Такое туманное будущее

Ночная тишина напоминала собой мутное и вязкое болото, забивая уши, не позволяя услышать ни единого звука. Шаги растворялись в тенях, скрывая идущую от любопытных глаз картин, висящих в коридорах. Тонкий силуэт в белой ночной сорочке двигался в сторону выхода из главного холла Хогвартса. Холод, летящий с улицы, не морозил ее кожу и не заставлял зябко ежится. Ивет спала, даже если ее тело решило иначе. Убывающая луна едва освещала улицу, скрываясь за кучными облаками. Весенняя ночь еще напоминала о зиме изморозью на молодой траве. Легким ветром доносилось уханье совы из Запретного леса, дополняя атмосферу щепоткой страха, ползущего по коже мурашками. Ивет ступала босыми ногами по холодной гальке, царапая белую кожу. Шла вперед, следуя чужому зову, который прочно поселился в ее голове, не давая проснуться и повернуть назад. Она застряла в своем сне, как в запертой клетке. И сколько бы ее сознание не кричало об опасности – все было бесполезно. Рядом, на раскатистых дубовых ветвях, встрепенулась сойка. Ее ночной щебет разлетался по округе прорезая тишину. Несколько сонных птиц взмыли в небо. Ивет дернулась и остановилась на самой границе двора Хогвартса. Но сон не отпускал, продолжая сжимать ее сознание в цепких лапах, не пропуская реальность внутрь. Ветер коснулся ее щеки, принеся с собой образы — блеклые картинки, смазанные, словно нарисованные неумелым художником. Она видела зелёные стены, сквозь которые невозможно было пройти. Молочную дымку тумана, холодного, словно в осеннее ноябрьское утро. И страх, осязаемый, живой, пытающийся пробраться прямо ей в голову, сжимая в тиски, ворочаясь в груди как клубок змей. Ивет отчётливо чувствовала змей и смерть. Она протянула руку перед собой, стараясь ухватиться за видение, разглядеть лучше те лица, что прятались в зелени вспышек, но оно исчезло, подкинув на последки золотое свечение кубка турнира волшебников. Ивет очнулась от толчка, словно кто-то не хотел, чтобы она знала о предстоящих событиях. Девушка покачнулась, едва не упав на острую гальку, сделала глубокий вдох, будто не дышала все это время. Пелена сна ушла, оставляя после себя окоченелые ноги и ледяные руки. Башенные часы пробили полночь, полностью возвращая волшебницу в реальность. Осознание, что она стоит среди пустого двора в комендантский час, пришло с опозданием. Ивет не могла понять, как ее никто не заметил, пока она шла по Хогвартсу и как ей добраться до комнаты оставаясь незамеченной. О видении девушка боялась даже думать, словно сама смерть стояла за ее плечом, показывая гибель тех, кого Ивет не могла разглядеть, и это пугало больше всего. Девушка подула на руки, стараясь хоть немного согреть пальцы и пошла в сторону холла. Ей нужно было вернуться в теплую спальню, если она не хочет превратиться в ледяную статую. Холл Хогвартса встретил скрипом тяжёлой входной двери и громким эхом ее босых ног. Она едва могла шевелить ими, почти не чувствуя онемевшие ступни. Ивет шла на ощупь. Без волшебной палочки не могла наколдовать даже слабый светлячок. Приходилось довериться памяти и неярким коридорным огням, которые едва освещали пространство вокруг себя. На удивление, ей никто не встретился, хотя она точно знала, что ночью дежурные профессора вместе с Флитчем патрулируют территорию школы на предмет таких как она — нарушителей. А Ивет была не просто заметной, она так громко шоркала ногами и шмыгала носом, что разбудила добрую часть картин, пока шла рядом с ними. И все же, волшебница спокойно добралась до своей комнаты, где залезла под толстое одеяло, свернулась клубочком и попыталась согреться. Уснуть она уже точно не сможет. Стоило закрыть глаза и в ее сознании ярко стояла картинка, смазанная, нечеткая, в темно-зеленых тонах, но уже одна она заставляла тревожно дрожать в осознании, что Ивет стала свидетелем смерти. Будущей смерти. Видения продолжали сводить девушку с ума. Каждое, несло в себе нечто, что она с радостью хотела бы забыть. Начавшиеся в начале года как маленькие предупреждения, они стали настоящими кошмарами. Ивет пыталась говорить об этом с профессором Трелони, но женщина больше витала в облаках и говорила слишком общими фразами. После того, как начались приступы лунатизма, ей прописали травяные капли, но это не всегда помогало. Анджелина заворочалась на кровати. Ранние солнечные лучи наполнили комнату оранжевым светом. Ещё несколько часов и начнутся занятия. Осталось всего два дня до последнего испытания, после чего пройдут экзамены и начнутся долгожданные каникулы. Но Ивет не чувствовала радости от того, что учебный год почти закончился. Тревога поселилась в её сердце так прочно, что одно упоминание турнира заставляло девушку дрожать. — Опять? — сонно пробормотала Анджелина, высунув нос из-под одеяла. — Все в порядке, — шепнула Ивет, стараясь не разбудить остальных студенток. Послышалось недовольное кряхтение, после чего, Анджелина встала с кровати и пошатываясь подошла к подруге, падая рядом с ней. — Я конечно не Виктор, но мне кажется, если я лягу спать с тобой, то смогу остановить, — зевая, произнесла девушка. — Анджелина Джонсон, если Вы не перестанете подшучивать надо мной, я расскажу Джорджу о твоих рисунках в дневнике, — недовольно проворчала Ивет. Волшебница фыркнула, но ее щеки заметно покраснели. Она вела дневник не для того, чтобы записывать туда свои переживания, скорее, ей хотелось запечатлеть в нем воспоминания. Однажды, девушка сможет открыть эту тетрадку и окунуться в школьную жизнь, которая была наполнена насыщенными событиями, первой любовью, приключениями и радостью. Анджелина не хотела терять это все. А ещё, она любила записывать туда сны и зарисовывать разные карикатуры. Поэтому, когда однажды любопытная Ивет посмотрела через плечо сидящей подруги, она увидела весьма недвусмысленные рисунки, ничего неприличного, но намеки явно ощущались. — Потом не удивляйся, когда я ляпну что-то пикантное про тебя при... — Ладно-ладно, — Ивет закрыла подруге рот рукой, ощущая, как и ее щеки стали пунцовыми. Ночная тревожность понемногу исчезала, позволяя начинать новый день без глупых страхов в голове, оставляя их на ночь. А в том, что ночью она снова будет ходить, Ивет была уверена. Ее снохождение стало регулярным в последнюю неделю и чем ближе последнее испытание, тем отчётливее она понимала опасность, которую оно несёт, но не могла конкретизировать то, что видела. И тем сильнее девушка боялась за Виктора. Она знала, что дурмстранговец никогда не откажется от турнира, даже если бы захотел. Директор Каркаров не позволит этого сделать. Иначе, это обозначило бы слабость, а в Дурмстранге слабых не жаловали. Ивет даже не могла представить, что опаснее — участие в турнире или перейти дорогу директору Каркарову. Чтобы не уснуть на занятиях, волшебница потянула подругу в большой зал, выпить чашку кофе и съесть что-нибудь сладкое. Все причитания про фигуру, Ивет пропустила мимо ушей. Впереди несколько скучных лекций по истории магии и на них не уснуть невозможно. День неумолимо бежал вперёд, приближая неотвратимое. Это явно чувствовалось в воздухе, как терпкий, сладкий запах полевых цветов. Но, никто кроме Ивет этого не ощущал. Она стала игнорировать свой дар, перестала слушать и смотреть на то, что подсказывала судьба, пыталась просто идти своей дорогой. — Это Виктор? — Анджелина кивнула в сторону фонтана во внутреннем дворе. Девушка обернулась, ощущая лёгкий трепет вперемешку с тревогой. Парень стоял спиной к ней, разговаривал с другим дурмстранговцем. Он был напряжён, это виделось в стиснутых в кулаки ладонях и ровной спине (хотя парень почти всегда сутулился, находясь на земле). — Я сейчас приду, ладно? — Ивет обратилась к подруге. — Хорошо. Направляясь к Виктору, Ивет не знала, что скажет. Но ей было необходимо с ним поговорить, поделиться тем, что она видела. Понадеяться, что он сможет ее успокоить, прогнать глупые мысли и страхи. Когда девушка подошла к Виктору, он уже прощался с другом и собирался отправиться на тренировку. Но увидев Ивет, решил немного опоздать. — Привет, — он неловко прочистил горло. После бала прошло несколько месяцев, а он все так же смущался рядом с ней, боясь показывать свои чувства. Ему казалось, что Ивет сбежит, исчезнет из его жизни стоит ему стать чуть наглее. Кроме того, после турнира у них останется не так много времени перед тем, как Виктор уедет, оставив ее одну. И парень просто растерялся от собственных чувств. Быть чемпионом по квиддичу оказалось легче, чем расставить по местам собственные мысли. Ивет кивнула на приветствие и обняла его. Ей хотелось почувствовать тепло исходящее от Виктора. Знать, что он стоит перед ней живой и здоровый. Не как во сне, где волшебница видит его холодным, со стеклянными глазами. Как же ей хотелось, чтобы сны оставались только снами, подкинутыми подсознанием из-за переживаний. — Все хорошо? — он обнял ее в ответ, утыкаясь носом в черные волосы, вдыхая слабый аромат кофе, что так часто пила Ивет. — Да, я просто... — она растерялась, лишь крепче прижалась, наплевав на чужие взгляды, шепотки за спинами. — Мне так страшно, Виктор, я чувствую, что что-то не так, но не знаю, откуда придет опасность. Он гладил ее по спине, слушая сбивчивые объяснения. Понимал, о чем говорит Ивет, ведь сам не раз задумывался о странностях, преследующих турнир. Тучи сгущались, но повернуть назад он не сможет. Придется идти до конца, надеясь, что они просто напуганы, а реальной угрозы для жизни не будет. — Слънчице мое, — парень улыбнулся, — мы обязательно со всем справимся, и я уверен, что твои видения только предостерегают. Будущее можно изменить. — Говоришь, как профессор Трелони, — проворчала девушка, но на душе стало чуть легче. — Обещай, что не будешь искать неприятности, — уже серьезно проговорил Виктор, отстраняясь от девушки и смотря ей в глаза. — Обещаю, но, мне кажется, они сами меня найдут, — она прикусила губу. — Ты ведь знаешь, как это бывает, идёшь по коридору в спальню, а потом оказываешься в Черном озере в окружении русалок. Ивет нервно рассмеялась, вспоминая этот инцидент. Она не очень хорошо помнила, как ее спасли, но мутно-зеленая вода и зубастый оскал местных обитателей ярко всплывали перед глазами, принося с собой табун мурашек, бегущих по коже. Виктор знал, что испытания турнира опасны и никто не застрахован от смерти, в следствии чего турнир запретили в прошлом. Но он не мог и подумать, что судьи поставят под угрозу не только жизни участников, но и небезразличных им людей. Парень помнил, что чувствовал, когда увидел привязанную фигуру Ивет, едва понимающую, где она находится. Он не имел права бояться и быть слабым. Спас ее, ощущая, как внутри все переворачивается, когда Ивет благодарит его. А ночью, едва не сошел с ума, думая о том, что их ждёт впереди. Виктор уже терял близких и не хотел терять их снова. — Я сделаю все возможное, чтобы ты была в порядке. — Тогда тебе придется запереть меня в башне и стать моим драконом, — она улыбнулась. — Кажется, в Болгарии нет драконов, пора это исправить, — парень улыбнулся в ответ. Ивет поцеловала его в щеку, прежде чем отпустить на тренировку. Ей стало лучше от разговора с Виктором, но чувство опасности никуда не делось. Идя на очередную отработку у профессора Макгонагалл Ивет постоянно озиралась по сторонам, дергаясь от каждого шороха. Коридор был хорошо освещённым и пустым, изредка, мимо проходили ученики, спешащие по своим делам. Но шаг за шагом, девушка все чаще начинала корить себя за то, что не согласилась на предложение Джорджа, пойти вместе с ней. Она считала себя параноиком и не хотела, чтобы кто-то утруждал себя из-за глупостей в ее голове. Тем более, что друзья постоянно убеждали ее в том, что Хогвартс самое безопасное место и его хорошо охраняют. На что Ивет много фыркала, припоминая события последних нескольких лет, особенно, не забыв о Василиске, который изрядно подпортил им всем нервы своим появлением в девяносто втором году. Девушка была уверенна, что такие случаи будут происходить все чаще, становясь мрачнее и страшнее. И слухи о том, что темный лорд вернулся, уже не просто слухи. Подтверждение этого она видела в своих видениях. Зелёный и змеи, кости и смерть. Это было очевидно, но следуя советам, девушка не лезла куда не просят и оставалась наблюдателем со стороны. Потеря памяти в следствии непонятного инцидента ещё давала о себе знать. А Ивет не могла похвастаться силой и смелостью, чтобы дать отпор любому врагу. Особенно, если этим врагом мог быть темный лорд. — Мисс Ярвинен, а вот и Вы. В кабинете профессора Макгонагалл ее встретил радостный и взвинченный профессор Грюм. Его механический глаз вертелся во все стороны, пальцы громко стучали по деревянному столу, а плечи нервно дрожали. Ивет сделала шаг назад, но дверь кабинета уже закрылась за ее спиной. Она была в оцепенении, хотя четко понимала, что может спокойно отвернуться и открыть дверь. — Профессор, — хрипло произнесла, пытаясь нащупать ручку, не сводя глаз с мужчины. — Уже собираетесь уйти? — он усмехнулся и взмахнул палочкой, отрезая все пути отступления. — Что Вы делаете?! — она попыталась грозно крикнуть, но получился лишь сдавленный писк. — Интересуюсь любопытной зверушкой, — мужчина оскалился, становясь совсем не похожим на себя. — Мне было так интересно наблюдать за тем, как ты стоишь у моего кабинета и боишься войти, я польщён таким вниманием. Ивет заметила, что профессор словно стал моложе, морщины разгладились, волосы стали короче, их цвет стал темнее. — Польщен, но тебя стало слишком много, вот здесь, — он ткнул пальцем себя в висок. — Мне это не нравится, и я просто вынужден закончить эту игру. Мужчина окончательно превратился из профессора в незнакомца, направляющего на нее палочку. Ивет ощущала чувство дежавю, но не могла понять, действительно ли она видела эту картинку раньше. Она не стала ждать, пока на нее нападут, достала палочку, направляя на мужчину, попыталась атаковать, но ее заклинание с легкостью отбили. Незнакомец громко смеялся, казалось, его точно должны услышать, прийти на помощь, но в коридоре было так же тихо. И никто не спешил ее спасать. Девушка бросилась к окну с мыслью, что сломать руку или ногу было лучше, чем погибнуть. А в том, что лже-профессор ее убьет, она нисколько не сомневалась. Слишком явно виднелась жажда крови в его глазах. Он облизывал пересохшие губы в предвкушении развлечения. Выжидал, не спешил, игрался. Всего один рывок отделял ее от свободы. — Остолбеней! — красная вспышка сорвалась с его палочки. Ивет не успела увернуться. Упала на пол, ударяясь лицом об угол парты. Рассеченная щека болела и кровоточила, от удара выбило весь воздух с легких. Она чувствовала древко палочки под собой и боялась, что сломала ее. Мужчина сел рядом с ней на корточки. Взял прядь ее волос, накручивая их на палец, ощущая их мягкость, шелковистость, ему нравилось. Он повернул ее на спину, усмехаясь, смотря на размазанную по лицу кровь. — А такой ты мне нравишься больше — измученной, раненой, потерянной, - мужчина склонился к ней, провел пальцем по щеке, вытирая кровь. – Жаль, тебе нельзя кричать и молить о пощаде. Ивет мысленно скривилась, наблюдая как он проводит по своей щеке, оставляя полосу ее крови. Она не знала, как выбраться, в голове не было ни единого плана, ни единой мысли, что могла бы привести к победе в их схватке. Оставалось только выжидать, в надежде, что играть ему нравится больше чем убивать. — Пойдем, я покажу свое убежище, тебе понравится. Мужчина взвалил ее на плечо и трансгрессировал, оставляя после себя жуткий хохот и выбитые окна.