Figure it out

«...ты как собака, которая бежит за машиной. Никогда не удастся догнать её, а если бы и удалось, ты бы не знал, что с этим делать».

      Когда Мобиус позвонил и спросил — знает ли Сильви, где Локи — она лишь хотела помочь, но в клинике доктора Твен что-то пошло не так. Спустя час со сбивчивой отповедью такому роду «помощи» перезвонила Твенти. Затем Мобиус написал, что отвез Локи домой. А от самого Локи — ничего.       Он не ответил ни на одно сообщение и вновь не посчитал нужным брать трубку, будто она будильник утром воскресенья, который легко можно проигнорировать. Отодвинув телефон на дальний край стола, Сильви постаралась вернуться к работе, но голос Локи в голове мешал сосредоточиться. Свежее ещё воспоминание — они стоят с тележкой у фруктового прилавка супермаркета и ругаются — Локи кричит, что она коварное, эгоистичное чудовище, а Сильви с отрешенным видом выбирает авокадо. Это было вчера. Впрочем, всё честно — она ужасный человек и заслужила услышать правду в лицо. Но она помнила, ведь, и другие моменты… Хорошие — из-за которых невозможно было порвать отношения.       Сильви погасила оба рабочих монитора и устроила голову на сложенных руках. В тишине кабинета ей слышалась далекая мелодия, а может, засыпая, она лишь подпевала своим мыслям. Эта песня часто играла в машине в то время, когда Локи был её другом — правдивая песня о чувствах, в которой не было слова «люблю».       Выдав Твенти замуж, они стали проводить время вместе, в смысле, в одной компании. Начали общаться, ходить в гости, и, неизбежно, сблизились.       Вместе они оставили позади болезненный разрыв с Глорией. Пережили тридцатый день рождения Сильви, оказавшийся в тот же день, что и годовщина свадьбы родителей Локи. Справили День Благодарения, Рождество, Новый Год.       В середине января по делам фирмы Локи должен был присутствовать на адвокатской конференции в Балтиморе. О мероприятии известили заранее, и Локи предложил Сильви составить ему компанию. «Там совсем невозможно быть трезвым, — он сказал, — мне нужен непьющий водитель».       К тому моменту Сильви и так дважды в неделю возила его в книжный на окраине Куинса, поэтому восприняла всё как должное и согласилась; в конце концов она точно знала, что даже выпив лишнего, Локи уделит внимание тому, чтобы и ей было весело.       Локи купил им одинаковые зелёные свитера. Сильви взяла отгул. Они кинули смену одежды и минимальный комплект вещей на случай Апокалипсиса в багажник её Хонды, и путешествие началось. Оба любили вставать рано, поэтому выехали ещё затемно. Расчищенные от снега дороги были свободны. Они миновали выезд из города с его путанными развязками, затем трасса сузилась до трёх полос в одну сторону, и Хонда ровно неслась вперед в редком потоке машин.       В салоне играла музыка. Иногда Локи подпевал ей. Но больше болтал и тайком поглядывал на Сильви, а она смущенно улыбалась, ловя на себе его взгляд.       — Где остановимся на ночь? — спросила Сильви, когда рассвело.       — Нигде, — поморщившись, ответил Локи. — Ты знаешь, мне кажется, что в отелях за мной следят. Отсидим конференцию, поужинаем, и ночью — домой. Не устанешь рулить?       — На конференции высплюсь. Только разбуди меня перед своим выступлением. Твенти просила сделать миллион фоток.       — Когда я выйду к микрофону, мне будут аплодировать так, что даже ты проснешься, — он усмехнулся. — А куда ты поставила мой инжирный порту?       — Он в багажнике.       — Ну кто додумался положить элитный порту багажник!       — Ты.       Пришлось съезжать на обочину для экстренной остановки. По обеим сторонам трассы тянулись сугробы и ряды покрытых белыми шапками деревьев. Мелкий снег блестел в воздухе искрами. Горизонт не обрывали ни высотки, на провода — лишь бескрайняя голубизна холодного январского неба. Сильви сполна успела насладиться пейзажем, пока Локи рылся в багажнике. Сперва было слышно лишь шорох сумок. Затем прозвучало «Нашел!» и «А это ещё что?».       Вернувшись в машину, Локи держал в одной руке железный термос, а в другой — плоскую красную коробку, размером с ладонь, перевязанную золотой лентой.       — И как это понимать… — отпив из термоса, произнёс Локи. — Ты не открыла мой подарок. Если бы я получил от тебя подарок на Рождество, я бы в ту же секунду в клочья обертку на нём рвал.       — От открытки с деньгами ты отказался. А других идей у меня нет.       Положив руки на руль, Сильви отвернулась. Она предпочла бы сгореть от стыда, чем провести оставшуюся половину пути выслушивая упреки. Но, кажется, Локи не обижался. Нет, он точно не обижался и даже был рад, что Сильви распакует коробку при нём — ей пришлось это сделать.       — Красота… — Сильви встретила содержимое с робким восторгом. — А что это?       — Дай сюда, может, зарядка уже села, — отобрав подарок, это был маленький черный экран в деревянной рамке, Локи стал нажимать на какие-то лишь ему известные кнопки и скоро победил. По экрану вдруг начали расплываться медленные чёрно-белые вспышки. — Это МРТ-снимок брокколи в цифровой фоторамке. Ты говорила тогда, помнишь? Он и правда, как…       — Как фейерверк, — перебила Сильви, не сумев скрыть разочарования.       Локи всё испортил. Подарок был очевидно романтический — предающий поездке новый смысл. А Сильви не могла с уверенностью сказать, что разобралась в своих чувствах к нему.       Хонда тронулась с места. Злосчастная рамка лежала теперь между креслами. Локи выключил музыку и пил свой элитный порту, будто воду. Он первым не выдержал этой безмолвной тяжести:       — Сильви…       — Пожалуйста, — протянула она, — я не хочу разговаривать.       — Я должен тебе кое что сказать, потому что один я с этим не справлюсь. Для меня это впервые так...       — Я тебе нравлюсь.       — Нет, абсолютно не нравишься, — едва не поперхнулся от возмущения Локи. — Ты сложная, нелогичная, постоянно злишься и не даришь подарки на Рождество.       — Тогда — что?       — Ходят слухи, — не сразу нашёлся он с ответом. — Про нас. Знаешь, что говорят, что ты переспала со мной на свадьбе Твенти?       — Просто не обращай внимания.       — Но, ведь, мы и правда целовались.       — Всего раз, это было больше года назад в поезде, я думала, что мы умрём.       — Всё равно, — продолжил нести ахинею Локи. — От этих мерзких слухов страдает теперь твоя репутация доктора и моя — заслуживающего доверия юриста. Это нужно прекратить.       — Хочешь перестать общаться?       — Нет, — возразил он, — абсолютно точно уверен, что нет!       — Локи, я не могу читать твои мысли, — мрачно объявила Сильви.       — А я думаю, что можешь. Я думаю, ты уже ими стала.       В оцепенении Сильви смотрела на дорогу, пальцы на руле побелели. Хонда разгонялась всё быстрее, проносясь под дорожными щитами сообщавшими: «На дороге гололёд. Сбросьте скорость».       — Сильви? — с запозданием понял, Локи. — Сильви, стой!       Он навалился на неё, дёрнул за руку. Автомобиль потерял сцепление с дорогой и, управляемый роковой инерцией, закружился в скольжении через две полосы. Разум Сильви вернулся так же резко, как и покинул её. Оттолкнув Локи, она выкрутила руль в противоположную вращению сторону. Их тряхнуло; совершив манёвр, Хонда в последний раз дёрнулась и ткнулась носом в сугроб на обочине. Проносившиеся мимо машины гудели. Но всё уже было кончено.       Сообразив, что лишь чудом не спровоцировала аварию, Сильви испугалась.       Они оба были напуганы, озирались, но видели лишь призраки аварии в следах своего дыхания на запотевших окнах. Задрав голову, Локи выругался. Затем он отстегнул ремень безопасности и помог тоже самое сделать Сильви.       — Ты цела?       — Да, — слабым голосом подтвердила она, — а ты?       — Вроде да, но есть другой пострадавший.       Усмехнувшись, он поднял рамку и показал Сильви — экран был разбит. Однако ей это вовсе не показалось забавным. Сорвавшись, Сильви закричала:       — Зачем ты подарил мне барахло, которое разбилось от первого падения!       Этого Локи, казалось, стерпеть уже не мог; Сильви на его месте не стерпела бы.       — Прощай, мой гордый дух… — с закрытыми глазами пробормотал он. — Либо я сейчас выхожу из машины и иду по своим делам пешком, либо...       — Ты ведь, понимаешь, что пойдешь сейчас пешком, — перебила она. — Не пытайся мною манипулировать.       — Сильви, ты дослушай сперва, — он говорил нарочно уверенным голосом, хотя у самого губы дрожали. — Либо я иду пешком, либо ты сейчас возьмёшь меня за руку, чтобы мы могли вместе успокоится.       Локи сидел близко и не мог не почувствовать это — как с Сильви слетает тяжёлая броня, и обнажается покрытая трусливыми мурашками кожа. Она сжала протянутую руку. Движимые единой инерцией, они встретились лицом к лицу между кресел и коснулись лбами.       — Хорошо, что ты выбрала второй вариант. А то я пьяный и без шапки, — шепотом добавил Локи.       — Прости меня, — прошептала в ответ Сильви.       Продлив момент на сколько им обоим хватило мужества, Сильви поцеловала Локи в щеку и отстранилась.       — Давай как-нибудь, когда ты будешь готова, выпьем кофе и всё обсудим. Это будет свидание. Я знаю место с живыми цветами на столах и негромкой музыкой, где мы сможем просто поговорить. Для меня теперь это буквально вопрос жизни и смерти, учитывая твой стиль вождения.       — Если это так важно, почему раньше не предложил?       — Скажу, если ты ответишь, почему месяц возила мой подарок в багажнике словно это какое-то запасное колесо.       Эту рамку впоследствии он каждое рождество припоминал…       А итог известен. Они начали встречаться, потому что по дороге из Нью-Йорка в Балтимор Локи доказал, что он понимает Сильви лучше, чем она сама. Все пять лет вместе — как неравное соперничество на льду за право решать, что лучше для неё.       Сильви скользила, держась за бортик, а Локи выталкивал её на середину катка, разгонялся, тянул за руку, смеялся, кружил и обещал, что они не упадут — что он продержится здесь с ней до конца.       В хорошие дни так и было. В плохие — Локи, сдержав слово, выходил из машины и шёл пешком по своим делам. Но когда наступает Конец Света, не имеет значения, «кто сделает первый шаг», «помирятся ли они», «надел ли ты шапку». Когда земля под ногами рушится, уже всё равно.       С этой мыслью Сильви уснула.