«Чуланчик с историями»

— Я похож на человека, который привык ждать? Рассвирепевший Дарклинг врывается в мои покои и рыскает взглядом по комнате, пытаясь найти весомые обоснования моей задержки. Намеренно игнорируя присутствие Александра, как бабочка порхаю по спальне от туалетного столика до роскошного ложа. Разыгрывая непринуждение и саму невинность, выискиваю в выдвижных комодах шелковый шарф, который идеально подойдет к моему образу. — Ты похож на человека, который подрался с волькрой, — задорно хихикаю и резко торможу посреди комнаты, от чего Дарклинг обескураженно моргает, привыкший видеть меня в постоянном движении. Шрамы на его лице искажаются, превращаясь в гримасу или неудачную маску придворного шута. Если бы он только позволил, я бы положила жизнь, чтобы исцелить их! — Но одержал победу, — приседаю в реверансе и пафосно раскланиваюсь перед самым могущественным гришом, открывая Александру запретный вид на свой пышный бюст. Облаченный в черную кефту с золотыми вставками на воротниках и манжетах, Кириган со свистом втягивает воздух через сжатые зубы и пугающе двигает челюстью. Он бесшумно ступает по мраморным плитам, неумолимо сокращая расстояние между нами. Мрак клубится за спиной Киригана и тянется за ним, как свадебный шлейф. — Если ты не будешь готова... — Дарклинг словно выдыхает клубки пара, поедая меня непроницаемым взглядом. Шныряет по моему лицу, задерживая взгляд на моих обнаженных плечиках и груди. На дне расширенных зрачков сверкают молнии. Александр одергивает себя, понимая, что позволил лишнего. Скользкий холодок, пробежавший по затылку и перекинувшийся на поясницу, вытесняется разливающимся жаром внизу живота. Невидимые бусинки пота выступает на верхней губе, и я чувствую, как пылают мои щеки от непристойности мыслей. — И что ты сделаешь, Дарклинг? — уничтожаю жалкие миллиметры, разделяющие нас, и без страха смотрю в глаза мужчине. Будто взгляд в бездну. — Поразишь меня своим разрезом или скормишь ничегоям? — Александр раздраженно двигает челюстью, от чего шрамы двигаются, оживая на прекрасном лице. — В конце концов, девушку нельзя торопить. Ритуал ее преображения — это великое таинство, в которое мужчинам не следует вмешиваться, — сладким голоском лепечу простые истины. — Думаешь, раз я тебе симпатизирую... — Дарклинг склоняется к моему лицу, выдыхая свой горячий ответ прямо на ушко. Задевает жесткой бородой мою щечку, и меня словно током пронзает. Опаляющее дыхание Киригана струится по моей шеи, невидимо проскальзывая под корсет и наполняя мое тело незнакомой тяжестью. Александр наматывает на ладонь шнуровки моего корсета и дергает на себя, болезненно и жестко впечатывая в свою грудь. Вздергиваю подбородок, скрывая мимолетный испуг и желание. Наши губы оказываются в опасной близости. Но я никогда бы не подумала, что губам Александра я предпочту его шрамы, которые мечтаю осыпать поцелуями. — Какой оригинальный способ сказать «я в тебя влюблен»... — заворожённая его близостью, не могу ясно мыслить. Дарклинг кривится от неугодных слов, сохраняя наш тактильный контакт. Моя грудь, затянутая в тугой корсет, раздувается от частого дыхания, как парус корабля в сильнейший шторм. — Даю тебе еще десять минут, — предупреждающий тон Александра как бархат, в который хочется замотаться и утопать в его мягкости и нежности. Он отпускает мои шнуровки и кончиками пальцев трогает за подбородок, окончательно разрушая неприступный барьер между моим сердцем и любовью к нему.