part 4 / ship
27 января 2022 г. в 23:50
В тот вечер Иванна уснула в кровати Бреккера. Тот сам не отпустил девушку куда-то, сославшись на то, что та слишком устала. Хотя Каз просто не хотел отпускать её. Одного близкого человека он почти потерял, да и то не ясно, что будет с Инеж. Он боялся представить, что было бы, если бы на месте сулийки оказалась бы Ива.
Новак открыла веки, когда солнечный луч упал ей на глаза. Сначала она сжала одеяло в руке, зарывшись носом в подушку, но потом все-таки села, пытаясь понять, где находится. Последние события вечера были словно стёрты из её головы ластиком. Взгляд бегал по комнате, пока в кресле она не увидела Каза, и в голове будто бы лампочка зажглась. Он спал, подперев голову рукой, а плед с него давно спал, от чего кожа парня покрылась мурашками. Девушка глянула на свитер, что болтался на ней: чёрный, как вороного перо, и мягкий, как облако, с отдающим запахом кофе. Иванна сразу поняла, это вещь Бреккера, и он постарался, чтобы она оказалась на ней, ведь красноволосая отрубилась полуголая.
— Черт! — чертыхнулась тихо Новак, подскочив с кровати и быстро напялив обувь. В тот момент нога начала гудеть и ныть, хоть и была бережна обмотана бинтом. Ива сжала челюсти, резко выпрямив спину. Девушка покачала головой, после чего подошла к Бреккеру, подняв плед, что аккуратно накинула на юношу. Впервые за долгое время его лицо было расслаблено, даже морщинки около глаз разгладились. Хотелось наклониться и поцеловать того в лоб, как делала мама, стоило ей подоткнуть одеяло, но вместо этого красноволосая тихо ушла, словно её здесь и не было. О её присутствии говорил лишь запах ванили, что остался на постельном белье Каза.
— Нина! Проснись! — Иванна слегка толкнула гриша, что та подскочила, словно ошпаренная. — Прости, что не сменила тебя, — произнесла красноволосая, поджав губы. Она правда была виновата перед ней. — Иди прими горячую ванну, в моей комнате есть немного ромашки, завари себе и отдохни, — Новак говорила так ласково и уверенно, что Зеник даже спорить не стала и молча двинулась в свою каюту. Ива понимала, что девушка действовала сейчас на автопилоте, и ей явно нужно вздремнуть.
Взгляд упал на Инеж, что лежала на столе, привинченном к полу, накрытая одеялом. Будь кто-то из Отбросов на её месте, то она стояла бы рядом и молилась, чтобы тот как можно скорее очнулся. Только Ива не знала молитв. Да и кто-то другой тоже. Все здесь не верили в Бога, ведь судьба повернулась к ним спиной, буквально отреклась. Они верили лишь в себя самих.
— Так, давай-ка посмотрим, как твоя рана, — Иванна закатала рукава и приподняла одеяло. — Все менять надо… — выдохнула красноволосая, после чего сполоснула руки и начала копаться в своих травах и мазях. Когда чьи-то тяжёлые шаги разнеслись по каюте, руки Ивы вновь были в крови, а на полу валялись использованные тряпки, вата и бинты. На самом деле, ранение Инеж выглядело куда лучше, тут явно постаралась Нина, что всю ночь пробыла возле сулийки. «Я ей должна,» — подумала Иванна и подняла взгляд на вошедшего. Это оказался Матиас, что внимательно осматривал место событий.
— Так ты тоже ведьма? — поинтересовался Хельвар, вызывав смешок у Иванны. Та покачала головой и накрыла Инеж одеялом.
— А похожа? — поинтересовалась девушка, вытерев руки о полотенце, если так можно было назвать кусок тряпки. На губах была лёгкая улыбка, щеки пылали румянцем от кропотливой работы, а глаза показывали всю бодрость, которой девушка зарядилась за ночь.
Матиас же оценивал её по другим критериям: руки в крови, вокруг куча трав, которыми пропахла вся каюта, яркая внешность, даже не прикопаться, а ещё общалась с этим Бреккером, и он явно подпускал её достаточно близко. Но будь она ведьмой, разве так спокойно реагировала бы на его слова?
— Немного, — хмыкнул Хельвар, поджав губы. Иванна вновь издала смешок, качнув головой.
— Будь я гришем, то была бы сейчас в Малом дворце и наслаждалась ты жизнью, — хмыкнула Иванна, заправив прядь волос за ухо. Она выкинула весь мусор и глянула на Матиаса. — Я знаю, что мы не команда мечты, но не ищи в нас подвоха. Мы ничего не скрываем и доверяем тебе, — Иванна глянула на кандалы Хельвара, что были спасительной мерой. — стараемся довериться. Так и ты попробуй довериться нам, — закончила Новак, посмотрев в ясно-голубые глаза Матиаса, что словно понял её и принял её слова к сведению.
— Какое доверие, если я в кандалах, — заметил Хельвар, а Ива замерла на месте, оттирая руки. Он был прав.
— В клубе ты набросился на Каза, а Нину готов убить в любой момент. Твои руки и ноги скованы, чтобы ты не убил никого раньше времени. Но при этом ты волен перемещаться по кораблю, как тебе хочется. У тебя есть каюта для отдыха, и никто не обращается с тобой, как со свиньей на убой, — Новак подняла взгляд на Хельвара, закончив со всей уборкой. — Если бы так сильно ранили бы тебя, то Каз бы также притащил тебя на корабль, мы с Ниной также старались бы вернуть тебя к жизни, Джаспер бы заходил каждый день, а Инеж молилась. Да даже Уален старался бы чем-то помочь, — Иванна выдохнула и глянула на Инеж, что была без сознания. Иванна все отдала бы, чтобы та очнулась. Взгляд перешёл на озадаченного Матиаса, что вскоре вышел из каюты.
Дни на корабле текли медленно, все не находили себе место. Джаспер слонялся без дела, готовый выть белугой от скуки. Матиас время от времени прочищал свой желудок, что было удивительно. Каз был полностью в своих мыслях на счёт плана, дорабатывая все до мелочей. Уален доводил до ума чертёж Ледового дворца. Нина и Иванна караулили Инеж, следили за её состоянием, либо попеременно, либо вместе за чашкой чая с ирисками. В ту ночь они обе не могли уснуть, поэтому сидели в каюте, на столе стояли чашки, от которых исходил вверх легкий дым, а вокруг валялись малочисленные фантики от ирисок. Один из них мучила в руках Иванна.
— Ты нервничаешь, — произнесла Нина, слегка сжав пальцы, от чего Ива глубоко вздохнула.
— Манипулировать моим состоянием было необязательно, — усмехнулась Новак, отложив бумажку и глянув на Инеж. — Четвёртые сутки. Она даже положения не сменила, — Новак была обеспокоена, что сулийка уже не проснётся. Красноволосая прочистила горло, после чего встала и взяла небольшой чайник. — Пойду ещё чая сделаю, — выдохнула та, не дождавшись ответа Нины. Гриш лишь закатила глаза, решив, что Ива слишком много общается с Бреккером и нахваталась его привычек.
Кстати о нем, их эмоциональные качели вновь набирали обороты. Днём они максимум могли переброситься парой слов за весь день, да и то, Бреккер в основном беспокоился о состоянии Инеж. Конечно, она нужна ему, чтобы та поднялась по трубе мусоросжигателя, только поэтому он и волновался. Но вечером… Вечером они сидели в каюте Иванны, обсуждая все на свете.
Сделав новый чайник, Новак направилась назад, тихонько шагая по кораблю. Ей оставалось пару шагов до каюты, где лежала Инеж, как она услышала женские голоса. Сулийка очнулась?
— Ты ему однозначно дорога! Ты бы видела, как он принёс тебя к нам! Да Ива выгоняла его, он уходить не хотел! — явно восторженно произнесла Нина, чуть ли не пища от радости в предвкушении цветущей любви.
— Не неси ерунды, Нина. Я всего лишь его инвестиция и не больше, — Иванна слышала эту боль в голосе Инеж. Конечно, красноволосая предполагала, что сулийка мог нравиться Каз, но не думала, что настолько сильно. А он просто пользовался ей, пока она была удобной.
— Это он тебе так сказал? Вот же козел! — возмутилась Нина, да и с этим Новак была согласна. Девушка поджала губы, после чего развернулась на пятках и ушла прочь, быстрым шагом направившись в каюту Бреккера. Кажется, терпение её лопнуло.
— Ты в курсе, что Инеж влюблена в тебя? — она без тука влетела в его комнату, заставив того оторвать серые глаза от бумаг. Он в сотый раз изучал планы, которые начертил Уален. Бреккер перевёл взгляд на дверь, что медленно закрылась. Что ж, спокойного вечера не ждать. Он шумно вздохнул, отложив бумаги в сторону, после чего кивнул.
— В курсе. Это преступление или что? — заметил Каз, подберев подбородок кулаком. Девушка выгнула бровь.
— Ты назвал её инвестицией! Девушку, которая жизнь за тебя отдать готова, которая является твоим близким другом! — она слегка развела руками, а Бреккер недовольно вздохнул.
— Потому что я выкупил её из зверинца, чтобы она работала на Отбросов, — заметил Каз. Да что они прицепились к этому инвестиции все? Он же выпалил это в порыве злости. — Слушай, я знаю, что для неё это больно. Но это лучше, чем я буду мучить её, не отвечая взаимностью без объяснения причины. С чего ты вообще решила начать этот разговоров? — юноша встал с места и подошёл к девушке, после чего аккуратно погладил ту по щеке. И опять нет никакого рвотного рефлекса, хотя он был без перчаток.
— Я… я просто устала. Эти дни были мукой и тянулись так медленно, невозможно было сидеть там и смотреть на тело Инеж. А сейчас она очнулась, и у меня словно замок со всех чувств слетел, — Каз словно немного напрягся на словах, что Инеж проснулась. Он поджал губы, качнув головой. Не может он сейчас уйти к ней. — И устала от всей этой неопределённости, неизвестности. Что происходит, Каз? — последнее она спросила шепотом, взяв того за руку, которую он не убрал с щеки, и посмотрев ему в глаза. Кажется, он сам не знал ответа на вопрос. Или же…
Бреккер отвёл взгляд в сторону, явно раздумывая над ответом. Конечно, никто не задавал ему вопроса о его чувствах, поэтому он и не знал, что сказать. Поэтому он просто шумно выдохнул, после чего накрыл губы Ивы своими. В этот момент по губам девушки словно электрический разряд прошёлся. Она чувствовала, какие его губы холодные и шершавые, родная противоположность её. Красноволосая слегка улыбнулась, отвечая на поцелуй и положив ладошку на грудь Бреккера.