19.
26 декабря 2021 г. в 23:41
— Ты мне просто душу рвешь на части. Я не могу смотреть, когда ты такая грустная.
Хоп. Мышка попалась в ловушку. Еще раз хоп — ловушка захлопнулась. Вместе с дверью в ее кабинет.
— Правильно. Улыбайтесь — шеф любит идиотов.
Этери вывернулась из объятий. Раз он ее затащил в ее же лежбище, надо это место и время не осквернить бездействием. Она взяла блокнот — сейчас на втором льду будет вечерний прогон программ, надо им будет писать записки счастья, ее ледовым счастьям. И несчастьям.
Он ее догнал около стола, и снава сгреб в объятия сзади.
— Я не могу на тебя смотреть, когда ты такая грустная.
— Так не смотри
— Не могу тебя такую видеть…
— Даня, третий повтор элемента. Не засчитано.
Пыталась быть строгой. Пыталась быть равнодушной. Пыталась высвободиться. Но он мужчина. Он сильнее. И… такая нежность ей приземлилась сзади на шею. Он стоял дотронувшись губами. И дышал. И все. И она дышала. Правда с каждой секундой все быстрее, отрывистее.
Развернулась к нему.
— Знаешь…грустно…когда, полстраны тебя хочет, а…а … — голос предатель задрожал, — твой любимый и близкий человек тебя не хочет. Обидно. Но я переживу.
— Моя Этери!
Он зацеловывал ее лицо. Не пропуская ни милиметра. И только-только выступающие слезы остались соленым вкусом на губах.
— Прости меня..... Я не хотел тебя обидеть. Не хотел.
— Послушай, Даня. Ты мне ничего не должен. Я взрослая девочка. И не обижаюсь, а анализирую ситуацию и делаю выводы.
— Не надо, не надо, не надо.
Он не отпускал ее, ласкал, заласкивал.
— Не надо этого цинизма, не надо. Пожалуйста, давай такой ты будешь с посторонними. Но не со мной. Я же тебе родной. Не притворяйся со мной. Какая ты взрослая? Ты моя хорошая, чистая, добрая, маленькая. Таких чистых, как ты уже не осталось. Не надо, не надо превращаться в стерву. Не теряй свою чистоту. Она мне так нужна.
Нижняя губа тоже предательница. Задрожала. Вот так тело капитулирует по-частям.
— Я знаю, я придурок. Вот назови меня придурком. Я разрешаю. Я тебя обидел. Прости меня, прости придурка. Хочешь на колени встану? Хочешь?
Но не встал.
— Никогда не думай о себе таких глупостей. Конечно же я хочу тебя. Конечно хочу. Так хочу, как никого и никогда и ни разу. Ты — суперженщина. И я рядом с тобой — супермужчина. Я такой как ты, правда, никогда не встречал. Ты просто бриллиант. Мне жизни не хватит, чтоб перецеловать все твои грани.
— Дань, — подняла она на него взор в котором утонули все армии мира. Прервали войну и утонули, — тогда ПОЧЕМУ ВСЁ ТАК?
— Так?
Он резко притянул ее бедра к своим чреслам.
— Так? Или так?
Вжал ее в себя, пытаясь растворить.
— Ты чувствуешь это? Чувствуешь? А говоришь, что я тебя не хочу.
Он чувствовала. Его плоть. Стоило больших моральных сил формулировать звуки в слова. Но она смогла.
— Я не в буквальном смысле, Дань. Не в буквальном. А в глобальном. В общем.
— А я тебя хочу во всех смыслах: и в глобальном и в частном и в общем.
Разговор шел на постоянный замкнутый круг.
— Дань, хватит. Меня уже голова болит и натурально мутит от этих вечных выяснений отношений. Все. Закончили.
Этери схватила ментолку и положила под язык.
— Вот видишь, ты и сама все прекрасно понимаешь, что проблема высосана из пальца.
— Я просто устала от всех этих конфликтов …выяснений…вокруг… хоть дома…хоть на личном… мне нужен островок покоя и надежности. Понимаешь? Мне уже стыдно унижаться, выпрашивая твое какое-то решение. Я готова к любому, но к решению. Взрослому и мужскому. Всё. Сняли. Закрыли. Живем дальше.
Конечно он ее понимал. Он тоже за надежность. С ней ему надежно. За ней он, как за каменной спиной.
— Даня. Давай разберемся раз и навсегда. Если я тебе не нужна — ты мне так и скажи. Будь честен. Я переживу.
— Не переживешь.
Пауза.
— Потому, что я такого не скажу никогда. Ты мне очень нужна. Нужна всегда. Была, есть и будешь. А что до всего остального, мне просто нужно время… просто время…чтоб решиться.
— Пятый год… Даня. Пятый год. Тебе мало времени? Ты противоречишь сам себе.
— Ну почему? Ну в чем? Что не хочу с тобой идти на цирковую арену, где меня все будут как клоуна рассматривать — ах, вот он какой мальчик Тутберидзе. Мне хватило кроватных мальчиков. Я просто туда не хочу идти. Имею я право чего-то не хотеть? Этери, ты хочешь со мной брака. А брак — это компромиссы. Это идти навстречу друг другу. Что-то мы начали друга друга плохо понимать. Это уже сейчас. А что будет, когда мы с тобой поженимся?
Последняя фраза повисла в воздухе.
Не если поженимся.
Не зачем жениться.
А когда поженимся.
Значит … значит… он все-таки на правильном пути.
Значит… значит… он все-таки планирует.
Черт. Что с ней творится? Он нормальный и правильный. Нормально и правильно думает. Планирует их совместную жизнь. Просто на него нельзя давить. Просто ему нужно время. А с ней черт-те-что происходит. Она же такой никогда не была. Разболтанной. Истеричной. Постоянно чуть что — сразу слезы. Честное слово, как Косторная — вечно глаза на мокром месте. Переходный возраст пришел, как у Аленки, или уже климакс? Наверное ПМС помноженный на джетлаги последнего месяца. Гормоны прыгают. Надо брать себя в руки и договариваться уже с собой. Приехали.
Она же может быть собранной и строгой работе. Значит и здесь надо поработать. Не дорабатывает. Распустилась.
И что ей вперлись эти совместные выходы в свет? Никогда не ходили — и переживем. Такой мелочью всегда можно пожертвовать ради глобального. А глобальнее не бывает, чем их совместное будущее. И рассказывать публично об их отношениях теперь точно не надо — когда они поженятся и так всем станет ясно.