решение отправить нас сюда. Потом ты более менее знаешь, что случилось. Беларусь приложила руку ко лбу, закрыв глаза. — Так, к чему это я всё говорила? Ах да, Волга. Точно. Если она узнаёт о тебе и передаст Союзу, я не знаю какая будет реакция. И, судя по всему, Россия хочет лично тебя представить Союзу. Вот так вот. Влада некоторое время стояла, постукивая пальцем по столу. Полученная только что информация была довольно-таки шокирующей, для такого разового прозрения. В комнате наступила тишина, которую в какой-то момент нарушила Влада, осознав одну небольшую деталь. Каким-то образом Беларусь увела их разговор в совершенно другое русло. — Кхм… эм… так почему мы должны сидеть тут? Беларусь дважды хлопнула ресницами, когда её голубые глаза устремились в непонимании на Владу. — Так я же только что… — Она оборвалась, прокручивая последние несколько минут в голове. — А-аа! — Понимающе кивнула она, когда поняла, что вопрос остался без ответа. Хотя опять-таки, как посмотреть. — А почему же она нас позвала сюда… зачем же… А! Она же хотела тебе что-то показать! Точно! Она хотела что-то показать, но ей пришло послание, что прибыла Волга! Тц. — Ехидная улыбка появилась на губах Беларуси. — Она хотела тебе что-то показать, но её вызвали раньше чем она успела это сделать. — И-ии, что мы с этим делать будем? Беларусь пожала плечами, развернувшись и облокотившись на подлокотник дивана и вытянув ноги. — Ну, она должна скоро вернуться, так что предлагаю подождать тут. Слушай, можешь водички налить? — Ну ладно. — Ответила Влада, потянувшись за графином и стаканом, после чего она протянула их Беларуси. — Угу. Спасибо. Так они прождали некоторое время, говоря о том и сём, о полной ерунде. Вскоре за дверью послышалось шуршание, а буквально через мгновение Россия открыла дверь в свою комнату. Последний раз выглянув в коридор и увидев как Волга заходит в свою комнату, закрывая за собой дверь, она шагнула за порог. — Привет. — Привет сестричка. — Со всё той же улыбкой на лице, Беларусь кинула в сторону Росси короткий взгляд. — Ну как всё прошло? Зачем нас решила навестить эта плоскодонка? Россия прошла дальше, скидывая с плеч массивное пальто, и становясь рядом с Владой. Она протянула руку, в немой просьбе, и вскоре получила полный стакан воды. Осушив его почти что за один глоток Россия вернула его Владе. — Спасибо. — После чего откинула голову назад. — Как мы и думали, её послала Союз, чтобы выяснить что тут твориться. — Она с грустным лицом посмотрела на дочь. — И к сожалению, похоже она, как минимум осведомлена о твоей внешности. Лицо Беларуси помрачнело. — М-да… худшие опасения сбываются… — Теперь обе сестры сверлили взглядом пол в глубокой задумчивости. В их головах проносились множества вариантов действий, которые почти моментально браковались подсознанием. Так бы продолжалось очень долго если бы… — А в чём проблема? — Неожиданный вопрос Влады заставил обеих сестёр поднять на неё взгляд в полнейшем непонимании. Увидев две пары сверлящих глаз Влада продолжила. — Я имею в виду, что… как вы сказали, то я первая такая. Первый ребёнок Кансен. — Последнюю фразу она сказала с не только с легкой, оставшейся неуверенностью, но и гордостью. — И что обо мне знают, ну от силы полдюжины человек на всей земле, пять из которых на этой базе, а шестой… Я имею в виду, что бы вы подумали, если бы увидели Кансен с лицом, похожее на лицо какой-нибудь другой девушки? — У тебя оно не просто похоже, это и есть твоё лицо. — С прямым лицом сказала Беларусь. — Сейчас не об этом. — Закатив глаза и попытавшись изобразить максимально отстраненную улыбку, ответила ей Влада. Вскоре в комнате послышались едва слышимые постукивания. Пальцы левой руки России, всё ещё, в отличии от правой, находившейся в перчатке, постукивали по столу. — Она права. Шанс того, что Волга подумает на это равен нулю, но она же догадливая чертиха. Мало ли до чего она догадается. Так что, в общем-то мы действительно слишком сильно переживали по этому поводу, почем зря. Хотя осторожность всё-таки не помешает. — Да в этом ты права сес… — Беларусь была оборвана на полуслове, когда резкий глухой звук удара заполнил воздух. — Вы это… — Не успела она спросить, как звук повторился. Через пару секунд все втроём высунулись из окна, только для того, чтобы обнаружить… Орла? Эта обнаглевшая, по мнению Беларуси, и бессмертная, по мнению России, персона, стояла в нескольких десятках метрах от стен общежития и кидалась в него камнями! При этом её не заботило то, что три, минимум три, очень недовольных лица смотрели на неё прямо сейчас. На четвёртый брошенный камень терпение сестёр лопнуло. — Какого чёрта ты /Что ты твою мать/ творишь? — Единогласно закричали сестры, отчего Орёл вначале подпрыгнула, а после упала задницей на землю. Ей потребовалось около десяти секунд, чтобы придти в себя, прежде чем заговорить. — Я ищу Волгу! Она там? Это на мгновение привело всех в замешательство. — Эм… зачем она тебе? — О, а ты кто? Нет не суть. Она мне нужна! Я хочу вызвать её на дуэль! Трое смотрящих в шоке переглянулись между собой. — Дуэль? — Влада скептически посмотрела на нижестоящую. — С Волгой? — Продолжила за неё Беларусь. Неожиданно они почувствовали, как Россия куда-то пропала. Оглянувшись, они лицезрели лишь открытую настежь дверь. В следующее мгновение они увидели, как Россия, чуть ли не волоком тянет Волгу к Орлу, со словами. — Тебя вызвали на дуэль так что не посрами честь страны и нашего флота! — В следующую секунду Россия захлопнула дверь за Волгой, которая негодующе оглядывалась и пыталась что-то ответить. Следом её взгляд переместился на окно, в котором торчали Беларусь и Влада. Взгляд Волги успел поймать Владу, и уже начал срисовывать её лицо, отчего её брови нахмурились, однако далее продвинуться она не успела. Влада быстро нырнула в комнату, и к тому же Орёл стала давить на нервы. Поскольку Россия была, вроде как её начальницей, хоть и временной, поэтому она не могла ей отказать. С тяжелым вздохом, Волга поплелась за этим паршивым королевским авианосцем, продолжая прокручивать в мыслях увиденное только что. Россия же тем временем поднялась обратно, попутно заскочив в комнату Волги. Вернулась она уже почему-то с клинком в руках. — Э? Мама? — Всё нормально. Просто я лишний раз убедилась, что Волга ещё та гадина. — Она подняла руку, демонстрируя тонкий лист бумаги. Стальной взгляд Влады, неожиданный для неё, присоединился к таковым взглядам матери и тётушки. Вскоре эту бумажку изучили и порвали, а позже скормили такелажу. После всего этого, имея перед собой целый день Россия и Влада в город, а Беларусь… ну она снова готовилась порадовать всех ужином, в этот раз она собиралась приготовить меньше чем в прошлый раз…