Мефодий Буслаев. Ладья Света

Добро пожаловать в неприятности!

Безысходность – это состояние, когда человек сдался и отказывается видеть множество выходов, окружающих его. Вывод: не существует никакой безысходности, существуют только слабохарактерные люди. Ирка, дневниковые записи Багров бродил по Сокольникам, полностью погруженный в свои мысли. На улице было прохладно, ветер залетал под расстегнутую куртку, но Матвей этого не замечал. Все его мысли крутились сейчас вокруг маленького ящичка, способного изменить любую девушку, и странного поведения Ирки. В последние два месяца он стал замечать, что она держится немного отстраненно, как будто в тайне чего-то ждет и боится. Матвей приглядывался к ней, пытался понять, но как только Ирка это замечала, она вновь становилась собой. Однажды, он решил спросить у нее напрямую, но все, что у него получилось, это спровоцировать новую ссору. Багров знал лишь одно, ее состояние как-то связанно с копьем, которое она до сих пор прятала от других валькирий. После их посещения горы Волошина, Ирка, конечно, была обрадована тем, что ноги стали ее полной собственностью, но продолжалось это недолго. Во-первых, она уже привыкла и не воспринимала это с должной радостью, а во-вторых, какое-то другое событие, о котором Багров не знал, затмевало всю ее жизнерадостность. Матвей терзал себя, но так ничего понять и не мог. Его раздражало, что Ирка не хочет с ним искренне поговорить и все объяснить. Его бесило, когда приходил Меф, и ему она рассказывала что-то долго и серьезно. В последние дни искушение воспользоваться «конструктором» становилось все больше и больше. Оно не давало ему покоя, заставляя мучиться и копаться в себе. Багров сердито свернул с дорожки и сел под первым попавшимся деревом, прислонившись к нему спиной. Внезапно он поднял голову и внимательно осмотрел растение. Это был любимый тополь Ирки, он знал, что она часто к нему приходит, сидит тут, что-то печатает. Багров провел рукой по его коре и прислонился к стволу лбом. - Может, хоть от тебя она ничего не скрывает? – спросил молодой человек. Он искренне не понимал, почему любимая девушка ничего ему не рассказывает, чего боится? Что он, узнав страшную правду, уйдет от нее? Нет, он никогда ее не бросит. Слишком долго Матвей добивался взаимных чувств, чтобы сейчас все бросать. Слишком сильно он ее любит. Погрузившись в размышления, Матвей не сразу заметил, как зазвонил мобильник. Достав его из кармана и прочитав на экране «Ирка-валькирия», Багров нажал кнопку вызова. - Ты где? – обеспокоенно спросила девушка. Багров на всякий случай осмотрелся. - Тут, в Сокольниках, сейчас приду, - ответил он. - Я жду, - сказала девушка и отключилась. - Я тоже жду, - пробормотал Матвей, вставая и направляясь к сарайчику. * * * Ирка сидела на диване, грея колени ноутбуком, но лежащий рядом Мик, игриво толкал ее носом в ладонь и мешал печатать. Ирка, улыбаясь, посмотрела на щенка, а затем отложила ноут и посадила питомца на колени. Тот мгновенно обнаглел и, поставив лапы на плечи, начал лизать лицо. Ирка засмеялась и повалилась на диван, обхватывая его руками. - Не надо, Мик! – весело попросила она, пытаясь увернутся от его мокрого языка. Этим утром Ирка чувствовала небывалую легкость и спокойствие. Она поняла, что сегодня именно тот день, когда она морально подготовилась рассказать Матвею о своей новой «должности». Ее радовала эта решимость, потому что больше держать тайну в себе она не могла. Именно в таком состоянии и за этим занятием застал их Матвей. Багров остановился на пороге и прислонился плечом к дверному проему, наблюдая за Иркой. Видя, что сегодня она в хорошем настроении, скверные мысли и желания понемногу отпускали, Матвею стало легче. Он улыбнулся, услышав смех любимой девушки. Сомнения начали отпускать. Ирка, почувствовав сквозняк, открыла глаза, которые обслюнявил Мик, и села. Багров поспешно зашел и закрыл за собой дверь. Стянув с себя куртку, он бросил ее на какой-то стул и сел перед Иркой на корточки. Трехкопейная Дева поставила Мика рядом и заглянула Багрову в глаза. В них сквозили нетерпение и желание наконец-то узнать. Девушка набрала в грудь воздуха и начала: - Матвей, я хочу, чтобы ты знал… - Я тоже хочу знать. Что? – нетерпеливо спросил Багров. Ирка уже собралась рассказать ему все, как есть, но тут они услышали ехидный старушечий голосок. - Ну что, голубчики мои недожаренные, решила я к вам в гости заглянуть! Багров с Иркой вскочили, а Мик заскулил и забился мордочкой под одеяло. Такого визита никто не ждал… * * * Меф, стуча пальцами по коленке, сидел на диване в комнате общежития озеленителей и задумчиво разглядывал содержимое трехлитровой банки. Доверху наполненная водой, она непоколебимо стояла на табуретке рядом с Буслаевым. На самом ее дне лежал маленький ключик, похожий на тот, которым девочки закрывают свои дневники с секретами. Эту форму ключ держал уже несколько дней, и Буслаева это беспокоило. Обычно он мог меняться и по несколько раз на дню. К нему подошла Даф и села рядом. - Что это? – спросила она. - Ключ, - рассеянно отозвался Меф. Дафна, которая и так видела, что это ключ, попросила Буслаева рассказать поподробнее. - Ты действительно хочешь знать? – поинтересовался Меф, отвлекаясь от ключа. - Ну, - сказала Даф, - было бы не плохо. Меф внимательно посмотрел на нее и задумался. - Рано или поздно этот ключ должен будет привести меня к Хранилищу артефактного оружия Арея, - с гордостью выдал он. Даф с сомнением посмотрела не него. - То оружие, которым мы пользовались в Книге, естественно, из этой же коллекции? – спросила она. Меф потупился. - Ну да. - Буслаев, ты понимаешь, что там за оружие? – спросила светлый страж. - Конечно, понимаю. Лучшее оружие из лучшей коллекции! Да за один единственный клинок оттуда многие отдали бы все, а мне это достанется даром, - с восхищением сказал Меф. Даф вздохнула, понимая, что его не изменить и не переубедить. - И что ты собираешься делать с артефактами, когда найдешь? – спросила девушка. Буслаев задумался, раньше его такие вопросы не посещали. - Пока не знаю, - честно признался он. Дафна уже хотела начать отговаривать Мефа, но внезапно дверь резко распахнулась и, с силой врезавшись в стену, сорвалась с петель и упала. Мефодий и Дафна уже привыкли, конечно, но Буслаеву это уже серьезно надоело. - Вы хоть раз можете прийти нормально? Чтобы не сломать дверь, а то мне уже надоело ее чинить! – спросил Меф, вставая с дивана и поворачиваясь к гостям, в который раз отмечая особенность их внешнего вида. Одеты они были так, словно собрались в дорогой ресторан. На Шилове как всегда красовался костюм, правда, в этот раз он его сменил. Кремового оттенка зауженные брюки и пиджак, голубоватая рубашка, кофейного цвета ремень и туфли, бело-коричневые, в тон одежде. На Прасковье было алое, подчеркивающее ее худую талию платье с полубантом на груди. Казалось бы, обычное платье, но Буслаев готов был поклясться оставшейся третью своего сколотого зуба, что на него и «простые» черные балетки экс - наследницы он сможет купить себе квартиру. Шилов высокомерно хмыкнул и прошел в комнату, Прасковья последовала за ним. Один только Зигя остался на пороге. - Мамоцка, Витя, вы зе обесяли, сё купите мне сё-нить шладенькое! – заныл гигант голосом ребенка. Шилов быстро взял со стола упаковку печенья и протянул их Зиге. - Будешь? – спросил он. Младенец закивал и принялся уплетать печенье, попутно выпрашивая что-нибудь еще. Даф в каком-то шкафу отыскала плитку шоколада и протянула Зиге. Тот обрадовался еще больше и кинулся обнимать девушку, которая сразу же захрипела в его крепких объятьях. Прасковья даже бровью не повела, лишь поправила черные волосы, рассыпавшиеся по плечам. Шилову тоже было все равно, поэтому спасать Дафну кинулся Меф. - Зигя, отпусти ее, пожалуйста, - ласково попросил Буслаев, пытаясь отыскать что-нибудь, чем можно было отвлечь «сынка». Гигант его как будто не услышал, но внезапно разомкнул руки. - Папоцка, а цто это такое? – басом спросил младенец, пальцем показываю куда-то за спину Мефа. Буслаев обернулся и увидел, как вода в банке забурлила и окрасилась в темный синий цвет. Настолько темный, что разглядеть, что стало с ключом, Меф не смог… * * * Улита составляла список покупок, попутно съедая четвертое пирожное, когда на кухню вошел Эссиорх. Он, заметив, что бывшая ведьма в который раз сорвалась, сел рядом на табуретку и ласково спросил: - Тебе самой не надоело есть? Может, сделаешь перерыв? - Какой перерыв, Эсичка? – изумилась Улита, отрываясь от списка в три страницы. – Мой малыш просит кушать, или ты хочешь, чтобы он вырос больной анорексией? Про себя отметив, что анорексиком их ребенок точно не будет, хранитель заметил список. - Это что? – удивленно спросил он. – Улита, мы же уже давно все купили, абсолютно все и даже с запасом. - Это все то, что тебе нужно будет забрать в магазине, заказ я уже сделала. Доставку на дом я, правда, не взяла, грузчики у них - неосторожные хамы. Нельзя нервировать беременную женщину! – заявила Улита, игнорируя комментарий Эссиорха. Хранитель глубоко вдохнул, закрыв глаза. Покупками была завалена вся квартира, Улита уже не может и не хочет ездить по магазинам, но все равно нашла способ прикупить чего-нибудь нового. - Улита, у меня всего лишь мотоцикл, а не фура, - заметил Эссиорх, пробежавшись глазами по списку. - Знаешь, что я подумала, может, договоришься с Матвеем? У них с Иркой микроавтобус! - Улита потянулась к очередному пирожному, но Эссиорх отобрал его у нее из рук. - Мне кажется, наш сын уже наелся, - мягко сказал он. - А я уверена, что нет. Между прочим, это я мать, а не ты! – заявила бывшая ведьма, пытаясь отобрать у него пирожное. Эссиорх держал крепко и явно не намеривался ничего отдавать. Ни с того ни с сего их ослепила вспышка телепортации и оба увидели посыльного света. Хитрая ведьма, воспользовавшись тем, что Эссиорх отвлекся, откусила большой кусок, оставшуюся часть, оставив ему. Эссиорх встал, отбросил покусанное пирожное и подошел к стражу. Тот молча сунул хранителю конверт и исчез. Эссиорх, мажа послание кремом от пирожного, быстро прочел и повернулся к Улите с тревожным, обеспокоенным видом. - Троил зовет меня в Эдем. Срочно. - Ну, пусичка, давай ты сначала заберешь вещички, а потом на своих байкерских крылышках полетишь к Троилу, - надувая губки, предложила ведьма. - Улита, он прислал не Корнелия даже, а личного посланника, ты понимаешь, насколько все важно? – почти крикнул он, мгновенно растворяясь в воздухе. * * * Ирка от ужаса отступила на шаг назад, Багров сжал кулаки. - Зачем вы пришли? – яростно спросил он. - Иии, милок, с тобой попозже поговорим, я к Ирочке, - прошамкала Мамзелькина сухими губами. - Я не оставлю вас одних! – крикнул Матвей. - Ну, не оставишь – заставим! – сердито буркнула Мамзелькина и сжала в кулачок худощавую ручку, в которой таилась нечеловеческая сила. Как по сигналу Багров схватился за сердце и, задыхаясь, упал на колени. Лицо мгновенно стало белым, губы, пытающие зачерпнуть хоть глоток воздуха, слишком бледными для здорового человека. Ирка, вскрикнув, бросилась к нему и упала перед ним на колени. - Матвей! – в ужасе крикнула она, беря его лицо в свои руки. Видя, что он уже начинает терять сознание, девушка вскочила и бросилась на Мамзелькину. Та наблюдала за этим спокойно, а Ирку поймала за руку и сильно сжала. Трехкопейная Дева вскрикнула от боли, на секунду ей даже показалось, что старушка сломала ей запястье. - Что вам еще надо? – крикнула она. – Я выслушаю, только отпустите Матвея. Глаза девушки затмились мутной слезной пеленой, Аида Плаховна, заметив это, разжала кулачок, и синий Багров, наконец, смог вздохнуть. Воздух ворвался в сжавшиеся легкие с небольшой болью, и Матвей завалился набок. Ирка от облегчения обвисла в руках Мамзелькиной, но та поймала ее и вывела из сарайчика. - Испугалась, девонька? – ласково спросила Мамзелькина, останавливаясь недалеко от сарайчика. Ирка не ответила. Она ненавидела Мамзелькину всей душой. Столько несчастий в ее жизни произошло из-за нее. Смерть родителей, детство, проведенное в инвалидном кресле, из-за нее у нее отняли Багрова, ей Матвей отдал Камень Пути, в ее власти были ее, Иркины, ноги, а сейчас находилось и сердце любимого. Из-за нее, в конце концов, Ирка стала Смертью! Мамзелькина, видя, что ей не спешат отвечать, прислонилась к дереву. - Ну да ладно. Понимаешь, голубушка, дело у меня к тебе есть, - начала Мамзелькина. Ирка, не дослушав, уже направилась обратно к сарайчику, но Мамзелькина напомнила ей про Матвея, и девушка вынуждено остановилась, правда, все еще стоя к старушке спиной. - Повернись! – властно сказала Мамзелькина. Ее голос звучал так грозно и пугающе, что Ирка повернулась против своей воли. - Слыхала когда-нибудь про Ладью Света? – вкрадчиво спросила Аида Плаховна, внимательно высматривая реакцию девушки. - Нет, - удивленно ответила Ирка. – А что это? Аида Плаховна зацокала язычком и замотала головой. Такой расклад ей явно не нравился. Она надеялась что-то узнать, а тут – оп – пусто! Мамзелькина постучала пальчиками по черепушке и посмотрела на Ирку. - Давай так договоримся. Не знаешь сейчас – скоро узнаешь, а как только, так сразу ко мне и расскажешь старушке. Понимаешь ли, сказок на ночь давно никто не читал, - подмигнула Аида Плаховна Трехкопейной Деве и тут же сухо добавила. – И запомни вот что: Багрову-то уже за две сотни давно перевалило, многовато, знаешь ли, да и Бабаня не молода. С этими словами она исчезла. Ирка бессильно упала на колени и, уткнувшись ладонями в лицо, заплакала. Она не замечала даже того, что мокрые щеки и тело, одетое очень легко, по-домашнему, замерзают. Через пару минут кто-то ласково накинул ей на плечи куртку, и все еще бледноватый Багров, опустился рядом с ней, обнимая за плечи. - Ты мне, наконец, расскажешь, что происходит? – миролюбиво поинтересовался он. * * * - Входи, - крикнул Троил, разрешая Эссиорху пройти в кабинет. Помимо Генерального стража его уже ждала и Эльза Керкинитида Флора Цахес. Увидев Эссиорха, Шмыгалка приподняла очки и сказала: - Тарогой Эффиорх, тефе изфестно, фто опафдыфать нефорофо? - Эльза, - махнул рукой Троил, - Эссиорх готовится стать отцом, мало ли какие обстоятельства его задержали. Кстати, как поживает Улита? - Прекрасно, - ответил хранитель, думая, что про усилившуюся тягу к еде (а она и раньше была немаленькой) говорить не обязательно. Троил улыбнулся и жестом пригласил Эссиорха сесть. Внезапно он, как будто что-то вспомнив, помрачнел и стал серьезным. Генеральный страж провел рукой по лицу и, сложив руки в замок, сразу перешел к делу. - Вам что-нибудь известно о Ладье Света? – спросил он. Эссиорх и Шмыгалка переглянулись. По их лицам Троил понял, что слышат они об этом впервые. - И хорошо, что не известно. Ладья – артефакт крайней важности и секретности. Я бы удивился, если бы вы что-то знали, - сказал Троил. - А ф чем ее офобенность? – спросила Шмыгалка. Троил несколько секунд думал, а потом начал свой рассказ. - Ладья довольно странный и половинчатый артефакт. Вы еще не забыли Огненные Врата? Так вот, наша Ладья имеет к ним прямое отношение. Все, что я сейчас расскажу, всего лишь предположения, но предположения, обосновать которые у меня хватит фактов. Видите ли, о Ладье даже Свету не все известно, а Мраку тем более. Троил встал из-за стола и принялся ходить по кабинету. Эссиорх и Шмыгалка молча наблюдали за ним, ожидая, когда им расскажут подробнее. - Так вот. Ладья появляется в нашем мире не чаще Огненных Врат, если быть точнее, то практически сразу за ними. Временной разрыв может быть от нескольких месяцев до пяти лет, для нас с вами это сущий пустяк. Ладья плавает по реке, которая течет за Вратами. Когда они материализуются, любой из заточенных там, может стать ее пассажиром и, попав в человеческий мир через некоторое время, когда Ладья завершит очередное плавание, вселиться в любое тело на выбор. Ладья находится в человеческом мире не больше суток обычно недалеко от места материализации Врат, как вы поняли, на воде. Затем Ладья материализуется уже в… Лете. Да-да, Эльза, вы не ослышались именно в Лете. И сейчас вы спросите, почему же тогда Ладья Света, если сначала Огненные Врата, потом Лета? – Генеральный страж посмотрел в окно, где виднелась радуга. - Потому что на ее борту свет в душе усиливается, появляется шанс измениться, улучшится и там, за Огненными Вратами, пройти дальше по мосту. Правда, не у всех это получается и в наказание эти существа остаются на борту навсегда, как гребцы, выбрасывая использованные тела в Лету. Испытание духа длится те сутки, которые Ладья проводит в человеческом мире. Троил замолчал, потом снова сел за стол, и на несколько минут наступило молчание, которое не посмели нарушить ни Эссиорх, ни Шмыгалка. - Правда, существует и другой вариант. Ни улучшится, ни остаться прежним… Если «победить» ее, то в Лете можно перескочить с Ладьи Света в Ладью Харона, когда она будет проплывать рядом, и попасть в Тартар. - Что значит «победить» Ладью? – осторожно поинтересовался Эссиорх. - Это значит одно – уничтожить ее. Да, это трудно, практически невыполнимо, но все же возможно. Для этого нужно иметь колоссальные силы и огромное желание, - серьезно ответил Генеральный страж. - Подофдите, фы хотите скафать, фто… - Да, я хочу напомнить вам, что за Огненными Вратами Кводнон. Чем бы ни поразил его Меф, но он лишь вернул его обратно, не больше. И сейчас Кводнон в ярости, желание отомстить только усилилось, он готов заскочить на Ладью, а сил у него хватит. Я уверен, что он поработил не одну душу там, за Вратами.