Теневой маг

             Поттер на щите подлетел по галерее к нише в круглой колонне, напоминающей стилизованную под камень лифтовую шахту одного из лондонских торговых центров. Магическим лифтом это и являлось. Гарри за предыдущие четыре года не раз пользовался этим подъёмником. Каждый раз при нём тут находился золотой грифон с красивым венцом распахнутыми крыльями, однако изначальная охранница – это говорящая гранитная горгулья, которая время от времени сбрасывала трансфигурацию в золотого грифона и исторгала «дикие» эпитеты.       - Лакричные ватрушки, - произнёс Гарри Дайлен перед каменной горгульей, чья магия частично поддерживалась директором, с начала недели вынужденным ежедневно расходовать столько магии, сколько раньше и за целую неделю редко тратил.       Пароль сработал. Магический лифтёр закружился вверх, растя винтовую лестницу и одновременно закрывая проход камнем. Плоский потолок стал отражением строящейся от пола винтовой лестницы. Как только вход в лифт закупорился, а пол и потолок сомкнулись, Поттер не ощутил какого-либо вида пространственного перемещения, но магический трюк узнал – принцип исчезательного шкафа. Пространство соединилось воедино. Эскалаторное движение винтовой лестницы не прекращалось ни на миг. По сути, поднимающийся делает ровно два оборота до смыкания и после него столько же, прежде чем сходит на площадку перед дверью в кабинет директора.       Гарри приглашали, он вошёл без стука. Теперь вход от лифта был не по центру круглого помещения, а однозначно правее (при входе), тогда как посередь была спрятанная за барабаном шкафов дверь в кабинет директора из гостиной изначального общежития факультета Слизерин, хотя стоит отметить, что тройная башенная пристройка сделана посередь конической крыши, а не у её основания, где расположен общий этаж факультета. Да, теперь Гарри Дайлен чётко видел магию, опоясывавшую первую комнату, и сделал два вывода: о барабане шкафов с тремя секциями для сохранения-показа выбранных из череды; о барабане самого помещения, от которого после входа доступен лишь сектор в четверть круга.       Собственно, сейчас отсутствовали столики со сферической астролябией и какими-то приборами. У ярко полыхающего камина присутствовал крутящийся шкаф колонной с прозрачными дверцами и стол с висящей над его поверхностью чашей Омута Памяти, четырьмя каким-то книгами, компасом, цилиндрической ёмкостью, плоскими круглыми коробочками, ромбокубооктаэдром над круглой гадательной пластиной и ещё чем-то. Живые портреты предыдущих директоров имитировали сон, из-за волн магии от феникса в этом помещении им хватало магии для бодрствования. Все шкафы вдоль стены завалены бездействующими приборами.       Меж аркой колонн несколько ступенек вверх к центру помещения с директорским столом. Раньше сразу за креслом был балкончик следующей башенки, сейчас он выше рожкового колеса люстры, открывая вид на уютно обставленный мягкой мебелью сектор первой башни. У стола по-прежнему размещалась чаша с жёрдочкой, на которой сидел пышущий здоровой молодостью Фоукс, переливающийся огненным опереньем. По бокам центрального круга всё так же высились книжные полки, на одной из которых находилась Распределяющая Шляпа, вроде как похрапывающая.       - А, ты получил моё послание. Входи, - разрешил директор, что-то пряча в ящик стола.       Гарри, мельком окинувший кабинет, поднялся по ступеням к массивному столу, на котором стоял хрустальный шар, удобная наклонная доска для письма, перед ней рядок настольных книг.       - Как твои дела? – из вежливости интересуясь.       - Хорошо, сэр.       - Нравятся новые уроки?       Гарри сдержанно кивнул.       - Я слышал, профессор Слагхорн очень тобой доволен, - натянуто улыбнулся Дамблдор.       - Я был бы доволен преподаванием мистера Грюма, - вернул улыбку Гарри.       - Гарри… - старик смежил веки, выдохнув и словно бы набравшись мужества вдохнул. – Извини меня, Гарри. Из-за моей чудовищной ошибки с наложенной на тебя защитой твоя жизнь до прошедшего августа была сложной и тягостной, полной лишений и невзгод. Прости старика, Гарри, я страшно виноват перед тобой… - вымолвил Альбус, сидя, ибо ноги не держали из-за эмоций.       Юноша растерялся от такого признания, смягчился и привёл оправдание, которым сам утешился:       - Это всё астральная сущность Сострадания, профессор. Когда мама… молила о пощаде, Сострадание явилось… кушать. И во время этой трапезы маму убили… Вот астральная сущность и отхватила посмертную магию, а вместе с ней черты внешности и личности… Из захудалой стала высшей… Сострадание съело сострадание, а оно только к живым близким – ко мне и родной сестре. Сириус… какое в нём сострадание тогда было? А в вас… много, вот сущность Сострадания через чувство сострадания и смутила ваш разум, устроив нахождение меня и Петунии в одном доме.       - Гарри… Спасибо, - старик вновь прикрыл влажные глаза, не пролив слезинки.       - Я могу идти?..       - У меня есть к тебе два важных дела, Гарри, - директор собрался духом и встал. – Члены Ордена Феникса, как могли, защищали Зал Пророчеств в Отделе Тайн Министерства Магии. Но Тёмный Лорд заклинанием подчинил самого министра Фаджа и забрал пророчество о тебе и о нём. Ты тоже должен знать его, Гарри. Так случилось, что оно было изречено при мне. У меня сохранилось это воспоминание. Ты должен посмотреть его, Гарри, это чрезвычайно важно.       Говоря это, Дамблдор подошёл к шкафу-колонне и достал пузырёк, венчающий большую коллекцию во множество рядов и уровней. Содержимое он вылил в чашу, сразу приобрётшую туманную глубину с голубыми отсветами магии и чёрным следом вылитых воспоминаний.       Гарри окунул голову в волшебную воду артефакта, включив на очках функцию показа изображения со шпионского ока внутри колдозвезды. Дамблдор с обречённым видом стоял рядом, в ожидании ничего не предпринимая.       Тем временем тени в Тени проявили воспоминание. Какая-то комната: старые деревянные стены, относительно низкий деревянный потолок, скудная обшарпанная мебель, чисто, никаких признаков домашнего уюта. В комнате двое: направлявшийся к выходу Дамблдор, немногим моложе нынешнего, и очень молодая Сивилла Трелони. Почти сразу и неожиданно для собиравшегося выходить мужчины девушка вдруг заговорила грубым и хриплым голосом, так непохожим на её обычный тон с «неземными интонациями»:       «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… Рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… И Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… Тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…»       Дальше праправнучка известной прорицательницы Кассандры Трелони глупо заморгала и сказала своим обычным голосом:       - Ой… Я что-то напророчила, да?       На этом воспоминание завершилось. Гарри вынул лицо сухим из Омута Памяти.       - Эм… Где и когда это было?.. – нашёлся с вопросом Гарри Дайлен.       - Холодный вечер восьмидесятого, двадцать седьмое апреля, шестой номер «Кабаньи головы». Его сняла Сивилла Трелони, прибывшая как соискательница на освободившуюся должность преподавателя Прорицаний. Поначалу я решил, что она шарлатанка… - смутился директор.       - За дверью слышался какой-то шум, сэр… - полувопросительно сказал Гарри, желая точно знать обстоятельства.       - За мной проследил Северус. Он успел подслушать первые два предложения, прежде чем мой брат Аберфорт окликнул и задержал его. В следующие мгновения, - могущественный волшебник окунул пузырёк, собирая воспоминания обратно, - молодой человек ворвался в номер… Реддл от Снейпа узнал часть пророчества и долго не придавал ему значения… - оправдывался Дамблдор. – Вот, Гарри, это самое первое воспоминание о Тёмном Лорде, тогда ещё простом Томе Реддле из сиротского приюта. Ты должен его увидеть, - протягивая второй пузырёк.       - Мистер Дамблдор, - не спеша принимать, юноша с жалостью посмотрел на старика, безвозвратно отравленного ядовитыми знаниями из Запретной секции. – А можно немного узнать о вас?       - Обо мне? Но мальчик мой, Тёмный Лорд воскрес. Чтобы его победить, тебе о нём надо многое узнать.       - Это будет, по крайней мере, честно, мистер Дамблдор. Вы за мной всю жизнь следили, а я знаю только ваши имена да титулы, ещё про рецепты использования драконьей крови с карточки от конфеты-лягушки. Всего несколько вопросов, мистер Дамблдор, я всё равно за вечер не смогу просмотреть всю вашу коллекцию о Томе Реддле, - старался убедить юноша.       - Ладно, Гарри. Уж прости старика, но я сяду, набегался за день…       Альбус нехотя убрал флакон обратно и создал два кресла у горячего камина.       - Когда вы родились?       - Тридцать первого июля тысяча восемьсот восемьдесят первого года. Мы с тобой оба львы, - тепло улыбнулся Альбус.       - У вас оба родителя волшебники? Потомственные?       - Персиваль Дамблдор был потомственным волшебником из оскудевшего рода. Моя мать Кендра родилась в семье магглов, - ответил Дамблдор. Ему было неприятно это вспоминать. В том числе и тот факт, что в том веке полукровками считались даже такие, как он и Гарри, у которых один родитель породист, а второй родился одарённым в семье простецов.       - У вас только брат Аберфорт?       - Была… младшая сестра… Ариана, - Альбус осунулся в кресле, резко постарев.       - Можно вкратце о ней, пожалуйста? – видя, что затрагивает очень больную тему, но продолжая настаивать.       - В шесть лет над ней… надругались мальчишки-магглы. Отец догнал их и жестоко покарал, за что его посадили в Азкабан. Ариана… психически так и не смогла оправиться от этой трагедии. А потом… в четырнадцать лет она в очередном припадке случайно убила мать… Я к тому времени закончил Хогвартс и вынужден был остаться присматривать за сестрой. В том году я познакомился с Геллертом Грин-де-вальдом и, честно признаться, плохо выполнял взятые на себя обязанности по уходу за сестрой. Когда Аберфорт прибыл на летние каникулы, у нас случилась… ссора. Геллерт первым атаковал Аберфорта заклинанием, я встал на защиту брата. Завязалась битва, в ходе которой… кем-то из нас была убита Ариана…       - Вы её кремировали?       - Да…       - А Фоукс?..       - Ах, Фоукс, мой милый Фоукс… Феникс сам нашёл меня через неделю после той судьбоносной ссоры, его слёзы залечили мои раны.       - Спасибо, мистер Дамблдор. Теперь я точно знаю, что Трелони действительно шарлатанка, - заявил Поттер, оценив её актёрскую игру и высокий уровень знаний.       - Но ты же только что видел истинное пророчество, Гарри! – встрепенулся Дамблдор в паутине болезненных воспоминаний.       - Даже если она не контролирует дар оракула, то это было не предсказание, а пересказ, - согласился на компромисс Поттер.       - Пересказ? – переспросил директор, пристально глянув поверх очков.       - Батильда Бэгшот, «Оракул Паломбо», глава три. Оракул настраивается на того, кому или для кого хочет заглянуть в Астрал. Трелони очень хотела угодить вам, конкретно вам, как работодателю. Батильда Бэгшот, «Предзнаменования, оракулы и жертвенные козы», глава семь. Длительные паузы при озвучивании потусторонних видений трактуются как абзацы. Соответственно, местоимение «его» во второй части второго предложения касается первой части этого же предложения, то есть «его» это «рождённого». Рождённый теми, кто трижды бросал рождённому вызов. Поймите, мистер Дамблдор, для Реддла мои родители, что лающие на дракона собаки. Какие такие вызовы они могли ему бросить? А вот ваши родители для вас трижды всерьёз усложнили жизнь, действительно бросая вызовы: когда отец и мать по очереди выбыли из семьи, оставив на вас нерешенную проблему с дочерью. И дата рождения у вас на исходе седьмого месяца. Это вам и о вас говорила Трелони, - утверждал Гарри, не став продолжать, что преждевременное рождение легко устроить зельями.       - Ах, Гарри, я уже своё отжил к тому времени, а речь о грядущем, - печально улыбнулся директор школы. – О тебе, родившемся тоже тридцать первого июля.       - Мистер Дамблдор… Выслушайте, пожалуйста… Вы уже тогда на все сто верили хогвартскому изданию «Окклюменции» и ради поглощения новой информации фрагментировали свою память, перестав воспринимать мир целостно. Том Реддл изначально вернулся с именем-анаграммой, но с вашей подачи в газетах был окрещён Тёмным Лордом. Но посмотрите на его окружение и поймёте, что Том Реддл - Раб Тьмы. Вот Грин-де-вальд управлял Тьмой, он не клеймил своих сторонников, вот он действительно Тёмный Лорд. И вы должны были убить его, но вместо последней милости испугались его возрождения и заточили, чтобы Геллерт сам захотел умереть. И он в одиночке потерял покой. И вы на свободе потеряли покой, став искать и собирать знания. «Грядёт» потому, что Тёмный Лорд до сих пор жив в своей камере в Нурменгарде, к нему можно прийти и вновь победить, добыв какую-либо информацию. Но это не обязательно будете вы. Некто «грядёт». У вас «достаточно могущества» было на момент оглашения астрального видения, а у Тома Реддла тогда ещё не хватало, но после возрождения ему хватит могущества проникнуть к Грин-де-вальду и победить его. Причём «победить» не равнозначно убить… Мистер Дамблдор, завтра же убейте Тёмного Лорда в Нурменгарде, иначе алчущий силы Реддл доберётся туда и выяснит нужное ему, а Тёмный Лорд посредством Раба Тьмы убьёт вас.       - Мальчишка! Что ты о себе возомнил? Бередишь старые раны и смеешь указывать старшим… Окстись, Гарри.       - Для доказательства ошибочности вашего восприятия мира необходимо и достаточно сравнить текст «Окклюменции» разных изданий. Хотите?       - Гарри, Гарри, я знаю, что книги могут врать или ошибаться. Это всего лишь копии воспоминаний, - махнув рукой на шкаф, - чтобы другим показать и чтобы самому подмечать детали, не заметные с первого, со второго, с десятого раза.       - Вот в этом и загвоздка, сэр. Вы выпятили и зациклились на одних воспоминаниях в счёт потускнения и потери важности других воспоминаний. Это как на очках поставить красный светофильтр. И даже помыслить иначе вы уже не можете, сэр. Всё о Томе, лишь бы ничего о Геллерте. Убейте Тёмного Лорда, сэр, дайте воскреснуть вашему другу Геллерту.       - Хватит, Гарри, прошу тебя, - Дамблдор сжимал подлокотники, сидя напряжённым, как струна, как оголённый нерв.       - Шрам на моём лбу оставил не Реддл, это следствие наложенной защиты, - привёл последний довод Поттер, не став его раскрывать в деталях. А ещё полученных сведений, текущих наблюдений и консультации у компаньона ему хватило для кое-каких выводов. Юноша резко поменял тему: – Сущности Страха и Веры антагонисты. Вы говорили, что Вера – это свет. Источник света – огонь. Феникс – магическое воплощение одушевившихся сущностей Веры. Во время той ссоры ваша с братом вера придала кушающей астральной сущности мужское обличье, победившее женские страхи. Никто из вас не убивал Ариану, она сама сделала выбор под влиянием Веры. Из её праха и родился Фоукс. Ваша Вера слепит вас, но не меня.       От запястья из кобуры в руку выскочила остролистовая волшебная палочка с пером Фоукса. Жест и слово – трансфигурация живого в живое. Дамблдор не успел помешать, как рядом с его рабочим столом свалилась ровесница Гарри, не устояв на ногах и с тихим вскриком упав, уронив со стола хрустальны шар, на удивление даже не потрескавшийся при ударе о камень пола и ступеней. В её причудливыми вспышками пламенеющих волосах торчали переливающиеся огненные перья, вместо ногтей птичьи коготки. Девушка была обута и одета в сине-голубое платье старинной моды.       Дамблдор болезненно застонал.       - Маджикус Экстремус Энервейт Максима! – выдал Гарри общеупотребимое заклинания для приведения в чувство, чтобы за ним скрыть Восстановление.       - Ох, я отвыкла быть человеком… - с печальным стоном и клокочущим акцентом еле выговорила девушка.       Поттер ушёл по-английски.