«Чуланчик с историями»

— Уилл? В палате пахло...больницей и болезнью. Ньюман сидел на больничной койке за прикроватном столиком, увлеченно рисуя любимые карикатуры, которые помогали справиться ему с жестокостью реального мира. Уилл обращал весь негатив, скопившейся вокруг него, в смешные образы людей с большими непропорциональными лицами, улыбками и глазами. Непослушная прядь угольно-черных волос прикрывала правый глаз, и он постоянно смахивал ее в сторону, движением головы. Рядом лежала сумка с аппаратом, который помогал легким Уилла дышать и поглощать такой необходимый кислород. А трубочки, через которые поступал воздух, цеплявшиеся за уши, стали бессменным атрибутом внешнего вида Ньюмана. — Что ты здесь делаешь? Моя мама сказала где я? — заточенный карандаш ломается от сильного давления на лист бумаги и законченная картина перечеркнута жирной чертой. Уилл отодвигает стол, ставя его между нами, лишая меня любой возможности подойти к нему. — Ты не отвечал ни на мои звонки, ни на эсэмэс, я подумала, что ты...— прежде, чем я успеваю договорить, Ньюман делает это за меня: — ...умер? Не беспокойся, это скоро произойдет! — черные пряди волос спадают на его худое лицо, а темно-синие круги под глазами пугают меня. Болезнь истощила и озлобила его, превратив в человека с одной единственной целью — выжить. — Нет, я не это имела в виду, — откатываю стол на колесиках в угол, чтобы он больше не мешал мне, и подхожу ближе к кровати Уилла. Ньюман напрягается и ощетинивается, давая понять всем своим видом, чтобы я держалась подальше. — Уилл, зачем ты так? — нижняя губа дрожит от подступающих слез, сдерживать которые невозможно. Несколько месяца я ничего не слышала и не знала о Уилле, потому что он не позволял мне участвовать в проблемах его жизни. Отталкивая меня, Ньюман закрыл дверь на сто замков, и я не могла подобрать...ключ. — Я всегда была рядом с тобой и всегда поддерживала! И мне был важен только ты, Уилл! — Я тебя не просил об этом! — слезы застывают в его потемневших глазах и это последняя капля в мою чашу боли. — Знаешь, что Ньюман, ты прав! Ты вообще не заслуживаешь людей, которые днями и ночами беспокоятся о тебе! — изо всех сил хватаю тележку с лекарствами и переворачиваю. С тяжелым грохотом она валится на пол и коробочки с разноцветными пилюльками рассыпается по полу. Серые плиты превратились в радугу. Пластмассовые коробки, не успевшие открыться, я распинываю по палате и злобно топчу таблетки, превращая их в пыль на подошвах. — Умрешь в одиночестве в своей проклятой палате, наедине со своей болезнью! — слезы брызжут из глаз, и я стою в миллиметре от Ньюмана, сжимая кулаки и прикидывая, как посильнее ударить его, не причинив сильного вреда. Уилл глядит на меня, сражаясь со своими эмоциями и подавляя желание улыбнуться. Я сдаюсь первая. — Ты проклятый идиот, Ньюман! — сажусь на край постели и беру Уилла за руку. — Но я так по тебе по скучала! — наши лбы соприкасаются и глухой стук отбивается тяжелыми и не равномерным ударами в моем сердце. — Я так скучала, Ньюман! — кончиками пальцев касаюсь впалых щек Уилла, разглаживая круги под глазами, чувствуя кожей капли слез. Он опускает взгляд и ближе прижимается щекой к моей ладони. — Я тоже, — тихий шепот, слетевший с губ Уилла и мое сердце переворачивается в груди от разрываемой любви. — Каждый день! И каждый день я говорил себе, что не имею право обрекать тебя на жизнь в стенах больницы и на жизнь...без меня, — Уилл откидывает спадающие прядь на глаза в сторону и мне всегда так нравилась эта манера. Он вдруг преображается и выглядит таким юным, беззаботным и здоровым. Не вольно на глазах наворачиваются слезы, но вместо этого я выдавливаю из себя самую лучезарную улыбку и шипаю Ньюмана за щеки, отчего они краснеют и задорный румянец пляшет на его щеках. — /Т.И./, ты что? — он потирает покрасневшую кожу. — Естественная румяна, тебе не помешает, — шмыгаю носом и возвращаюсь к своему положению; упираюсь лбом в лоб Уилла, чувствуя губами его горячее дыхание. — Каким-то образом я прожила, нет, просуществовала без тебя несколько месяцев, и я пообещала себе, что ни при каких обстоятельств больше не пропущу ни одного дня, который могу провести с тобой, — самыми кончиками касаюсь губ Уилла, наслаждаясь знакомыми ощущениями. Ньюман противится, но вспомнив о том, что его болезнь не страшна для меня, отвечает на поцелуй с большей уверенностью. Я запускаю пальчики в его волосы и взлохмачиваю их. Сквозь поцелуй Уилл улыбается и отстранившись, зачарованно смотрит на меня. — У смерти другие плана на меня. — Я тебя ей не отдам!